Шотландия, 1952 год.
Ночная тревога
Элеонора всматривалась в неподвижную фигуру сестры, лежащую на тёмных камнях, и не могла заставить себя двинуться. Ветер с моря бил в лицо, приносил солёные брызги, и её сердце словно сжимали холодные пальцы страха.
Наконец, какая-то часть её сознания подтолкнула к действию. Она сорвалась с места и побежала вдоль склона, пытаясь найти тропу вниз к берегу. Платье мешало ей двигаться, каблуки скользили по влажной траве. Несколько раз она чуть не упала, но, стиснув зубы, продолжала спускаться к страшной находке.
Несчастная случайность или что-то большее?
Кое-как добравшись до камней внизу, Элеонора упала на колени рядом с Элизабет. Сквозь шум волн до её слуха начали доходить собственные рыдания. К горлу подкатила тошнота, когда она коснулась холодной щеки сестры. Белые локоны были влажными от морской воды, а бледное лицо казалось застывшим, словно мраморная маска.
Она прижала дрожащие пальцы к запястью Элизабет, надеясь почувствовать пульс. Но никакого биения не было. Внутри всё оборвалось.
— Господи, что же случилось? — прошептала она, не отрывая глаз от сестры.
В свете далёкого фонаря над обрывом она вдруг заметила что-то на запястье Элизабет. Тонкая полоска красноватой ссадины. И рядом — обрывок чёрной нитки, зацепившейся за браслет. Точно не принадлежавшей её сестре.
Зов о помощи
Элеонора подняла голову кверху, туда, где мрачным силуэтом вырисовывался особняк.
— Помогите! — сорвалось с её губ.
Звук эхом прокатился над бушующими волнами и пропал в темноте. Никто не ответил. Странное чувство обречённости накрыло её с головой: особняк был таким близким, но казался чужим и далёким, словно большая чёрная глыба, отворачивающаяся от чужой беды.
Однако вскоре наверху замаячили огни фонарей. На фоне кромки неба показались несколько человеческих фигур. Прошло несколько мучительно долгих минут — и снизу послышались осторожные шаги: кто-то спускался по тропе.
— Мисс Элеонора! — крикнул один из слуг, держась за фонарь. — Мы здесь, мы вас нашли!
Вместе с ним шли ещё двое: управляющий имением, высокий мужчина с серьёзным взглядом, и горничная с дрожащими губами. Женщина увидела тело Элизабет и негромко ахнула, прикрыв рот рукой.
Неожиданный свидетель
Пока слуги переговаривались, не решаясь трогать бездыханную Элизабет, Элеонора заметила движение где-то сбоку, у самого начала тропы. Тот самый мужчина в чёрном пальто, которого она мельком видела на террасе, теперь стоял чуть поодаль, вполуха слушая беспорядочные вскрики и шёпот. Он был спокоен, почти безмятежен, словно смотрел на происходящее сквозь туман и вовсе не ощущал трагедии.
Сердце Элеоноры ёкнуло. Кто он? И почему опять возник именно там, где случилась беда?
— Эй! — не своим голосом позвала она, поднявшись на ноги. — Что вы видели?
Но мужчина ничего не ответил. На его лице не отразилось никакой эмоции. Развернувшись, он скрылся за поворотом скалы прежде, чем к нему успели подойти.
Подозрения и сомнения
Управляющий хотел как можно скорее поднять тело Элизабет наверх, но Элеонора настояла, чтобы этого не делали до приезда доктора и полиции. Что-то не давало ей покоя. Обрывки нитки на запястье, раздавленная роза на лестнице… и фигура незнакомца, который всегда оказывался рядом, но ускользал.
Горничная, дрожа от ужаса, всё повторяла:
— Ох, мисс, это несчастье… Как она могла упасть?..
Но Элеонора, глядя на бледное лицо сестры, чувствовала: это не похоже на случайное падение. В душе поднимался протест — против всех, кто захочет поставить точку, не задав нужных вопросов.
Тревожное возвращение
Когда они наконец вынесли тело Элизабет на руках слуг, особняк встретил их зловещей тишиной. Звуков музыки или смеха больше не было — всюду царили полумрак и гулкие шаги по пустым коридорам.
Элеонора шла за носилками, стараясь держаться прямо, хотя внутри её всё дрожало. Она чувствовала, будто холод обвил её сердце мёртвой хваткой. Слуги не смели ничего спрашивать, а она сама не знала, что им сказать.
Управляющий приказал обложить тело тёплыми одеялами, пока не прибудет доктор, будто стараясь защитить Элизабет от ночной сырости, но всё было уже бессмысленно. Элизабет перестала чувствовать холод. Или что бы то ни было на этом свете.
Тени в коридорах
Элеонора, оставшись на несколько секунд одна в холле, услышала позади лёгкие шаги. Обернувшись, она заметила в сумраке женскую фигуру, только эта была слишком высокая и странная… Но в следующее мгновение фигура будто растворилась за углом. Наверняка это была чья-то игра воображения — нити нервного напряжения могли рвать реальность на куски.
— Соберись, — прошептала Элеонора, провела рукой по глазам и глубоко вздохнула.
Однако внутреннее чувство подсказывало ей, что эта трагедия обрастёт тайнами. Смерть Элизабет не будет простой страницей в их семейной истории. Слишком много вопросов, слишком много странных деталей. А главное — ощущение, что кто-то в этом доме знает больше, чем говорит.
Предчувствие
До приезда полиции оставалось несколько часов. Перед рассветом Элеонора решила подняться к себе в комнату и собрать мысли. Шаги её эхом отдавались в коридорах, а за окнами начинался мелкий дождь. Звуки капель, падающих на каменный парапет, звучали как тревожная увертюра к чему-то ещё более тёмному.
Она остановилась у двери комнаты сестры, положила руку на латунную ручку. Дверь была приоткрыта, словно сама приглашала войти. За гранью виднелось знакомое убранство: кровать с кружевным покрывалом, трюмо с зеркалом и пудреницей, немногочисленные книги на прикроватном столике. Всё — таким, каким оставалось в тот вечер бала, когда Элизабет наряжалась, полная жизни и смеха.
— Прости, сестрёнка… — прошептала Элеонора, коснувшись дверной рамы.
Где-то в дальнем конце коридора вновь показался свет фонаря. Элеонора поспешно вышла из сумрака, твёрдо решив одно: кто бы ни стоял за гибелью Элизабет (если это действительно чья-то рука), она найдёт того человека и не позволит замять это дело.
Так начиналось её собственное расследование — в ту ночь, полную неотступного страха и вопросов, на которые ещё не было ответа. И мрачные тени особняка Грэйсонов готовы были скрыть в себе куда больше тайн, чем казалось на первый взгляд.