Принципы постижения многомерного мира ч.2

ПОЗНАНИЕ ПО АНАЛОГИИ

Представим себе ПЛОСКОЕ СУЩЕСТВО, двумерное существо, живущее на плоскости, как оно мыслит, как воспринимает наш трёхмерный мир, соответственно, сравним, как МЫ, СУЩЕСТВА ТРЁХМЕРНЫЕ, живущие как бы на разрезе четырёхмерного мира, представляем себе вещи и явления, происходящие за пределами нашего мира или нашего обычного восприятия.

Итак, для существа, живущего на плоскости, вся наша Вселенная будет представляться одной большой плоскостью. На этой плоскости представим себе существ, имеющих вид точек, линий и плоских геометрических фигур.

Каким образом существо,
живущие на такой плоскости
Вселенной, будет познавать свой мир?

Оно не будет ощущать плоскости, на которой живёт. Не будет просто потому, что будет ощущать предметы, то есть фигуры, находящиеся на этой плоскости. Оно будет ОЩУЩАТЬ ограничивающие их линии, и поэтому не будет ощущать своей плоскости, так как иначе оно не могло бы отличать линий. Линии для плоского существа будут отличаться от плоскости тем, что как бы ПРОИЗВОДЯТ ОЩУЩЕНИЯ, следовательно, существуют. А плоскость не производить ощущения, следовательно, не существует. Двигаясь по плоскости, двумерное существо, не испытывая никаких ощущений, будет говорить, что сейчас ничего нет. Приблизившись к к какой-нибудь фигуре, ОЩУТИВ её линии, оно скажет что что-то появилось. Но постепенно, путём размышлений, двумерное существо придёт к заключению, что встречаемые им фигуры существуют НА ЧЁМ-НИБУДЬ или В ЧЁМ-НИБУДЬ. Тогда это ЧТО-ТО двумерное существо решит как-нибудь назвать, обозначить, например, назовёт эту некую «плоскость» эфиром или «квантовым полем», которое заполняет всё известное и мыслимое существом пространство. При этом оно скажет, что «эфир» наполняет всё пространство, но по своим свойствам отличается от «материи».

А «материей» двумерное существо назовёт линии. Затем, всё происходящее двумерное существо будет считать происходящим в ЕГО «ЭФИРЕ», то есть в ЕГО ПРОСТРАНСТВЕ. Ничего вне этого эфира или поля, то есть вне его плоскости, оно не будет в состоянии себе представить.

Если плоское (двумерное) существо продолжит движение, например, по прозрачной плоской поверхности льда, или по спокойной глади воды, то всё, что отразится сверху (солнце, облака) или снизу (рыбы, водоросли) – плоское существо воспримет, например, как сон, в котором привычные ему поверхности приобрели новые свойства – некую проницаемость, сквозь них можно проходить беспрепятственно или свойства чудесного появления и исчезновения, изменения форм, а также нахождения на каком-то таком расстоянии относительно движения или неподвижности плоского существа, что ни при каких усилиях и обстоятельствах контролировать, управлять или спрогнозировать их действия оказывается невозможным. Так же вероятно, что плоское существо, всё отражённое назовёт свойством того участка плоскости или поверхности, на котором возникают подобные отражения. Оно будет изучать, исследовать плоские поверхности, которые мы в своём трёхмерном мире называем поверхность льда или например, гладью озера в тихий солнечный день...

И можно только догадываться насколько сложно будет плоскому существу догадаться о том, что лёд и вода, по которому оно движется и которые ощущает как плоскость, это поверхность, скажем реки или омута, которая замёрзла зимой и отразила подводный мир, затем оттаяла летом и отразила в обычный солнечный день нашего мира свет солнца, движение облаков и полёт птиц на небе над этой поверхностью находящемся!

Что надо будет предпринять плоскому или двумерному существу для того, чтобы хотя бы инициировать возможность догадки о том, что подразумевают явления на поверхности льда и воды на самом деле?

Во-первых, плоскому существу понадобится дерзновенная смелость предположить, что мир или жизнь могут и должны выходить за пределы поверхностей или плоскости как таковой.

Во-вторых, плоскому существу понадобится признание себе самому в том, что все данные учёного сообщества, то есть тех, кто столетиями изучает в его мире свойства различных поверхностей, создавая нескончаемые их градации, измеряя в плоских величинах явления, происходящие в этих поверхностях, по сути, ничего не знает о свойствах мира, уже по одному тому, что все исследования различий и особенностей поверхностей остаются, в прямом и переносном смысле, в одной плоскости.

В-третьих, плоскому существу для маломальского познания свойств нашего трёхмерного мира понадобится развитие воображения и внедрение в практику своего мышления новых понятий: объём, глубина, отражение, высота, в свою очередь, для возникновения таких понятий плоскому существу изначально нужно будет отойти от взгляда на мир под условным названием «вокруг себя да около» и предложить себе новый взгляд «не со стороны себя», или «взгляд со стороны», с какой именно? – с той, которая позволяет увидеть себя как связующее звено, как часть чего-то большего, что существует ЗА ПРЕДЕЛАМИ всех известных его науке поверхностей. 

Ощущая только одни ЛИНИИ, плоское существо будет ощущать их совсем не так, как мы. Прежде всего оно не будет видеть УГЛА. То, что это так и есть, легко проверить на опыте. Если держать две спички перед глазами под углом одна к другой на горизонтальной плоскости, то мы увидим одну линию. Чтобы увидеть угол, мы должны посмотреть СВЕРХУ. Двумерное существо посмотреть «сверху» не может и поэтому угла видеть не будет. Но, измеряя расстояние между линиями различных «тел» своего мира, двумерное существо будет постоянно натыкаться на угол и будет считать угол странным свойством линии, которое иногда проявляется – иногда нет. То есть оно будет относить угол ко времени, считая его временны′м, преходящим явлением, изменением в состоянии тела, то есть ДВИЖЕНИЕМ. 

Нам это трудно понять, как это угол может приниматься как движение. Если попробуем представить себе, как плоское существо изучает квадрат, то непременно найдём, что для плоского существа квадрат будет ДВИЖУЩИМСЯ ТЕЛОМ. Представим себе, что плоское существо стоит против одного из углов квадрата. Угла оно не видит, – перед ним линия, обладающая очень странными свойствами. Приближаясь к ней, плоское существо увидит, что одна точка этой «линии» остаётся на месте, остальные отступают назад, а на вид линия остаётся такой же как была. Но плоское существо скажет, что линия ДВИЖЕТСЯ, но настолько быстро, что на вид остаётся неподвижной. Если плоское существо отойдёт от угла и пойдёт вдоль линии квадрата, то линия станет неподвижной. Дойдя до следующего угла, оно опять заметит «движение». Обойдя несколько раз вокруг квадрата, плоское существо установит правильные периодические движения этой линии. По всё вероятности, квадрат будет сохранятся в уме плоского существа в виде представления о теле, обладающим свойством периодических движений, незаметных для глаза, но производящих определённые физические эффекты (молекулярное движение), – или в виде представления о периодических моментах покоя и движения в одной сложной линии. Плоское существо будет думать, что раз есть ДЕЙСТВИЕ, поддающееся измерению, то должна быть и причина его, заключающаяся в изменении в состоянии линии, то есть в движении. 

Видимые им линии плоское существо может назвать МАТЕРИЕЙ, а не различаемые углы может назвать ДВИЖЕНИЕМ.

Например, ломанную линию с углом плоское существо может назвать ДВИЖУЩЕЙСЯ МАТЕРИЕЙ. И действительная линия по своим свойствам будет для него совершенно аналогична материи в движении.

Если к плоскости, на которой живёт двумерное существо приложить куб, то этот куб НЕ БУДЕТ СУЩЕСТВОВАТЬ для двумерного существа, кроме только квадрата, соприкасающегося с плоскостью, то есть в виде линии с периодическими движениями. Точно так же для двумерного существа не будут существовать лежащие вне его плоскости другие тела, соприкасающиеся с его плоскостью или проходящие сквозь неё. Из них будут ощутимы только плоскости соприкосновения или разрезы. Но если эти плоскости или разрезы будут двигаться или меняться, то двумерное существо, разумеется, будет думать, что причина изменения или движения лежит в них самих, то есть здесь же на его плоскости.

НЕПОДВИЖНОЙ МАТЕРИЕЙ двумерное существо будет считать только прямые линии; ломанные линии и кривые для него будут казаться движущимися. 

Получается так :

Линий, ограничивающих разрезы или плоскости соприкосновения тел, движущихся сквозь плоскость или вдоль плоскости будут представляться двумерному существу чем-то непонятным и неизмеримым, в них будет как будто присутствие чего-то  самостоятельного, зависящего только от себя. Такой эффект или ощущение  будет возникать у плоского существа потому что действительно ДВИЖУЩИЕСЯ ФИГУРЫ оно измерить будет не в состоянии, так как все изменения в них будут вне его контроля, а угла и кривые, свойства коих плоское существо будет считать движением, он может измерять, то есть они как бы будут якобы  поддаваться расшифровке и значит, познанию со стороны наблюдающего и исследующего их двумерного существа. 

Из всего ТЕЛА или ФИГУРЫ, которые являются таковыми, например, для нас, в нашем трёхмерном мире, плоскому существу будут известны только одна плоскость или разрез. Даже не представляя себе существования ВСЕГО тела и считая движением только иллюзорное движение, присущее сторонам и разрезам тел, плоское существо будет считать «ЖИВЫМИ» именно стороны и разрезы!

Это подобно тому, как если бы мы считали «живыми», полноценными, реальными существами или структурами, например,  тени на стене или разрез двигателя на чертеже. 

Плоское существо, вначале наделив несуществующими на самом деле движениями углы и разрезы или стороны неподвижных тел, затем, оживит их, наделит жизненной энергией или даже душой, то есть чем-то что не поддаётся измерениям или составлению чётких параметров.

Если мы представим себе неподвижный круг на плоскости, то для двумерного существа это будет движущаяся линия с какими-то очень странными, непонятными для нас, трёхмерных существ, движениями. 

Видеть этого движения плоское существо никогда не будет. Может быть, оно назовёт его КВАНТОВЫМ МИРОМ, ПОТОКОМ ЭЛЕКТРОНОВ, ФОТОНОВ, ЭЛЕМЕНТАРНЫХ ЧАСТИЦ, ДВИЖЕНИЕМ ВНУТРИ АТОМА и т.п. То есть движением мельчайших частиц «материи». 

Затем, круг, вращающийся вокруг своей оси, лежащей в центре, ничем не будет отличаться для двумерного существа от круга неподвижного. Оба круга будут казаться «движущимися». 

Но если мы представим себе на плоскости квадрат, вращающийся вокруг своего центра, то для двумерного существа это будет, благодаря двойному движению, необъяснимое и неизмеримое явление, вроде ЯВЛЕНИЯ ЖИЗНИ для современного физика.

Итак,

Плоское существо будет наивно относиться к изменению цвета линии, лежащей на его поверхности. Например, появление разноцветных спиц колеса из нашего трёхмерного мира на его плоскости оно будет считать ИЗМЕНЕНИЕМ ЦВЕТА ОДНОЙ И ТОЙ ЖЕ ЛИНИИ, и повторяющееся появление спицы какого-нибудь цвета оно будет считать каждый раз НОВЫМ появлением данного цвета. 

Тем не менее, заметив периодичность изменения цвета линий на поверхности, запомнив порядок их появления и научившись определять «время» появления известных спиц по сравнению с каким-нибудь другим, более постоянным явлением, плоское существо будет в состоянии предсказать изменение линии в тот или другой цвет. Тогда оно скажет, что ИЗУЧИЛО это явление, то есть может применять к нему «математический метод» – «вычислять его». 

-------------------------------------------------------------

Если бы мы, трёхмерные существа, вошли в мир двух измерений, в плоскость, то плоские существа смогли бы ощутить только линии, ограничивающие разрезы наших тел. Эти «разрезы» для него стали бы живыми существами. Они появились бы неизвестно откуда и затем исчезли бы чудесным образом. Если бы мы, идя в гости в двумерный мир, прихватили с собой какие-либо вещи или предметы, вполне обыкновенные для нашего мира, то плоские существа посчитали бы разрезы этих предметов такими же живыми или одушевлёнными существами, как и «разрезы» наших тел. Если бы сознание какого-то двумерного существа заподозрило наше существование и присутствие в его плоском мире и вошло бы в какое-то общение с нашим сознанием, то мы оказались бы для плоского существа чем-то высшим, всемогущим – существами совершенно непонятной категории. Во всех явлениях двумерного мира мы видели бы гораздо больше, чем видит плоское существо – или видели бы совсем другое, чем оно. Мы могли бы рассказать ему много нового, неожиданного и поразительного о явлениях его мира : мы сказали ли бы ему, что то, что оно считает явлениями, например, углы или кривые, есть свойства высших тел и что другие «явления» его мира вовсе не есть явления, но только части или разрезы явлений, а то что плоское существо считает «телами», есть так же только разрезы тел – и ещё многое, многое другое...

