Разделение литературы на мужскую и женскую прозу — вопрос традиционно дискуссионный. И в нем всё спорно, начиная с определений. Да и сама я разрываюсь от неопределенности, считая, с одной стороны, что хорошая книга — это в первую очередь хорошая книга и не важно какого пола ее авторы, герои и читатели. А с другой стороны, например, искреннее радуясь мощной отечественной волне книг, написанных именно женщинами и про женщин.
Масла в огонь подлило прочтение подряд двух ярких новинок, о которых можно сказать, что они прямо жестко таргетированы по гендерному признаку. Это «Голод. Нетолстый роман» Светланы Павловой и «Вегетация» Алексея Иванова. Кажется, что это два эталонных образчика чисто женской и чисто мужской прозы.
Захотелось сравнить их во всех деталях! И вот что получилось.
Начнем с авторов. Очевидно, что на данный момент они относятся к совершенно разным весовым категориям.
Светлана Павлова — дебютантка, молодая выпускница литературных мастерских «Creative Writing School» и «WLAG». И это, кстати, тоже интересный момент. Во-первых, как отмечают многие читатели, в тексте Павловой есть что-то немного ученическое, характерное именно для прозы авторов, прошедших современные школы писательского мастерства. Во-вторых, по моему субъективному мнению, активно пишут и потом издаются после таких курсов преимущественно женщины.
Ну, а Алексей Иванов в представлении не нуждается. Это, несомненно, один из самых известных и маститых авторов современной отечественной литературы. В его активе и приличные тиражи изданных книг, и престижные премии, и экранизация большинства написанных романов, и самая настоящая популярность.
Жанры у романов, если и не противоположные, то как минимум очень далекие друг от друга.
«Голод. Нетолстый роман» написан в жанре автофикшена. Это такое сочетание автобиографической и художественной прозы, которое можно даже обозвать псевдоавтобиографией, когда автор часть фактов и эмоций берет из собственной жизни, а часть заполняет традиционным для художественной прозы вымыслом. Например, Светлана Павлова «подарила» героине свое расстройство пищевого поведения (РПП), только заменила реальную анорексию, которой страдала сама, на булимию, а вот семью и романтического партнера для героини Светлана полностью выдумала.
«Вегетация» — фантастика. Можно сказать, это возвращение Иванова к истокам писательской биографии, ведь в 1990 году он дебютировал именно как фантаст. Если всматриваться в книгу пристальнее, то можно дифференцировать эту фантастику и как постапокалипсис, и как антиутопию. И тот и другой поджанр традиционно пессимистичные. От постапокалиптики в «Вегетации» ожившие и сошедшие с ума машины («чумоходы»), разрушенные города, агрессивная среда, от антиутопии — верховенство Китая.
Сюжеты и темы обеих книг в первую очередь определены жанрами.
В романе Павловой героиня Лена – выпускница журфака и покорительница столицы из Астрахани, работает в креативном агентстве, выплачивает ипотеку, постоянно сидит на диете и борется (а точнее подчистую проигрывает) с «зажорами»: «Зажор — он как запой, только углеводы поглощаешь не из водки, а из хлеба и тортов. А сразу после исторгаешь из себя известными народными способами». Двигателем сюжета становится знакомство героини с мужчиной, который тоже страдает зависимостью, хоть и другой. В фокусе автора чисто психологические вопросы доверия, принятия, преодоления.
Совсем другая динамика в «Вегетации». Роман построен как роуд-муви — это путешествие и приключение бригады лесорубов по мутировавшему лесу. Есть ушлый и циничный бригадир и разношерстная команда, а на пути у них бесконечная череда происшествий — то чумоходы, то жестокие конкуренты, то лешие, то ведьмы и это, не считая внутренних человеческих драм. Несмотря на обилие драк, оружия и мата, в центре можно сказать романтическая история, как простой работяга-гопник Серега изо всех сил стремится покорить амбициозную красавицу Маринку, возмечтавшую стать в этом пацанском мире бригадиром лесорубов.
Получается, Павлова смотрит внутрь, исследует внутреннюю травму, искренне сопереживает своей героине. Иванов же смотрит вовне, исследует скорее степень социальной деградации, чем душевные тонкости, беззастенчиво треплет главных героев событиями, попутно размышляя о том, как «на уродстве жизни вырастали поганки бесстыжего обогащения».
Да, сравнивая так два этих романа, можно сказать, что Павлова — это женская проза, а Иванов — мужская. А можно сказать, что и «Голод», и «Вегетация» — просто хорошие романы. И я с одинаковым уважением и увлечением, прочитала обе книги и готова их рекомендовать любознательным читателям вне зависимости от пола, возраста и социального положения.
Не избегайте книг, руководствуясь стереотипами! Читайте и делайте собственные выводы!