История России содержит факты показывающие деятельность русской эмиграции за границей. В статье узнаем Что писали газеты русской эмиграции в конце 1920-х годов.
Согласно воспоминаниям современников, во второй половине 1920-х годов в СССР все уже практически забыли о существовании русской эмиграции. За заграничной жизнью которой пристально следило Объединенное Государственное Политическое Управление при Совете Народных Комиссаров СССР.
И согласно сообщениям ОГПУ СССР, в это время газеты русской эмиграции были наполнены критикой в адрес Максима Горького, который стал первым кандидатом на Нобелевскую премию. И по этому поводу, газета "Возрождение" даже жаловалась своим читателям:"Вопрос этот, … будто-бы, принципиально уже решен. Для России и русской литературы это будет равносильно насмешки".
Но зато на страницах газет русской эмиграции продолжались ликования по поводу награждения в Югославии А. Куприна и А. Яблановского - орденом Святого Саввы. По этому поводу Иван Шмелев написал: "Устами своего короля-рыцаря благородная страна славян доказала что Европе все еще ценится талант". Также со всей серьезностью обсуждался только что вынесенный Парижским судом приговор по делу газеты "Дни". За напечатание статей -порочащих князя Юсупова, эта газета получила штраф всего в двадцать франков.
Получилось, что совсем недорого оценил Парижский суд - честь и доброе имя русского эмигранта, хотя богатого и благородного.
Но главной, ошеломительной и потрясающей темой, захватившей все газеты русской эмиграции - являлись последние дни Марии Федоровны: "Что бы ни случилось, она ушла государыней и она была выше всех наших политиков".
А. Керенский после окончательного провала своей ежедневной газеты "Дни", учредил новый еженедельник, и говорил всем что навязываться в "политические поводыри" - он не хочет... Но эта позиция не избавила его от нападок других газет русской эмиграции. Полемика пошла по основному вопросу: была ли неизбежной Октябрьская революция 1917 года?
А. Керенский заявлял что среди сил творящих историю, есть одна, которая во власти человека это его воля: " Да, Октябрь был, но для меня и для моего сознания он мог и не быть. Я стоял близко от часов истории. Я не мог не видеть, как живые человеческие руки переводили часы истории".
На что многие публицисты русской эмиграции на страницах газет ответили: "Да, Александр Федорович … и вы, и ваши эсеры до самого Октября действительно ближе всех стояли к часам истории. Но, как люди счастливые, вы "часов не наблюдали". И оттого и случилось то, что случилось. И теперь мы - без часов живём и вас вспоминаем".