Юля вошла в прихожую так резко, что сумка слетела с плеча и глухо шлёпнулась на пол. В коридоре теснились чьи-то чемоданы, коробки, рулоны плёнки. Она вздохнула:
– Макс, опять твои родители? – спросила она, повышая голос, чтобы её услышали в дальней комнате.
– Папа с мамой, – донеслось откуда-то из глубины квартиры. – Говорят, на несколько дней.
Юля поджала губы и вошла в гостиную, которая одновременно была и их спальней. В однокомнатной квартире давно не хватало места даже для собственных вещей, а уж для приездов родителей Максима и подавно не оставалось ни места, ни нервов.
– Юленька, здравствуй! – Татьяна, свекровь, вышла из-за холста, прижимая к себе кисти и баночки с краской. – Мы тут... начинаем новый проект.
– Очень серьёзный проект, – добавил Александр, отец моей свекрови. Он удобнее перехватил большую коробку. – На этот раз это будет панно, посвящённое семейным узам.
У Юли кольнуло в груди. Она вспомнила, как полгода назад родители Максима заявились с «генеральной идеей восстановить старый дом», а в итоге чуть не обрушили веранду у них на даче. Тогда Максим выложил все сбережения, чтобы срочно восстановить несущие балки. С тех пор они платили за ремонт по кредиту.
– Как долго вы планируете здесь оставаться? – спросила она, стараясь говорить ровным тоном, хотя внутри у неё всё сжималось от раздражения.
Александр пожал плечами:
– Может, недельку. Может, и дольше, если работа затянется.
Максим подтянулся ближе, и Юля почувствовала, что он напряжён. Он всегда разрывался между ней и родителями, старался никого не обидеть.
– Мам, пап, – сказал он, глядя на них по очереди. – Мы не против вас, но, честно говоря, это слишком неожиданно. У нас, знаете ли, коммунальные платежи выросли, да и ремонт ещё не до конца оплачен.
– Да мы только переночуем на месте! – весело воскликнула Татьяна и подняла кисточку. – Днём будем «творить» у нашего знакомого в мастерской, а вечером вернёмся.
Юля осторожно обошла коробки и рухнула на диван, вжавшись в подушку. На мгновение ей захотелось заплакать от усталости. «Только бы не повторилось прошлое», — мелькнуло в голове.
– Ладно, давайте хотя бы постараемся соблюдать порядок, – тихо сказала она. – И если у вас что-то пойдёт не так с мастерской, то...
– Не волнуйся! – перебил Александр. – Мы всё продумали.
Но Юля слышала эту фразу уже не раз.
Квартира напоминала склад: в коридоре валялись рулоны ткани, в гостиной — листы фанеры и доски, а на балконе — кисти и вёдра с краской. Юля с трудом пробиралась по комнате, чтобы достать из шкафа рубашку для Максима.
– Юля, представляешь? – радостно выглянула Татьяна из-за угла. – Нам пришло в голову работать прямо здесь. Оказалось, что мастерская знакомого занята, и он пока отложил наши планы.
Юля резко повернулась к свекрови, стараясь сдержать недовольство.
– А когда вы найдёте другую мастерскую?
– Мы кое-кого попросим о помощи, – загадочно улыбнулась Татьяна. – Но, может, чуть позже.
Юля почувствовала, как внутри нарастает напряжение. Сердце стучало: «Снова мы застряли в этом хаосе». У неё было острое ощущение, что родители Максима снова вляпались в какую-то авантюру и теперь сидят у неё на шее.
Она прошла на кухню, где возился Александр: раскладывал на столе деревяшки, что-то подпиливал ножовкой.
– Простите, если я шучу, – признался он, – но мне осталось вырезать ещё пару элементов.
– Ничего, – холодно ответила Юля, – только Витя приедет на выходные. Ему нужно будет делать уроки.
Александр задумчиво кивнул и неожиданно мягко сказал:
– Юль, ты не думай, что мы с мамой делаем это назло. Понимаешь, мы всю жизнь были в постоянном поиске себя. Я ведь после флота метался – то стихи писал, то подрабатывал экскурсоводом. А Татьяна мечтала о большой сцене ещё до того, как стала учительницей. И когда мы понимаем, что есть шанс проявить себя, нас словно накрывает волной.
На мгновение в голосе свекра послышалась печаль. Юля растерянно сжала рукав кофты, которую держала в руках.
– Я понимаю вашу тягу к искусству... Просто сейчас у нас действительно нелёгкое время со счетами. И ремонт нас совсем вымотал.
Александр тихо вздохнул.
– Обещаю, как только мы всё закончим, мы найдём способ помочь вам с расходами.
Он попытался улыбнуться, и Юля увидела в его глазах не только творческий огонёк, но и чувство вины.
– Мам, это надолго? – спросил 12-летний Витя, разуваясь в коридоре. – Я чуть не споткнулся об эти коробки.
– Они у нас тут творят, – спокойно ответила Юля. – Бабушка и дедушка ещё несколько дней будут жить.
– А я-то думал, мы с Максом поиграем на приставке... – Витя пожал плечами. – Ну ладно, посмотрю, чем можно помочь.
