Тамара Викторовна тихо поднялась по лестнице и привычным движением открыла дверь квартиры. Это был не ее дом, а сына, но у женщины были ключи. Ее невестка Нина даже не догадывалась об этом. Тамара Викторовна часто приходила в эту квартиру, пока Нина и Паша были на работе. Паша дал ключи матери еще в прошлом году, когда они уезжали в отпуск, и благополучно забыл об этом. А женщина пользовалась их вещами, иногда брала что-то из продуктов или мылась у них дома. Она оправдывала себя тем, что пенсия у нее маленькая, а сын неплохо зарабатывает. Да и вообще, должен же он помогать матери! Тамара Викторовна старалась все оставлять так, как было до этого.
Женщина вошла в квартиру и сразу почувствовала знакомый запах. Здесь все было так, как она привыкла: мебель, книги, картины. Она прошла на кухню и взяла яблоко из вазы на столе. Включила чайник и села за стол. За окном шумел город, а здесь, в этой квартире, было тихо и спокойно. Тамара Викторовна любила бывать здесь, но знала, что не может оставаться надолго. Она всегда возвращала вещи на свои места и старалась не оставлять следов своего присутствия.
Женщина открыла холодильник и достала колбасу с сыром. Она сделала два жирных бутерброда. Тамара Викторовна уже приготовилась откусить кусок, когда почувствовала сильный удар по голове.
- Больно! - закричала свекровь.
Она вскочила со стула и обернулась лицом к нападавшему человеку.
- Нина?! - удивилась свекровь.
Невестка стояла со шваброй в руках. Её глаза метали молнии, а ноздри широко расширились.
- Попались! - закричала Нина.
Тамара Викторовна держалась за голову, удар получился сильный.
- Нина, ты чего творишь?
- А нечего чужие продукты воровать!
Тамара Викторовна почувствовала, как кровь приливает к лицу. Она не ожидала, что Нина так отреагирует.
— Я... я просто...
— Просто что? — перебила Нина, её голос дрожал от злости. — Просто пришла сюда и взяла то, что вам не принадлежит?
— Я... я думала... я думала, что ты не заметишь...
Нина рассмеялась, но в её смехе не было ни капли веселья.
— Конечно, не замечу. Вы же всегда такая аккуратная, всегда всё оставляете на своих местах. Но знаешь что? Вы всё равно оставили следы. Следы своего присутствия. И теперь я знаю, что вы были здесь и не раз. Я специально сегодня не пошла на работу, чтобы вас поймать.
Тамара Викторовна замолчала, не зная, что сказать. Она чувствовала себя виноватой, но не могла понять, почему Нина так злится.
— Я просто хотела...
— Хотели что? — перебила Нина свекровь. — Хотели жить за счёт сына? Хотели пользоваться моими вещами?
— Нет, нет, это не так...
— Тогда объясните мне, почему вы здесь? Почему вы взяли мои продукты? Почему вы делаете вид, что вам можно приходить сюда, когда вздумается?
Тамара Викторовна сглотнула. Она понимала, что оправданий у неё нет.
— Я просто... Я просто не знала, как поступить. Я хотела маленько сэкономить на вас.
Нина усмехнулась. Тамара Викторовна вздохнула.
— Нина, я... я просто хотела...
— Хватит! — закричала Нина. — Хватит врать! Вы просто хотите жить за чужой счёт. Вы не работаете, не заботитесь о себе. Вы думаете, что Паша должен содержать вас? Но он не обязан этого делать! Вы взрослая женщина, вы должны сами зарабатывать себе на жизнь.
Тамара Викторовна почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза. Она не ожидала, что Нина будет так жестока.
— Я понимаю, что ты злишься, — тихо сказала она. — Но я... я просто хотела съесть небольшой бутерброд и помыться.
Нина покачала головой.
— Тамара Викторовна, вы понимаете, что это неправильно.
Женщина молчала, чувствуя, как её сердце сжимается от обиды и стыда. Она понимала, что её действия были неправильными, но не могла найти слов для оправдания. Нина, казалось, прочитала её мысли.
— Вы не можете просто так приходить сюда и пользоваться нашими вещами, — сказала она, её голос дрожал от злости, но в нём слышалась и усталость. — Это не ваш дом.
Свекровь молча кивнула, чувствуя, как её щёки горят от стыда. Нина вздохнула и продолжила:
— Я не хочу, чтобы вы думали, что я злюсь на вас только из-за продуктов. Я понимаю, что у вас маленькая пенсия, но это не значит, что вы можете брать чужие вещи.
Тамара Викторовна подняла глаза на невестку. В её взгляде читалась смесь вины и благодарности за то, что Нина хотя бы пытается понять её ситуацию.
— Спасибо, — тихо сказала она.
Нина кивнула, но её лицо всё ещё оставалось напряжённым. Она поставила швабру на место и подошла к столу.
— Давайте я сделаю вам чай, — предложила она, стараясь смягчить обстановку.
Тамара Викторовна благодарно кивнула, чувствуя, как холодный комок в её груди начинает таять. Нина поставила чайник и села напротив свекрови.
— Расскажите мне, почему вы так живёте? — спросила она, её голос был уже мягче. — Почему вы не работаете?
Тамара Викторовна вздохнула. Она не хотела рассказывать о своих проблемах, но чувствовала, что Нина имеет право знать.
— У меня проблемы со здоровьем, — тихо сказала она. — Я не могу работать, как раньше.
Нина понимающе кивнула.
— Я понимаю, что это трудно, — сказала она. — Но вы должны что-то делать, чтобы помочь себе.
Тамара Викторовна кивнула, чувствуя, как стыд снова начинает накатывать на неё. Она знала, что Нина права. Она должна была что-то делать, но не знала, с чего начать.
— Я... Я постараюсь, — тихо сказала она, надеясь, что её голос звучит уверенно.
Нина улыбнулась, хотя её глаза всё ещё были полны тревоги.
— Я верю в вас, — сказала она. — Но помните, что вы не одна. У вас есть сын и я. Мы всегда готовы помочь.
Тамара Викторовна улыбнулась в ответ, чувствуя, как её сердце наполняется теплом. Она поняла, что, несмотря на все разногласия, Нина действительно хочет ей помочь.
— Спасибо, — снова сказала она, на этот раз с искренней благодарностью.
Нина кивнула и встала, чтобы налить чай.
— Давайте пить чай, — сказала она, стараясь сменить тему. — И больше не будем ссориться.
Через десять минут свекровь ушла. Нина, конечно, её простила, но она просто была обязана её наказать.
- Беги, старушка, быстрее, а то можешь не успеть, - злобно улыбнулась Нина.
Она добавила в чай немного пургена, ну как немного, пронесёт даже слона. Тамара Викторовна почувствовала что-то неладное за километр до своего дома. В животе началось бурление, она прибавила шаг. Женщина не добежала до дома метров 500, когда её пронесло, а потом это повторялось каждые сто метров.