День стоял отвратительный. Дождь с ночи и до сих пор лил свои слёзы на окна университета. Пашку выгнали со второй пары – он спал в аудитории. Настолько крепко уснул, что долго не чувствовал, как его толкали. Профессор вежливо попросил покинуть помещение, намекнув на отчисление.
- Вы и так много пропускаете, одни неуды. Зачем вы вообще сюда ходите? – поинтересовался преподаватель у студента.
- От армии откосить! – выкрикнул кто-то с дальних парт. Студенты рассмеялись. Одному Пашке не смешно, он прекрасно знал, для чего поступил сюда.
Он ехал домой в такси, на заденем сидении, уткнувшись тяжёлой головой в стекло. Снаружи оно серое и мокрое, а внутри тепло, попса какая-то визжит из магнитолы, водитель подпевает и едва не пританцовывает под эту гадость. Пашке этот мотив напомнил его разбитные вечеринки с пацанами и девчонками из технаря.
Дождь меж тем прекратился, и он стал смотреть на остановки с людьми, на дома, школы, магазины. Поликлиника, здесь машин и людей – вперемежку - огромное количество.
- Стой! Остановись! – закричал Паша водителю.
- Ты чё? – обернулся к нему, усатый, похожий на грузина немолодой человек. И как такому может нравиться современная попса? – быстро промелькнуло в голове у пассажира.
- Останови. Я здесь выйду.
- Мы не доехали.
- Мне надо! – торопился Паша расплачиваясь. Он старался не упустить женскую фигурку в плаще, перепрыгивающую лужи, спешащую в противоположную сторону, к остановке. Ему показалось… - На-та-ша! – выкрикнул он, хлопнув дверью.
Она обернулась. В это время мимо неё проезжал ржавый "Комби", не притормозил и обдал ей грязной водой из лужи. Она начала отряхиваться, забыв о том, что её кто-то окликнул.
- Козлина! – сказал Паша и подбежав к ней. Он хотел ей помочь, но чем? Платка у него с собой не было, запасной куртки тоже. А у Наташи глаза на мокром месте. Она дрожит как брошенный щенок, а пятно на бледно-зелёном плаще расплывается ещё больше.
- Вчера только купила плащ, - расстроенно призналась она.
- Вон он остановился, сейчас я набью хле...ло! - оба смотрели на стоянку у поликлиники. Из белого Москвича с трудом вылез хромой мужик и, опираясь всем телом на трость, рывками потащил своё мешковатое тело в здание.
- Не надо, - тихо сказала Наташа, глядя на мужчину. – Блин, - продолжила она отряхивать плащ, - и как я теперь в маршрутке поеду? Меня же не пустят. Привет, Паша, - не глядя на него, увлечённая своей одеждой, сказала она.
- Давно тебя не видел. Думал, ты уехала. Ты заболела?
- В смысле? – нахмурилась на него Наталья. А он радовался так, словно она поцеловать его хотела. Он видит её, она говорит с ним. Она по-прежнему прекрасна. Чуть выше стала, - подумал Пашка, но потом заметил, у неё сапожки на каблучках.
- Я видел, ты выходила оттуда, - показал он на лечебное учреждение.
- Давай отойдём, а то сейчас опять кто-нибудь нас обдаст из лужи, - просила Наталья и одновременно подтолкнула Пашу. – Я медкомиссию проходила, на работу устраиваюсь. А ты?
- А я мимо ехал.
- На чём? – Наталья опять взглянула на заставленное машинами пространство около поликлиники.
- На такси. Из универа.
- Ты дальше учиться пошёл? – очень удивилась Наташа. – Разве ты не планировал уехать?
- Да, да, - краснел Пашка, - в Ростов. У тебя отличная память.
- Не сложилось?
- Да… разные обстоятельства, - Пашка почти сразу спрятал руку с обручальным кольцом в карман куртки. Сейчас стоял и крутил его большим пальцем этой же руки, не вынимая из кармана. Как бы его снять незаметно. Выкинуть. Забыть. Главное, случайно не вытащить руку. – Это долгая история. А ты как?
