Приветствую постоянных читателей и гостей этого блога!
В прошлый раз мы приступили к обсуждению Северной Кореи, закрытой и загадочной страны в Восточной Азии, где мне довелось побывать совсем недавно. К слову, в плане туризма на сегодняшний день Северная Корея закрыта абсолютно для всех стран мира за исключением России. До пандемии в КНДР могли приезжать граждане практически всех стран мира, а самыми многочисленными гостями страны были, разумеется, китайцы. Но после снятия ковидных ограничений КНДР по каким-то причинам открылась исключительно для нас с вами, то есть граждан России. Попасть туда можно совершенно спокойно, просто приобретя экскурсионный тур в одном из аккредитованных турагентств, всего их около десятка, а сам процесс организации поездки почти не отличается от приобретения путевки в условную Турцию или Египет. За исключением одного Но.
Всем туристам в преддверии поездки рассылают многостраничные правила посещения КНДР с подробным описанием того, что можно и нельзя, стоит и не стоит делать во время пребывания в стране. Отдельным пунктом в них прописаны рекомендации по фотосъемке. Так, в ходе поездки строго запрещается фотографировать военные объекты (они, впрочем, скорее всего, и не окажутся в поле вашего зрения), контрольно-пропускные пункты, военных, а также ... внезапно рабочих. По поводу военных и КПП никаких вопросов, тем более что аналогичный запрет действует во многих странах мира. Но рабочие?! С ним-то что может быть не так, и чем вообще вызван столь странный запрет? Казалось бы, вот они, доблестные северокорейские труженики, работают без устали и лени на благо собственной страны, во славу своих великих руководителей. Почему бы не сфотографировать, не позавидовать и не подумать «Вот бы у нас люди так усердно трудились»? Но объяснение, похоже, все-таки есть.
Все дело в том, что на заводы, фабрики и в совхозы туристов в КНДР не возят. Увидеть северокорейских стахановцев и передовиков производства попросту не выйдет. Заглянуть в какие-либо учреждения, пусть даже на почту или в банальную парикмахерскую туристу тоже никто не даст. Остается по сути единственная опция – пристально всматриваться в окно экскурсионного автобуса по время передвижения по стране и пытаться увидеть, чем заняты обычные жители Северной Кореи в рабочее время. Как нетрудно догадаться, работающими их можно увидеть исключительно на улице, что, понятное дело, сильно ограничивает список профессий.
В первую очередь речь об уличных регулировщиках. Сегодня их на пхеньянских улицах относительно немного: все-таки с увеличением количества автомобилей на многих перекрестках наконец появились светофоры. А вот еще лет 10-15 тому назад на пересечениях широких улиц и проспектов северокорейской столицы зачастую можно было увидеть регулировщиц. Молодые, симпатичные, стройные, подтянутые, они без преувеличения стали одним из неофициальных символов КНДР. А вот сегодня их как ветром сдуло. Даже сами гиды признают, мол, да, раньше были, а теперь почему-то нет.
Еще одна категория – продавщицы в уличных ларьках. Насколько я понял, ларьки представляют собой одно из северокорейских новшеств последних лет, своего рода первые ростки частного бизнеса в плановой, социалистической экономике, характеризующейся полным контролем со стороны государства. Правда, ларьки в КНДР, вроде как, тоже частно-государственные, но так или иначе продавщицы в них работают вполне себе настоящие. Но вот ведь незадача: во всех ларьках, мимо которых пролегал путь нашей тургруппы, спешили занавесить шторы. В первый раз я не придал значения, во второй – подумал, что совпадение, а вот в третий уже понял, что что-то тут нечисто. Хотя в общем-то немудрено, учитывая негласный запрет на контакты между туристами и местными жителями.
Единственная категория ларьков, которые не закрывались перед нашим носом, а напротив, были рады обслужить, это цветочные, с букетами по 5 долларов, которые затем нужно возложить к памятнику великим руководителям страны, военным и другим монументам.
В пхеньянском метро тоже можно увидеть за работой молодых девушек. Может, это как раз бывшие регулировщицы, которых перераспределили после введения в строй светофоров? Шутки шутками, а на самом деле это отнюдь не исключено, учитывая официальный нулевой уровень безработицы в стране. Сотрудницы метро каждый раз при приближении и отправлении поездов поднимают свои таблички. Зачем они это делают, не знаю, но помню несколько лет тому назад видел в Японии представителей такой же профессии. Они, кстати, еще и кланялись вслед уезжающим поездам. Хотя чего уж говорить, когда у нас самих по сей день существует столь экзотическая профессия, как Дежурный у эскалатора, которой нет даже в Северной Корее.