Мы сказали бы плоскому существу, что с обеих сторон его плоскости, то есть его (пространства или эфира) лежит бесконечное пространство, то, которое плоское существо называет «временем». И именно в этом пространстве лежат причины всех его «явлений», а так же и сами явления, как прошедшие, так и будущие – и они все есть просто комбинации свойств высших тел.

Объясняться с плоским существом нам было бы крайне трудно, поскольку у него нет понятий, соответствующих нашим понятиям. У нас просто не было бы нужных слов. Возможно, нам бы помогла поэзия с её объёмными, свободными от уз времени и элемента себя словесными орудиями или конструкциями, способными резко распахнуть окна привычного восприятия и высвободить сознание из коморки буквальности, односложности и «простоты, которая хуже воровства»?

Вадим Шарыгин 
Отрывок из цикла «Облики голоса»

В окрестностях моря

А помнишь, в парке – острый шелест в нише :
Колодезная яркость звёзд, морских, тростник,
Блуждали рыбины и обсуждался Ницше,
И вместе с ивою, склонился и поник
Наш Млечный путь, журчание беседы,
Уединённая витала темнота.
В ней, на правах наидобрейшего соседа,
Благоухала ночь. И взглядами снята
С насиженного места – речь взмывала
К высотам смысла потаённой глубины...
Под рокот чувств об скалы, поворот штурвала –
Страницы детства были в ранг возведены
Легенд библейских, ласково качали
Качели волн – слова, вольготные как сон,
Ввысь нарисованы: вбивая в пол печали,
Танцует век фокстрот, пугает слух клаксон...

Обуреваемая, в цвет магнолий,
Глубокой радостью присутствия на всём,
Торжествовала ночь, мечтами обогнули
Укромный пруд... Уходим, значит, вознесём
Шагов уход – на свой этаж над морем.
Распахнут настежь : шелест волн и сон морской.
Под мерный шаг времён, не просыпаясь вторим
Мирам, не тронутые смертью и тоской.


-------------------------------------------------------

Ситуация с взаимопониманием, между нами и плоским существом, наверное, усугубилась бы, если оно оказалось, например, местным учёным физиком с математическими подстановками значений в физику явлений, доказывающего себе и всем всю жизнь, что четвёртое измерение можно отыскать с помощью всё того же плоского двумерного аппарата восприятия, надо только досконально рассчитать все характеристики движения точек в «движущейся» странным образом линии и отыскать характеристики новых плоских частиц, которые несутся в плоскую бесконечность со скоростью света...

Не меньшие трудности во взаимопонимании могут возникнуть у нас с плоским существом, если оно окажется каким-нибудь воцерковлённым верующим в «найденного и оприходованного бога», встроенным духовно в какую-нибудь религиозную систему компилированных тысячи раз легенд и преданий или если наш плоский визави окажется обывателем, живущим в никуда и ничего не ищущим, махнувшим на себя и на всё рукой, просто потребителем плоских будней, плоских стишков на досуге, или даже искусствоведом, вроде бы "штатным знатоком", но слишком уж академическим, не идущим дальше эстетического наслаждения от «плоского погружения» в эстетическую поверхность Искусства, не ведающим о его истинном предназначении как инструменте познания.

 -Расскажите мне о вашем поэте Мандельштаме! – попросит, к примеру, плоское существо.
-Хорошо – отвечу я ему, вот два стихотворения, которые обращены к нему, читайте их вслух, не надо их «понимать» ни построчно, но в целом, просто провозгласите их и вы можете понять КТО и ЧТО есть наш поэт Осип Мандельштам, – так отвечу я плоскому существу.

Вадим Шарыгин

О Мандельштаме (1)

Взгляд запрокинут в Рим, из рун изъят.
И топкая бездонность глаз — утопленница Майской ночи —
Анфас : из амфорных руин, из «ять»...
И зоркости, парящей в тишине, растоптанный комочек.

На тонком гребне вспенившихся губ :
Следы изведанных чудес и липкий хохот скомороха.
Небрежный тон действительности груб.
Легко становится, и вместе с тем, до слёз, до дрожи — плохо!

На выпуклых словах — слепая муть.
Спустились певчие с хоров, бредут впотьмах по вязкой пяди.
И рухнувший вглубь сердца сон вернуть
Не представляется желанным мне, простите, бога ради!

Кормилец нефов, нервов, куполов;
Длань арбалетчика в миг высвиста стрелы в нутро атаки.
Спит дворник, мебели для печки наколов...
Танцуют грозди спелых рук и ног — гарцует ритм сиртаки.

Прочищенной гортанью минарет
Бродяг на пир коленопреклонённый созывает, плача :
О том, что пусто небо, Рима нет,
О том как по′ ветру раздольные развеяны апачи!

Пасьянс разложен. Трефы. Бубна пик.
Червивой стала черва, сердцем перезревшим багровея...
Какой-то малый у дороги сник
И полоснула мысль, как бритва сквозь ухмылку брадобрея:

Никто к нам не вернётся, чернь кругом,
Сгорает ночь, объемлем мир , присядем на дорожку!
Степь ярко подожжённая врагом,
Жизнь лебединая — не навсегда и смерть — не понарошку.

О Мандельштаме (2)

Взгляд запрокинут в Рим, из глаз изъят.
На дне глазниц : триерный всплеск и звёздный пояс Ориона.
Бой сердца, словно вытрушен из лат, —
Царь Иудейский, на камнях, подле расшатанного трона.

На тонком гребне вспенившихся губ
Следы искромсанных чудес и липкий хохоток Петрушки.
Небрежный тон действительности груб
И эхо голоса об стенки бьётся в кровь — латунной кружки!

На вызревших словах — не смыта муть.
Спустились певчие с хоров, идут впотьмах домой, шаги считая.
И надо в сердце обронённый сон вернуть —
О вышитых на небе снах над тушею Индокитая.

Кормилец сытых, зодчий Покрова,
Тебе ли Грозный царь дарует жизнь, выкалывая очи,
Чтоб не построил лучше... Смерть права :
Народ, безумствуя, безмолвный зов по мостовым воло′чит.

Прочищенной гортанью минарет
Бродяг на пир коленопреклонённый созывает, плача :
О том, что пусто небо, Рима нет,
О том как по′ ветру развеяны раздольные апачи!

Непредсказуема метафора, как та,
Косая скоропись предновогодних почерков открыток,
В которых чувства через край, когда
Московский снег идёт и Петербургских радостей избыток!

К нам не вернётся время, но возьми
Щепо′ть Сахары раскалённой с ще′потью двуперстья смысла!
Столько на звёздных пастбищах возни,
Что красота — дождишком вкрадчивым — над тихой далью свисла.

2019

---------------------------------------
И наступит молчание... После прочтения...
И плоскому двумерному существу будет, возможно, не труднее почувствовать что-то важное о Мандельштаме и нашем мире, чем некоторым нашим «плоским» трёхмерным существам)

------------------------------------------------------------------------------
Плоское или двумерное существо

Для плоского существа были бы совершенно новыми и непонятными наши понятия, такие как «центр», «разрез», «угол», «третий перпендикуляр» – нечто непостижимое, лежащее вне его геометрии. Плоскому существу было бы очень трудно представить себе, что то, ЧТО ПРОШЛО, и то, ЧТО БУДЕТ, существует одновременно на плоскостях, перпендикулярных его плоскости. Двумерное существо никак не могло бы себе представить, что прошедшее тождественно с будущим, потому что явления приходят с ОБЕИХ СТОРОН и в ОБЕ СТОРОНЫ УХОДЯТ. 

Но труднее всего двумерному существу было бы понять то, что «время» заключает в себе две идеи : идею пространства и идею движения по этому пространству.

 «Согласно Пармениду из элеатической школы, всё есть единое, неподвижное, неизменное. Постоянное среди переходного – та опора мысли, та твёрдая почва для чувства, от открытия которой зависит вся наша жизнь, – не фантом; это среди обмана образ истинного существа, вечного, неподвижного, единого... Но как объяснить бегущие стены, вечные перемены вещей? Иллюзия, отвечает Парменид. И проводя различие между истиной и заблуждением, он говорит об истинной доктрине единого – и ложном представлении меняющегося мира... Истинное мнение он поддерживал, идя путём отрицания и указания противоречий в идеях перемены и движения» Хилтон «The Fourth Dimension»

Плоское существо привыкло представлять себе мир чересчур простым. Принимая разрезы тела за тела, плоское существо будет сравнивать их только в отношении длины и большей или меньшей кривизны, то есть для него более или менее быстрого движения. Различий, существующих между вещами в нашем мире, для него быть не может. 
Функции предметов нашего трёхмерного мира были бы для двумерного существа совершенно недоступны его пониманию, непостижимы, «сверхъестественны». 

Если мы представим себе, если мы предположим, что плоское существо живёт на горизонтальной плоскости, пересекающей вершину дерева параллельно земле, то для этого плоского существа разрезы ветвей будут представляться СОВЕРШЕННО ОТДЕЛЬНЫМИ явлениями или предметами. Идея дерева и идея ветвей никогда не может представиться его воображению.

Вообще понимание даже самых основных и простых вещей нашего мира будет бесконечно долгим и трудным для плоского существа. Оно должно совершенно перестроить свои понятия о времени и пространстве. Это будет первым шагом. Пока всю нашу Вселенную плоское существо представляет во времени, то есть относит ко времени всё, лежащее по сторонам его плоскости, оно никогда ничего не поймёт. 
Так и мы, трёхмерные существа, никогда не поймём и даже не начнём понимать многомерного или реального мира до тех пор, пока не освободимся от нашего чувства времени или от одномерного времени, лежащем как бы на одной линии: ДО-НЫНЧЕ-ПОСЛЕ. Как только «прошедшее», «настоящее» и «будущее» станут для нас ПРОСТРАНСТВОМ, а не «временем», станут для нас ПОСТОЯНСТВОМ, а не ВРЕМЕННОСТЬЮ, только тогда мы будем готовы приподнять ногу для первого шага по «объёмной, с глубиною в высоту, плоскости» многомерного мира.

Кроме того, вместо ОТДЕЛЬНОГО СЕБЯ, вместо «кружка на плоскости от ветки дерева», мы можем представить себя ВЗАИМОСВЯЗАННОГО С КАКИМ-ТО ОГРОМНЫМ ДОМОМ ИЛИ СТВОЛОМ ВЕЧНОЗЕЛЁНОГО ДЕРЕВА, мы можем представить себя целым деревом, обладающим многими другими «ветвями» и «корнями», которые так же есть «мы» или наше «я», то есть мы можем представить себя существом, включающим, в самом прямом смысле, многие другие «веточки», схожие с нами по нравственному статусу и художественному облику мыслей, по единству чаяний или устремлений,  по степени преданности определённым принципам и идеям; мы сможем постепенно нивелировать ЭЛЕМЕНТ СЕБЯ в своём желании познать мир, во взгляде на реальный мир, иными словами, мы можем заменить привычного узкого, как стишок профана в поэзии, я-наблюдателя –  на обширное восприятие, которое отвечает на вопрос «Кто ты?» – я « САМО НАБЛЮДАЕМОЕ НАБЛЮДАТЕЛЕМ И я НАБЛЮДАЮЩЕЕ ЗА НАБЛЮДАТЕЛЕМ».

Мы, трёхмерные существа, так устроены, от зрения до мышления, что осуществляем познание всегда ОТНОСИТЕЛЬНО СЕБЯ.

Например, говоря о зрении, мы никогда не можем увидеть, скажем, стол или шкаф СРАЗУ, СО ВСЕХ СТОРОН И ВНУТРИ. Наш глаз известным образом искажает внешний мир для того, чтобы мы, поглядев кругом, могли определить положение предметов относительно себя. Но посмотреть на мир НЕ СО СВОЕЙ ТОЧКИ мы никогда не можем. Мы знаем, что мир состоит из тел, но мы видим и осязаем только ОДНИ ПОВЕРХНОСТИ. По сути, мы никогда не видим и не осязаем ТЕЛА. Тело – это уже ПОНЯТИЕ, составленное из ряда представлений путём рассуждения и опыта. Однако, для нашего непосредственного ощущения существуют только одни поверхности.

Ощущения силы тяжести
                Ощущения массы,
                        Ощущение веса,
                                      Ощущения объёма,
                                                  Ощущение плотности,
 Ощущение сопротивления

             которые мы мысленно связываем с «телом», на самом деле связаны для нас с ощущениями поверхностей.

