Глава 34
Изобретать велосипед нам не пришлось. Вернувшись в дом, мы совсем немного пошептались и пошумели на лестнице, затем, услышав как хлопают двери наверху, и удостоверившись, что братцы следуют за нами, с громким визгом помчались в сад.
Мужчины покинули дом, практически одновременно, и уже почти нагнав нас у забора своего сада, встретили свою смерть. Первым с оторванной головой оказался Игорь, затем догадавшийся о засаде Дмитрий, но так и не успевший вернуться под спасительную крышу дома. На эти смерти я взирала уже без панического ужаса, так с небольшим омерзением, и только.
«Привыкаю или черствею», – меланхолично подумала я и, отвернувшись от покойников, пошла навстречу Володе.
Алинка стартанула с места и, с лёгкостью хорошего футболиста, перепрыгнув через катящуюся оторванную голову Дмитрия, понеслась к дому с громким криком:
– Пупсик! Серёженька! Держись! Мы уже идём!
Мы с Володей переглянулись и помчались догонять стремительно отдаляющуюся от нас подругу. Ворвавшись в дом и перепрыгивая через ступени, мы устремились к злосчастному алтарю. Нам навстречу с третьего этажа спускался, опираясь на плечо Алинки, измученный Сергей, еле передвигая ноги и выговаривая ей, что в таком виде среди чужих мужиков лучше не бегать. Алинка счастливо улыбалась и, соглашаясь, кивала.
– Она меня с ног сбила, – криво улыбаясь и морщась от боли рассказывал нам Сергей, – чуть не добила, паразитка, раненного бойца. Так торопилась спасти!
***
Баба Соня, уже который раз, набирала номер телефона правнуков, но трубку никто не брал.
– Що ж воны трубку не бэруть, – приговаривала она, слушая длинные гудки телефона, -дивкы вже давно тут, а вони сплять.
Плюнув на уговор, она набрала другой номер и, услышав лаконичное «Слушаю», запричитала:
– Вона тут инэ одна, а наши трубку нэбэруть.Чого воны, паразиты, и помэрты не дають, и з молодистю нэ поспишають!
– Будь дома, старая, я вылечу первым рейсом. Не дай им уйти! – прозвучал в трубке приказ, который она, не осмелилась бы нарушить ни за что на свете, приказ бессмертного, называвшегося, когда-то, очень давно, ее мужем.
***
Серёга лежал на диване в расслабленной позе, рядом с ним на стуле сидел Володя, что-то шепча и манипулируя над головой руками, лечил «раненного бойца».
Алинка, переодевшись в банный халатик, мельтешила рядом с закрытой дверью, периодически прикладываясь ухом, чтобы послушать, что там происходит.
– Шепчет чего-то! – тихо сказала она, – ничего не понятно, слышно плохо!
– Тебе же сказали, не мешать, – так же тихо проронила я, собирая на стол, и поманила её пальцем, – давай, иди сюда, поможешь.
– Да некогда мне, – возмутилась подруга, и отмахнулась от меня, – волнуюсь я, вдруг чего-нибудь не то вылечит, или, вообще, не долечит, или искалечит. Фиг его знает, как он в этом плане. А я живи потом, с этим со всем! Ты мне лучше бутербродиков сделай, и сюда тащи, а я послушаю. А ещё лучше, вместе послушаем, – поманила она меня рукой, припав ухом к двери, – неужели тебе совсем не интересно? – с подозрением уставилась она на меня.
Ответить я не успела, так как из комнаты вышел уставший, но довольный Владимир, даже не заметивший молниеносно отпрыгнувшей от двери Алинки.
– Как он? – кинулась ему навстречу подруга, резко меняя направление.
– Он хорошо! – радостно заявил выходящий следом за Володей Сергей, – жить будет!
Алинка, с пристрастием, осмотрела и даже ощупала со всех сторон Серёгу, потрогала ему голову, и удовлетворённо кивнув, громко сказала:
– Ну и чего встали? Есть идите! Я уже давно стол накрыла!
Серёга, звучно хлопнул ее по попке, и со словами «Булочка моя хозяйственная», протопал к столу.
Я от возмущения застыла с открытым ртом. Володя, улыбаясь, подошёл ко мне, обняв за плечи и зарывшись лицом в мои волосы, тихонько прошептал:
–Я ей не верю, звезда моя. Она мне, без устали, у двери мешала.