Предыдущая глава
Полина вернулась в дом Айгуль через неделю и внимательно всё везде обшарила. Старуха сделала, как она ей и велела.
Стоял душный конец мая. Вечерело. Полина натаскала из сарая сухого сена. Разложила в разных местах, спичкой чиркнула.
Лучше будет, если её дочь, Зойка, узнает о том, будто погибла Айгуль вместе с ребёнком при пожаре. Кто в обугленных досках ковыряться будет? Да и о ребёнке никто из местных знать не знает.
Угомонится Зойка, успокоится. Подумает, что как Матвейка при пожаре погиб, так и дочка его.
Пускай жизнь с чистого листа начинает, вместе с Кириллом. Других детей ему родит, кровных. А о первом своём ребёнке позабудет навсегда. Время вытравит все воспоминания.
Уже ближе к главной дороге, Полина обернулась. Дымом потянуло, теперь полыхало вовсю. Местные почувствуют запах гари, прибегут. Тушить начнут, да поздно. Ничего от избы Айгуль не останется.
Домой Полина вернулась уже затемно. Младшие спать должны. Она их теперь стала по хозяйству приучать. Нечего лодырничать. Старшую сестру в пример им ставила. Делу время, как говорится, а потехе час. А то носятся по деревне, как шалопутные. Не хватало ещё, чтобы Ленка, как и старшая сестра её, в подоле принесла. Или Васька в разнос чтобы пустился. Курить да пить не велико ученье, пристраститься можно на раз плюнуть.
О младших теперь голова у Зойки болела. Отца нет на них, так она за двоих родителей. Нелёгкая это ноша, потому и злой такой стала. Нечего сантименты разводить и нюни распускать. Зойка ей потом ещё спасибо скажет. За Кириллом небось как за каменной стеной будет жить.
Мечтала Полина тоже в город выбраться, да куда ей? На кого хозяйство-то оставит? Бросить всё? Тоже боязно. А ну как в городе не получится? Видно, в деревне доживать свой век придётся.
Младших вот определит ещё и отдохнёт. Этих в институт надо, обормотов. Так, как Зойке, уже им не повезёт. Сами пусть в жизни тогда пробиваются.
Свет в окнах не горел, и, скрипнув калиткой, Полина хотела уже было задвинуть щеколду, как перед ней выросла фигура Михаила Потаповича Антипова.
- Откуда это ты, Полина Дмитриевна, так поздно явилась? - вкрадчиво спросил он, облокотившись об калитку.
Сердце заколотилось у Полины. Вот те раз! Неужто следит за ней Михайло Потапыч? Вот медведь неугомонный. То-то облизываться стал, как мартовский кот. Видать, Катерина, жена законная, совсем его не прельщает.
- Случилось что, сват? - не стала отвечать на вопрос Антипова Полина. Вот ещё! Будет она ещё отчитываться перед ним! Куда ходила, да зачем! Не его дело.
Михаил сдвинул брови. Непокорная баба, с норовом. Но так даже интереснее, аж дух захватывает и дрожит всё внутри.
Резко распахнув калитку, вошёл Антипов к Морозовым в палисадник. Обеими руками схватил он Полинку за плечи, да губами как впился в её губы, что в голове враз помутилось у него.
Приревновал он Полину, почудилось, что от мужика какого-нибудь идёт, крадучись. А что ей? Женщина она свободная, сама себе хозяйка.
- Что ж ты, Михаил Потапыч, делаешь-то? - с придыханием прошептала Полина, оттолкнув свата - что ж ты имя-то доброе моё позоришь! Вдруг из соседей увидит кто, по всей деревне сплетни пойдут! Как я Катерине твоей в глаза смотреть буду?
У Антипова совсем голова кругом пошла.
- Ночь, полночь на дворе, Полюшка. С ума ты меня свела совсем, ещё на свадьбе детей наших. Так с тех пор и мечтаю о тебе, во сне вержишься каждую ночь почти. Не могу скрывать больше своих чувств к тебе!
Полина опешила. Растерянно осмотрелась. Хорошо, что темно и стоят они под раскидистой старой яблоней. С самой улицы кусты шиповника не пропустят посторонний глаз.
Всё выкорчевать вокруг дома Полина хотела, да руки не доходили. А теперь порадовалась она, что не оголила свой участок. А то как на ладони всё видно было бы, что у неё в саду происходит.
- Ты меня прям в краску вогнал, Михаил Потапыч. Выпил ты, что ли? Али горячка у тебя?
Полина приложила свою прохладную ладонь ко лбу Антипова. Он тут же руку её схватил и стал мокрыми противными поцелуями покрывать.
Его частое дыхание и трепет этот животный, у Полины только отвращение вызвали. Не любовь это у него к ней, а похоть лукавая. Любовь она такая разве?Хотя нужный он мужик, полезный. Любая другая на её месте, не раздумывая, в койку к Антипову прыгнула бы.
- От тебя у меня горячка, Полюшка ... Пойдём со мной, не мучай меня больше. Машина у меня тут неподалёку стоит. До лесочка доедем ненадолго ... Не откажи мне, Полинка ... Так сохну по тебе, что всё что хочешь сделаю. Не обижу, только люби меня и приласкай.