Мы только ЗНАЕМ, что это ощущение поверхностей идёт от тела, но самого тела мы никогда не ощущаем. Мы видим только в перспективе, то есть при восприятии искажаем мир нашим глазом. И мы знаем, что искажаем его.Знаем, что он не таков, каким мы его видим. И мысленно мы непрерывно ПОПРАВЛЯЕМ то, что видит глаз, ПОДСТАВЛЯЕМ реальное содержание под те символы вещей, которые показывает нам наше зрение.

NB! Ещё раз, мы знаем, что то, что мы видим, – неправильно, и представляем себе, то есть мыслим мир не таким, каким видим. Но если бы у нас не было сомнения в правильности нашего зрения, если бы мы думали, что мир такой и есть, каким мы его видим, то, очевидно, мы представляли бы  себе мир и мыслили СОВСЕМ ИНАЧЕ. Мир был бы для нас иным. То есть, например, рисунок с нарисованным фасадом дома и сам фасад дома, виднеющийся за нашим окном, – ощущались бы нами в равной степени как две поверхности, две плоскости, за которыми ничего нет. 

То есть, если бы мы не обладали понятиями, соответственно, не обладали способностью и привычкой делать поправки к тому, что видит глаз, мы бы видели мир иным – не видели многого, что есть, и видели бы многое, чего в действительности вовсе нет. Прежде всего мы видели бы огромное количество НЕСУЩЕСТВУЮЩИХ ДВИЖЕНИЙ : предметы поворачивались бы перед нами, бежали мимо нас, обгоняли друг друга. Деревья бы неожиданно вырастали перед нами, бежали и исчезали бы. Вспомним, как похожа на «одушевлённую», как странно ведёт себя полоска хлеба перед окном вагона, в котором мы едем. Она подбегает к самому окну, останавливается, медленно поворачивается кругом себя и бежит в сторону. Деревья вдоль вагона бегут явно с разной скоростью, одно обгоняя другое. Целые пейзажи иллюзорного движения! Насколько больше иллюзий видели бы мы, если бы не могли умом разбираться в причинах их производящих, и считали бы, что всё существует так как мы видим?

Наш мозг приспособлен для корректировки определённых иллюзорных движений в пределах определённого диапазона, чтобы мы жили в своей трёхмерной сфере и комфортно ощущали себя на пути в землю, то есть в процессе пропадания пропадом в своей трёхмерной иллюзорной реальности. 

Трёхмерным сознанием пытаемся постичь четырёхмерность - в результате : у научного метода получается какая-то выдуманная "трёхмерная четырёхмерность", или четырёхмерность на бумаге, подобно очагу на холсте в каморке папы Карло, с нарисованным огнём и похлёбкой, которой не наешься; получается гонка за горизонтом, к которому исследователи приближаются, а он последовательно удаляется от них, получается липовая "четырёхмерность", в которой геометрическим построениям "конечной бесконечности", втиснутой во всевозможные формы, разместившейся в пределах всё той же сферы или состоящей из всё тех же, пусть и замысловатых, но реально не существующих поверхностей, иными словами,  математическим выкладкам не находится физической реальности, поскольку "физическая реальность" четырёхмерного мира для своего постижения требует не новых формул и числовых соотношений, а нового инструмента познания - нового сознания, обладающего способностью представления вещей и явлений не со стороны наблюдателя, без построения каких-либо форм, в условиях иной логики и с учётом изначальной корректировке цели познания и смысла всех усилий.

"Сознание есть единственное основание достоверности. Ум есть свой собственный свидетель. Ты спрашиваешь, как мы можем познать бесконечное? Я отвечу, не рассудком. Обязанность рассудка различать и определять границы. Поэтому бесконечное не может быть поставлено в ряду его объектов. Ты можешь воспринять бесконечное только способностью выше рассудка, вступив в состояние, в котором ты перестанешь быть конечным самим собой, - и в котором с тобой сообщится божественная сущность. Это есть экстаз. Это освобождение твоего ума от его конечного состояния. Только подобное может воспринять подобное"
Плотин "Письмо к Флакку"

В состоянии сознания - экстаз - видящий не отличается от видимого. Видящий ничего не сохраняет от своего "я". Экстаз - это термин Плотина. Он совершенно тождественен с турийя древних индусов. 

Сознание никогда не теряется, то есть не исчезает, не гаснет. Когда вам кажется, что сознание гаснет, в действительности оно только изменяет форму, перестаёт быть аналогичным нашему, - и мы теряем средства убедиться в его существовании. В мире объективном слияние капли с океаном, конечно, ведёт к уничтожению капли, к поглощению её океаном. Другого порядка вещей мы никогда не наблюдали. Но в реальном, то есть в субъективном мире, непременно должен существовать другой порядок. Капля сознания, сливаясь с океаном сознания, познаёт его, но сама от этого не перестаёт быть. Поэтому, несомненно океан поглощается каплей.

Провидение, если под эти словом, например, допустить наше собственное высшее по отношению к нам четырёхмерное существо или нашу потенциально бессмертную всеобъемлющую сущность, обладающую неким «путеводным элементом», маяком, реализующим как будто намагниченный восхождением путь судьбы от личного к всеобщему, именно этот «намагниченный» путь подхватывает, притягивает к себе тех из нас, кто готов к движению по спирали познания, к расширению понятия жизни : от жизни со счастьем на чужом горе до жизни, необусловленной выживанием, и этот же как бы намагниченный путь ввысь даже не притрагивается своим притяжением к тем из нас, кто по отношению к своему сознанию является пользователем, потребителем прожиточного минимума, кто навсегда остаётся жителем, оплачивающим своё счастье чужим горем в пределах трёхмерного разреза четырёхмерного пространства шестимерного мира. 

Провидение лучше подхватит «блудного сына», который, пусть, ошибался, скитался, падал на дно и возрождался из пепла,но в итоге вернулся в дом своей души из дальнего похода в пропасть, чем того самоуспокоенного сына, который наращивал готовые знания и навыки, устойчиво приспособился к имеющейся жизни, приняв её за данность. 

Провидение – это путь для идущих и как огромное дерево помогает тем ветвям, которые сами по себе уже стремятся, уже «рвутся к солнцу», так Провидение помогает тем, кто «не от мира сего», для кого наш трёхмерный мир «давно разоблачённая морока», тем, для кого «умозрительность» не побочный эффект, не пустая фантазия, а дом родной!

«всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет» (Мф.25:29)

-----------------------------------------------------------------------------
Какие новые ощущения возникают при переходе на новый уровень восприятия или сознания?

Первично может охватить ужас исчезновения привычного «я», ужас бесконечности, с одной стороны, поток знаний всего и ВСЁ поглощает «я», с другой – само «я» исчезает, становится ничем, НИЧТО поглощает «я» человека.

Однако, далее исчезновение «я» начинает вызывать чувство необыкновенного спокойствия и уверенности, которое нельзя сравнить ни с одним из обычных наших чувств и ощущений. Приходит осознание, что все наши страхи, неприятности, заботы и беспокойства связаны ИМЕННО С ОБЫЧНЫМ, СУГУБО ЛИЧНЫМ, ОПРЕДЕЛЁННЫМ И ЗАФИКСИРОВАННЫМ ощущением «я», все наши подспудные ожидания немощной старости, одиночества, смертельных разлук с любимыми, ожидания самой смерти – всё это проистекает из нашего «Я», всё это образуют наше личное «я» и поддерживают его в состоянии временности, неустойчивости и преддверия потерь и разлук.

Поэтому, в новом состоянии сознания, с исчезновением привычного «Я» исчезают и все горести, заботы и волнения. Когда начинаешь ощущать, что таким каким привык себя знать вообще не существуешь, то всё остальное становится очень простым, лёгким, исключающим «плохое» по определению.

Оказывается, в наших идеях и ощущениях «я» есть какая-то ненормальность, своеобразный фантастический самообман, граничащий с кощунством, как если бы каждый из нас называл себя БОГОМ. Только Бог может называть себя «Я», только Бог есть Я. Мы называем себя «я», не замечая скрытой иронии.

В новом состоянии сознания узнаешь, что кроме обычного познания, основанного на показаниях органов чувств, расчётов и логическом мышлении, существуют ТРИ ДРУГИХ ВИДА ПОЗНАНИЯ.

Первое познание происходит обычным путём, как бы благодаря внутреннему зрению; оно касается вещей и событий, с которыми познающий связан непосредственно и в которых прямо и лично заинтересован. Личный интерес есть необходимое условие первого вида познания. Личный интерес особым образом соединяет человека с предметами и событиями.

Второе познание так же имеет дело с вещами и событиями нашей жизни, для познания которых мы не располагаем обычными средствами. Но при втором познании ничто не связывает нас с объектом или событием лично. Это познание является самым трудным, почти невозможным: если человек случайно или при помощи специальных методов узнаёт больше, нежели это доступно другим людям, он, несомненно, приобретает это знание первым способом. Второй вид познания это уже «магия» в полном смысле слова.

Третье познание основывается на знании механизма всего существующего. Зная весь механизм и взаимоотношение отдельных его частей, легко найти мельчайшую деталь и с абсолютной точностью предрешить всё, что с ней связано. Этот вид познания основан на расчёте.

Почему мы не можем понять смерть, почему она так пугает нас?

Дело в том, что настоящего ЧЕЛОВЕКА, того, кто существует на самом деле, мы не в состоянии охватить своим обычным сознанием. Этот БОЛЬШОЙ ЧЕЛОВЕК, существующий как бы вне рамок рождения и смерти тела, не исчезает, как не исчезает какой-либо объект, в том случае, когда при определённом ракурсе исчезает его тень. «Смерть» это исчезновение тени из нашего поля зрения. Настоящий или реальный человек – ЭТО ВСЯ ЕГО ЖИЗНЬ. И в понятие жизни входит не просто вереница событий, «ЖИЗНЬ» – ЭТО МЫСЛЯЩЕЕ, ЧУВСТВУЮЩЕЕ СУЩЕСТВО, КОТОРОЕ НЕ МЕНЯЕТСЯ ФАКТОМ СМЕРТИ. То что «умирает» – это смена лица, за которым всегда стоит неизменная реальность.

Если взять ветвь дерева с отходящими от неё побегами, то излом ветви будет соответствовать человеку, каким мы его обычно видим; сама ветвь – это жизнь этого человека, а побеги – это жизни тех людей, с которыми он сталкивается.

Каждый человек является для себя такой ветвью, а другие люди, с которыми он связан, суть побеги ветви. Но для себя каждый из них – главная ветвь, и любой другой человек будет для него побегом.

Таким образом, жизнь человека соединяется со множеством других жизней; одна жизнь как бы входит в другую, и все вместе они образуют единое целое, природу которого мы не знаем.

В новой концепции мира, которая открывается вместе с обретением нового сознания, каждая вещь является не отдельным целым, а частью другого целого, в большинстве случаем непостижимого для нас и неизвестного. Смысл и значение вещи предрешаются природой этого великого целого и местом, которое вещь в нём занимает. Чего-то отдельного не существует вовсе!

Реальный или многомерный мир – это мир, в котором все вещи взаимосвязаны и проистекают друг из друга. Ничто не существует в отдельности. Отдельное существование, включая, вас, его, её, меня самого, есть фикция, нечто несуществующее, невозможное.

Познавая реальный мир, преодолеваешь чувство отдельности, обретаешь чувство всеобщей связи, единства и эти новые чувства превращаются в самое радостное и радужное ощущение, какое только может быть.

Именно это чувство всеобщности и единства присуще нам в раннем детстве, именно его мы теряем с обретением всё более высоких заборов или контуров нашей личности. ОБРЕТАЯ САМОСТЬ, МЫ ТЕРЯЕМ МИР.

Шестимерная форма тела нами непостижима, и если бы мы могли воспринимать её нашими органами чувств, то, конечно, увидели бы её и ощутили как трёхмерную. Трёхмерность есть функция наших внешних чувств. Время представляет собой границу этих чувств.
Шестимерное пространство – это реальность, мир каков он есть. Эту реальность мы воспринимаем сквозь узкую щель внешних чувств главным образом прикосновением и зрением; мы даём своей «реальности» определение «трёхмерного пространства» и приписываем свойства евклидова континуума. Любое шестимерное тело становится для нас трёхмерным телом, существующим во времени; и свойства пятого и шестого измерений остаются нашему восприятию недоступными. 

NB! 
В пространстве одно измерение, ЛИНИЯ, и два измерения, ПОВЕРХНОСТЬ, не могут существовать сами по себе и, вместе взятые, и являются, по сути, не более, чем воображаемыми фигурами. Реально существует только ТЕЛО, соответственно, во времени реально существует лишь ТРЁХМЕРНОЕ ТЕЛО ВРЕМЕНИ.

Несмотря на то, что в геометрии счёт измерений начинается с линии, только ТОЧКА и ТЕЛО являются, в подлинно физическом смысле, существующими объектами. Линии и поверхности суть лишь черты и свойства тела. Их можно рассматривать и по-другому: линию как траекторию движения точки в пространстве, а плоскость – как траекторию движения линии в перпендикулярном ей направлении (или как её вращение).

