– А вы слышали? Летуновские на Мальдивы собрались! - донеслось из кухни.
Василий поднял глаза от телефона. Жена стояла у плиты, помешивая суп и одновременно прижимая телефон плечом к уху.
– Да, представляешь? И правильно делают! Давно пора отдохнуть... - Людмила замолчала, прислушиваясь к собеседнице. - Конечно, конечно... Нет, мы пока никуда не планировали.
В её голосе промелькнула едва заметная зависть. Василий вздохнул - он знал, к чему идёт разговор. Последние три года они никуда не выезжали. Сначала беременность, потом маленький Артём... Да и работа навалилась так, что иногда забывал, какой сегодня день недели.
Артём возился с кубиками на полу, методично выстраивая их в линию. Временами он поглядывал на отца, словно проверяя, заметил ли тот его старания.
– Знаешь, - Людмила положила телефон на кухонный стол, - может, нам тоже куда-нибудь съездить? Хотя бы на недельку?
Василий потёр переносицу. За окном февральский ветер гонял поземку, и мысль о тёплом море казалась заманчивой.
– А с Артёмом что делать будем?
– У тебя же мама... - начала Людмила.
– Нет, - Василий покачал головой, - она не согласится.
– Откуда ты знаешь? Ты даже не спрашивал!
Артём, почувствовав напряжение в голосе матери, оторвался от кубиков и настороженно посмотрел на родителей.
– Всё хорошо, малыш, - улыбнулся Василий сыну. - Давай, покажи, что ты там строишь?
Мальчик просиял и принялся объяснять про свой "поезд" из разноцветных кубиков. Людмила отвернулась к плите, всем своим видом показывая, что разговор не окончен.
Вечером, когда Артём уже спал, она вернулась к этой теме.
– Вась, ну правда, давай хоть куда-нибудь выберемся? Я же вижу, как ты устаёшь на работе. Тебе нужен отдых.
Василий сидел в кресле, рассеянно листая новости в планшете. На экране мелькали заголовки о политике, спорте, погоде - всё как всегда.
– Хорошо, - неожиданно для себя согласился он, - я поговорю с мамой.
Зинаида Владимировна жила в соседнем районе, в небольшой двухкомнатной квартире. После выхода на пенсию она увлеклась цветоводством - подоконники заставлены горшками с фиалками и орхидеями. В выходные она часто заходила к ним, приносила домашнюю выпечку и играла с внуком.
Василий решил навестить её в среду после работы. Поднимаясь по лестнице (лифт опять не работал), он мысленно подбирал слова. На четвёртом этаже пришлось остановиться - расшнуровался ботинок. Наклонившись завязать шнурок, он услышал, как наверху хлопнула дверь - кто-то из соседей.
Звонок в дверь вызвал привычную реакцию:
– Кто там?
– Мам, это я.
Щёлкнул замок. Зинаида Владимировна, в домашнем халате и с очками на носу, удивлённо посмотрела на сына:
– Что случилось? Ты же обычно в выходные заходишь.
– Ничего не случилось. Поговорить надо.
В квартире пахло свежезаваренным чаем и корицей. На кухонном столе стояла вазочка с печеньем - мать как раз собиралась пить чай.
– Садись, - она достала вторую чашку. - Рассказывай.
Василий присел на табурет, машинально взял печенье. Есть не хотелось, но руки требовали занятия.
– Мам, мы с Людой хотим в отпуск съездить. На море.
– И что? - она пристально посмотрела на сына поверх очков. - При чём тут я?
– Нам нужно, чтобы ты посидела с Артёмом. Дней десять.
Зинаида Владимировна медленно поставила чашку на стол. В кухне повисла тишина, нарушаемая только тиканьем часов на стене.
– То есть вы хотите оставить трёхлетнего ребёнка на десять дней? - её голос стал непривычно сухим. - А почему не берёте его с собой?
– Мам, ну какой отдых с маленьким? Это же постоянное напряжение, за ним глаз да глаз нужен...
– А когда рожали, об этом не думали? - перебила она. - Или вы считаете, что бабушка должна сидеть с внуком, пока молодые развлекаются?
