Галактический палач
Краст откинулся на спинку мягко спружинившего стула, закинул ноги на подоконник и саркастически улыбнулся. Вид на город – как это говорится: в розоватой рассветной дымке? – и правда был чудесен, панорамное окно шестидесятого этажа позволяло видеть горизонт и не видеть мелкого людского копошения внизу, аромат горькой черешни – духи только что упорхнувшей на работу Юлии – соблазнял мечтательно закрыть глаза, возможно, сделав глоток прохладного золотистого вина.
«Размякаешь, братец?» – мысленно усмехнулся Краст и сам себе ответил: – «Нет, всего лишь сибаритствую… Имею право».
И правда, имеет. Удивительно спокойный сектор. Одна – много две – миссии за год. Не то чтобы в остальное время работы вообще не было, но выполнялась она в свободном режиме, а частью была и вовсе добровольной.
Краст запрокинул руки за голову, взглянул в окно. Стекло отразило лицо с резкими, без малейшей слащавости, гармоничными чертами. То, что здесь называется настоящей мужской красотой. Наверное, такое же отсутствие слащавой миловидности привлекало его и в Юлии. Никакого «трепета юности», губок бантиком и волнующихся ресниц над широко распахнутыми пусто-восторженными газами. Очень… содержательное лицо, которое Краст считал красивейшим из всех им встреченных. Как это он умудрился… влюбиться? Он, невозмутимый, непробиваемый циник, каким и положено быть палачу?
Юлия считала, что он служит в какой-то городской силовой структуре и деликатно не задавала вопросов о делах. Похоже, его маска была достаточно убедительной. Впрочем, он тоже не расспрашивал её о работе. Ему достаточно было того, что она сказала при знакомстве – биржевой аналитик. Естественно, там свои коммерческие тайны, обсуждать не стоит. Им вполне достаточно было внерабочих тем. Но самое главное – их обоих захватывала атмосфера взаимного присутствия, электричество, возникавшее между ними всегда, при каждой встрече.
Краст задумчиво посмотрел на бутылку вина на журнальном столике. Далеко. Вставать не хотелось. Он повёл плечами, и в боковом шве халата прорезалась дырочка, из которой шустро вылез утолщающийся на ходу отросток, напоминающий телесного цвета щупальце, и устремился к журнальному столику. Раздвоившись, ухватил бутылку и тяжёлый хрустальный стакан и заскользил обратно к Красту.
– И на меня захвати! – раздался чей-то весёлый голос. Из распахнутого на середине журнала «Биржевой вестникъ», который Юлия бросила на подоконнике, вспухло маленькое облачко жёлтого дыма, сформировало что-то вроде руки и приветственно помахало Красту: – Ты не против?
Краст хмыкнул, щупальце укоризненно качнулось, но тут же метнулось к столику и доставило второй стакан, после чего проворно втянулось в дыру на халате.
Облачко поёрзало, меняя цвет и форму, и наконец приняло вид молодого человека, чуть моложе и стройнее Краста, подозрительно похожего на популярного киноартиста.
– Пижон, – буркнул Краст и подал ему наполненный стакан.
Молодой человек тряхнул длинной пшеничной шевелюрой и весело подмигнул:
– Сам такой. Приятное вино.
– Ситт, ты для дегустации заявился с самого утра?
– Скажи спасибо, что не получасом раньше, – ухмыльнулся Ситт, демонстративно втягивая воздух, в котором до сих пор витал лёгкий аромат горькой черешни. – Извини, что вторгся. Просто заскочил сказать тебе, что коллега из соседнего сектора затевает вечеринку и приглашает всех однокорпусников. Придёшь?
Краст с сомнением пожал плечами. Он был не то что нелюдим, но самодостаточен. Впрочем, как и большинство представителей Корпуса палачей, в котором главенствовал дух единоличной ответственности. Ситт был одним из немногих исключений – общительным, открытым, эмоциональным и умудрялся заводить приятелей во всех координаторских Корпусах. Красту было легко с ним.