Максим вышел из ванной, запустил руку в мокрые волосы:
– Давай я тебе покажу их «мини-мастерскую», правда, там полно узких проходов.
Витя вошёл в гостиную и увидел, что почти вся стена закрыта большим листом фанеры. На нём были нарисованы силуэты людей, переплетённые лентами. Рядом лежали свёртки разноцветных тканей, блёстки, клей...
Татьяна тут же подошла к внуку:
– Витя, смотри, вот эти детали символизируют единство семьи. Хочешь привязать свою ленточку?
Мальчик осторожно покрутил одну из верёвок:
– А можно я напишу пару слов о нашей семье? Ну, типа «Макс – крутой отчим»?
Татьяна рассмеялась:
– Конечно!
Юля наблюдала из кухни, как Витя с энтузиазмом выбирает карандаш. Он уже привык к странностям бабушки и дедушки, но всё же она видела в его глазах любопытство. Лёгкая зависть кольнула её: «А вдруг у них действительно получается что-то важное, а я только сержусь...»
Но когда Юля оглядела груды мусора и хаос вокруг, у неё защемило сердце. Завтра им с Максимом нужно будет платить за электричество, а папа с мамой Максима, похоже, не спешат искать себе отдельное жильё.
Поздно вечером, когда Витя уже укладывался спать, Юля не выдержала и высказала всё мужу:
– Макс, я устала. Твои родители хорошие, я не против творчества. Но наша квартира превратилась в склад, нам самим уже негде развернуться.
– Я говорил с ними, – устало ответил Максим. – Папа уверяет, что вот-вот вытащит нас из долгов, когда продаст их новое панно. Говорит, что есть потенциальный покупатель… Но я боюсь, что это снова пустые обещания.
– У меня такое впечатление, что они постоянно живут мечтами, – тихо продолжила Юля. – А потом реальность бьёт по нам, потому что ты не можешь сказать твёрдое «нет».
Максим нахмурился:
– Да я и сам не знаю, как правильно. Они ведь… мои родители. Папа однажды продал картину и оплатил мне полугодовую учёбу, когда у меня не было денег. Мама помогала, когда у меня родился Витя. Они… желают нам добра, правда.
Юля сжала боковую грань стола так, что костяшки пальцев побелели. Внутри нарастала злость, смешанная со страхом. Вдруг она всхлипнула:
– Я боюсь оказаться в ситуации, когда мы все погрязнем в ещё больших долгах. Мы только-только выбрались из одной ямы!
Максим обнял её за плечи.
– Прости, что ставлю тебя перед фактом. Давай завтра вместе скажем им, что так больше нельзя.
В глубине души Юля понимала, что Максим не выгонит родителей на улицу, как бы она его ни уговаривала. Но, может быть, они хотя бы прояснят сроки и оплату…
– Пап, мам, – начал Максим, как только они втроём с Юлей собрались на кухне. – Разговор серьёзный. Мы не можем позволить, чтобы это затянулось ещё на месяц. У нас и так куча счетов.
Юля, чувствуя неловкость, добавила:
– Мы вас не выгоняем, но поймите, нужно как-то решать этот вопрос. Вы обещали снять отдельное жильё или найти мастерскую. Что сейчас происходит?
Татьяна умоляюще посмотрела на них:
– Ребята, не сердитесь. Мы уже связались с одной галереей. Говорят, что в конце недели готовят тематическую выставку. Если наше панно примут, мы продадим его и сразу снимем недорогую квартиру или номер на время, пока не уедем дальше.
– Это точно? – уточнил Максим с нажимом.
Александр отложил кисть и вздохнул:
– В этот раз мы не просто надеемся, а уже договорились, сынок. Завтра встречаемся с куратором, покажем эскизы. Если всё пройдёт хорошо, то к концу недели нас здесь уже не будет.
Юля заметила, что свекор опустил взгляд, словно сам сомневался. Но ей хотелось верить в лучшее.
Куратор отказался принимать работу, пока она не будет полностью готова. Пришлось срочно дописывать детали, укреплять рамки. По дому ходили недовольные: мальчик не мог найти учебники в груде обрезков, Юля злилась на беспорядок и постоянный шум.
На второй день по вечерам стали слышны громкие разговоры соседей: оказалось, что женщина сверху жалуется на стук и протекание краски (Александр умудрился случайно залить её балкон, когда мыл кисти). Юля схватилась за голову:
– Теперь ещё и соседи нас затаскают.
Она дождалась, когда Максим вернётся с работы. Он устало хлопнул дверью:
– Опять проблемы?
Юля рассказала о соседке. Максим прошёл к родителям:
– Всё, хватит здесь пилить, красить, – тихо, но жёстко сказал он. – Мы можем поссориться с людьми, потом платить за ремонт. Немедленно ищите мастерскую!
Александр разозлился:
– Да где я её возьму ночью? Меня самого оттуда выгнали, сказали: «Времени нет!»
– Тогда собирайтесь и хотя бы не включайте этот ваш лобзик вечером, – отрезал Максим.
Впервые за все дни Юля увидела, как её муж повышает голос на отца.