Василий почувствовал, как начинает раздражаться:
– При чём тут "развлекаются"? Мы работаем как проклятые. Имеем право хоть раз отдохнуть по-человечески?
– А почему нельзя отдыхать всей семьёй? - Зинаида Владимировна встала, прошлась по кухне. - Я тебя в детстве никому не оставляла. Ни разу.
– Другие времена были...
– Времена тут ни при чём, - отрезала она. - Дело в отношении к детям.
Василий смотрел на мать и не узнавал её. Куда делась всегда мягкая, понимающая женщина? Перед ним стояла непреклонная особа с поджатыми губами.
– А к матери Люды почему не обращаетесь? - спросила она после паузы.
Василий поморщился:
– Ты же знаешь, у них сложные отношения.
– Ах вот как! - В голосе матери появились язвительные нотки. - Значит, с той стороны такая наглость не пройдёт, а со мной можно даже не церемониться?
– Мам, какая наглость? Мы просто просим помощи!
– Нет, Вася. Я не возьму Артёма на десять дней.
– Но почему? Ты же на пенсии, времени свободного полно...
Это была ошибка. Лицо матери окаменело:
– Значит, раз на пенсии - должна сидеть с внуком? А может, у меня свои планы есть? Может, я тоже хочу пожить для себя? Или в моём возрасте уже поздно об этом думать? Василий встал:
– Знаешь что? Я пойду. Бесполезный разговор.
Уже в прихожей он обернулся:
– Не ожидал от тебя такого. Думал, ты поймёшь.
Зинаида Владимировна промолчала, глядя, как сын обувается. Только когда дверь захлопнулась, она тяжело опустилась на стул и сняла очки.
На столе остывал чай, а в вазочке лежало надкусанное печенье.
Вечером Зинаида Владимировна позвонила подруге:
– Галя, зайдёшь? Поговорить надо.
Через полчаса они сидели на кухне. Галина выделялась среди соседок крикливо-рыжими волосами и шарфами всех цветов радуги. После развода, случившегося лет десять назад, она будто расправила крылья - путешествовала, ходила на танцы, записалась на курсы английского. "Вот теперь я действительно живу!" - часто повторяла она, размахивая руками в разговоре.
– Представляешь, – Зинаида разливала чай по чашкам, – Васька с женой решили на море поехать. А Артёма хотят мне оставить.
– На сколько? – Галина размешивала сахар, позвякивая ложечкой.
– На десять дней.
– И что ты ответила?
– Отказала, конечно, – Зинаида подвинула вазочку с печеньем ближе к подруге. – А они обиделись.
Галина отхлебнула чай и задумчиво посмотрела в окно. За стеклом качались голые ветви тополя, небо затягивали серые облака.
– Знаешь, правильно сделала. Я вот согласилась когда-то с Мишей посидеть. Помнишь, я рассказывала?
Зинаида кивнула. История племянника Галины была ей хорошо известна.
– Сначала на неделю оставили, – продолжала Галина. – Потом ещё на две. А потом... – она махнула рукой. – Теперь вот одна внука воспитываю. Родители новые семьи создали, а мальчишка никому не нужен оказался.
– У меня другой случай, – возразила Зинаида. – Вася ответственный, и Люда тоже...
– Все так начинают, – перебила Галина. – А потом входят во вкус. Сегодня на море, через полгода – в горы, потом ещё куда-нибудь. А ребёнок что, пусть с бабушкой сидит?
За окном начал накрапывать дождь. Капли медленно стекали по стеклу, искажая вид на улицу.
– Знаешь, что меня больше всего удивляет? – Зинаида подперла голову рукой. – Они даже не подумали взять его с собой. Вообще не рассматривали такой вариант.
– А что тут удивительного? – фыркнула Галина. – Сейчас все так. Детей или няням сплавляют, или бабушкам. Или в планшет уткнут – и довольны.
Зинаида вспомнила, как они ездили с маленьким Васей на море. Денег было в обрез, жили в простом пансионате, но сколько радости было у сына! Как он собирал ракушки, строил замки из песка, учился плавать...
– А помнишь, – улыбнулась она, – как мы с тобой в Анапу ездили? С детьми?