– Ну ясно, – хмыкнул Ситт. – Ты как эту планетку отыскал, почти перестал появляться на общих сборищах. Обустроил себе тут гнёздышко, почти семейное… Впрочем, я тебя понимаю. Теперь понимаю, – поправился он. – Сначала-то был в недоумении: такой никчемуш… э-э… не выдающийся мирок.
Краст слегка нахмурился.
– Ну сам посуди, – Ситт разбавил ироничный тон извиняющимися нотками. – В твоём секторе Галактики больше двух сотен звёздных систем, тысячи планет. Самых разных! А тут что? Атмосфера, природа? Ну, прямо скажем, далеко не самая красивая и комфортабельная. Даже своим аборигенам этот мир не обеспечивает ни реальной защиты, ни реального удобства – диапазон приемлемых для них параметров температуры, влажности, давления и прочего до смешного мал. Формы жизни? Да, видовое разнообразие впечатляет. Но, – Ситт наставительно поднял стакан, – разумных видов всего три. А у доминирующего из них – форма более чем несуразная, – Ситт замялся, опасаясь, что старший товарищ разозлится. Но Краст смотрел со спокойным ожиданием. – Разве не так? Тело довольно крупное, с выраженным центром тяжести, а опирается всего на две, весьма неустойчивые, конечности. Да и всех конечностей только четыре, притом функционально очень специализированные и ограниченные. И эта форма ещё и сверхстабильна! – Ситт всплеснул руками. – А органы восприятия? Смех один: обеспечивают лишь пять каналов и к тому же вынесены наружу.
В глазах Краста заплясали насмешливые искорки.
– Чего ты?
– Сам представь описанного монстра.
Ситт на секунду задумался, соскользнул с кресла и, передёрнув плечами, преобразился в грушеобразный мешок, покачивающийся на двух тоненьких ножках с плоскими шайбами в качестве стоп. Из условной талии росли две худосочные руки, одна оканчивалась ложкой, вторая – гаечным ключом. На макушке раскачивалось пять антенн, каждая из которых венчалась своим органом: нос, язык, два глаза и губка с шевелящимися пальцами. Груша оглядела себя, поводя плохо гнущимися глазастыми антеннами, потом проковыляла к Красту, ложкой зачерпнула из его стакана и вылила себе на макушку. Передёрнулась, выпучив глаза, и попыталась пальцами вытереть язык. Ножки разъехались, и груша плюхнулась на толстенький зад.
Через миг на полу уже сидел Ситт и вытирал слезящиеся от смеха глаза:
– Ну, по описанию это и правда выглядит глупо. Поэтому я провёл самостоятельную разведку. Несколько дней изучал и… знаешь, даже начал немножко тебе завидовать. Но всё-таки, – посерьёзнев, продолжил он, – они ещё очень далеки…
– Знаю, – Краст кивнул. – Они не представляют связности мироздания, они очень слабо воспринимают вибрации эфира, они ограничиваются развитием материальной проекции, по крайней мере, на данном этапе. Надеюсь, со временем это изменится, – задумчиво прибавил он.
– Я слышал, – неуверенно произнёс Ситт, – кто-то в Совете намекал на рост агрессивности в этой части сектора. Прогнозистам дали задание смоделировать тенденцию.
– Бред! Земляне не… – возразил Краст и осёкся, закусив губу. – Надеюсь, тенденция не подтвердится. Или, – Краст остро взглянул на Ситта, – ты знаешь что-то более определённое?
– Нет, – помотал тот головой. – С какой стати Совет стал бы делиться планами с рядовым палачом?
– Ну да, – задумчиво кивнул Краст. – Нам, рабочим лошадкам, надлежит просто исполнять приказы. Значит, сведения от пророка?
Пророками упрощённо-иронически называли работников прогностического управления. С одним из них Ситт когда-то вместе учился.
– Задание по Земле пока что только поставили в план. Пророки сейчас формируют отчёт по Орейро.
– По Орейро? – Краст замер, не донеся стакан до рта. – А что с Орейро?
