«- Михаил Зощенко отказался от большого гонорара и это был наверное единственный случай в истории книгопечатания».
* * *
Михаил Михайлович Зощенко хорошо запомнился мне по журналу «Звезда», в 1939-1940 годах. Редакция тогда помещалась на улице Воинова, в Доме писателя имени Маяковского. Зощенко был постоянным автором «Звезды», часто заходил в редакцию.
В 1939 году я, тогда молодой писатель, напечатал в «Звезде» первый свой роман и первый цикл рассказов, и главный редактор А. М. Семенов и его заместитель Н. В. Лесючевский предложили мне некоторое время поработать в журнале, заменить уезжавшего в длительную творческую командировку заведующего редакцией поэта Илью Авраменко. Должность Авраменко была в те годы «переходящей» - на ней перебывали многие молодые ленинградские поэты и прозаики, проходя своеобразные «журнальные университеты».
Поработать в журнале, где членами редколлегии были такие известные писатели, как Борис Лавренёв, Ольга Форш, Михаил Слонимский, Николай Тихонов, было большой честью для меня, и я охотно согласился. Меня и самого с недавних пор тянуло к несколько загадочной журнальной работе; газетную к тому времени я уже хорошо знал, сотрудничал в двух газетах около пяти лет.
Никогда, наверное, я не смог бы и предположить, что в журнале могут происходить «конфликты» между писателями и редакцией, подобные тем, участником которых мне приходилось быть.
Через сорок лет я теперь с улыбкой вспоминаю то незабываемое время. Один из этих «конфликтов» связан с Михаилом Зощенко, но, прежде чем рассказать о нём, расскажу о двух других.
* * *
Эта тема озвучена мной в видео, текст ниже:
Ссылка на видео: https://youtu.be/EXcLMe-5cA0
Здесь мои видео можно смотреть без тормозов и замедления:
https://boosty.to/webrasskaz - Веб Рассказ на Boosty
https://rutube.ru/channel/5471... Веб Рассказ на RuTube
https://bastyon.com/webrasskaz - WebRasskaz на Бастионе
http://vk.com/youriyshatohin - на моей страничке в Вконтакте
https://plvideo.ru/channel/@we... - Веб Рассказ на Платформе
https://zen.yandex.ru/id/60c62... Веб Рассказ Дзен
* * *
Большой спор, например, разгорелся в «Звезде» между Ольгой Форш и корректором Муррей (к сожалению, не помню ее имени и отчества) — по какому, вы бы думали, поводу?..
Из-за запятых на некоторых страницах романа Форш «Пагубная книга».
Ольга Дмитриевна женщина была могучая, с твердым мужским характером. Но и Муррей была не лыком шита. У неё характер тоже был, как говорится, дай боже.
Муррей отличалась несокрушимой немецкой педантичностью несмотря на свою явно английскую фамилию. Хорошо помню её: высокую, с большими серыми совиными глазами, с громадной копной волос.
Иногда я приносил ей срочную работу. Она жила в бывшей барской квартире на Кировском проспекте Петроградской стороны. Комната у Муррей была громадная, напоминала танцевальный зал и всегда была полна кошек: они лежали на кровати, на диване, сидели на шкафу, бегали под столом. Как-то я сосчитал - было их больше двадцати.
Ольга Форш ставила запятые, как и многие писатели, следуя ритму фразы, часто, конечно, произвольно, меньше всего думая о школьных правилах пунктуации.
Она потребовала восстановить все свои запятые, вычеркнутые Муррей, вернуть их на старое место.
А Муррей отвечала: только через мой труп!
Тогда Форш призвала на помощь редколлегию, пригрозила, что возьмет роман обратно. Дело оказалось серьезное. Уладить спор было нелегко: по-своему правы были обе стороны.
Решение было принято единственно возможное: соломоново.
Часть запятых оставили на совести Форш, часть - под ответственность Муррей.
А вот и другой конфликт.
Один из писателей, постоянный автор «Звезды», передал свой новый роман в московский журнал.
Это было воспринято в редакции как измена.
Шли горячие дебаты. Негодовала та же Ольга Форш, негодовали Борис Лавренёв и Михаил Слонимский…
Нарушена была традиция «звездинцев». Печатаешься в «Звезде» - печатайся всегда! Перебежка в другой журнал ничего не добавит роману: ни улучшит, ни ухудшит его. Хороший роман заметят всюду!