То же самое относится и к телу времени.
Только точка (мгновение) и тело реальны.

Мгновение может меняться, то есть сокращаться или исчезать или расширяться и становиться точкой. Тело так же способно сокращаться и становиться точкой или расширяться и становиться бесконечностью.

Число измерений НЕ ПРЕВЫШАЕТ ШЕСТИ. Шестое измерение включает в себя ВСЕ ВОЗМОЖНОСТИ в данном масштабе.

Для нас трудно, думая о времени, представлять его во множественном числе. Наша мысль чересчур к идеи одного времени, и хотя в теории идея множественности «времён» уже принята физикой, на практике мы продолжаем думать о времени, которое повсюду и везде одно и то же.

Что же будет шестым измерением?

Шестым измерением будет линия осуществления возможностей, которые содержались в предыдущем мгновении, но не были осуществлены во «времени», то есть в четвёртом измерении. В каждое мгновение в каждой точке трёхмерного мира существует определённое число возможностей; во «времени», в четвёртом измерении, осуществляется одна из них; эти осуществлённые возможности слагают одна за другой пятое измерение. Линия времени, бесконечно повторяющаяся в вечности, оставляет в каждой точке неосуществлённые возможности. Но эти возможности, не осуществившиеся в одном времени, осуществляются в шестом измерении, которое представляет собой «совокупность всех времён.

Линии пятого измерения. перпендикулярные линии «времени», образуют поверхность, линии шестого измерения, начинающиеся из каждой точки «времени» и идущие во всевозможных направлениях, образуют ТЕЛО, или ТРЁХМЕРНЫЙ КОНТИНУУМ ВРЕМЕНИ, в котором нам известно только одно измерение.

По отношению ко времени мы остаёмся ОДНОМЕРНЫМИ СУЩЕСТВАМИ и поэтому не видим параллельного времени или параллельных времён; по этой же причине мы не видим УГЛОВ и ПОВОРОТОВ времени, а представляем себе время прямой линией. 

Нет «времени вообще», каждое отдельно существующее тело, каждая «отдельная система» (или то, что принято в качестве таковой) имеет своё собственное время. 

Отдельное время – это всегда замкнутый круг. Если «большое время» не существует, тогда каждое отдельное время может быть только кругом, то есть замкнутой кривой. Но круг и любая замкнутая кривая для своего определения нуждаются в двух координатах. Круг (окружность) – это двумерная фигура. Если вторым измерением времени является вечность, это значит, что вечность входит в любой круг времени и в каждое мгновение круга времени; это то же движение, вечное движение. И если мы представим время в виде круга или любой замкнутой кривой, ВЕЧНОСТЬ будет означать вечное движение по этой кривой, ВЕЧНОЕ ПОВТОРЕНИЕ, ВЕЧНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ. 

Итак, пятое измерение есть движение по кругу, повторение, возвращение. Шестое измерение есть выход из этого круга. 

Если мы вообразим, что один конец круга приподнят над поверхностью, мы наглядно представим себе третье измерение времени, или шестое измерение пространства. Линия времени становится спиралью.

Эта спираль не похожа ни на одну известных нам спиралей., потому что в каждой точке она имеет ответвления. Поскольку в любое мгновение имеется много возможностей, в любой точке существует много ветвей. Наш ум отказывается представлять результирующую фигуру.

Можно привести в качестве аналогии сложности – «производство» поэтической речи, о котором Мандельштам в книге «Разговор о Данте» говорит так:

«Образное мышление у Данта, так же как во всякой истинной поэзии, осуществляется при помощи свойства
поэтической материи, которое я предлагаю назвать обращаемостью или обратимостью. Развитие образа только условно может быть названо развитием. И в самом деле, представьте себе самолет,— отвлекаясь от технической невозможности,— который на полном ходу конструирует и спускает другую машину. Эта летательная машина так же точно, будучи поглощена собственным ходом, все же успевает собрать и выпустить еще третью. Для точности моего наводящего и вспомогательного сравнения я прибавлю, что сборка и спуск этих выбрасываемых во время полета технически не мыслимых новых машин является не добавочной и посторонней функцией летящего аэроплана, но составляет необходимейшую принадлежность и часть самого полета и обусловливает его возможность И безопасность в не меньшей степени, чем исправность руля или бесперебойность мотора.
Разумеется, только с большой натяжкой можно назвать развитием эту серию снарядов, конструирующихся на ходу и выпархивающих один из другого во имя сохранения цельности самого движения.»

«Поэтическая речь есть ковровая ткань, имеющая множество текстильных основ, отличающихся друг от друга только в исполнительской окраске, только в партитуре постоянно изменяющегося приказа орудийной сигнализации.
Она прочнейший ковер, сотканный из влаги,— ковер, в котором струи Ганга, взятые как текстильная тема, не смешиваются с пробами Нила или Евфрата, но пребывают разноцветны — в жгутах, фигурах, орнаментах...» 

«... вещь возникает как целокупность в результате единого дифференцирующего порыва, которым она пронизана. Ни одну минуту она не остается похожа на себя самое. Если бы физик, разложивший атомное ядро, захотел его вновь собрать, он бы уподобился сторонникам описательной и разъяснительной поэзии, для которой Дант на веки вечные чума и гроза...»

Вот как это происходит: 

Вадим Шарыгин

Попытка вымысла (Отрывок)

Взгляд – выпал из окна:
На плоскости чужого понедельника примят
Январский прошлогодний снег.

Прямоходячий современствует примат,
Булгаковский распахнут «Бег».
Взгляд выдал что одна –

На чёрно-белом свете, в дне любом –
Душа, ей больше некуда идти!
Узор морозного стекла заставлен лбом
И две прямые рельсов Лобачевского сошлись,
Горизонталь меняя на заснеженную высь,
В чернильной точке пешего пути.

И с совлечённую с ресниц  дремотой,
И с необузданной привычкою витать
В лагунах облаков – в которой? – в сотой
Реальности парить, смакуя благодать, –
Доступна радость выхода из плена
Тяжёлых чисел отрывных календарей
Дешёвых будней...

Мандолина,
        Магдалена...

Подушка с одеялом – Сон, спаси скорей:

От сколов лиц, с гримасой счастья ртов,
От Гамельна с той дудочкой над серой
Судьбой, где в смерти выживать готов
Лудильщик чувств с подмоченною верой!

Взгляд –  путь в горнило бездны продолжал:

Листвой придавлен век опавшей –
Споткнулся выживший об павших –

Двадцатый, наш, с горючей горсткой строчек:
Там Коба проворачивал кинжал
В кровавом месиве груди,
Там безысходность впереди
И кровь застирана, и тихий очерк –

Углём на высоте длины обведена
Жизнь и судьба – простёрта даль портрета:
И абрис горя, и просторная стена
Мгновенным солнцем зеркальца согрета...

Жизнь знать – на высоте орлиной,
Раскалывая дум гранит :
                Остроконечный вес марлина,
                Старик и море... чувств манит :

В солёный ветер солнечной Эллады,
В кромешный лязг времён по мостовой,
В Гомера паруса вглубь «Илиады»,
В гул, выкованный в ночь – мастеровой
Могучей дланью песенника Трои,
Ударом с раскалённого плеча,
С размаху – купол жизни перестроит
И выдумает счастье сгоряча!

 ...Качает крыльями над маревом, над дельтой Нила,
Вращает лопастью винта тысячелетний дождь над Индостаном –
 Пилотом неба, кем себя, душа, ты возомнила?
И в нескончаемом, старомосковском поиске, и в неустанном

Отсутствии – вольготно пребывать – во всём и всюду,
И со слезами поднимать вчерашних снов разбитую посуду,
И знать, не зная ничего, что тишина повсюду...

 О, взгляд, наполненный слезами...
Здесь о Ван Гоге, о Сезанне...
Здесь пятый угол осязаний –

Прикосновений – к лунной прелести полуночи младой,
В которой век, заросший лебедой,
Тропинкой к озеру ведёт – с подлунной песней  круговою,
С сияньем глаз, с полынь травою
Тьмы чародейной – няня, на ночь, у постели...
А за окном : вдруг, голосами опустели
Леса – на всём пространстве детства, где – под Кинешмой?
-Поэт, покоя, волшебства ещё подкинешь мне!

 Покой...

Давай найдём покой, ну, скажем,
В тот день, когда в блокадном Ленинграде,
Не обессудьте, бога ради,
В студёной комнате был важен
Мой первый шаг – заставить шевельнуться ноги
Навстречу голоду, один из многих
Во тьме покойной сделанных шагов...
И саночки вдоль невских берегов,
И голосом Берггольц объятый чёрный круг...
Покой..ник – снегом – с головы до рук...

Покой.
       По койкам.
                Покорми.
                         Поколебима

Любая правда, кроме взгляда вдаль и ввысь.
Пока любим живёшь, пока любима!
И колоколом дни отозвались –

На Невском, на Светланской, на Волхонке,
На перекрёстке улиц: Мандельштама и Цветаевой –
Сияет ночь, как одеянье на вакханке,
Непостижим холёный вызов жизни, все цвета его!

А за заснеженным окном – светает ночь.
Пустынна улица – пустующий молчит Акрополь ввысь, восходит вдаль.
В начале третьего, в начале Третьего тысячелетия «Стендаль»
Из рук на пол упал. И сон уводит прочь...
Как поводырь слепца, точь в точь.

 Стареет день,
                но взгляд, летящий вдоль Страстного,

Объемлет сонм шагов и судеб...
И пусть нас современник судит,
Но  в ы г о в о р и т ь  страсти, снова,
Облечь бульвар в младое Слово,
Пока кромешная основа
Слепого провиденья не затмит
Бульварностью – прекрасный вид
Порывов сердца, добрых глаз,
Успеть сказать, в полночный раз
О том, как в смутном ливне фонарей
Старела молодость мечты.

----------------------------------------------------------------------------------
Поэзия, в отличие от хороших и плохих стишков, многомерна, например, в этом отрывке можно почувствовать все три измерения времени, поэтическая речь в данном случае обладает всей "линией времени", то есть четвёртым измерением пространства, для неё не составляет труда озвучить любую точку пространства, любое мгновение "вечного теперь", соответственно, поэт овладевает пятым измерением пространства или вторым измерением времени, и наконец,  данная поэтическая речь, благодаря богатому художественно правдивому вымыслу, который есть образ подлинного бытия, составляет шестое измерение пространства или третье измерение времени, в котором "всё возможное возможно"...

О возможностях.

Давайте рассмотрим содержание трёх измерений времени, взятые в их «пространственном» смысле, то есть как чётвёртое, пятое и шестое измерения пространства. 

Если принять трёхмерное тело за ТОЧКУ, линия существования или движения этой точки будет линией четвёртого измерения :

Прежде                                           Теперь                                               После
-------------------------------------------------------------------------------------------------

Вообразим теперь несколько линий, пересекающих эту линию и перпендикулярных ей. Эти линии, каждая из которых будет «ТЕПЕРЬ» для данного момента, выразят вечное существование прошлого и возможность будущих мгновений.

Каждый момент имеет такую линию – «ВЕЧНОГО ТЕПЕРЬ» – это и будет пятое измерение.
Пятое измерение образует поверхность по отношению к линии времени.

Всё, что мы знаем, всё, что признаём существующим, лежит на линии четвёртого измерения. Это «историческое время» нашего существования. Единственное время, которое мы знаем, единственное время, которое мы чувствуем и признаём.

Однако, ощущение других времён, как параллельных, так и перпендикулярных, постоянно вторгается в наше сознание. Эти параллельные «времена» совершенно аналогичны нашему времени и тоже состоят из «прежде – теперь – после», образуя ОСНОВУ ТКАНИ ВРЕМЁН. Тогда как перпендикулярные времена состоят только из «теперь» и образуют УТО′К.

Но каждое мгновение «теперь» на линии времени, то есть на одной из параллельных линий, содержит НЕ ОДНУ, А НЕСКОЛЬКО ВОЗМОЖНОСТЕЙ; иногда их число велико, иногда же мало. Вообще число возможностей, содержащихся в каждом мгновении, должно быть ОГРАНИЧЕННЫМ, поскольку, не будь оно ограниченным, не существовало бы ничего невозможного. Таким образом, каждый момент времени, в пределах некоторых ограниченных условий бытия или физического существования, содержит определённое количество возможностей и бесконечное число невозможных случаев. Но и невозможные случаи могут быть различными. 

Большевики могли не уничтожать ВСЮ царскую семью и преданных им слуг, убить одного царя, остальных отпустить – это будет невозможность одного порядка. Но если мы скажем, что большевики могли с почётом отпустить всю семью и слуг за границу или предложить членам семьи играть определённую роль в сформированном аппарате власти – это будет невозможность уже совершенного иного порядка.