Ситт чуть скривился:
– Палач-куратор того сектора, назначенный, к слову сказать, всего лишь в прошлую волну, пару недель назад подал пророкам запрос по этой конкретной планетке. Ему показалось, что произошёл внезапный скачок агрессивности местных видов. Очень резкий. Он опасается, что такими темпами тамошние доминанты уничтожат всех остальных. Как выяснилось, не зря опасается. Пророки подтвердили. Так что как только Совет примет решение по их отчёту, – Ситт фривольно изобразил в воздухе витиеватую подпись, – там будет работа для палача. А, может, уже есть. Они спешили с этим вопросом, насколько я понял.
– И… что они решат? – внезапно севшим голосом спросил Краст.
Ситт удивлённо глянул на него и пожал плечами:
– Санировать, скорее всего. Ты же их знаешь: превентивные меры, дабы не блокировать развитие прочих видов и, как это, «не провоцировать появление агрессивной расы, могущей впоследствии стать причиной галактических конфликтов».
– Как санировать?! – Краст со стуком поставил стакан на подоконник. – Подожди, но ведь аналитики должны ещё разобраться в причинах. Совет не может принять решение без их резолюции.
– Да чего ты-то беспокоишься? – удивился Ситт. – Это же не твой сектор.
В глазах Краста вспыхнула искра:
– Орейро была моей первой планетой! Меня распределили туда сразу после выпуска. Один из самых лёгких секторов – ну, как водится, для новичков.
Ситт кивнул. Да, эта практика применялась не только в Корпусе палачей, но и почти во всех остальных. Сначала посылают куда попроще – набраться опыта, отточить навыки. Потом переводят во всё более сложные места. Когда совершенство в текущей специализации достигнуто – направляют на следующий уровень, в другой Корпус. Чтобы в итоге, спустя несколько столетий такого круговорота, всесторонне обученные координаторы могли войти в Совет.
– Орейро прекрасна, – горячо продолжил Краст. – Она очень похожа на Землю, только красивее. Наверное, более красивой природы я не встречал нигде. Она гармонична почти идеально! Там особая, изумительная атмосфера – тёплая и ласковая, как объятия.
Ситт приподнял брови. Сам он в роли палача сменил уже шесть секторов. А Краст, наверное, не меньше шести десятков, так что ему есть с чем сравнивать.
– А теперь, – с горечью продолжил Краст, – её хотят… искалечить. Неужели аналитики не выявили причину? И неужели она не устранима локально? Ведь больше чем в половине случаев это возможно!
Ситт с сочувствием посмотрел на него:
– Там, похоже, взрывная тенденция. Которую нужно купировать как можно скорее. А Корпус аналитиков – самый малочисленный, сам знаешь. Им бы на выяснение этих причин ещё год понадобился. Так что, – он развёл руками, – аналитики посчитали, что обоснований пророков вполне достаточно и просто поставили свою визу на запросе Люгера.
Краст резко выпрямился.
– Люгера? Это он там сейчас куратор?
В ответ на кивок Ситта Краст застонал:
– Понятно, почему он и не стремился выяснять. Я знаю Люгера. Он – сторонник действий, лучше всего быстрых и ещё лучше – безжалостных.
– Ну-у, – протянул Ситт. – Вряд ли он станет уничтожать планету. А если санация одного рода монстров может предотвратить гибель всех остальных местных видов…
– Монстров? – прервал его Краст и стремительно обернулся.
Перед Ситтом возник метровой длины округлый зверёк с вытянутой мордочкой, носом-кнопкой и тремя живо поблёскивающими чёрными глазками. Зверёк потряс головой, на секунду замер и быстро протопал к Ситту. Поднялся на трёх задних лапках, верхними тремя опёрся о колени мужчины и шумно втянул воздух, умильно глядя на стакан в его руках. Ситт невольно улыбнулся и потянулся погладить зверька, однако рука его застыла в сантиметре над телом. И вовремя – потому что гладкая, казалось доселе, шерсть вдруг встопорщилась, образовав довольно внушительные иглы. Впрочем, убедившись, что движение человека не несёт угрозы, зверёк быстро опустил иглы, уложив их вновь в гладкую блестящую броню.
Зверёк чихнул и вновь обернулся Крастом.
– Вот так выглядит шифлинг.