Да, еще были сотрудницы местного музея и института вышивки, но есть предположение, что их деятельность – не более чем показуха для туристов, а свои картины они вышивают уже не первый год, начиная трудиться за несколько секунд до входа в зал туристической группы и заканчивая сразу после выхода. Допускаю, что ошибаюсь, но вообще подобный фокус проворачивают во многих небогатых странах мира, стремясь произвести впечатление на туристов.
И наконец, дворники. Пару раз на улицах Пхеньяна я видел людей в спецодежде, которые мели улицы и подбирали мусор. По чистоте Северная Корея действительно даст фору большинству стран мира. Нельзя сказать, что нигде в Пхеньяне невозможно увидеть выброшенный на землю фантик, но подобные случаи крайне редки, а общий уровень чистоты в городе можно назвать практически безупречным. И тут возникает вопрос: благодаря чему, а точнее кому он достигается? Нескольких дворников на 3,5-миллионный город для этого явно мало, тогда как на его улицах не только почти отсутствует мусор, но на дорогах и тротуарах даже толком нет снега и опавших листьев.
Похоже, что ответ на этот вопрос весьма нетривиален. Ведь в уборке городских улиц и загородных шоссе в КНДР участвуют не только «профессиональные» дворники, но и обычные люди, сотрудники разных госучреждений, загрузка которых, очевидно, позволяет определять часть коллектива на работы на открытом воздухе.
На фото ниже – несколько десятков людей подметают снег на замерзшем пруду. Судя по оставленным на берегу рюкзакам, это студенты. Зачем они это делают, вопрос. Гид ответил, что готовят каток. Быть может, хотя буквально в нескольких сотнях метров от этого места уже был нормальный, полноценный каток, на котором катались люди.
Но самое большое удивление ждало меня после выезда из Пхеньяна. Многие программы краткосрочных туристических поездок в КНДР включают в себя, помимо нескольких дней в столице, выезд за город. В нашем случае это была поездка к горе Мёхянсан, расположенной примерно в 130 километрах от Пхеньяна. Казалось бы, совсем близко, но преодолеть их менее, чем за 2,5-3 часа попросту невозможно, ведь нормальный асфальт заканчивается сразу после выезда из города.
Гид с гордостью рассказывает, что это шоссе было проложено еще в 1990-х годах по личному указанию товарища Ким Чен Ира, мол, он самостоятельно курировал строительство и оказывал всю необходимую помощь. Вот только судя по качеству дорожного полотна данное шоссе не знало капитального ремонта с момента своего строительства. Максимум – небольшие заплатки. Другое дело, что машин в стране крайне мало, трафик минимальный, а потому и сохранилась дорога намного лучше, чем если бы ей пользовались регулярно.
Если в самом Пхеньяне во время моей поездки снег практически отсутствовал, то по мере удаления от столицы вокруг его становилось все больше и больше, в том числе и на дороге. Уж не знаю, ездят ли в КНДР на шипованной резине или на всесезонке, но так или иначе водитель до предела снижал скорость и старался ехать крайне аккуратно. Но чем дальше, тем больше на дороге становилось снега и льда. Скорее всего, несколько снегоуборочных машин решили бы данную проблему за несколько часов, но это Северная Корея, здесь не ищут легких решений. Ну, или просто не имеют возможности их найти.
И вот через несколько километров впереди на дороге вдруг показались пара десятков человек, которые очищали ее от снега и льда. Но главным было то, как они это делали – стуча по асфальту боковой кромкой лопаты. Стук-стук-стук. Накопилась небольшая горстка снега, собрали лопатой, отнесли на обочину и снова возвращаются стучать.
Разумеется, данному явлению можно было не придать значения, но через некоторое время на шоссе показались еще несколько десятков человек, занимавшихся тем же самым. А потом еще и еще. И еще. Все они занимались одним и тем же – стучали острыми концами лопат по асфальту, отбивая лед и спрессованный снег. Стоит ли говорить о том, насколько низкой является эффективность подобной деятельности?