Я могу воспользоваться предметами, лежащими на моём письменном столе. НО не могу взять то, чего там нет, – например, апельсин, которого там нет, или пирамиду Хеопса. Кажется, что в этом отношении между пирамидой и апельсином нет никакой разницы, однако она существует. Апельсин в принципе мог бы лежать на столе, а пирамида не могла бы. То есть существуют разные степени невозможного.
-----------------------------------------------
Итак, есть ТРЁХМЕРНОЕ СУЩЕСТВО, человек, который имеет ограниченный набор чувств, ограниченное восприятие, позволяющее, максимум, более-менее успешно адаптироваться, приспособиться к выживанию в границах своей иллюзии, или на разрезе, или на плоскости четырёхмерного мира.

Мудрецы от науки трёхмерного мира рассматривают чётвёртое измерение как чисто математическую проблему, которую можно решить, стоит только поднапрячься и придумать такие математические соотношения, которые прямым образом приведут трёхмерные существа в мир четырёх и более измерений.

Тот же оптимизм излучают  трёхмерные мистики и оккультисты, исследователи древних цивилизаций и технологий, убеждённые в том, что чётвёртое измерение не за горами и дожидается с «хлеб солью» счастливого момента, когда трёхмерные «до мозга костей» собиратели артефактов наконец-то наткнуться на тайные знания, расшифруют определённые коды, овладеют удивительными технологиями, типа: антигравитация, левитация, трансмутация материалов и т.п. и тем самым станут «обладателями» четвёртого измерения.

Трёхмерные учёные, например физики, до сих пор убеждены, что математика изучает количественные взаимоотношения в том же самом мире вещей и явлений, который изучают физические науки. Физики убеждены, что каждое математическое выражение должно иметь физический эквивалент, пусть даже в данный момент этот эквивалент ещё не открыт. Кроме того, физики убеждены, что любое физическое явление можно выразить математически. 

На самом же деле ни одно из этих положений не имеет ни малейшего основания.

До сих пор краеугольным камнем понимания законов вселенной в целом является принцип Аристотеля, утверждающий единство законов во вселенной. Данный принцип, приписываемый Аристотелю, на самом деле никогда не понимался им самим в том смысле, какой он приобрёл в последствии. Человеческое мышление во времена Аристотеля не было похоже на мышление нашего времени. Это всё давно забылось и теперь к принципу Аристотеля сводят идею о постоянстве всех физических понятий, таких как движение, скорость, сила, энергия, материя и т.п.

Это значит, что то, что когда-то считалось движением, всегда остаётся движением; то, что когда-то считалось скоростью всегда остаётся скоростью – и может стать, например, «бесконечной скоростью». 

Разумный в своём первоначальном смысле, принцип Аристотеля представляет собой не что иное, как закон общей согласованности явлений, относящийся к логике. Но в его современном понимании принцип Аристотеля целиком ошибочен. 

Физика, как наука, по сути, оперирует неопределёнными и неизвестными величинами, которые для удобства (или из-за трудности определения) принимает за известные, даже за понятия не требующие определения. Традиционный «научный» метод состоит в том, чтобы не признавать ничего неизвестного, а так же считать «величины», не поддающиеся определению «первичными», идея коих присуща каждому человеку. Естественным результатом такого подхода стало то, что всё громоздкое здание науки стало искусственным и нереальным.

Например, базовые понятия :

Материя определяется как нечто, обладающее неопределёнными толком «массой», «объёмом», «плотностью» и т.п.,  и далее идёт разделение её на составные части, вместо определения. Происхождение материи как результат некоего «большого взрыва» перечёркивается вопросом: «А что было ДО «большого взрыва»? Если ничего не было, то как из «ничего» появилось «что-то»? А если что-то было, тогда что именно? 

Частица – это мельчайшее количество данного вида «материи», которое способно проявлять, по крайней мере, главные свойства этого вида. Дальнейшее расчленение «частицы» привело к тому, что её составляющие не обладают уже никакими материальными свойствами, но всё ещё числятся как материальные объекты. 

Вспоминается эффект от быстрого прокручивания киноленты : движущиеся объекты утрачивают свою индивидуальность, кажется они сталкиваются друг с другом и разлетаются в разные стороны, оставаясь неповреждёнными. Само ДВИЖЕНИЕ не имеет в физике определения. Физика только устанавливает его свойства: длительность, скорость, направление. Разделение опять подменяет собой определение. 

Возьмём вагон : предметы внутри неподвижного вагона ведут себя совершенно так же, как если бы этот вагон двигался. То, что обычно называют скоростью поезда, есть скорость, приписываемая поезду, наблюдаемому во время его передвижения между двумя объектами, которые для него являются неподвижными, например, между двумя станциями.

Итак, все физические величины оказываются ненадёжными. Разные формы энергии открывает наука, материя переходит из одного состояния в другое, но пространство (или часть пространства) всегда оставалось для науки пространством, время – временем, скорость – скоростью и т.п. 

Единицы измерения, которыми пользуется физика, довольно случайны и не связаны с измеряемыми величинами. Все они обладают только одним общим свойством – все они откуда-то заимствованы. Искусственность мер в физике, конечно, ни для кого не секрет.

НО В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ ВЕЩИ СОДЕРЖАТ В СЕБЕ СВОИ СОБСТВЕННЫЕ МЕРЫ; И НАЙТИ ИХ – ЗНАЧИТ ПОНЯТЬ МИР.

ЗАКОН ВСЕМИРНОГО ТЯГОТЕНИЯ 

Был сформулирован Ньютоном в его книге «Математические принципы натуральной философии», которая вышла в Лондоне в 1687 году.

Научная формулировка такова :

«Между двумя телами в пространстве наблюдается явления, которые можно описать, предполагая, что два тела притягивают друг друга с силой, прямо пропорциональной произведению их масс и обратно пропорциональной квадрату расстояния между ними».

Популярная формулировка такова :

«Два тела притягивают друг друга с силой, прямо пропорциональной произведению их масс и обратно пропорциональной квадрату расстояния между ними».

Научное сообщество как бы забыло чисто описательный характер этого закона и увидело в нём окончательную формулировку действительно существующего физического явления. 

Ньютон никогда не утверждал, что его формула выражает факт действительного притяжения тел друг к другу; не определял он и того, ПОЧЕМУ они притягивают друг друга и ПОСРЕДСТВОМ ЧЕГО.

И он сам и его современники Гюйгенс и Лейбниц предостерегали против попыток видеть в законе Ньютона решение проблемы действия через пустое пространство. Для них этот закон был просто ФОРМУЛОЙ ДЛЯ ВЫЧИСЛЕНИЙ. Тем не менее учёные забыли это предостережение; и постепенно укрепилось мнение, что Ньютон открыл «силу притяжения».

В своё время Фарадей обратил внимание на недопустимость воздействия какого-то тела на некоторую точку, в которой это тело не расположено без промежуточной среды. Оставив в стороне вопрос о всемирном тяготении, он обратил внимание на явления электричества и магнетизма и указал, что чрезвычайно важную роль в этих явлениях «промежуточной среды», которая заполняет пространство между телами, как будто бы действующими друг на друга непосредственно.


Ремарка докладчика :

Научная мысль, изначально ограниченная условиями чувственного восприятия и трёхмерностью сознания «я-наблюдателей», до сих пор мечется, как загнанная охотниками рысь, от одной гипотезы к другой, пребывая в уком пространстве бесконечной трёхмерной сферы и этот загон, состоящий из нагромождений терминологии, в которой одно неизвестное определяется за счёт внедрения других неизвестных, НАВЕЧНО ОПРЕДЕЛЯЕТ НЕПОНИМАНИЕ ВЕЧНОСТИ, а именно, во-первых, безнравственный характер любых научных открытий или двойственность их последствий, способствование скукоживанию определения самой сущности человека до размеров черепной коробки или головного мозга с нейронными импульсами, то есть способствование сужению значения сознания как совершенно самодостаточной и единственной достоверности, а во-вторых, тотальную бесперспективность всех потуг выдать формулы для вычислений за физические законы и явления, то есть фатальную неспособность по существу постичь устройство мироздания и свойства реального мира.

------------------------------------------------------------------------------------------

В своё время, например, теория корпускулярного строения света и электричества совершенно переменила воззрения на электричество и световые явления. Наука перестала видеть главную причину электрических явлений в особых состояниях эфира и вернулась к старой теории, согласно которой электричество – это особая субстанция, обладающая реальным существованием.

То же самое произошло и со светом. Свет стал потоком мельчайших частиц, несущихся в пространстве науки со скоростью 300 000 км в секунду. Это уже не корпускулы Ньютона, а особого рода материя-энергия, создаваемая электро-магнитными вихрями.

МАТЕМАТИЧЕСКАЯ ФИЗИКА

Появилось главное несчастье научного метода – математическая физика. Согласно данному ей определению, математическая физика начинается с какого-то факта, подтверждённого опытом и выражающего некоторую упорядоченную связь между явлениями. Она облекает эту связь в математическую форму, после чего как бы переходит в чистую математику и начинает исследовать при помощи математического анализа те следствия, которые вытекают из основных положений. Таким образом, представляется, что успех или неуспех выводов математической физики зависит от трёх факторов: во-первых, от правильности или неправильности определения исходного факта; во-вторых, от правильности его математического выражения; в третьих, от точности последующего математического анализа.

Одно время казалось, что математическая физика определит принципиальный курс в развитии физики, но этого не случилось. В выводах математической физики налицо множество ошибок. Во-первых, выводы математической физики совпадают с результатами прямого наблюдения обычно только в первом, самом грубом приближении, поскольку предпосылки математической физики можно считать достаточно точными лишь в самых узких пределах. Во-вторых, эти предпосылки не принимают во внимание целый ряд сопутствующих обстоятельств, явлением которых вне этих узких предпосылок нельзя пренебрегать. Поэтому выводы математической физики относятся только к идеальным случаям, кои невозможно осуществить на практике и которые зачастую очень далеки от действительности.

Методы математической физики позволяют решать специальные проблемы лишь в самых простых случаях. Но практическая физика не в состоянии ограничиваться такими случаями; ей то и дело приходится сталкиваться с проблемами, которые математическая физика разрешить не может. Более того, результаты выводов математической физики бывают настолько сложными, что практическое их применение оказывается невозможным.

Выводы математической физики, как правило, можно сформулировать только математически; они теряют всякий смысл, всякое значение, если попытаться истолковать их на языке фактов.

ПРОСТРАНСТВО ВЫСШИХ ИЗМЕРЕНИЙ

Оставим, вот именно что «на ВРЕМЯ», в прямом и переносном смысле, на время наших трёхмерных или «трёхгодовалых» мудрецов науки, пусть играют в «дочки-матери», пусть отрывают носы своим плюшевым мишкам в надежде вытрясти из них, высыпать на пол трёхмерной сферы что-нибудь похожее на трёхмерные представления о четвёртом измерении... Чем бы дитя не тешилось...


Наша с вами задача гораздо сложнее, интереснее и значительнее : осуществить переход из трёхмерности в многомерность – внутри себя – перестроить сознание на восприятие большего числа измерений, успеть освоиться хотя бы приблизительно в НОВОМ УДИВИТЕЛЬНОМ, ПАРАДОКСАЛЬНОМ, АЛОГИЧНОМ И ЧАРУЮЩЕМ МИРЕ, который остаётся за пределом возможностей всего научного сообщества и абсолютного большинства искателей многомерности во внешнем или так называемом объективном мире.

В мире причин или в реальном мире шести измерений пространства действует совершенно другая логика, парадоксальная по сравнению с аксиомами Аристотеля. 

Беря за образец аксиомы Аристотеля, мы можем на нашем бедном земном языке выразить главную аксиому новой логики следующим образом :

Это не есть аксиомы высшей логики, это только попытки выразить аксиомы этой логики в понятиях. В действительности идеи высшей логики невыразимы. Надеяться найти что-нибудь логическое с нашей точки зрения в мире причин так же бесплодно, как думать, что реальный мир может существовать по законам мира теней. Усвоить основные принципы высшей логики – это значит усвоить основы понимания пространства высших измерений.

Нам, трёхмерным существам, для того, чтобы подойти к ясному пониманию многомерного мира надо прежде всего отделаться от своих «идолов» : избавиться от уверенности, что мы правильно видим и понимаем, осознать иллюзорность всего что видим и знаем, затем, уяснить себе, что реальный мир должен существовать в каких-то совсем других категориях, формах, совершенно новых, несравнимых, несоизмеримых со старыми; далее, необходимо избавиться от идеи разделённости предметов и явлений нашего мира и осилить идею того, что вещи, кажущиеся нам совершенно разными и отдельными одно от другой, могут быть частью какого-то непостижимого целого, или иметь между собой много общего. Рост нашего сознания должен идти по пути признания неизвестных нам ранее общих свойств предметов, вытекающих из их сходного происхождения или их сходных функций за пределами нашей трёхмерной сферы. Это признание новых общих свойств и функции приведёт нас к образованию новых понятий – общего имени вещей, процессов, явлений – возникновению в нашем сознании – новых, грандиозных по свойствам, масштабам, функциям, составным частям и возможностям – «действующих лиц Мироздания». 