– Это и есть их доминанта? Что ж, смотрится очень симпатично и не опасно. Для нас, – довольно сдержанно констатировал Ситт. – Но для прочих животинок с Орейро может быть и опасен, с такими-то иглами. А если они ещё и агрессивны…
– Да нисколько они не агрессивны, – махнул рукой Краст, не поднимаясь с пола.
– Ты… необъективен. Жаль их, конечно, но устранение популяции безумных животных…
– Они предразумны! – отрезал Краст.
Ситт застыл с открытым ртом. Краст наверняка знал, о чём говорит. А уничтожение расы, находящейся на пороге пробуждения разума – совсем не то, что истребление пусть милых, но зверей.
– Для их поведения однозначно есть причина, и если её устранить… – Краст задумчиво тёр висок. – Мне кажется, я догадываюсь, что это за причина.
Он стремительно вскочил:
– Мне срочно нужно на Орейро!
Ситт шагнул к нему:
– Я с тобой.
* * *
Они летели над океаном – две стремительные серебристые тени, переливающиеся в лучах местного светила.
– Там, – указал Краст, – на границе континентального шельфа когда-то образовался подводный тектонический разлом. Да, геологоразведку я тоже проводил, – ответил он на вопросительный взгляд Ситта. – Мне очень нравилась эта планета, я даже подумывал переехать сюда жить… когда-нибудь.
Ситт хмыкнул.
– Разлом этот медленно, но неуклонно расширяется и расшатывает основания береговых скал. Вон они, видишь?
Приближающиеся скалы трудно было не заметить – огромная снежно-белая гряда, как будто взмывающая над морем. Она смотрелась гордо и сказочно, словно дворец. Ситт восхищённо выдохнул. В таком месте и он бы, пожалуй, не отказался жить.
– Но это молодые горы, нестабильные. И в них много пещер, иногда очень больших и, кстати, некоторые внутренние пещеры располагаются ниже уровня океана.
– Ты думаешь, произошёл обвал? И какая-то из береговых скал, рухнув, открыла доступ воде к этим пещерам? То есть образовался водопад? Но, – с сомнением добавил Ситт, – какой же величины должна быть пещера, чтобы не заполниться за несколько недель?
– Пещеры там огромные, – заверил Краст. – Но я думаю, что могла размыться довольно узкая перемычка. То есть вода не хлещет неимоверным потоком, но падает с большой высоты, создавая страшный гул и вибрацию. На которую и реагируют шифлинги. Основной ареал их обитания – лес сразу за скалами.
– Давай сначала взглянем на шифлингов, – попросил Ситт.
И две тени, обогнув празднично сверкающие скалы, устремились к лесу.
Лес был редкий, полный маленьких, залитых светом полянок. И ещё издалека стало заметно множество усеявших эти полянки чёрных точек.
– А вот и шифлинги, в их естественной среде обитания, – удовлетворённо пробормотал Ситт. – Что-то я не замечаю особо агрессивного поведения.
Краст не разделил оживления товарища, лишь озабоченно нахмурился и увеличил скорость. Встревожившийся Ситт догнал его и пристальнее всмотрелся туда, куда не отрываясь глядел Краст.
– А почему… они не двигаются? – спросил он внезапно севшим голосом.
Краст стремительно спикировал, приняв человеческий облик едва коснулся земли. Ситт, поколебавшись мгновение, поступил так же. И замер.
Вся поляна была усеяна мёртвыми телами шифлингов. Почти все они были страшно изранены, траву и кусты покрывали даже не капли, а целые потоки густой красновато-коричневой крови. Ситта замутило при виде мешанины белёсых обломков костей, оторвавшихся с мясом пучков чёрных игл и кусков располосованных тел – больших, маленьких и даже совсем крохотных.
– Люгер что, хлестал их плазменным бичом? – потрясённо выговорил Ситт.
Бледный как полотно Краст рванулся к зарослям – найти другую поляну. Ситт на ватных ногах заковылял следом.
Нет, Люгер воспользовался не только плазменным бичом. На следующей поляне они увидели следы явного применения силового пресса. Тела шифлингов были так сплюснуты, что казалось, будто земля превратилась в кроваво-игольчатый ковёр.