– Ещё бы! – рассмеялась Галина. – Четверо детей на двоих. Весь поезд на уши поставили.
– Зато весело было.
– И не говори...
Они замолчали, каждая погрузившись в свои воспоминания. Дождь усилился, барабаня по карнизу.
– А ведь Артёмка недавно болел, – вдруг вспомнила Зинаида. – Температурил неделю. Так Вася каждый вечер с работы пораньше убегал, чтобы с ним посидеть. Люда даже проект какой-то отложила...
– Ну вот видишь, – кивнула Галина. – Значит, могут, когда хотят.
– Могут, – согласилась Зинаида. – Просто...
Она замолчала, подбирая слова.
– Просто что?
– Просто они как будто забыли, что отдых может быть семейным. Что можно не убегать от ребёнка, а наоборот – создавать общие воспоминания.
Галина допила чай и поставила чашку на блюдце:
– Знаешь, что я думаю? Они просто избалованные. Всего хотят и сразу – и карьеру, и развлечения, и чтобы ребёнок был. А то, что это несовместимые вещи...
– Почему несовместимые? – возразила Зинаида. – Вполне совместимые.
Она встала и подошла к окну. По стеклу всё так же стекали капли, но дождь начал стихать.
– Вот смотри, – продолжила она, – когда Артёмка ко мне приходит, мы с ним печенье печём. Обычное овсяное печенье. Так он радуется каждый раз, будто это самое большое приключение в мире. А они... они как будто не замечают этих мелочей.
– Ты им это сказала?
– Нет, – Зинаида покачала головой. – Как-то не до того было. Вася разозлился, ушёл...
– А ты позвони.
– Не буду, – она отвернулась от окна. – Пусть сами подумают.
Галина собралась уходить. В прихожей, наматывая на шею яркий шарф, она вдруг сказала:
– А знаешь, что самое интересное? Они ведь потом будут жалеть.
– О чём?
– О том, что упустили эти моменты. Когда дети вырастут, начнут своей жизнью жить – вот тогда и поймут, что самое ценное время профукали.
Зинаида проводила подругу и вернулась на кухню. Взгляд упал на надкусанное печенье, оставшееся с утреннего разговора с сыном. Она завернула его в салфетку и убрала в хлебницу – утром покрошит птицам.
Ночью ей плохо спалось. Она ворочалась, вспоминая разговор с сыном, его обиженный взгляд. Может, действительно стоило согласиться? В конце концов, что такого страшного в том, чтобы побыть с внуком десять дней?
Но что-то внутри противилось этой мысли. Дело было даже не в усталости или нежелании брать на себя ответственность. Просто она чувствовала – это неправильно.
Под утро пошёл снег. Крупные хлопья медленно кружились за окном, укрывая город белым покрывалом. Зинаида сидела на кухне, кутаясь в старый плед, и смотрела, как меняется мир за окном.
Вспомнился случай трёхлетней давности. Они с Васей тогда крупно поссорились – он настаивал, чтобы она продала дачу. Говорил, что в её возрасте уже тяжело ухаживать за участком, что это лишняя нагрузка... А она упёрлась. И правильно сделала – теперь эта дача стала любимым местом отдыха для всей семьи. Артём обожает возиться в песочнице, которую сделал для него отец, Люда научилась варить варенье, а Вася... Вася неожиданно увлёкся садоводством.
Телефон звякнул сообщением. Людмила прислала фотографию – Артём, взъерошенный со сна, сидит на кухне и размешивает что-то в миске.
"Решили печенье испечь, как у бабушки. Но что-то пока не очень получается..."
Зинаида улыбнулась. Вот оно – начало понимания. Маленький шажок к осознанию того, что счастье не в дорогих курортах, а в таких вот моментах.
В субботу утром раздался звонок в дверь. Зинаида Владимировна не ждала гостей. На пороге стоял Василий с Артёмом.
– Привет, мам, – он переминался с ноги на ногу, как в детстве, когда набедокурит и приходит извиняться. – Можно к тебе?
– Баба! – Артём рванулся вперёд, чуть не выскользнув из отцовских рук.
– Проходите, – она посторонилась, пропуская их в квартиру.