Татьяна посмотрела на Максима с сдержанной грустью:
– Сынок, потерпи, завтра последняя встреча с куратором, там всё решится.
Максим молча ушёл в ванную. Юля со свекровью неловко переглянулись.
Наконец Александру позвонили из галереи и сказали, что панно приняли и готовы внести аванс. Татьяна радостно сообщила об этом за завтраком:
– Мы сейчас всё оформим и сегодня вечером вывезем панно. У нас будет договор!
Юля, протирая тарелку, посмотрела на свекра:
– И вы сможете переехать?
– Да, – кивнул он. – Одна художница разрешила нам переночевать в её студии, пока мы не закончим все формальности.
Витя выглянул из кухни:
– А я успею увидеть ваш шедевр на выставке?
Александр пригладил волосы внуку:
– Конечно. На открытие придешь.
– Ладно, – пробормотал мальчик. – Жаль, что вы уже уезжаете… Я хотел ещё переплести с ними ленты.
Юля с удивлением подумала, что её пасынок, кажется, даже разочарован: ему, видимо, нравилось придумывать какие-то надписи, украшать вместе с бабушкой и дедушкой.
Вечером, ближе к девяти, свекры собрали огромное панно, аккуратно завернули его в плёнку и вместе с другом-водителем грузовой «Газели» вывезли всё в галерею. В квартире сразу стало просторнее. Не осталось ни гор кистей, ни шумного лобзика.
Юля села на диван и уткнулась лицом в подушку. Ей было трудно осознать, что эта «буря» прошла. С одной стороны, она чувствовала облегчение, а с другой — странную тоску. Как будто часть семейной жизни исчезла вместе с этим хламом и красками.
Максим опустился рядом:
– Прости, что я не сразу поставил их в известность. Я просто... Они всегда помогали мне, когда я был маленьким.
Она тихо сказала:
– Мне было нелегко всё это терпеть, но… Может, я слишком строга к ним. Они ведь делают всё от чистого сердца.
Максим, не говоря ни слова, обнял её.
Поздно ночью Александр и Татьяна вернулись, но уже с чемоданами наготове:
– Забираем вещи, – объявил заметно взволнованный свёкор. – Нас ждут в студии. Ну, чтобы никого не стеснять.
– А завтра галерея внесёт полную оплату, – добавила Татьяна, сияя. – Так что у нас уже есть деньги на дальнейшую аренду и, может быть, на поездку в Индию!
Юля хотела сказать что-то вроде: «Вы поставили нас в неловкое положение, но мы рады за вас». Однако вместо этого она произнесла лишь:
– Спасибо, что успели переехать.
Татьяна обняла её:
– Не сердись на нас, девочка. Просто мы такие: ищем путь к мечте.
Александр протянул конверт Максиму:
– Возьми. Пару десятков тысяч на оплату коммунальных услуг, мы же вам проблем натворили. И пусть это покроет расходы, если вдруг придётся ремонтировать балкон соседям сверху.
Максим растерянно взял конверт, заглянул внутрь и кивнул:
– Спасибо, пап. Вы… действительно нашли деньги.
– Когда веришь в своё дело, деньги приходят сами, – Александр рассмеялся, но тут же посерьёзнел: – Хотя и риски большие…
Уже у двери Татьяна тихонько шепнула Юле:
– А вообще, если решитесь, приезжайте к нам на выставку. Мы с отцом будем рады. Может, в нашем хаосе вы увидите не только мусор, но и красоту.
– Спасибо, – ответила Юля, чувствуя, как внутри у неё всё сжимается. – Постараюсь прийти.
Когда дверь за ними закрылась, Юля прошлась по квартире. Тишина резала слух. На полу остались только пара раскрашенных пятен и несколько скрученных обрезков ткани.
– Ну что, всё закончилось? – пробормотал Максим, подходя к ней сзади. – Теперь будет спокойнее.
– Возможно, – ответила Юля. Потом поставила на стол чайник и задумалась: а вдруг им действительно есть чему поучиться у свекров – как верить в себя, не пасовать перед трудностями? Их методы кажутся безумными, но они по-своему не сдаются.
Максим достал из конверта часть денег и взял телефон:
– Надо позвонить соседке сверху, узнать, сколько ей нужно на ремонт.
Юля положила руку ему на плечо.
– И всё-таки хорошо, что они по-своему нас поддерживают. Я не хочу снова с ними ссориться.
Он обнял её за талию, и несколько секунд они стояли молча. Впервые за долгое время в квартире не пахло краской и не гремели инструменты.
– Давай на выходных протрём пол и вернём Вите нормальный уголок, – предложил Максим. – А на выставку сходим, если захочешь.
Юля кивнула. Она вдруг почувствовала, что раздражение и обида отступают. Ведь и правда: «семейные узы» — вещь непредсказуемая, но в них есть что-то настоящее. Просто принять это бывает нелегко.
НАШ ЮМОРИСТИЧЕСКИЙ - ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ.
Понравился вам рассказ? Тогда поставьте лайк и подпишитесь на наш канал, чтобы не пропустить новые интересные истории из жизни.