Когда я был 16-летним балбесом, мне казалось, жизнь заканчивается в тридцать. В 20 лет – думал, что в сорок. А потом встретил пациента 70+ и резко поумнел. В начале десятых я работал в оренбургском госпитале ветеранов войн. Туда обращались участники боевых действий, в том числе преклонного возраста. Мне — двадцать с небольшим, пациенты в два-три-четыре раза старше. Я любил подолгу беседовать с ними: слушать воспоминания, узнавать интересные детали прошлого. Как только на дежурстве выпадала свободная минута, с удовольствием шел и общался. Что касается представлений о мире, то я был страшен в своем невежестве. И если у мужчин 40-50 лет спрашивал, ведут ли они интимную жизнь, у более зрелых нужным не считал. Мне вообще казалось странным и глупым задавать им этот вопрос. И однажды пациент в возрасте отводит меня в сторону и говорит: «Вот вы, Расим Ринатыч, не спросили, живу ли я жизнью половой, а ведь я живу!» Я обомлел и, что сказать, не нашелся, просто слушал. Жена пациента умерла от тяж