Дональд Трамп наутро после инаугурации приступил к переговорам с Россией и Украиной через медиа. Худший способ достичь результата трудно придумать. Распутать этот кровавый клубок через публичные предложения невозможно, это прямой путь в тупик.
По существу, Трамп предъявил два ультиматума одновременно: Зеленскому (в более мягкой форме) и Путину (в более жесткой). Так может вести себя только суверен в общении с вассалами, но время такой политики даже для США прошло.
Оба ультиматума – России и Украине – по сути однотипны: или вы принимаете мои условия, или будет хуже. Для России – через усиление санкций, для Украины – через сокращение помощи. Бесспорно, оба действия критично опасны для обеих стран и не могут пройти без последствий. Но главный вопрос – не в усилении публичного давления, а в поиске выхода из тупика, что не всегда помогает одно другому.
Предлагаемая Трампом сделка не является правильным уравнением, в ней много неочевидных неизвестных, которые легко разрушат её при первой практической попытке решения.
Трамп не чужд публичному состраданию, он постоянно напоминает о жертвах войны (что справедливо и отвечает запросам общества) и недопустимости продолжения убийств, он раздаёт комплименты и свидетельства понимания всех позиций своим далёким визави, но вопрос не в реверансах, а в совместном движении к миру по дороге, которая разбита снарядами и заминирована.
У Трампа в руках – огромный ресурс ожиданий и надежд самых разных людей, которых объединяет стремление к прекращению кровопролития и гибели людей. Этот ресурс может оказаться колоссом на глиняных ногах, если не будет конвертирован в кропотливую профессиональную политическую работу.
Ресурсы (политические и материальные) для такой работы у Трампа есть. Но к ним надо приложить мудрые политические мозги и умение медленно идти по минным полям, не подрываясь. С этими качествами у Трампа очень трудно. Он тороплив и настойчив одновременно.
Большой мирный слон может легко оказаться неуклюжим в стеклянном доме, где стены и кровля залиты кровью некогда мирных соседей.
Лев Шлосберг