Я как-то потом проверил, как соблюдалась эта традиция. Оказалось: превосходно! На страницах «Звезды» были напечатаны все романы Ольги Форш, напечатан весь Лавренёв, начиная с рассказа «Сорок первый», все романы Федина того времени, все написанное тогда Тихоновым, Тыняновым, Слонимским и другими. Хорошая была традиция, и это я запомнил.
А вот и третий конфликт, уже связанный с Михаилом Зощенко.
Без первых двух в ряду он, может быть, и показался бы сейчас не очень-то правдоподобным.
Январскую книжку 1940 года «Звезда» открыла «Рассказами о Ленине» Михаила Зощенко.
Это были превосходные рассказы, каждый в среднем на одну журнальную страницу; их было одиннадцать, общим размером в один авторский лист, в сорок тысяч типографских знаков. Но этот один лист стоил иных толстых, «весомых» романов!
Рассказы были задуманы для детей младшего возраста, в каждом — назидательная история из жизни Владимира Ильича Ленина, чёрточка его характера: смелость и смётка, талант и воля. Но их охотно читали и взрослые. Рассказы мне тоже нравились, но особенно «Иногда можно кушать чернильницы». Я его часто пересказывал друзьям, пытаясь сохранить интонацию Зощенко. Вы помните этот рассказ?
Ленин сидел в царской тюрьме. Он писал книгу «Развитие капитализма в России», хотя писать запрещалось, отбирали бумагу и чернила. Но читать - позволялось. И родные приносили Ленину разные книги. И Ленин ухитрялся писать между строк, а чернилами у него служило молоко. Если бумагу погреть на лампе, то молоко начинает темнеть, проступают коричневые буквы.
Зощенко пишет:
«А надзиратель очень часто заходил в камеру. Или же подглядывал в дверное окошечко: что делает арестованный.
Тогда Ленин придумал такую вещь, Он из хлеба делал маленькие чернильницы, наливал туда молоко и макал туда перышко, которое он достал. И так писал.
Вот однажды надзиратель тихонько поглядел в дверное окошечко и видит странную картину: Ленин пишет.
Надзиратель быстро открыл двери, вошел в камеру и говорит:
— Вы попались! По-моему, вы сейчас что-то писали.
Ленин берет свою чернильницу и спокойно кладет ее в рот. И жует ее.
Надзиратель говорит:
— Что вы делаете? Вы чернильницу кушаете!
Ленин говорит:
— Вы, кажется, ослепли? Это не чернильница, а хлеб. И вот я его кушаю…»
Рассказ кончается так:
«Когда Ленин вышел из тюрьмы, он, смеясь, сказал своим родным и знакомым:
— Знаете, однажды мне не повезло, и за два часа пришлось мне съесть шесть чернильниц.
И все засмеялись. А которые не знали, в чем дело, те очень удивились, как это можно есть чернильницы.
Но вот оказывается, что иногда можно кушать чернильницы».
Я любил ещё рассказы Зощенко «Графин», «Рассказ о том, как Ленин перехитрил жандармов» и «Пчелы», помню их и по сей день, хотя с тех пор прошло много лет.
Сидя над ведомостью, я ломал себе голову: какой же гонорар выписать Зощенко за его славные рассказы о Ленине?
Полистная оплата исключалась. А если платить аккордно, то какую выбрать ставку: наименьшую, среднюю или же наивысшую?
Даже при оплате по наименьшей ставке общая сумма за одиннадцать рассказов получалась большая, в несколько раз выше полистной.
Мне бы так и поступить!..
Но нет же, какой-то бес словно искушал меня: плати по наивысшей ставке, такие рассказы не написать другим, плати за талант!..
А тут мне ещё во время моих размышлений вспомнился эпизод из нашей недавней поездки с поэтом Александрам Решетовым на юг.
После…
...
Вы читали ознакомительный фрагмент статьи. Продолжить чтение можно на нашем сайте, перейдя по ссылке: https://www.razumei.ru/blog/webrasskaz/14443/kak-mihail-zoschenko-otkazalsya-ot-bolshogo-gonorara
Подпишитесь на наш канал 'Мировоззрение Русской цивилизации' в Телеграм