Многие люди искренне не понимают, какую работу выполняют священники и даже считают их бездельниками и тунеядцами. Чем занимаются священники, рассказал игумен Нектарий (Морозов).
Нектарий (Морозов), игумен:
Сегодня пастыри имеют очень много обязанностей и забот, и страдают хронической усталостью. Возможно, есть люди с крепким телосложением, отменным здоровьем и крепкой нервной системой, но я среди своих знакомых таких не встречал.
Я и сам таким не являюсь. Почему же священники ходят такие загруженные и почему у них возникают симптомы хронической усталости?
Какими бы обязанностями не был наделён священник, главной его заботой остаётся попечение людей. Чтобы люди вошли в Церковь, а не остались за церковной оградой. Но, конечно, прежде всего, пастырь проводит богослужения.
Вы спросите, что сложного в том, чтобы совершать Литургии? Маши себе кадилом... Когда я ещё был молодым, то из уст опытного игумена из нашей лавры услышал рассказ о том, как однажды он заменял на литургии заболевшего настоятеля.
Когда он читал молитвы, то ощущал, что словно продирается через густую чащу леса. Повернулся благословить людей, и обнаружил, что они смотрят на него с искренним непониманием того, что происходит.
А все их чаяния сосредоточены на бачке с освящённой водой. Они бы сию секунду на него ринулись, но он строго запретил давать воду перед литургией. Иначе бы никто на богослужение не остался бы. Провёл службу, переоделся, а ощущения такие, что весь палками избит.
Свои ощущения священники описывают по-разному: «палками били», «вагоны разгружал», «воз на себе тащил»...
Этот рассказ как раз и показывает, от чего батюшки сильно устают. Очень нелегко молиться за всех и быть локомотивом огромного состава, колёса вагонов которого, можно сказать, заблокированы.
Хорошо там, где приходы уже сложились и почти благоустроены. Там, конечно, иная атмосфера. Но чаще всего их приходится создавать с нуля, особенно в сельских местностях. И даже не с нуля, а с отрицательной отметки.
Однажды один наш товарищ на Страстной седмице отправился на новый сельский приход. Ему удалось привести в порядок маленькую церквушку. Сначала от её в одиночку отмыл, потом испёк просфоры, приготовился к службе. И вот приблизилась первая Пасха.
«Христос воскресе», — радостно произнёс он людям, которые пришли в храм. В ответ — тишина и недоумённые взгляды. Пришлось ему самому себе ответить: «Воистину воскресе!»
После такого празднования не то, что будешь находиться в угнетённом состоянии, а отлёживаться несколько дней придётся. А если ещё попадётся заблудшая овца, которую надо чуть ли не на себе нести... А если таких овец будет много?
Но самое трудное — это, пожалуй, исповедь. И дело не в том, что священнику приходится слушать про грехи повседневные, а то и, действительно, тяжкие. Если человек искренне покаялся, то священник устаёт, но искренне радуется...
А вот если человек назвал свои грехи без искреннего покаяния, без сокрушения, да ещё и усомнился: вроде грех, а вроде бы и нет, то вот тогда, действительно, ощущаешь, как будто воз на себе везёшь. Тяжело и безрадостно.
А бывает, человек открыл тебе грехи и смотрит на тебя, и ждёт, чтобы ты вместо него решил его проблемы. Искренне спрашивает: «Как сделать так, чтобы их больше не было? Сил уже нет с ними бороться. Батюшка, помогите».
И как бы ты ни объяснял, что и как делать, и что, прежде всего, он сам должен что-то сделать, в глазах человека прослеживаются только тоска и разочарование...
А ещё усталость добавляется, когда прихожане, которые ходят в храм давным-давно, топчутся на месте, а, бывает, что спотыкаются и падают, вместо того, чтобы идти вперёд. Чего греха таить — нападает и на батюшек неправедное уныние...
А после службы в храме священник спешит на требы и носится из одного конца города в другой: в квартиры, в больницы, на кладбища... А если он передвигается на хорошем автомобиле, то часто ловит на себе недоброжелательные взгляды, в которых читается: ну, зачем этому тунеядцу такая непозволительная роскошь?
А если священник становится настоятелем, то помимо своей воли ему приходится осваивать смежные профессии: администратор, финансист, прораб... Потому что хозяйство, которое ему достаётся, чаще всего находится в запустении. А иногда и с нуля надо начинать.
Надо быть практикующим священнослужителем, чтобы понимать, как это всё мешает основной задаче — быть пастырем. Потому что надо думать обо всём: где кирпич достать, какую бригаду нанять, как выплатить зарплату сотрудникам... И это тоже отнимает много сил.
А ведь ещё надо проводить службы, исповеди, требы... И бесконечно разрывается священник и, конечно, страдает.
Отдельная тема — добывание денег и отношения со спонсорами и благодетелями. Одно дело — когда на храм жертвует человек церковный, прихожанин, и другое — люди, далёкие от Церкви, которые предлагают за выделенные деньги оказать взамен какие-либо услуги или вручить грамоту. Или чтоб по телевизору показали и что-то хорошее сказали.
И отдельная тема — когда люди просят тебя помочь лично. А сами глубоко в проблеме разбираться не считают нужным. И вот ты уже не просто священник, а социальный работник, и импровизированный участковый — делаешь паспорт бездомному, лечишь его от болезней, пока его опять в какой-нибудь подворотне не избили...
Что-то я увлёкся рассказом о том, как живёт армия усталых бездельников и тунеядцев.
На самом деле, Господь утешает нас за наш труд так, как не может утешить никто другой. И вокруг нас очень много замечательных людей. Смысл и цель жизни предельно ясны. И жизнь очень часто открывается как самое настоящее чудо.
Ещё статья: Что говорить на исповеди, если идёшь в первый раз? Объясняют священники.
Ещё статья: Что делать, если стыдно называть грехи перед священником? Объясняют священники.
Ещё статья: Как не надо исповедоваться? Объясняют священники.
Друзья, если было полезно, ставьте палец вверх. Подписывайтесь на канал. Будет над чем подумать! Все статьи канала здесь смотри в себя.