- Ты извини, я тороплюсь. Теперь вот, - вспомнила она про свой внешний вид, - придётся домой заехать, переодеться. Боюсь, опоздаю. Я побегу.
- Подожди, - схватил её за руку Паша. Какая же тонкая и хрупкая у неё рука, как и она сама. - Давай подвезу.
- На чём?
- На такси.
- А-а-а-а… - подмигнула ему Наташа. – «Наши люди в булочную на такси не ездят!», - в шутку процитировала она отрывок из знаменитого кино. Она хотела отказаться, да и встрече этой она не очень рада, на самом деле, но выбора не было. Она похожа на мокрую курицу.
- Прекрасно выглядишь, - искренне, но сейчас так неуместно сказал Паша, размахивая руками, стоя на бордюре.
Теперь и день был не таким противным, и грязь городская, лужи, промозглый холод не удручали его. Усталость в нём вдруг исчезла.
«Семёрка» с шашечками остановилась около них. Павел помог сначала Наталье, а потом сам сел рядом с ней, на заднее сидение. Она назвала адрес. Оказалось, недалеко.
- Ты в центре живёшь?
- Снимаю, с подружкой.
- Классно, а я на окраине, - он назвал район.
- В новом доме?
- Да, квартиру трёхкомнатную купил, - расправив плечи от важности, врал Пашка. Наталья и даже водитель за рулём внимательно посмотрели на молодого человека. Он смутился. – Дед подарил.
- А-а-а, ты всегда рассказывал, он у тебя какая-то шишка. Бандит?
- Нет.
- А кто?
- Да так... - стыдливо ответил Паша. Назвал организацию и должность. Наталья молча кивнула, глядя в окно. – Но поступил я сам, ещё работаю, бабло заколачиваю, - водитель снова покосился на парня в зеркало заднего вида. Наташа не отреагировала. Паша всегда был при деньгах. Для неё, для сельской девчонки это были большие деньги. – По специальности взяли сразу машинистом, и на мойке. Тачки браткам мою. Надо крутиться как-то.
- И как ты всё успеваешь? – удивлённо качала головой Наташа.
- В универе у меня всё схвачено, на основной работе, только фамилию назови. А мойка… это так! – небрежно махнул он рукой, - я потом свою открою. А пока коплю себе на «мерин».
- На что?
- На Мерседес.
- Понятно. Я приехала, - Наташа стала доставать деньги из сумочки.
- Нет, нет! Я расплачусь, мне всё равно дальше ехать, - инстинктивно остановил её обеими руками Павел.
И она увидела. Увидела его кольцо. Он резко убрал правую руку в карман.
Взгляд её снова стал таким, как тогда на вокзале: безжалостным и безразличным. Она вышла из авто, поблагодарив только водителя.
- Увидимся? – спросил Паша, готовый вывалиться из машины за ней, прямо к подъезду.
- Нет.
- Наташ, по-дружески! Что ты опять начинаешь? Я сто лет тебя не видел. Просто пообщаемся.
- У меня нет времени.
- Наташ, давай завтра днём?
- Нет.
- Ну, когда? Скажи! – кричал Паша, но она уже входила в подъезд общежития. Он осматривался, запоминал адрес. Наконец, захлопнул дверь и назвал адрес. Он снова уставшая, унылая размазня, длинные руки верёвками висят вдоль тела. Коленки торчат едва ли не на уровне глаз. И как он сюда влез так легко со своим ростом. Как же тут неудобно, - думал он.
- Ты бы врал поменьше, парень, - сказал ему водитель, - тогда и кадрить девчат получится.
- Отвали, - тихо сказал Паша с ненавистью глядя ему в спину.
Но водитель приподнял от руля правую руку и показал своё обручальное кольцо.
- Не отчаивайся. Машину свою купишь, сама прибежит. Они сейчас такие.
И знаток женских сердец дал пару уроков хвастливому, но такому неопытному в «пикапе» парню. Пашка и тут был плохим учеником – уснул. Физическая усталость взяла своё.
