Глава 25
Марина Владимировна Бакулина вошла в комнату, где вскоре должна была решиться судьба Николая Жарова. Она села на маленький диванчик и прикрыла глаза.
– Парень, действительно, хороший – рассуждала судья – Но он совершил преступление. Да, вовремя опомнился, помогал следствию, всё так, но от его действий пострадали люди. А с другой стороны – подумала Марина Владимировна – правильно сказал адвокат Жарова, если они так трудно зарабатывают деньги, то почему настолько легкомысленно относятся к их сохранности? Опять это русское авось?
Она потёрла переносицу, что говорило о том, что ей сложно принять решение. С адвокатом Орловым она ведёт уже третий процесс, хваткий парень, умница, не проиграл пока ни одного дела и она ещё ни разу не пожалела о том, что принимала его сторону на процессах. Он правильно рассуждал и расставлял приоритеты.
Резко встав с дивана, она села за стол и поставила жирный минус напротив строчки, где прокурор просил три года.
– Это действительно много – подумала она. Она решила однозначно, что срок будет условным, только вот сколько дать парню времени, чтобы он понял, что гении тоже должны думать, прежде, чем совершать преступления. У парня и так будет эта судимость на всю жизнь и ещё неизвестно сможет ли он найти работу по достоинству.
Судья вспомнила как он волновался, когда она предоставила ему последнее слово после прений сторон.
- Встаньте подсудимый. Вам предоставляется последнее слово.
Его адвокат объяснил ему, что в последнем слове он может выразить своё мнение о происходящем и попытаться повлиять на исход дела.
– Ты не думай, что это просто формальность, это твой шанс объяснить мотивы своих действий, выразить раскаяние. Последнее слово может быть коротким и длинным монологом, ты можешь отказаться от него, но если всё-таки решишь воспользоваться своим правом подготовься тщательно. Я помогу.
Николай откашлялся, руки убрал за спину, они у него дрожали
– Уважаемы суд, я признаю свою вину и глубоко раскаиваюсь в содеянном. Мои действия причинили другим людям боль и страдания, и я искренне прошу у них прощения. Я также понимаю, что мои поступки имели серьезные последствия, и я готов понести наказания. Но я также надеюсь, что суд учтёт моё раскаяние, помощь следствию и найдёт смягчающие обстоятельства в моём случае. У меня всё.
Она опять потёрла переносицу взяла напечатанный приговор и внизу вписала один год условно. Ей сразу стало легче и она точно знала, что поступила правильно. Собрав бумаги, аккуратно вложила их в папку и направилась в зал суда.
– Встать! Суд идёт!
Всё внимание было на госпожу Бакулину. Напряжение в зале суда зашкаливало, каждый присутствующий с замиранием сердца ожидал оглашения приговора. Именно в этот момент госпожа Бакулина, как главный арбитр правосудия , стала центром внимания. Николай так волновался, что зачитываемый текст слышал как будто сквозь вату. Он видел, что судья что-то говорит, но никак не мог вникнуть. Парень мотнул головой и, наконец, до него стали доходить слова судьи.
– Согласно статьи 272 УК РФ Неправомерный доступ к охраняемой законом компьютерной информации, учитывая раскаяния, помощь следствию Жаров Николай Николаевич приговаривается к одному году условного срока. Дело закрыто.
Все ждали когда судья покинет зал, чтобы броситься поздравлять Николая и его адвоката.
– Николаша, ты что такой замороженный? Приговор понял?
– Вроде, да! – наконец-то, улыбнулся он.
Тамара Ильинична отвела в сторону Степана
– Спасибо, денежки я тебе перевела на карту
– Зачем, я не хотел с вас ничего брать.
– А я хотела тебя отблагодарить, любая работа должна быть оплачена. Николаше только не говори, а то парень будет мучиться.
– Ну, хорошо. Спасибо.
Когда поздравления закончились, парень вышел в коридор и включил телефон, там было 12 звонков от Сони.
– Сонечка
– Ник, ты откуда звонишь? Не из СИЗО, успокойся. Мне дали год условно.
– Слава Богу, всё закончилось, когда я тебя увижу?
– Сонечка, хочу отоспаться, я тебе позвоню.
– Хорошо, отдыхай.
Ему самому не верилось, что всё закончено и он может жить как все нормальные люди. Может устроиться в какую-то фирму, чтобы наконец-то зарабатывать и снимать квартиру, он слишком злоупотребляет гостеприимством своего Ангела-хранителя. Когда она начала стучать кулаком по трибуне, он испугался, что её могут вывести из зала суда, но этого не произошло.
– Смелая женщина – подумал Николай.
Они уже подъехали к дому, когда из подъезда вышел Хохлов
– Чем закончился суд? – спросил мужчина
– Год условно – ответил Николай.
– Это лучшее, что ты мог получить. Отпустить тебя без приговора было нельзя
– Я понимаю, спасибо вам за поддержку
– Рад был помочь хорошему человеку.
– Семён заходи вечерком, выпьем по шампанскому
– С удовольствием, что принести?
– Себя принеси. Посидим, поговорим.
– Обожаю бывать у тебя в гостях.
– Ждём.
Тамара ничего заранее не заказывала, боялась всё испортить, но теперь готова была потратить деньги, чтобы отметить такую победу. Семён пришёл в семь, с бутылочкой красного вина, конфетами и большой гроздью винограда.
– Проходи, у меня уже всё готово.
Николай был в фартуке и помогал Тамаре. Стол был накрыт и Семён решил сказать пару слов
– Николай, я тебя поздравляю, не без потерь, конечно, обошлось, судимость будет тебе напоминать всю жизнь, что ты натворил по своей глупости и доверчивости. Но я хочу пожелать тебе успехов, если будут сложности с устройством на работу, я помогу.
– Спасибо.
Бокалы зазвенели, пузырьки шампанского ударили в нос, все выпили до дна. Потом Семён открыл бутылочку вина и Тамара, сделав глоток, какое-то мгновение подержала вино во рту, пытаясь найти что-то особенное, приятные ощущения, которые обычно, приносило послевкусие. Женщина уловила вкус цукатов, что-то еще такое легкое и приятное и, наконец, проглотила.
– Вино замечательное.
– Привезли из Италии. Мне тоже понравилось.
Семён Ильич оказался весёлым и остроумным мужчиной. Николая забавляло несоответствие между тем образом Хохлова, который он мысленно себе создал, и его реальным воплощением. Почему-то он вбил себе в голову, офицер прокуратуры должен быть супер серьёзным и никаких тебе анекдотов. А Семён чувствовал себя в этой компании так же удобно , как в форме офицера прокуратуры. Видно, за это и уважала его Тамара Ильинична. Ушёл Семён уже около одиннадцати, поблагодарив хозяйку за вкусный ужин и прекрасную компанию.
Первый раз за всё время Тамара встала первой и ушла на работу, так и не увидев своего Николашу
– Отсыпается – подумала она и тихо прикрыла двери.