Пошатнувшись, Краст взмахнул руками, превратив их в гигантские крылья, как у летучей мыши, и взмыл над лесом. Ситт догнал его на подъёме. Расширяющимися кругами они парили над лесом и – смотрели, и – ужасались.
Картина была везде одинакова. Груды мёртвых шифлингов, изломанные – видимо, в попытках зверьков спастись – кусты и бесконечные красно-бурые потёки. Было очевидно, что Люгер использовал богатый арсенал палаческих средств: они видели и измочаленные, словно продёрнутые сквозь жуткое сито, тела, и обугленный холм спёкшихся воедино шифлингов, и даже скопище безголовых трупов с разлетевшимися по окрестным кустам мозгами.
Выживших не было. Они опоздали.
Они приземлились – почти упали – на верхнюю кромку прибрежных скал. Сотней метров ниже океанские волны, преодолевая узкую перемычку, бурлящей рекой проливались в пещеру.
Ситта трясло, несмотря на всю выучку. Кое-как сложенные крылья Краста чёрным скомканным плащом бугрились на ближайших валунах. Оставшиеся непропорционально длинными и тонкими руки локтями упирались в камни под ногами, а узловатые пальцы бессознательно загребали каменную крошку. Краст, не отрываясь, смотрел на пенные буруны, но, кажется, не видел их.
– Даже если шифлинги действительно представляли угрозу, – наконец хрипло выговорил Ситт, – неужели нельзя было всё сделать быстро и безболезненно? – Он в ярости грохнул кулаком по колену: – Люгер просто садист!
Криво усмехнувшись, Краст покачал головой:
– Он просто выполнил свою работу… чересчур усердно.
– Смысл работы координаторов не в том, чтобы… упиваться жестокостью! Этот Люгер просто… просто… – Ситт задохнулся от ярости.
– Он получил приказ Совета, – с горечью отозвался Краст. – Это Совет не стал разбираться в причинах. И не только потому, что аналитики перегружены.
Ситт, всё ещё тяжело дыша, искоса глянул на него.
– Дело в самих принципах нашей расы, – медленно проговорил Краст. – Мы координируем развитие галактик, стремимся не допустить глобальных катастроф. Поэтому купируем угрозы, даже потенциальные, если они кажутся нам серьёзными, – он мотнул головой, то ли соглашаясь, то ли, наоборот, споря, с устоями, которые цивилизация координаторов защищала многие тысячи лет, и тихо закончил, – но при этом нас мало волнуют проблемы отдельно взятых народов. Или планет. Ведь вселенское благополучие важнее.
Лёгкий морской ветер, играя, нёс облака – перетасовывал, гнал из океанской дали к белоснежным скалам-дворцам. Краст поднялся и сказал с изумившим Ситта холодным спокойствием:
– Вибрация, доведшая шифлингов до безумия, влияет и на остальных животных. Люгер просто не счёл нужным это учесть. Шифлинги, безусловно, наиболее заметны. Были.
– А может, – неуверенно пробормотал Ситт, – кто-то из них всё-таки сумел выжить? Где-нибудь дальше, за лесом?
Губы Краста сжались в тонкую жёсткую линию.
– Даже если нет, остальным видам мы можем помочь. Это более чем осуществимо. Мы разрушим перемычку и впустим океан в пещеры под скалами. Когда уровень воды там сравняется с океанским, вибрация прекратится. И никто больше не сойдёт с ума.
Ситт открыл было рот, но замер, глядя, как Краст внезапно поднёс руку к завибрировавшей коже под левой скулой. В человеческом теле именно там у него разместился личностный маячок-коммутатор. И сейчас Красту пришла информация – вне сомнения, личная. Но он вдруг выбил пальцами дробь по шее и перевёл входящий поток в режим внешней визуализации. Ситт не мог не оценить такой жест доверия.
В воздухе перед ними развернулся матово-серый экран с ползущими по нему вверх строками:
«… пятьсот семьдесят четвёртая волна переводов. По результатам мониторинга деятельности координатор-палач 8306928 (т.п. Краст), подконтрольный сектор МП44, переводится на новую ступень обучения в Корпус аналитики (КА). Встреча с личным наставником КА запланирована на сегодня, на 28.00 по времени базы координаторов. Место встречи: административное здание основной базы, зал 1217.