Сообразно тому, как, например, двумерное существо серьёзно приблизится к пониманию нашего трёхмерного мире, если усвоит как данность, что могут быть не только собственные имена у вещей и предметов, но и общие имена, объединяющие, скажем, плоское или двумерное существо окажется, буквально, на пороге нашего мира, если по отношению к Ивану и Петру у него возникнет понятие «люди», и тогда вместо кажущегося ему абсурда, типа:
Иван и Пётр оба Иваны, или Иван и Пётр оба Петры, возникнет: Иван и Пётр оба люди. Множественное число, вполне привычное для нашего разума и речи, станет понятным и приемлемым, обиходным для двумерного существа в случае внедрения им в своё сознание, оперирующее только представлениями, понятий, в частности, понятия «люди», слова общего значения.

Так и нам, трёхмерным существам, понадобится внедрение новых понятий с новой степенью объединения по свойствам, предназначению и функциям для известных нам понятий, например: «человек», «пространство», «расстояние», «скорость», «время», «электрическое и другое поле», «свет», «электрон», «квант», «материя», «энергия», «жизнь», «смерть», «движение», «направление», «протяжённость», «плазма», «плотность», притяжение», «отталкивание», «форма», «квантовая запутанность», «атом», «вес», «масса» и т.д. и т.п.

Нам понадобится недюжинное усилие в предположении и формировании совершенно новых понятий. Нам придётся научиться мыслит не со своей стороны, а со стороны самих вещей, явлений и предметов, нивелировать так называемый элемент себя или «я-наблюдателя», научиться различать вещи по их предназначению, по их функциям в реальном мире, а не по химическому составу или параметрам известным нам в нашем трёхмерном диапазоне.

Нам поможет идея бесконечности.
Если двумерное существо, чтобы постигнуть отношения вещей в трёх измерениях и нашу логику, должно отказаться от «идола» – абсолютной индивидуальности предметов, которая позволяет ему мыслить и называть предметы только собственными именами, то мы, для того чтобы постигнуть мир многих измерений, должны отказаться от идола двойственности.

Конечно, наш язык не может выразить единства противоположностей, точно так же как он не может выразить ПРОСТРАНСТВЕННОГО отношения причины к следствию. Поэтому мы должны быть готовы к тому, что все попытки выразить на нашем языке МЕТАЛОГИЧЕСКИЕ отношения будут казаться абсурдами, и на самом деле будут только намекать на то, что мы хотим выразить. Так, например, формула «А есть А и не А», которую мы выводим в качестве аксиомы высшей логики, на самом деле действительно не верна, потому что в мире причин или в многомерном мире нет самого противоположения А и не-А. Но мы не можем выразить действительного отношения иначе. Правильнее было бы сказать: 

А есть всё.

Но и это было бы не верно, потому что в реальном мире А есть не только ВСЁ, но и ЛЮБАЯ ЧАСТЬ ВСЕГО. 
Вот именно этого наш язык не может выразить. И к этому именно мы должны приучить свою мысль.

Входящему в безбрежность

Как выразительна — как грим к концу спектакля на актрисе,
Как второклассница, не отводящая глаза, впервые, первая, взрослея;
Как бы гостиная, сопровождающая эхом павший на пол бисер;
Или как будто солнцем вспыхнула, вослед расставшимся, аллея —

Немая встреча с жизнью, с мирозданием глубоким,
С воспоминанием молчанья губ её и обмирающего сердца боем барабанным!
И бивуаки облаков сопровождают негой взгляды-лежебоки...
Ах, матовой покрылись пеленой прозрачные десятилетья Анны!

И не о том как есть на самом деле, —
А как могло бы всё... Как достоверен изнутри наружу —
Полночный день, в котором благоденствует герой —
сквозь пламя слов, сомнений стужу,
Вручную возлагая на строку надежду всех, кто на пределе —

Творец орнаментов безмолвия сырого
На вознесённых в небо стенах Курдистана...
Произносимый гул молитв в лесах Сарова —
Не выше гула пчёл... переполняющего

сон
альпийских склонов
непрестанно :

Ковры алеющих поодиночке, россыпью и купами, колеблющихся строем
Благоухающих лугов, мгновений, выдуманных прожитых годов...

И всплески рук, секунды устраняющих пловчих,
вдоль профиля вождя плывущих кролем, —
Как хороша — работа мышц в лохани, там блики слёз красуются несчастных городов!

Как тихо прогремел отказ души:
от всех отечеств,
славных родословных,
всех государств, правителей с мечами,
казнивших жизнь кромешными ночами;
от всех сюжетов с пучеглазыми очами,
от пустоты, куда ведёт дорога,
от правды на крови во славу Бога!

И в списках жителей Земли — не значиться,
и крепче обнимать любимых, будни о т т о р г а я —
Рукою, шагом, мыслью, поворотом головы:
От мыса Горна, вплоть до кома в горле, и до самых до окраин
седых воспоминаний, там где горны, замкнули треугольник:
мечтаний, юности, л о к т е й...

И брезжит, в далеке от жадных дел, из ритмов сотворяется
на месте будней каменных, не знающая слов, — страна, со всем что есть, совсем д р у г а я,
Расположи её внутри себя, исчезновением в л а д е й!

...На гладкой глубине стола —
просторный отклик скал и отзвук полуночных фраз
в разгаре дров в Москве, в Трёхпрудном, 8.
Царит, наполненный безветрием покой, алеющих на рейде Могадишо б р и га н т и н.
И ниспадает, будто снег на копны строк,
на затерявшийся в улыбках город, и давайте, п р е к р а т и м...
Разверзлась слепота. А дальше, очутиться в достоверности по силам каждому,
входящему в безбрежность, в осень...

© Copyright: Вадим Шарыгин, 2021

--------------------------------------------

НАЧИНАЕТСЯ : САМОЕ ВАЖНОЕ, 
САМОЕ ТРУДНОЕ ДЛЯ ПОНИМАНИЯ, 
САМОЕ УДИВИТЕЛЬНОЕ!

Сначала повторим уже сказанное:

По обыкновению, мы стараемся вместить всё пространство времени в одну линию большого времени, общего для всех и вся. А это иллюзия : нет «времени вообще», каждое отдельно существующее тело, каждая «отдельная система» (или то, что принято в качестве таковой) имеет своё собственно  время. Но что значит «отдельное существование»? Отдельное время – это всегда замкнутый круг. Мы можем думать о времени как о прямой линии только на прямой «большого времени». Если «большое время» не существует, тогда каждое отдельное время может быть только кругом, т.е. замкнутой кривой. Но круг и любая замкнутая кривая для своего определения нуждаются в двух координатах. Круг (окружность) – это двумерная фигура. Если вторым измерением времени является вечность, это значит, что вечность входит в любой круг времени и в каждое мгновение круга времени. Вечность и есть кривизна времени; это тоже движение, вечное движение. И если мы представим время в виде круга или любой другой замкнутой кривой, вечность будет означать вечное движение по этой кривой, вечное повторение, вечное возвращение.

Пятое измерение есть движение по кругу,повторение, возвращение.

Шестое измерение есть выход из этого круга. Линия времени становится спиралью. Действительная спираль времени не похожа ни на одну из известных нам линий, потому что в каждой своей точке она имеет ответвления.

ФИГУРА ТРЁХМЕРНОГО ВРЕМЕНИ предстаёт в виде сложной структуры, которая состоит из лучей, исходящих из каждого мгновения времени; каждый из них содержит внутри себя собственное время и испускает в каждой точке новые лучи; взятые все вместе, эти лучи образуют трёхмерный континуум времени.

Мы живём, мыслим и существуем НА ОДНОЙ ИЗ ЛИНИЙ ВРЕМЕНИ. 
Но второе и третье измерение времени, то есть поверхность на которой лежит и наша линия, и тело, в котором содержится поверхность, ЕЖЕСЕКУНДНО ВТОРГАЮТСЯ В НАШУ ЖИЗНЬ, В НАШЕ СОЗНАНИЕ, оказывают влияние и на наше «время».

Когда мы начинаем чувствовать три измерения времени, 
мы называем их:

НАПРАВЛЕНИЕМ,
                             ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬЮ,
 СКОРОСТЬЮ.

Если мы хотим хотя бы приблизительно понять истинные взаимоотношения вещей, мы должны помнить о том, что :

И пространство, и время имеют ещё одно, НУЛЕВОЕ ИЗМЕРЕНИЕ, ТОЧКУ, ИЛИ МГНОВЕНИЕ.

Необходимо понять, что любое пространственное тело – вплоть до бесконечной сферы старой физики – есть ТОЧКА (или МГНОВЕНИЕ, если его брать во времени)

Например, наше физическое тело является трёхмерным ДЛЯ САМОГО СЕБЯ и ДЛЯ ДРУГИХ ТРЁХМЕРНЫХ ТЕЛ ШКАЛЫ, БЛИЗКОЙ К ЕГО СОБСТВЕННОЙ. И оно же является бесконечностью для поверхности*, которая представляет собой нуль по отношению к нему, поскольку никакое число поверхностей не составит тела. И оно же (наше физическое тело) является ТОЧКОЙ, нулём, фигурой нулевого измерения для четвёртого измерения, поскольку тело наше - это лишь мгновение во времени и никакое количество тел не создаст времени.

Соответственно, всё наше трёхмерное пространство -
ЭТО ЛИШЬ МГНОВЕНИЕ ВО ВРЕМЕНИ.

*следует помнить, что "линии" и "поверхности" - не более чем названия, которые мы даём измерениям, лежащим для нас между точкой и телом. Для нас они не обладают реальным существованием.

Наша вселенная состоит из ТОЧЕК и ТЕЛ. Точка есть нулевое измерение, тело - трёхмерное. На другой шкале тело необходимо принять за ТОЧКУ ВРЕМЕНИ, а ещё на одной шкале - вновь за тело, но уже за ТЕЛО ТРЁХ ИЗМЕРЕНИЙ ВРЕМЕНИ.

Время и движение созданы НЕ ПОЛНОСТЬЮ ВОСПРИНИМАЕМЫМИ ТЕЛАМИ, то есть линиями пространства и времени и поверхностями пространства и времени.

Период измерений реальной вселенной – семь степеней* тел :

1. Точка, или скрытое тело
2. Линия
3. Поверхность
4. Тело, или пространственная фигура
5. Время, или существование во времени тела, как пространственной фигуры
6. Вечность, или существование времени
7. То, для чего нет названия, или существование вечности

*степень в этом случае, разумеется, – лишь название.

------------------------

Важно помнить : NB : измерения подвижны, то есть

любые три последовательные измерения образуют либо «время», либо «пространство», период может двигаться вверх и вниз.

Трудность понимания этой вечно меняющейся вселенной, которая сокращается и расширяется в ЗАВИСИМОСТИ ОТ РАЗМЕРОВ НАБЛЮДАТЕЛЯ и скорости его восприятия, уравновешивается постоянством законов и относительных положений в этих изменчивых условиях.

«Седьмое измерение» невозможно, ибо это линия, которая никуда не ведёт, или идёт в несуществующем направлении.
Вся наша жизнь, фактически, состоит из явлений «седьмого измерения», то есть явлений фиктивной возможности, фиктивной важности и фиктивной ценности. Мы даже не приближаемся к пониманию того, как много НЕСУЩЕСТВУЮЩИХ ВЕЩЕЙ играет важную роль в нашей жизни, управляет нашей судьбой и нашими действиями.
---------– -------------

ДВИЖЕНИЕ. 

Физика считает, что движение всегда остаётся одним и тем же. Различают только его свойства: продолжительность, скорость, направление в пространстве, прерывность и непрерывность, периодичность, ускорение, замедление и т.п.

Характерные особенности этих свойств физика приписывает самому движению, так что оно разделяется на прямолинейное, криволинейное, равномерное, неравномерное, ускоренное, замедленное и т.д. Принцип относительности движения привёл к принципу сложения скоростей, а разработка принципа относительности выявила невозможность сложения скоростей, когда «земные» скорости сравнимы со скоростью света.

Само понятие 
движения в физике 
до сих пор не определено.

Равным образом 
не определено понятие «скорость».

Главное, что движение всегда рассматривалось физикой как однородное явление. Не было попыток установить разнообразные феномены движения.

Итак, имеют место быть четыре вида движения :

1. Невидимое, это медленное движение, которое как движение не видно, например, движение часовой стрелки.

2. Видимое движение.

3. Быстрое движение, когда точка становится линией, например, движение тлеющей спички, которой быстро вращают в темноте.

