На рисунках Николая Чехова в журнале «Будильник» за 1882 год – 22-х летний студент-медик Антон Чехов с бокалом в руке. А в 1885г. Антон Чехов написал про Татьянин день фельетон. «Татьянин день — это такой день, в который разрешается напиваться до положения риз даже невинным младенцам и классным дамам. В этом году было выпито все, кроме Москвы-реки, которая избегла злой участи, благодаря только тому обстоятельству, что она замерзла. В Патрикеевском, Большом московском, в Татарском и прочих злачных местах выпито было столько, что дрожали стекла, а в «Эрмитаже», где каждое 12 января, пользуясь подшефейным состоянием обедающих, кормят завалящей чепухой и трупным ядом, происходило целое землетрясение. Пианино и рояли трещали, оркестры не умолкая жарили «Gaudeamus», горла надрывались и хрипли… Тройки и лихачи всю ночь не переставая летали от Москвы к Яру, от Яра в «Стрельну», из «Стрельны» в «Ливадию». Было так весело, что один студиоз от избытка чувств выкупался в резервуаре, где плавают на
На рисунках Николая Чехова в журнале «Будильник» за 1882 год – 22-х летний студент-медик Антон Чехов с бокалом в руке.
А в 1885г. Антон Чехов написал про Татьянин день фельетон.
«Татьянин день — это такой день, в который разрешается напиваться до положения риз даже невинным младенцам и классным дамам.
В этом году было выпито все, кроме Москвы-реки, которая избегла злой участи, благодаря только тому обстоятельству, что она замерзла.
В Патрикеевском, Большом московском, в Татарском и прочих злачных местах выпито было столько, что дрожали стекла, а в «Эрмитаже», где каждое 12 января, пользуясь подшефейным состоянием обедающих, кормят завалящей чепухой и трупным ядом, происходило целое землетрясение.
Пианино и рояли трещали, оркестры не умолкая жарили «Gaudeamus», горла надрывались и хрипли…
Тройки и лихачи всю ночь не переставая летали от Москвы к Яру, от Яра в «Стрельну», из «Стрельны» в «Ливадию». Было так весело, что один студиоз от избытка чувств выкупался в резервуаре, где плавают натрускинские стерляди».
... А через 10 лет, в январе 1895, года Антон Павлович писал из Мелихова своему двоюродному брату Г.М. Чехову:
«Татьяну буду я праздновать в Москве, по всей вероятности, скромно, так как все эти пьяные торжества давно уже набили мне оскомину.
Я предпочитаю спать, чем пить, и в 12 часов под Новый год я спал так же крепко, как в будень...»
Он уже кашлял, и было не до бурных пьянок.
Антон Павлович мечтал пожить год-полтора в Таганроге, считая воздух родины самым здоровым.
Но впереди были Ялта и Ольга Книппер.
Наше театрализованное представление переписки Чехов – Книппер продолжается.
Подпишитесь на канал чтобы не пропустить следующие серии.
До новых встреч на канале!
Кстати, как вы думаете, может быть переименовать канал в «Наш Чехов»?