***
Он с азартом голодного пса, всегда ищущего еду, начал искать с ней встречи, поджидать у подъезда. Сама виновата! Прикормила. Ласково посмотрела, погладила. Пашка не появлялся на парах, а бежал к общежитию с утра. Перед ночной сменой тоже заезжал в тот район. И после работы бежал к той пятиэтажке в центре. Ему повезло на пятый день, вечером. Наташа шла домой, в том же плаще, но уже в чистом и свежем. На каблучках, с маленькой сумочкой на одной руке. Другой она держала под руку подружку, как по классике, не очень симпатичную. А сама она прекрасна, - думал Паша, дождавшись свою вечернюю звезду.
- Что ты тут делаешь?
- Тебя жду.
Наташа отпустила подругу на крыльце подъезда, та, как телохранитель встала почти между ними.
- Иди, Нин, я сейчас поднимусь.
Нина, обиженно вздёрнув подбородок, демонстративно отвернувшись от них, скрылась в черноте и затхлом, тёплом запахе подъезда общежития на улице П. Двери тут отродясь не закрывались – заходи кто хочешь.
- Ну? И зачем ты меня караулишь? Езжай домой к жене.
- Нет никакой жены. Только на бумаге. Я развожусь.
- Уже? – усмехнулась Наташа.
- Прекрати! Не смешно. Сейчас только дождусь…
- Чего? Не молчи.
Паша медлил.
- Жена беременная?
Ноздри у него раздувались, смотрел Пашка сквозь Наталью.
- Тогда точно пока, - она так же глупо, как и её подруга, изображая оскорблённую натуру, хотела уйти. Паша схватил её за руку.
- Да постой ты! Выслушай! Это Лика. Анжелика моя жена.
Наталья, едва не прыснула ему от смеха в лицо. Она считала себя явно привлекательнее Анжелики, умнее, лучше во всех отношениях. Анжела ей не конкурентка, да и по глазам Павла видно, он несчастен и, скорее всего, говорит сейчас правду, - думала она. Пожалуй, единственный раз за всё время, что она его знает.
- Она типа залетела от меня. Я ей не верю. Живём мы как соседи, она больше у матери пропадает. Не видел её уже несколько дней. Сейчас только родится ребёнок и покатится туда, откуда я её вытащил.
- Все вы так говорите, а потом…
- Да кто все?! – выкрикнул Паша.
- Что у тебя за привычка орать? Ты что из деревни вылез?
- Да.
- Правда?
- Да, я приехал всего четыре года назад к отцу. До этого я даже не знал, что он у меня есть. Мама моя так и живёт в М.
- Это где?
- На Урале. Наташ, я же не в постель тебя тащу. Поговорить-то можно?
Мимо медленно проехала машина. Наташа настороженно обернулась, взглянула на часы на руке.
- А, я понял, у тебя уже кто-то есть, - опустил голову Паша. Одним шагом он перескочил через две ступени подъездного крыльца, - так бы и сказала.
Он направился по тёмному тротуару прочь от этого ужасного места.
- Подожди, - догнала его Наташа. Вот и она бежит за ним. – Подожди, нет у меня никого. Давай пройдёмся, расскажешь, как так получилось. Мы же друзья? Учти, с женатыми я не связываюсь.
- Конечно, друзья, - чуть не прыгал вокруг неё Павел. Высокий, снова сухой и смуглый, будто только приехал из своей деревни.
Она подхватила его под руку, и они пошли по вечерней улице к рынку, потом свернули на проспект К. дошли до парка. Прогулялись и там, всё время разговаривая, знакомясь друг с другом заново.
Книги автора: "Из одной деревни" (новинка) и "Валька, хватит плодить нищету!" на ЛИТРЕС
Так, обыкновенно, неторопливо и прилично Паша ещё не проводил время с девушками. Обычно кафе, бары, квартиры, хаты непонятные. Выпивка, песни, танцы в угаре, закрытые комнаты не пойми с кем. А тут обычная вечерняя прогулка, приятная беседа, и она почти всё время держала его под руку.