4. Сверхбыстрое, такое что не оставляет зрительных впечатлений, но производит определённое физическое действие, например, движение летящей пули.

Итак, если, например, точка на белой стене пройдёт 1-2 дуговых минуты круга, радиусом которого будет расстояние до стены за 1/10 секунды, то мы увидим её движение, если медленнее, то точка покажется нам неподвижной, а если скорость точки возрастёт в 4-5 тысяч раз, то то что мы увидим мы назовём и посчитаем – ЛИНИЕЙ. Ну а если точка промчится со скоростью оружейной пули, то мы вообще её не увидим, но сможем услышать её движение, увидеть движение других объектов, вызванных полётом этой пули. Это будет невидимое движение с воспринимаемым следом.

А теперь, прошу внимания!

Дело в том, что различия этих четырёх видов движения будут не только субъективны, то есть они будут различаться не только в нашем восприятии, но и ФИЗИЧЕСКИ, по своим результатам и по воздействию на другие явления. Эти четыре вида движения – различны по своему отношению друг к другу; и отношение это постоянно.

Физики скажут, что это просто глаз человека обладает удивительной способностью «сохранять в памяти» виденное в течение 1/10 секунды, если точки движется достаточно быстро, то память каждой одной десятой секунды будет сливаться с другой памятью так, что будет линия, но, самого преобразования точки в линию здесь нет. Весь процесс субъективен, происходит «внутри нас», в нашем восприятии. На самом деле движущаяся точка движущейся точки и останется. Именно так выглядит дело с научной точки зрения.

В основе этого «научного» вывода лежит то, что МЫ ЗНАЕМ, что наблюдаемое явление вызывается движением точки. А что, если мы не знаем этого? Как можно это установить, если невозможно приблизиться к линии, которую мы увидели, прекратить движение и остановить предполагаемую точку? 

Линию видит наш глаз, однако при определённой скорости движения такую же линию «увидит» фотоаппарат, например. 

Дело в том, что движущаяся точка на самом деле превратилась в линию; и мы глубоко заблуждаемся, не доверяя своему глазу, это как раз тот случай, когда глаз нас не обманывает! Глаз устанавливает точный принцип разделения скоростей. Конечно,, он устанавливает его для себя, на своём уровне, но число разновидностей движения останется одинаковым на любой шкале. Взаимоотношения между четырьмя скоростями со своими результатами останутся неизменными. Эти взаимоотношения создают весь наш видимый мир. Суть их в том, что одно движение не обязательно бывает движением по отношению к другому движению; последнее возможно лишь в том случае, когда сравниваемые движения по своим скоростям не слишком отличаются друг от друга.

Итак, точка на стене будет представлять собою ДВИЖЕНИЕ, по сравнению как с невидимой скоростью, так  со скоростью достаточно большой, чтобы образовать линию.

Однако, по сравнению или по отношению  к летящей пули это движение точки уже не будет движением; для неё оно окажется НЕПОДВИЖНОСТЬЮ.

Точно так же, как линия, образуемая быстро движущейся точкой, будет для медленно движущейся точки ЛИНИЕЙ, А НЕ ДВИЖЕНИЕМ.

Получаем принцип : 

Движение является движением (с нарастающей или убывающей скоростью) только для тех видов движения, которые располагаются поблизости, то есть в пределах определённой корреляции скоростей. Более удалённые друг от друга разновидности движения, т.е. движения с существенно разными скоростями, например, с разницей в 4-5 тысяч раз, будут друг для друга не движениями с разной скоростью, а явлениями большего или меньшего числа измерений.

Что же такое скорость?
Что это за таинственное свойство движения, которое существует лишь в средних степенях и исчезает в малых и больших степенях, вычитая или прибавляя таким образом одно измерение? И что такое движение?

Движение есть ВИДИМОЕ явление, зависящее от протяжённости тела в трёх измерениях времени.

Это значит, что каждое трёхмерное тело обладает ещё тремя измерениями времени, которых мы, как таковых не видим, а называем их свойствами движения или свойствами существования. Наше сознание через головной мозг не в состоянии охватить временные измерения в их целостности; все существующие «концепции времени» выражают лишь одну сторону, одно измерение. 

Поэтому протяжённость трёхмерных тел в неопределимых для нас трёх измерениях времени представляется нам «движением» со всеми его свойствами.

По отношению к измерениям времени мы находимся в таком же положении, в каком находятся животные по отношению к третьему измерению пространства.

Все кажущиеся движения для них реальны. Когда лошадь проходит мимо дома, дом поворачивается к ней разными сторонами, дерево прыгает на дорогу. Даже когда животное остаётся неподвижным и только рассматривает неподвижный объект, последний начинает обнаруживать необычные движения. Собственное тело животного, даже в состоянии покоя, может проявлять для него много странных движений, которые наши тела для нас не проявляют.

Так же и для нас, для трёхмерных существ являются реальными кажущиеся движения трёх измерений времени или четвёртого, пятого и шестого измерения пространства. 

У нас вроде бы как «всё ещё впереди», всё в будущем, которое вот-вот наступит, а как только наступает, становясь неким «настоящим», то опять становится «обещанием или движением к будущему». Наш календарь, наши циферблаты с движением стрелок по кругу, наше ощущение возраста, всё это, в по сути, движение по убыванию – убыванию жизни, приближения разлук, смерти, старости – ради замедления этого «убывания в движении» совершается столько безумия, столько преступлений, столько липовых открытий, что трудно не усомниться в запредельной дороговизне человеческой трёхмерной иллюзии роста и прогресса.

Прошли годы...
Осталось пять минут...
Битый час жду...
Вам осталось жить...

Мы воспринимаем время как линию трамвая с остановками, на которых можно выйти, но потом надо обязательно снова дождаться нового трамвая и продолжить «движение жизни по рельсам из прошлого в будущее». По другому никак...

Время наш заменитель недостаточного чувствования пространства. Время наше непонимание Вечности, вечности мгновения, вечного теперь. 

СКОРОСТЬ может быть свойством пространства. Ощущение скорости, возможно, является ощущением проникновения в наше сознание одного из измерений более высокого пространства, нам неизвестного. Можно рассматривать скорость как УГОЛ. Это сразу же объясняет все свойства скорости, в частности то, что и большие и малые скорости перестают быть скоростями. Угол имеет естественную границу как в одном, так и в другом направлении.

----------------------------------------------------------------------

Ремарка докладчика

Может быть кто-то их вас, из тех, кто слегка заинтересовался мыслями и идеями этого доклада, кто с трудом, но всё-таки добрался, например, до этой моей ремарки на полях Неведомого, но всё ещё до конца не осознал : что собственно происходит? То есть: что мы все вместе и поодиночке делаем внутри этого доклада и зачем всё это нужно, и насколько это важно – все эти вроде бы чисто теоретические рассуждения, которые, особенно на беглый неподготовленный к дерзновениям ввысь взгляд, могут показаться просто сборником цитат, очередной версией миропонимания, конспектом отвлечённых от реальной жизни идей Петра Успенского, или просто гипотезой для сведения и общего развития? И что можно, вполне достаточно так сказать, спокойно с ними ознакомится в удобное от основного и привычного душе «культурного препровождения времени» и жить дальше, как ни в чём не бывало?

Можно и так, конечно, отнестись к этому докладу. Тем более, что в преамбуле к докладу я упреждал возможное отношение или соотношение искателей и потребителей поиска, и сузил круг прямых адресатов этих мыслей до, буквально, нескольких человек из каждой тысячи потенциально заинтересованных. Можно и по другому воспринимать положения данной работы сознания.  Скажу только, что от отношения очень многое зависит : там, где свершается досуг и просто потребление информации – неизбежен результат одного уровня, там, где свершается, например, – дело всей жизни – возникает отклик совершенного другого уровня постижения. 

У меня самого ушло чуть больше тридцати лет на то, чтобы перевести данные идеи из разряда «приятного чтива» в разряд дела жизни и смерти. Для меня переход сознания на более высокий уровень – это уже не просто увлекательная прогулка в Неведомое, это такой вот пыльный, одинокий и высокий по кромке путь, обильно политый кровью моей, объединённой в миллионы судеб, души, путь на краю пропасти, путь ЗА мечтой о жизни и ПРОТИВ жизни со смертью и смертельным расставанием с любимыми! ПРОТИВ всего человеческого выживания такой (любой) ценой, которую платят обыватели от науки и религии.
Измерения пространства и времени... Что стоит за этими цифрами – третье, четвёртое, пятое, шестое измерение? Дети стоят за колючей проволокой Бухенвальда, Майданека, Освенцима. Саласпилса. Человеческие судьбы стоят у края расстрельного котлована Бутовского полигона, кости человеческие торчат из вечной мерзлоты человеческого потребления жизни в распадках и на оголённых склонах сталинских лагерей; ветры стоят, ошалевшие от ужаса, на заснеженных просторах эпохи с чёрными воронами, с чёрными «воронка′ми» и воронками от снарядов и бомб нескончаемой бойни... Термоядерным пеплом колышется гарь свершённого будущего над недостроенной казармой всемирной Науки и оприходованной верой Религии... И гражданин Искусства, узник совести тем и отличается от воцерковлённого верователя в совместимость счастья и горя и от любопытствующего любой ценой сотрудника научного метода, что интеллигентность, то есть жизнь ценою, а не целью, ценит превыше всего и  не просто стремится «познать мир», но сражается в познании – сражается с самим собой прежним и бывшим, сражается, да, возможно что с крыльями ветряной мельницы, сражается в полном окружении и в одиночестве – со ВСЕЙ человеческой жизнью, счастье которой добрые люди, оплакивая, оплачивают слезинкой девочки Ивана Карамазова, а интеллигентные люди, люди самоотверженные – больше такую цену за счастье и прогресс платить не хотят и отказываются от Отца, жертвующего Сына, отказываются от жизни одних за счёт других, от самого ПРИНЦИПА осуществления жизни, упирающейся в смерть, и именно поэтому ищут ВНУТРИ СЕБЯ, идут путь не от «хорошего» к «лучшему», а от человека к Человеку, от бога мёртвых к Богу живых, от «своего и чужого» к «нашему каждого», от «личности» к «всеобщности», от «наблюдателя слезинок с кровью» к созидателю жизни и мира с невозможностью страданий как таковых!
Трёхмерная иллюзия слишком дорого обходится человечеству. Лучшие, романтики, альтруисты, искатели – погибают. Худшие, целеустремлённые в никуда прагматики, реалисты от сохи, обыватели досуга, брёвна по течению, добрые гробовщики, укладчики цветов на могилы – остаются и размножаются. 

Трёхмерная иллюзия убивает души вполне реально.
Так называемый научно-технический прогресс сводит сознание на уровень цифрового кода, понижает сознание до словосочетания «головной мозг» и шарит новоявленными палками в руках слепого в потёмках мироздания, тычется  в чёрные дыры цивилизации розетки оголёнными пальчиками будущих прошлых детей, чтобы осчастливить человечество новыми средствами комфорта для «жизни на диване» до момента оповещения каждого «жителя во вне» о том, что он стал «отработанным материалом» и его перешагнут вот-вот, прущие к счастью новые поколения живущих «до′смерти»...

--------------------------------------------------------- 

ПРОСТРАНСТВО

Научный метод навыдумывал множество моделей пространств: «сферическое», «эллиптическое», определяемое плотностью материи и законами тяготения, «конечное, но безграничное», «фазовое», «топологическое», «гладкое многообразие», «дискретное», «моллюск Эйнштейна» и т.д. И всегда это цельное пространство считается однообразным и однородным.

Идея разнородности пространства

Пространство, занятое домом, в котором я живу, комнатой, в которой сейчас нахожусь, и моим телом, воспринимается мною как ТРЁХМЕРНОЕ.

Я вижу часть неба в окне с несколькими звёздами на нём. Небо для моих непосредственных ощущений ДВУМЕРНО.Ум знает, что небо обладает «глубиной»; но мои непосредственные ощущения этого не подтверждают, напротив, они отрицают истинность этого факта.
Допустим, я размышляю о структуре материи и о такой её единице, как молекула. Для моих непосредственных ощущений одна молекула не имеет размерности; но при помощи рассуждений я прихожу к выводу, что пространство занимаемое молекулой – ШЕСТИМЕРНО, т.е. имеет три пространственных и три временны′х измерения. Очень большое количество молекул производит на меня непосредственное впечатление МАТЕРИИ, обладающей массой именно по причине шестимерности пространства, занимаемого каждой молекулой.

Итак, «пространство» для меня неоднородно. Комната «трёхмерна», а небо двумерно. Молекула для непосредственного восприятия размерности не имеет; у атомов, электронов и т.п. размерность ещё меньше; но по причине своей шестимерности множество молекул производит на меня впечатление «материи». Если бы молекулы и иже с ними не имели временны′х измерений, материя стала бы для меня пустотой. 

Каким же образом временные измерения
 воздействуют на мои внешние чувства, 
почему пространственные измерения сами по себе
 не оказывают на нас влияния?

Звезда, которая представляется мне мерцающей точкой, в действительности состоит, например, из двух огромных солнц, каждое из которых окружено множеством планет и оба этих солнца разделены колоссальным расстоянием. То есть на самом деле мерцающая точка на моём «плоском небе» занимает громадный участок трёхмерного пространства.

Так вот, дом и комната для меня трёхмерны в силу их СОИЗМЕРИМОСТИ с моим телом. «Небо» для меня двумерно, потому что оно далеко. «Звезда» кажется мне точкой, потому что она мала в сравнении с небом. «Молекула» может быть шестимерной, НО КАК ТОЧКА, то есть в виде тела нулевого измерения, она не в состоянии оказать на мои внешние чувства какого-либо воздействия. 

ИЗМЕРЕНИЯ 
  ОКРУЖАЮЩЕГО МЕНЯ ПРОСТРАНСТВА
                       ЗАВИСЯТ ОТ РАЗМЕРОВ МОЕГО ТЕЛА.

Если бы размеры моего тела изменились, изменились бы и измерения пространства. «Измерения» соответствуют «размеру». Если измерения МОЕГО МИРА могут меняться с изменением моего размера, тогда и размеры моего мира могут меняться.

Чем меньше будет «тело отсчёта», или «система отсчёта», тем меньшим окажется мир. 

Пространство пропорционально размерам тела отсчёта, и все меры пространства пропорциональны мерам «эталона». То еже самое справедливо и по отношению к самому пространству.

В мире планет невозможно представить себе, например, стул. Стул, как определённый предмет, обличённый в определённую форму, не может существовать в мире планет, потому что он слишком для этого мал. Стул не может существовать и в квантовом мире, – и тоже потому, что он слишком мал. Парадокс? Для реального или многомерного мира – нет, вовсе не парадокс. Стул, как  трёхмерный объект, имеющий определённый смысл или функцию в трёхмерном мире – очень мал или не значителен в своей функции в мире всех шести измерений, для этого мира он практически не существует, как не существует учёный, сидящий на этом стуле и изучающий, скажем, всё тот же квантовый мир.

NB!

Окружающие меня предметы – столы, стулья, вещи повседневного обихода и вместе в ними я, собственной персоной, пока я являюсь «трёхмерным для самого себя» в пространстве и одномерным во времени, то есть пока я ощущаю себя отдельным существом, существующим (как улитка на листике) лишь на линии или вдоль линии времени «прежде-теперь-после».  Значит, весь мой милый «коллектив»: вся обстановка моей комнаты, а так же весь мой город со всеми улицами, домами, вся моя страна и все другие страны и континенты, весь мой трёхмерный мир(!) –  не существует в мире, точнее, не существует для мира квантового – для мира так называемых элементарных частиц. Невозможно помыслить об «отдельном и временном субъекте», для которого большая часть пространства является «чувством времени»,  в мире шести измерений или в реальном мире, который составляют тела трёхмерного времени, в мире, в котором ВСЁ НАХОДИТСЯ ПОВСЮДУ И ВЕЗДЕ, в мире шестимерного всеобщего взаимодействия или шестимерной всеобщности.

Всё состояние шестимерного пространства непостижимо и недоступно для нас таких, какие мы есть. Наши органы чувств и сознание через головной мозг позволяют нам устанавливать связь только с материальным миром, то есть с миром определённых ограничений по отношению к высшему пространству. Мы никогда не можем видеть «шестиконечную звезду». означающую согласно древней символике мир совершенного единства трёх измерений пространства и трёх измерений времени.

Мы наблюдаем, мы, в той или иной степени, как бы подглядываем за явлениями и процессами, которым дали названия: «плазма», «электричество», «квантовый мир», «свет», «магнетизм», «гравитация», «всемирное притяжение» и т.д. Мы используем эффекты этих явлений в своих практических целях созидания и самоуничтожения. Мы облекли эти явления в математические оболочки формул, которые так и не заменили нам знание их сути, но позволили пользоваться ими в определённых границах нашего трёхмерного мироустройства.  И мы думаем, что «изучаем» эти явления, создавая новые и новые приборы и инструменты, и что наступит день и час, когда мы будем знать об этих явлениях всё. Наш так называемый научный метод познания – совершенствует не нас самих, но нашу иллюзию обладания жизнью и, по сути, увеличивает нашу зависимость перед внешним миром, усугубляет нашу беспомощность в мире летающих шаров, в мире гарантированных каждому смертельных разлук, в мире агрессивной внешней среды, всё время «окружающей» нас, маленьких в больших потребностях людей, которые уже давным-давно не «звучат гордо»...

-------------------------------------------

Если я всё-таки смогу расстаться с большей частью своего привычного «Я», если мне удастся преодолеть иллюзию моего «личного» или «отдельного» существования на линии времени, если моё сознание сможет охватить как пространство всё то, что отношу ко времени, то, возможно, у меня появится доселе неведомая мне новая функция, новое предназначение или смысл, или даже способ существования – начну создавать, а не потреблять жизнь, соответственно, только тогда, возможно, придёт осознание сущности тех явлений и процессов, которые я раньше числил как что-то вне себя находящееся, отличное от себя.

Так что же такое «материальный» мир?
Что такое материя?

Фактически, старая физика ограничивала понятие материи слишком узкими рамками, а новая точка зрения на материю чересчур расширяет сферу материального. 

Материальность делится ДЛЯ НАС на три вида:

Первый вид материальности – состояние материи, из которой состоят наши тела. Эта материя и любая её часть должны обладать (для нас) тремя измерениями в пространстве и одним измерением во времени. В этом виде «материальности» больше пространства, чем времени.

Второй и третий виды материальности представляют собой состояние молекул, атомов, электронов и т.п., которые (для НАШИХ ОРГАНОВ ЧУВСТВ) имеют нулевое измерение в пространстве и осознаются нами, то есть достигают нашего сознания только в силу трёх своих измерений во времени. В этом виде «материальности» (для нас) больше времени, чем пространства.

Переход молекул из твёрдого состояния в жидкое или газообразное не меняет их внутренней структуры, внутри молекул всё остаётся одинаковым, то есть следует учесть, что пропорциональность «материи» и «пустоты» не меняется.

Каким образом мы узнаём о существовании второго и третьего вида материальности? 

Материя атома заставляет нас ощущать своё существование благодаря движению. Если бы «движение» внутри атома прекратилось, материя превратилась бы в пустоту, в ничто. 

NB!

Действие «материальности», впечатление МАССЫ создаются ДВИЖЕНИЕМ мельчайших частиц, которое ТРЕБУЕТ ВРЕМЕНИ.

Если мы отбросим «время», если представим себе атомы без времени, то есть вообразим себе все «электроны», «ионы» и т.п. неподвижными, МАТЕРИИ НЕ БУДЕТ.

НЕПОДВИЖНЫЕ малые величины находятся вне нашего восприятия. Мы воспринимаем не их, а их орбиты, или даже орбиты орбит.

Небесное пространство является для нас ПУСТЫМ, иначе говоря, как раз тем, чем была бы МАТЕРИЯ БЕЗ ВРЕМЕНИ.

Но в случае небесного пространства мы раньше, чем в случае материи, узнали, что видимое нами не соответствует реальности, хотя наука по прежнему далека от правильного понимания этой реальности.

Светящиеся точки в глубинах оптики телескопов превратились в миры, движущиеся в пространстве; возникла вселенная летающих шаров.

Луна вращается вокруг Земли, Земля вращается вокруг Солнца, а Солнце, в свою очередь, вращается вокруг неизвестного нам центра или светила, или во всяком случае, движется в определённом направлении. Следовательно, Луна, вращаясь вокруг земли, вращается в то же время вокруг Солнца и движется куда-то вмести с ним. Земля тоже вращается вокруг Солнца и одновременно вокруг какого-то неизвестного центра.

Если графически изобразить траектории этого движения, то получится так: путь Солнца – в виде линии, путь Земли – в виде спирали вокруг этой линии и путь Луны – в виде спирали вокруг спирали Земли. Если бы нам удалось построить модель траекторий движения всех небесных тел Солнечной системы, соблюдая все соотношения, все расстояния и т.п., то такая модель оказалась бы точной моделью небольшой частицы «материи», во много раз увеличенной; и если бы удалось уменьшить эту модель в требуемое число раз, она показалась бы НАМ непроницаемой материей, в точности совпадающей с той материей, которая нас окружает.

Мы не в состоянии воспринимать  так называемые элементарные частицы как неподвижные точки и воспринимаем их в виде сложных и запутанных траекторий их движения, которые создают в нас ОЩУЩЕНИЕ МАССЫ. Если бы мы могли воспринять Солнечную систему на значительно более мелкой шкале, она вызвала бы у нас ВПЕЧАТЛЕНИЕ МАТЕРИИ. В этой Солнечной системе для нас не было бы «пустоты» в окружающей нас материи. 

«ПУСТОТА» или «ЗАПОЛНЕННОСТЬ» пространства целиком зависят от ИЗМЕРЕНИЙ, в которых мы воспринимаем материю или частицы материи, содержащиеся в этом пространстве. А измерения, в которых мы воспринимаем материю, зависят от размера частиц этой материи по сравнению с нашими телами и с бо′льшим или меньшим расстоянием, отделяющим нас от них; эти измерения зависят также от нашего восприятия их движения, которое создаёт субъективный фактор мира.

Все указанные условия, взятые вместе, предопределяют измерения, в которых мы воспринимаем различные скопления материи. 

Материя создана тончайшей паутиной, сотканной траекториями движения «материальных точек».

Для правильно понимания мира важно изучать принципы движения «материальных точек». Например, нужна идея ГРАДАЦИЙ: материю одного рода нельзя описывать, как состоящую из единиц материи другого рода.

ВЕЛИЧАЙШЕЙ ОШИБКОЙ БЫЛО БЫ УТВЕРЖДАТЬ. ЧТО ВОСПРИНИМАЕМАЯ НАМИ МАТЕРИЯ СОСТОИТ ИЗ КАКИХ-ЛИБО МЕЛЬЧАЙШИХ ИЛИ ЭЛЕМЕНТАРНЫХ ЧАСТИЦ, допустим из электронов, атомов и т.п.
Атомы и молекулы, все элементарные частицы квантовой физики не следует рассматривать как материальные частицы. ОНИ ПРИНАДЛЕЖАТ ИНОМУ ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННОМУ КОНТИНУУМУ. Они содержат больше времени, чем пространства. Они есть ЕДИНИЦЫ ВРЕМЕНИ, а не единицы пространства.

Считать, например, что тело человека состоит из электронов или даже атомов и молекул, так же ошибочно, как ошибочно рассматривать население большого города как состоящее из клеток. Очевидно, что население города состоит не из микроскопических клеток, а из индивидуальных людей. Точно так же тело человека состоит из отдельных клеток, или, в чисто физическом смысле, из материи.

Итак, продолжается попытка показать принципиальное устройства мира – мира реального, мира причин, мира многомерного – кому? – пока ещё, просто, трёхмерному человеку – вам, читающие, мне – существам существующим по большей части реализации своего сознания именно на разрезе, на трёхмерном разрезе многомерного мира. 

Нам, трёхмерным существам, нужны определённые ориентиры, хотя бы что-то более-менее фундаментальное для того, чтобы либо оставаться на месте, либо идти дальше, выше себя самого.

В данном случае мы уточняем и пытаемся найти правильное отношение к ощущению «материи». 

Как только у кого-то из нас утвердятся принятые выше определения материи, а заодно с нею и определение «массы», то есть как только наше сознание утвердится в том, что действие материальности и впечатление «массы» создаются движением, практически сразу отпадёт необходимость в целом ряде долгоиграющих научных гипотез.

Первой отпадёт гипотеза тяготения. Тяготение необходимо «в мире летающих шаров»; в мире взаимосвязанных спиралей оно становится ненужным. Точно так же исчезнет необходимость «среды», через которую передаётся тяготение, или «действие на расстоянии». 

В реальном или в многомерном мире – всё связано со всем. Мир представляет собою Единое Целое. 

Явления, объясняемые «тяготением» и явления «веса» представляют собой СОВЕРШЕННО РАЗНЫЕ ФЕНОМЕНЫ, не имеющие между собой ничего общего.

Солнце, Луна, звёзды, которые мы видим, – это СЕЧЕНИЯ СПИРАЛЕЙ, для нас невидимых. Эти сечения не выпадают из спиралей в силу того же принципа, согласно которому сечение яблока не может выпасть из яблока.

Но падающее на землю яблоко как бы стремится к её центру в силу СОВСЕМ ДРУГОГО ПРИНЦИПА, а именно в силу ПРИНЦИПА СИММЕТРИИ.      
-----------------------------

продолжение следует