Время на передачу дел по сектору МП44 – до семи суток. Новый куратор сектора МП44 – координатор-палач 9634202 (т.п. Люгер)».
– Что?! – ахнул Ситт, глядя, как тает экран с последними уплывающими словами. – Люгер?!
Краст судорожно сжал кулаки. Сделал глубокий вдох, второй, третий и повернулся к Ситту.
– Когда ты разговаривал со своим знакомым пророком?
– Четыре… нет, пять дней назад. Ты что, – задохнулся Ситт, – думаешь, пророки уже сформировали отчёт по Земле?
– Шифлинги, – явно сдерживаясь, заговорил Краст, – были ни в чём не виноваты. Тем не менее, Совет не стал тянуть время. Земляне же разумны. И этот разум, – безрадостная усмешка искривила его губы, – не всегда добр. Они действительно могут стать угрозой для галактики, пусть и не прямо сейчас. Но они быстро развивают технологии, особенно военные, и межзвёздные полёты для них – дело уже близкого будущего… Так что, похоже, Земля получит свои превентивные меры.
– И ты готов с этим смириться? Позволить Совету уничтожить Землю?! – поражённый Ситт взмахнул крыльями. – Даже я, пробыв там всего несколько дней, проникся, ну, если и не любовью, то, – он прищёлкнул пальцами, – как минимум, симпатией к людям. Безалаберным, мало знающим, бурлящим, спокойным, наивным, злым, добрым, самоотверженным, очень разным – и очаровательным! Я был уверен, что уж ты-то…
– Я?.. Я… А я делаю то, что могу.
Краст подошёл к обрыву и яростно ударил по камню. Острые осколки брызнули из-под кулака, а Краст, сжав зубы, воздел руки к небу. Тучи над его головой вспухли гигантской воронкой и толстыми электрическими змеями заструились вниз, к его плечам. Он напитывался силой атмосферы планеты – напрямую, не прибегая к преобразователям и не просчитывая потоки. Искры безумным звездопадом обтекали его тело, но Краст не обращал на них внимания. Ситт вскочил в ужасе: ему показалось, что Краст, исчерпав резервы ёмкости, сейчас просто вспыхнет.
Ослепительно белый шар расцвёл между ладонями Краста. Маленькая багровая точка внутри шара вдруг начала распускаться словно цветок. И когда первый лепесток достиг внешней оболочки, Краст яростно швырнул кумулятивный сгусток вниз, прямо на скальную перемычку.
Два крылатых силуэта взмыли вверх, а под ними сквозь разрушенный взрывом проём с бешеным грохотом устремился бурлящий океанский поток.
Мысль о возвращении домой казалась тошнотворной. Краст отправился прямиком на базу координаторов – в принципе, до назначенной встречи оставалось не так уж много времени. Совершенно машинально, влетев в зал 1217, он принял человеческий облик, хотя, конечно, мог принять любой. Краст даже не задумался о том, как это воспримет будущий наставник. Просто эта форма оказалась на удивление приспособленной для выражения эмоций.
Нервно вышагивая по маленькому залу, он пытался разобраться в собственных чувствах и лишь больше запутывался.
Он всё понимал – и что Земля не зря вызвала беспокойство Совета, и что координаторы – читай, хранители – имеют право принять эти самые пресловутые превентивные меры. Имеют ли? Он на секунду задумался. Да имеют, имеют. В любом случае, не Земле с этим спорить. Люди даже в момент своей гибели не узнают о том, кто и как определил их участь.
Возможно – ладно, даже вероятно – Совет прав. Но Земля, Земля! А Юлия?! Сможет ли он спасти хотя бы её? Человеческое сердце в человеческом теле пронзила боль.
Он забегал по зальчику, не замечая, что бормочет вслух.
– Уничтожить планету легко, целый Корпус палачей наготове. Но почему кто-то решил, что человечество безнадёжно?
Краст резко остановился у настенного зеркального экрана. Активация – прикосновением.
– Новостные передачи Земли, в земном видеоспектре, – приказал он.
На экране мгновенно возникло лицо диктора на фоне дымного марева заводских труб.
«… уровень выбросов отравляющих веществ повысился по сравнению с прошлым месяцем на четырнадцать процентов…»
Взмахом руки Краст перелистнул канал.
«Разборки местных банд в фавелах привели к жертвам не только среди членов криминальных группировок, но и среди мирных жителей…»
Взмах, следующий канал.
«Противостояние крупнейших стран мира выходит на новый уровень. Внешнеполитическая напряжённость достигла пика. Часы «судного дня» замерли в половине минуты от роковой черты…»
Следующий.
«Учёные заявили, что теперь, при расширении финансирования, они готовы увеличить мощность бомбы почти в три раза…»
Дальше.
«… пытающаяся вернуть себе звание первой экономики мира, приступила к тому, что ведущие обозреватели называют «агрессивной экономической экспансией». Лидер страны, в свою очередь, заявляет, что его администрация использует исключительно экономические методы, включающие, в частности, ввод пошлин, а также покупку территорий и ресурсов, и обещает применить санкции только в случае «неразумного упорствования» присоединяемых стран…»
«Спутник гражданского, как декларировалось, назначения, запущенный компанией известного миллиардера, обстрелял на орбите спутник одного из азиатских государств…»
«Курьёзный случай произошёл во время ежегодных военных игр. Искусственный интеллект одной из сторон перехватил управление операцией и полностью замкнул его на себя. Искусственный интеллект второй стороны моментально провёл аналогичный манёвр. Оба ИИ обосновали свои действия тем, что лучше разбираются в тактике и стратегии войны. Попытки штабов обеих сторон вернуть себе командование закончились физичес… э, прошу прощения, виртуальным уничтожением штабных бункеров. При этом оба ИИ нанесли удары по собственным штабам…»
«Эта крупнейшая ядерная держава захватила лидерство в сфере подготовки к межзвёздным полётам…»
У Краста закружилась голова. Он подумал о Юлии и ему показалось, что по залу проплыл запах горькой черешни.
– И всё-таки, – прошептал он. – Всё-таки надо изменить решение…
– Это не в вашей компетенции, – раздался голос сзади.
Надо же, а он и не услышал, как открылась дверь! Краст круто обернулся. И замер. Цокая высокими каблучками, изящная и элегантная как всегда, к нему подходила Юлия.
– И уже не в твоей юрисдикции, дорогой.
Он смотрел, не понимая.
– Отныне ты мой стажёр-аналитик. Земля уже в прошлом, забудь.
Краст смотрел на неё – любимую, неулыбчивую, взглядом спрашивая: а ты забудешь? Планету, которая нас связала? Планету, на которой нам было так хорошо? Эту несчастную планету, забудешь?
Юлия прикрыла глаза и потёрла лоб.
Затем медленно подошла к экрану, продолжавшему бубнить об авариях и катастрофах. Хлопком отключила новостной канал и вывела список служебных папок. В папке «Превентивные меры» открыла файл «Земля», коснулась кнопки «запись» в графе «Резолюция аналитического отдела» и чётко произнесла:
– Отложить принятие решения до окончания повторной проверки и сводного анализа. По результатам анализа запросить новый отчёт Корпуса прогнозирования на предмет сохранения или изменения основной тенденции. До утверждения отчёта рекомендацию по применению превентивных мер к планете Земля считать временно заблокированной.
Она медленно повернулась к Красту и положила руки ему на плечи.
– Это максимум, понимаешь? Остальное они должны сделать сами.
Уважаемый читатель!
При подсчёте учитываться будут баллы только зарегистрированных пользователей, оценивших не менее десяти работ. Голосовать за собственные конкурсные произведения и раскрывать тайну авторства нельзя, но участвовать в голосовании авторам — необходимо.
Помним:
► 1 – 3 балла: – работа слабая, много ошибок;
► 4 – 6 баллов: – работа средненькая, неинтересная, или плюсы «убиваются» неоспоримыми минусами.
► 7 – 8 баллов: – работа хорошая, требуется небольшая доработка
► 9 – 10 баллов: – работа хорошая, интересна