Лингвистический поворот – это методологический поворот, связанный с «языковой революцией» в историографии, которая сопровождалась фундаментальным сдвигом в понимании роли языка в историческом познании. В основе лингвистического поворота лежит структуралистское представление о том, что язык – это не столько посредник между историком и прошлым, сколько система знаков, порождающая историческую реальность.
1) поворот в историографии, связанный с лингвистическим анализом сознания историка, критикой его интеллектуального аппарата и осознанием роли языка в производстве исторического дискурса;
2) поворот, изображающий изучение истории как перманентный «конфликт интерпретаций», проблему сопряжения семиотических систем и семантических полей между источником, сочинением историка, мыслями и чувствами читателя;
3) поворот, связанный с формированием новой парадигмы историописапия – нарративной теории, концентрирующей внимание на текстуализации истории, в рамках которой воображение историка играет фактами, почерпнутыми в свидетельствах, и наполняет их новыми значениями в ходе создания текста, а язык является производителем истины не в меньшей степени, чем сама историческая реальность.
Мишель Фуко «Слова и вещи», подзаголовок книги – «Археология гуманитарных наук». В средневековье слова соответствовали вещам. Сколько вещей, столько слов. Теперь слов больше, чем вещей. Означаемое – стол, означающее – четыре буквы стол. Мы живём в симулякрах. Слова потеряли связь с вещами. Информационное пространство почти не соотносится с жизнью.
Хейден Уайт «Метаистория». В этой работе Уайт, используя методологический аппарат тропологии, рассмотрел особенности исторического повествования крупнейших историков XIX века и пришёл к выводу об использовании ими литературных приёмов для достижения целостности повествования путём заполнения недостающей информации и её интерпретации. Уайт обратил внимание на то, что законченное историческое исследование содержит не только набор исторических фактов, но и литературную форму; последняя, по Уайту, оказывает значительное влияние на конечный текст, на что ранее практически не обращалось внимания. Идеи Уайта оказали больше влияние в принятии историками постмодернистской парадигмы. Он признан лидером постмодернистского теоретического и методологического обновления историографической критики.
Ревизионистская историография
Уже само название ревизионистского историографического течения подразумевает, что базовым стремлением принадлежащих к нему историков была ревизия, пересмотр сложившихся исторических представлений. Она характерна для большинства национальных историографий. Чаще всего они складывались относительно каких-либо крупных политических событий в истории страны.
Термин активно употреблялся с середины XX в., первоначально в отношении школы молодых учёных (Альфред Коббен, Раймон Арон, Франсуа Фюре и др.), решительно выступивших против традиционных взглядов на Великую французскую революцию (начало этому движению положил Альфред Коббен в 1954 г. лекцией «Миф французской революции»). Фюре в работе «Осмыслить революцию» отвергали марксистскую и вообще «традиционную концепцию», когда ВФР носила антифеодальный, буржуазный характер. Фюре объявил мифом марксистскую трактовку революции как перехода от феодализма к капитализму, ведь феодализм, как он считал, исчез еще до революции.
Своеобразная ревизионистская школа сложилась в США, которая характеризовала Гражданскую войну как ненужную и необязательную, а также ревизионистское направление, критикующее внешнеполитический курс США накануне Второй мировой войны. Историки-ревизионисты были и в Британии (К. Робинс, М. Коулинг, Д. Томсон), которые стремились утвердить тезис о «вынужденности» политики Чемберлена. В контексте изучения британского колониализма наблюдается ревизия концепта «империализм». В Германии Фридрих Мейнеке поставил вопрос о необходимости ревизии традиционных политических постулатов немецкой исторической науки. Корни трагедии он видел в объединении Германии «железом и кровью», в антидемократическом духе созданной в 1871 г. империи.
Относительно латиноамериканской историографии можно говорить об особом «историческом ревизионизме». Исходной методологической посылкой «исторического ревизионизма» была идея о том, что Латинская Америка представляет собой не механическую совокупность глубоко чуждых друг другу, антагонистических элементов, а определенную органическую целостность, которую нужно не опровергать, а всемерно защищать и развивать. Другой отличительной чертой, на которой строятся концепции нового направления, является мысль о том, что самоутверждение латиноамериканского континента происходило и будет происходить только на путях синтеза, т. е. усвоения всего многообразия исторического опыта при условии полной независимости, демократизации и свободы.