Артём сразу побежал на кухню – он знал, где бабушка хранит печенье. Василий разулся, повесил куртку и прошёл следом за сыном.
– Мам, я тут подумал...
Зинаида молча поставила чайник. Достала любимую чашку внука с нарисованными паровозиками, насыпала в вазочку печенье.
– Знаешь, – Василий смотрел, как сын увлечённо грызёт печенье, – мы с Людой вчера весь вечер разговаривали.
– И как, договорились до чего-нибудь?
– Да, – он потёр подбородок. – Решили всё-таки поехать на море. Втроём.
Зинаида замерла с чайником в руках:
– Вот как?
– Люда нашла хороший отель, с детской комнатой и анимацией. И пляж песчаный, для детей удобный...
Артём поднял голову:
– Папа, а мое будет?
– Что твоё, малыш?
– Моле! Оно большое?
Василий рассмеялся:
– Очень большое. Больше, чем наш пруд в парке.
– А рыбки там есть?
– Есть. И рыбки, и крабы...
Глаза мальчика расширились от восторга:
– И клабы? Настоящие?
– Настоящие, – кивнул отец. – Будешь с ними знакомиться?
– Буду! – Артём спрыгнул со стула. – Баба, а ты тоже поедешь клабов смотлеть?
Зинаида покачала головой:
– Нет, милый. Я дома останусь, цветочки поливать.
– А как же клабы? – мальчик явно расстроился.
– Ничего, – она погладила внука по голове. – Ты мне потом всё-всё расскажешь. И фотографии покажешь.
Василий наблюдал за ними, и что-то тёплое разливалось у него в груди. Он вдруг отчётливо понял, что мать была права. Права во всём.
– Папа, – Артём дёргал его за рукав, – а можно я бабе лакушку пливезу? Большую-большую!
– Конечно, можно.
– А две можно?
– Хоть десять, – улыбнулся Василий.
Зинаида смотрела на них и думала о том, как быстро растут дети. Кажется, совсем недавно вот такой же восторженный Вася спрашивал её о море, о рыбах, о ракушках... А теперь он сам отец.
После чая Артём убежал в комнату – там у бабушки хранилась коробка с игрушками специально для него. Василий помог матери убрать со стола.
– Мам, – он составлял чашки в раковину, – прости меня за тот разговор.
– За какой? – она сделала вид, что не понимает.
– Ну, когда я приходил... насчёт отпуска.
Она махнула рукой:
– Забыли.
– Нет, правда, – он повернулся к ней. – Знаешь, мы вчера с Людой долго говорили. Вспоминали своё детство. Как родители нас возили отдыхать...
Из комнаты доносилось гудение – Артём играл с игрушечным паровозом.
– И что вспомнили? – Зинаида присела на табурет.
– Много всего. Люда рассказывала, как они с отцом на рыбалку ходили. А я – про наши поездки на дачу, про море... – он замолчал на секунду. – И знаешь, что странно? Самые яркие воспоминания – они все о каких-то простых вещах. О том, как мы с тобой змея запускали на пляже. Как я медузу первый раз увидел и испугался...
Зинаида улыбнулась – она тоже помнила этот случай. Вася тогда наотрез отказывался заходить в воду, пока она не показала ему, что медузы безобидные.
– А помнишь, как ты краба поймал? – спросила она.
– Ещё бы! – рассмеялся Василий. – Он меня за палец цапнул, я его от испуга чуть не выронил...
Из комнаты послышался грохот – что-то упало.
– Ничего! – крикнул Артём. – Я сам подниму!
Василий покачал головой:
– Самостоятельный...
– Весь в отца, – заметила Зинаида.
Они помолчали. За окном кружил снег, превращая февральский день в сказочную картинку.
– Знаешь, мам, – Василий смотрел в окно, – я только сейчас понял, почему ты отказалась тогда.
– И почему же?
– Потому что ты хотела, чтобы мы сами поняли... что главное не в том, чтобы отдохнуть от ребёнка, а в том, чтобы научиться отдыхать вместе с ним.
Зинаида промолчала. Что тут скажешь? Сын всё правильно понял.
Новый рассказ: