Найти в Дзене

"Путник" Василия Григоровича-Барского. 3. Ганиска, Гест, Тард. Гатван. Будим (Будапешт).

Ганиска, Гест, Тард А я с моим другом Иустином Леннецким простым путем, который нам посоветовали знающие люди, через одну милю пришли в село Ганиска. У главенствующего там нам дали небольшую милостыню и налили в наш сосуд немало пива в дорогу, там же у винника мы ночевали. Утром в четверг на Вознесение Господа нашего Иисуса Христа были в костеле на службе католической, потому что наша церковь была далеко. Потом были у плебана, т. е. мирского попа на латыни, и приняв от него небольшую милостыню, шли спешно две мили через Нагидов, где одни кальвинисты живут, только главенствующий господин католик, до села Гарадна, где живут и кальвинисты, и католики. Там мы ночевали у доброго человека, придерживающегося руской веры. Но знайте, что по всей венгерской земле, хоть и разных вер люди обитают, все страннолюбивы. Оттуда утром в пятницу шли две долгих мили до местечка Сиксов, где живут кальвинисты и только двое-трое католиков. Там были в кальвинистском коллегиуме у директора. Он принял нас стра

Ганиска, Гест, Тард

А я с моим другом Иустином Леннецким простым путем, который нам посоветовали знающие люди, через одну милю пришли в село Ганиска. У главенствующего там нам дали небольшую милостыню и налили в наш сосуд немало пива в дорогу, там же у винника мы ночевали. Утром в четверг на Вознесение Господа нашего Иисуса Христа были в костеле на службе католической, потому что наша церковь была далеко. Потом были у плебана, т. е. мирского попа на латыни, и приняв от него небольшую милостыню, шли спешно две мили через Нагидов, где одни кальвинисты живут, только главенствующий господин католик, до села Гарадна, где живут и кальвинисты, и католики. Там мы ночевали у доброго человека, придерживающегося руской веры. Но знайте, что по всей венгерской земле, хоть и разных вер люди обитают, все страннолюбивы.

Оттуда утром в пятницу шли две долгих мили до местечка Сиксов, где живут кальвинисты и только двое-трое католиков. Там были в кальвинистском коллегиуме у директора. Он принял нас страннолюбиво и вдоволь напоил нас вином. Пройдя милю до села Арновец, где живут люди разных вер, ночевали у доброго русина. Утром в субботу прошли милю до местечка Мышковцы, где тоже живут люди разных вер, но большинство кальвинистов, имеющих и коллегиум. Попросив милостыню и перекусив, шли через виноградники. Там продавали вино, дали и нам пить. Иустин спешно ушел вперед, а я там отстал, заблудился и устав, прилег у дороги отдохнуть, не боясь никого, слышав, что в венгерской земле не найдешь разбойников. И когда крепко уснул от вина и усталости, кто-то снял с меня мой новый шлем капелюш, оставив взамен свой старый разодранный. Я же только себя винил, что уснул при дороге, а вора похвалил, что не оставил меня с непокрытой головой. И не жалел о происшедшем, надеясь в старом капелюше больше милостыни получить.

Пройдя милю, я пришел к рускому селу Герембел. Там гостил во дворе священника, а после трапезы через две мили пришел к кальвинистскому селу Гест. Ночевал у страннолюбивого кальвиниста. Утром в воскресенье, пройдя милю заблудился, и шел еще милю до католического села Тард, где живут и два-три русина (и по языку, и по вере). Там я отдохнул и пообедал у одного убогого русина, добронравного и страннолюбивого.

Пройдя милю, я пришел к знаменитому городу Эгра (Эгер), где мы все четверо встретились по воле Божьей. Как и в Кошице, нам не разрешили войти в город, пока не показали стражи наших патентов начальнику града. Т.к. был уже вечер, нам велели ждать до утра, тогда мы по отдельности разошли, ища в пригороде у кого переночевать. На восходе вошли в город, и я ушел от спутников, сердясь, что раньше они бросили меня. Понедельник я пробыл у православного человека арацкой веры. Араки по языку греки, православные, но церковь у них отдельная, в которую чужих не пускают стражники, стоящие у дверей. Я тоже хотел зайти в церковь, но мне не позволили. Я очень удивлялся такой твердой вере, что не только католикам, но и грекам и русам чужестранным запрещают вход.

Город окружен каменной стеной и внутри красив, но не так как Кошице — каменных домов мало, большинство деревянные. Там есть турецкие башни, изящно устроенные, с которых они возглашали свое мерзкое правило, когда владели этим городом. Есть там и школы латинские до риторики, и престол епископа папы Римского. К нему мы ходили и просили патент, он же не только не отказал, но велел написать скорее. Спутники мои, не известив меня, взяли патенты и ушли в понедельник. Я, узнав об этом, немного огорчился и вспомнил слова Псалмопевца: «Друзья мои против меня восстали, и ближние мои отдалились от меня». Во вторник пополудни я взял у писаря кафедрального патент за деньги, потому что без денег он не давал.

С Божьей помощью я шел три мили до села Домослов, где ночевал у страннолюбца. Утром в среду я встал до восхода, чтобы догнать спутников. Через милю пришел в местечко Денгеш. Это место было бы хорошо, если бы имело ограду, потому что там есть и латинские училища до риторики. Испросив милостыню от богатых домов, отправился дальше. Когда прошел одно поприще, начался сильный дождь, я укрылся на мельнице, стоявшей рядом с дорогой, и там задремал. Потом писал там до вечера мой «Путник», потому что дождь не прекращался. Ночь провел там же, думая, из-за шума мельницы, что дождь продолжается.

Гатван. Будим (Будапешт).

Рано в четверг шел оттуда две мили до селаГатван. Там отдохнул немного у плебана, поел хлеба, и испросив от других домов малую милостыню, шел две мили до села Осовт, где живут и лютеране, и католики. Ночевал у страннолюбивого лютеранина. Утром в пятницу шел очень долгую милю между горами и холмами, покрытыми красивой травой и дубравами, до селе Керепеш. Там у плебана получил очень маленькую милостыню. Через две большие мили пришел к знаменитому городу Будим, стоящему над великой рекой Дунай с бурной и беловатой водой. Место это разделено на две части: один город старый, с крепкими и высокими каменными стенами, на одной стороне реки, называется Пешт; в другом новый замок на горе с крепостной стеной, на другой стороне реки, называется по латыни и по-немецки Буда, по славянски Будим. Ниже него на равнине торжище с лавками и православная Сербская церковь, и живет много сербов. Красоты этих городов описать не могу, потому что не пустили меня внутрь. Еще когда только подошел к первому старому городу и хотел войти, страж прогнал меня, говоря: чужестранцам входить запрещено. Страж вторых ворот на другой стороне велел мне идти на пристань, с которой весь народ сходит на паром. Паром же там, как корабль, столь искусно устроен, что сам переплывает, хотя не имеет парусов и никто на нем не гребет и ничего иного не делает. Там жителей непрестанно перевозят туда и обратно. Стражник корабля взял у меня патент, и, не взяв денег, перевез на другой берег и сопроводил к к крепости Будиму. Там стражи велели мне ждать, пока их начальник прочтет мой патент, но он, прочтя, дал ответ, что не велено пускать странников. Я возвратился в сербский пригород и там, встретив своего спутника Иустина, не хотел идти с ним, т. к. сердился на него, что дважды меня оставил, и за разные другие вины, которые не хочу вспоминать, чтобы не впасть в грех осуждения. Обошел там до пятнадцати дворов и никто не хотел меня принять на ночь, потому что православные сербы из-за моей пилигримской одежды думали, что я католик, которых они не любят и не хотят угощать. Решив ночевать на стоге, но из-за жажды, узнав где продают пива, пошел туда. Продавец пива был православный серб, я, не зная об этом, долго с ним беседовал и рассказал, что никто меня не хочет принять на ночь. Он же , поняв из беседы, что я православный, принял меня с радостью. Пришел туда и спутник мой Иустин Промыслом Божиим, да соединимся с ним снова с любовью, и рад был, что мы оба православные, и велел дать на еды и постель. Поели мы изобильно и спали сладко, устав в пути. Были у него субботу и воскресенье до понедельника. Звали его Христофор Велкович. Будучи страннолюбив и смиренен, следуя Христу, он нас не только хорошо угощал, но велел и ноги нам помыть, ради милости Божией.

Он рассказал о нас всем сербам и показав, где живет архимандрит, велел идти к нему представиться. Он нас любезно приветствовал и расспрашивал, действительно ли мы русы, смущаясь нашей пилигримской одежды. Мы, видя его сомнения, показали ему патенты от монастырей руских. Поверив нам, велел быть нам в церкви своей на правиле, был тогда великий праздник Сошествия Святого Духа, и были в церкви сербской на Всенощном бдении и на Литургии, которую совершал тогда архимандрит. Он велел собравшемуся в церкви народу дать нам милостыню и набралось немало. Утром в понедельник на Троицу тоже были в церкви. Ходили с процессией между домами и благодарили Бога, что в столь великий праздник сподобил нас быть с православными.

По окончании церковного пения позвал нас архимандрит на изобильную трапезу. Возвратившись оттуда к первому страннолюбцу и немного отдохнув, поблагодарили его за любовь и благодеяние, и отправились от Будима пополудни, повернув на путь к Вене. Сначала мы хотели идти через Сербию и Далмацию по суху и морем до Венеции, но благоразумные люди нам советовали лучше идти в Вену, чтобы и столицу имперскую увидеть и получить надежные патенты.