Смену на работе он в тот вечер пропустил, даже не предупредив никого.
Вскоре его выгнали с работы, и он действительно забегал по городу в поисках быстрого заработка. Не мог же он являться к Наташе с пустыми руками и карманами. Он всегда приносил цветы, конфеты, мягкие игрушки, открытки, бижутерию. Он носил ей подарки мешками.
Чем Пашка только не занимался в то время и газеты раздавал, и машины мыл, те самые бандитские. Там платили больше. Давали разные мелкие поручения. Приличные чаевые за это платили, не то что за 8-ми часовую смену в кабине машиниста. Да и новые знакомые крутые, влиятельные по одежде, бейсбольным битам и костетам в салонах авто понятно. Ему казалось, он потихоньку становится своим среди них, на самом деле был на побегушках. Но всё равно такая жизнь с остринкой, всегда в движении, иногда за рулём чужого, дорого авто была ему по вкусу, чем заунывные аудитории университета и кабина электропоезда.
День смешался с ночью в его голове, он потерям им счёт.
***
- Паша, тебя в универе разыскивают, - напомнил ему знакомый студент, случайно встретившийся в городе. Ну, как знакомый, кажется, они были одногруппниками. Паша точно не помнил, столько лиц перед ним мелькало тогда.
- Зачем?
- Кажется, тебя отчислили.
- В смысле?!
- Сходи в деканат, там скажут точно, но я слышал...
И Паша помчался в универ. Теперь университет для него не мечта, ни желание утереть нос отцу, деду, всем родным, а спасение. Только студентом он мог быть с Наташей! Отчисление – это армия. А он не хотел, он не мог сейчас уйти служить.
***
- Павел Назарович, - обратилась к нему девушка из деканата, когда он судорожно изучал списки отчисленных на стенде. Небольшой список, но он не мог найти себя, буквы плыли перед глазами, – Павел Назарович, - настаивала девушка.
Он повернулся к ней. Она сидела за письменным столом, обложенная картонными папками, бумагами, брошюрами, похожая на библиотечную крыску. Не нашёл, значит, нет его! Он ещё студент!
- Вас искали, несколько раз звонили.
- Кто? – пот проступил у него на лбу.
- Родственники. Кажется, из больницы.
Закрыв глаза, он выдохнул и направился к чёрту из этого заведения. Денёк такой, лучше бы он на работе был.
***
- Скотина! Безмозглый болван. Где ты шляешься? Тебе нигде нет, - кричал Назар, когда Паша позвонил им домой. Он вначале позвонил Лике, но в новой квартире ему никто не отвечал, и он с надеждой в душе радовался, может, жена съехала насовсем. И советы тёти Вали сработали.
- Пап, не ори. Пап, что случилось?
- Твоя жена в роддоме. Вчера родила…
Пашка ни расстроился, ни обрадовался, тяжёлое чувство давило на прямо на горло горло, ему хотелось сплюнуть. Именно вчера он провёл самую незабываемую ночь в своей жизни с… Наташей, в той самой вонючей общаге, откуда звонил отцу.
- Лети домой и приведи там всё в порядок, - кричал Назар и снова оскорблял, матерился.
Пашка повесил трубку, даже не спросив, кто родился. Он и так знает – мальчик. Эта корова ему сто раз об этом говорила, когда её совсем разнесло. Она, видите ли чувствовала.
Он ушёл из захудалой, всегда тёмной в общих коридорах общаги с кухней на один этаж и грязным, обгаженным жильцами же подъездом. Как милы ему стали эти стены, он просто не замечал всего смрада, он был тут счастлив. И как чужероден район, улица, дом, чистый, пахнущий краской и известью подъезд своего дома. От одного воспоминания об обоях с блёстками и двуспальной кровати в большой спальне его подташнивало, как после самого дешёвого пойла.
Наташу он не предупредил, она была на работе. Планировал вернуться к ней вечером или завтра, при любых обстоятельствах, он уже не мог без неё. Но сюда Пашка уже никогда не вернётся.
продолжение ________________