Для иллюстрации рабочих качеств далматина как охотника предлагаю ознакомиться с письмом руководителя секции далматинов КПЦ «Дон»:
Письмо в редакцию:
Здравствуйте, уважаемая Ирина!
Я, к сожалению, не дождалась от Натальи Григорьевны из Общества охотников статьи об охоте с далматинами, поэтому решила сама написать некоторые свои наблюдения на этот счет. Конечно, обобщать тут еще нечего — охотятся у нас всего три собаки, но кое-какие выводы уже можно сделать.
Началось все с того, что я познакомилась с далматинами и начала читать всё, что можно было найти об этих собаках. Почти все статьи заканчивались словами: «До сих пор далматины остаются комнатными собаками, хотя, может быть, и стоило бы попытаться пробудить в них дремлющий охотничий инстинкт». «А почему бы и нет?» — подумала я.
Я уже много лет занимаюсь дрессировкой собак. В основном это курсы ОКП и ОКД, редко — ЗКС*, а также знакома с требованиями по испытаниям охотничьих собак. Через мои руки проходили спаниели и легавые — послушание, челнок**, аппортировка. Но как таковой натаской я не занималась.
Когда у меня появилась Доня (Домино Танаис), я сразу решила воплотить свои замыслы об охотниках-далматинах в дело.
В 4 месяца мы с ней сдали ОКП, а в 8 — ОКД. С четырех месяцев я начала ставить ей челнок, обучила аппортировать фазанье крыло и прочим охотничьим премудростям, сначала в парке и на стадионе, а затем и в угодьях.
Хотя я и работала некоторое время в охотничьем клубе, но охота как таковая меня интересует только с точки зрения работы собаки.
Когда мы приехали с Доней на испытания охотничьих собак, ей было около двух лет. Основной сложностью была борьба с предрассудками. Во-первых, нас не хотели регистрировать для участия в испытаниях, так как далматин — не охотничья порода, еле убедила, что имеем право! Сами можете представить себе реакцию матерых охотников, когда приходит на охоту женщина с декоративной собакой. Трудно было, но пережили и это.
Все трудности закончились, когда началась охота. Представьте себе собаку, которая в городе обходит стороной все лужи, чтобы не испачкаться, а в угодьях как крейсер рассекает болота! Скорость ее движения по пересеченной местности, залитой водой, по приблизительным прикидкам доходила до 30 км в час. Естественно, при такой скорости и активности ее челнок, в отличие, например, от спаниеля, имеет очень большую амплитуду. И чтобы не сдерживать собаку, мы расположили двух охотников на расстоянии 30 метров друг от друга.
По мере ее работы пренебрежение присутствующих сменилось удивлением, а затем и восторгом. Доня прекрасно справилась с ролью загонщика, выставляла охотникам дичь в пределах уверенного выстрела, а затем работала ретривером — подносила добычу. У нее, конечно, специфическая манера охоты. Она не делает стойку, как легавая, и не дает голос, как гончая. Но она не хуже спаниеля аппортирует уток из воды, у нее великолепный нюх — фазана чует метров с семидесяти, потрясающая выносливость: через четыре дня охоты она бодра и весела, в то время как спаниели падают с ног.
Наши оценки
- Чутье 16 (макс. 25) - III степень
- Поиск 10 (макс. 10) - I степень
- Настойчивость 10 (макс. 10) - I степень
- Вязкость 3 (макс. 10) - III степень
- Подача 25 (макс. 25) - I степень
- Послушание 10 (макс. 10) - I степень
Итого 74 (макс. 90) - III степень
В результате в честной борьбе с предрассудками мы получили III степень по водоплавающей дичи, получить которую было гораздо сложнее, чем I степень по ОКД. Надо сказать, что испытания охотничьих собак очень сильно отличаются от всех прочих испытаний. Тут очень многие уходят, так и не сдав экзамена. Редко кто получает II степень, а собак, работающих на I степень, знают «в лицо», вернее, «в морду» — их единицы.
Но я считаю, основным показателем того, что у нас ПОЛУЧИЛОСЬ, является то, что два охотника, видевшие Доню в работе, после этого взяли у меня щенков.
Одна из них — Клеопатра. Когда ей было 7 месяцев, мы впервые вывели ее в угодья. Они с мамой-Доней о чем-то пошептались и пошли великолепным встречным челноком, что вызвало удивление даже у специалистов. Челнок мы им ставили каждой в отдельности и вместе охотиться не учили. Этот факт был зафиксирован на видеопленку, так как как раз в этот день наше ростовское телевидение снимало передачу об охоте.
Однажды хозяин Клеопатры позвонил мне после охоты: «Клепа меня сегодня опозорила: приехали в угодья, она вышла из машины, походила немного и опять вернулась на сиденье, так и не пошла охотиться». Я потом выяснила, что их охотников было пять человек и с ними два кобеля-спаниеля, которые полтора часа ходили и не подняли практически ничего серьезного. «Так чего было ходить?» — говорю я. «Клеопатра вышла, осмотрелась, поняла, что здесь делать нечего — дичи нет — нечего терять время. Она вам всё рассказала, а вы не поняли».
Второй мой щенок — Грант — работает как гончая — идет по следу с голосом. У хозяина до этого была гончая, и ему так понятней. Грант так и работает. Причем его вообще не натаскивали, он работает, по-моему, просто из уважения к хозяину.
Всё, что веками культивировалось в далматинах — выносливость, самостоятельность, отличный нюх, стремление угодить хозяину, высокий уровень интеллекта, не должны оставаться невостребованными. Иначе далматины действительно превратятся исключительно в диванно-розыскных собак. Могу сказать с уверенностью: далматины охотятся не ногами, а головой. Это, конечно, приходит с опытом, но обязательно приходит.
До свидания.
С уважением, Н. Шевцова.
Руководитель секции далматинов
КПЦ «Дон» (г. Ростов-на-Дону)
P.S. Прочитала свое письмо и вижу, что главного не написала. Огромную помощь, а главное, моральную поддержку, мне оказала Абушкевич Наталья Григорьевна — председатель секции охотничьих собак городского Общества Охотников и Рыболовов. Конечно, моя уверенность не появилась бы без ее уверенности в успехе.
* ОКП — общий курс послушания, ОКД — общий курс дрессировки, ЗКС — защитно-караульная служба.
* Челнок — стиль работы собаки по поиску дичи, когда она «прочесывает» местность, двигаясь туда и обратно.