Полина неуверенно губы кусала. И как быть? Согрешить или нет? Отчёт ей не перед кем держать, вдова она. А помощь Антиповская ей не помешает. Устала она тащить всё в одиночку.
Не об себе заботится, о детях. Зойку за Кирюху пристроила. Теперь и о младших надо подумать. Раз шанс такой выпал, то почему бы и нет?
От Катерины не убудет, а Антипов не обидит уж точно.
- Иди один. А я огородами выйду. А то боюсь в такое время, соседка моя, бабка Дуся, не спит ещё и бдит за моим домом - прошептала Полина.
Михаил Потапыч замешкался.
- А не обманешь? Точно придёшь? - с сомнением в голосе спросил он.
- Приду, приду, Миша. Приду - чуть ли не вытолкала своего свата за калитку Полина - детей только одним глазом гляну и огородами пробегу. Иди к машине своей. Иди!
***
Выписку из роддома Леонид устроил торжественную. Медперсоналу коробку конфет и шампанское. Жене цветы и крепкий любящий поцелуй.
- Спасибо тебе за дочку, родная моя - шепнул он ласково на ушко.
Таня подняла на мужа красные от недосыпа глаза. Все эти дни она не спала толком. Дочь очень капризной, видимо, родилась, уже сейчас характер свой несносный проявляет.
- И ты нисколько не сердишься, что сына не родила? - спросила она, заглядывая Лёне в лицо.
- Ну, что ты, Танюша! Как можно? Сына ещё успеем родить с тобой.
Елена Юрьевна кривила лицо. Невыносимо ей было смотреть, как Лёня чуть ли не пресмыкается перед этой актрисой из погорелого театра! Неслыханно просто! Какая-то плебейка из опальной семейки политических так подмяла под себя Лёню!
Александр Ефимович поднял руку, привлекая к себе внимание. В его руках был фотоаппарат.
- Дети мои, минуточку вашего внимания! Сейчас вылетит птичка! Смотрим в объектив ...
Натянув улыбку, Таня напряжённо смотрела перед собой. Она сама себе боялась признаться, что счастье материнства раздражало, приводило в ужас. Эти бесконечные крики, мокрые пелёнки. А кормление? Это же такой стресс! А эти больнючие роды? Да она больше никогда в жизни не согласится во второй раз рожать! Нет-нет-нет.
Отмечать выписку поехали к свёкрам. У них квартира просторнее, и Ольга наготовила ещё с вечера много всего. Были только самые близкие. На радостях Александр Ефимович напился, чем очень сильно разозлил и без того недовольную Елену Юрьевну. Сам новоиспечённый отец пока держался, выслушивая бесконечные поздравления. Хотелось поскорее к себе домой, но мать настояла первое время у них пожить. Таня молодая и неопытная мать, а они с Ольгой ей помогут, да за ребёночком приглядят.
Леонид был не против такой помощи, но, уже успев изучить характер своей жены, понял, что она восторга не испытает.
-Лёня, я устала. Поехали уже домой - шепнула ему Таня. Дочка спала в соседней комнате, и за ней приглядывала Ольга, то и дело в комнату Леонида заскакивая. Всё-таки племянница внучатая. Не видевшую в жизни особых радостей, Ольгу переполняли самые искренние чувства. Младенец ей враз в сердце запал. Насмотреться она на девочку не могла и постоянно плевалась через плечо, чтобы не сглазить. Уже сейчас было понятно, что красавица вырастет, каких свет ещё не видывал.
-Я как раз об этом хотел поговорить с тобой - Лёня откашлялся и шумно встал из-за стола - гости дорогие, нам пора удалиться. Молодой маме нужно отдохнуть.
Александр Ефимович начал что-то выкрикивать несуразное, Елена Юрьевна его одёргивала, натянуто улыбаясь, а гости стали деликатно собираться домой, желая напоследок Александре Леонидовне Завьяловой расти здоровой и послушной девочкой.
-Мы пока у родителей поживём, Танюш - Лёня прикрыл дверь в свою спальню и встал возле кроватки, любуясь дочкой. Не выдержал, на руки её взял.
-То есть как это у родителей? - вскинулась Таня - у нас разве своего дома нет? Я не готова ... Мне ... Мне покой нужен. А мама твоя вмешиваться будет, свои порядки устанавливать.
-Мама, наоборот, поможет тебе, ты же неопытна в обращении с младенцами - мягко возразил Лёня - и Ольга рядом, на подхвате. Ты только и будешь, что отдыхать, а они по очереди с Сашенькой сидеть. Гулять с ней, пеленать, купать. Танюш, да ты тут как у Христа за пазухой будешь. Я на работе и не смогу тебе помогать, пойми!
Таня разволновалась. Со свекровью отношения натянутые были, и подстраиваться под Елену Юрьевну она не хотела. Но и с Лёней спорить, на своём настаивать означало детский эгоизм проявлять. Тут по уму поступить нужно, и, прильнув к мужу, Таня вскинула на него свои красивые глаза с томной поволокой.
-Хорошо, Лёнечка, как скажешь. Может, ты и прав. Поживём пока у родителей, но когда Саша окрепнет, мы переедем к себе.
-Конечно, это даже не обсуждается. Спасибо тебе! - Лёня нагнулся пониже и поцеловал свою красавицу-жену в губки. Он почему-то был уверен, что рождение Сашеньки сблизит Таню и его мать.