Но мы ехали дальше в горы, снега становилось больше, а вместе с ним и стучащих лопатами людей. При приближении к каждой новой группе наш водитель начинал активно сигналить, чтобы работники разошлись и дали проехать. В КНДР пока что не принято пропускать пешеходов, даже переходящих дорогу по зебре. Похоже, такое же отношение здесь и к дорожным рабочим. К слову, к каждой группе был прикреплен еще и бригадир, который ходил вокруг, делал замечания и указывал на те места, где следует приложить особые усилия.
В какой-то момент мы заехали на участок дороги, полностью покрытый снегом и льдом, и тут количество работающих людей выросло в разы, с нескольких десятков до нескольких сотен. Мы ехали и ехали, а их все не становилось меньше. Жаль только, после первой же фотографии гид попросил меня не снимать. У гидов в КНДР сто бед – один ответ: «Наши люди не любят, когда их фотографируют». Ну, и я к тому же вспомнил, что еще в России сотрудница турагентства говорила о том, что не стоит фотографировать работающих людей, правда, она тогда имела в виду строителей.
Спустя время снега вокруг стало чуть меньше, а вместе с тем почти пропали и рабочие. Сколько всего мы увидели людей, отбивающих лопатами снег? Может, три тысячи, а может, пять. Может, и больше. Хотя нет сомнений в том, что при помощи специальной техники данную работу можно было сделать быстрее и качественнее, и, уж конечно, не задействуя столь огромное количество рабочих. Почему этого не делают? Из-за отсутствия техники? Дефицита бензина? Недостатка другой работы в провинции? Еще по каким-то причинам? Я не знаю. По дороге я задал вопрос гиду, не солдаты ли это. Он сразу закачал головой, нет-нет, не солдаты, просто дорожные рабочие. А что они делают, если нет снега? Убирают дорогу. А когда нет мусора? Ремонтируют. А если уже отремонтировано все? Красят. В общем стало понятно, что нормального ответа от него не добиться.
На обратном пути я пересел в конец автобуса к «нормальному» гиду и вместо дорожных рабочих снимал разве что рисовые поля. О том, что один из двух приставленных к тургруппе гидов вполне может быть спецслужбистом, я писал еще в прошлой статье. И действительно, второй, а точнее вторая гид оказалась куда более разговорчивой. Я спросил, каждую ли неделю у них (в смысле, у нее) бывают тургруппы из России. Оказалось, что в среднем раз в месяц. А чем же гиды занимаются в остальное время? Пара-тройка дней уходит на работу с документами, всевозможные отчеты и прочее. Ну, а потом? Потом сотрудников предприятия собирают и везут на автобусах в совхозы, помогать крестьянам в полях. Либо все участвуют в «городских» работах. Далее гид отвлеклась, а я уже сам предположил, что под городскими работами имеется в виду как раз-таки уборка улиц.
Я, кстати, и первому гиду задавал тот же самый вопрос. Он подтвердил, что тургруппы бывают приблизительно раз в месяц, но на вопрос, чем он занимается в остальное время, глупо отшутился: учит русский и английский (по-английски он, кстати, не говорил вовсе), ест, спит и так далее...
Какой вывод я сделал из увиденного и услышанного? Похоже, что поездки «на картошку» и субботники на добровольно-принудительной основе в Северной Корее по сей день имеют место, причем далеко не только по субботам. Уместно предположить, что и называются они в стране победившего социализма тоже иначе, ведь суббота здесь является рабочим днем, рабочая неделя шестидневная, а единственный выходной – воскресенье. К слову, отпускных дней в КНДР всего 15 в году. Ну, а на фото выше, судя по всему, стандартное начало рабочего дня для многих северокорейских тружеников – подъем государственного флага, который я сфотографировал из окна гостиничного номера. Далее следовало не то исполнение гимна, не то прочтение какой-то клятвы.
В завершение фото, которое я сделал в последний вечер еще с двумя северокорейскими девушками за работой, сотрудницами отеля. Честно говоря, я планировал сфотографироваться только с той, что справа, очень уж она была мила и обходительна и даже знала пару слов на русском, но потом пришла вторая и испортила фото:) Ладно уж, пусть будет, не обрезать же.
И на этом о Северной Корее на сегодня все. Спасибо, что дочитали! Надеюсь, было интересно.
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые статьи о самых интересных фактах и местах в Москве, России и за рубежом!