Футбол в СССР был не просто игрой, это было явление, тесно переплетенное с историей страны. С момента своего зарождения в молодой советской республике футбол стал не только развлечением для миллионов, но и мощным инструментом идеологической пропаганды. Партия, видя в спорте способ воспитания нового советского человека и укрепления единства народа, взяла футбол под свой контроль.
В эпоху, когда оптимизм соседствовал с ужасом, а энтузиазм — с репрессиями, футбол в Советской России стал не просто игрой, а своеобразным зеркалом общества. На фоне грандиозных социальных экспериментов, коллективизации и индустриализации, футбол отражал все противоречия новой эпохи, сочетая в себе элементы массового энтузиазма и жесткой государственной регламентации.
С 1914 года общероссийские футбольные состязания были приостановлены, но на местном уровне, несмотря на тяготы Первой мировой и Гражданской войн, футбол продолжал жить. Хотя многие клубы лишились своих ведущих игроков, местные турниры не прекращались. Например, Московская футбольная лига организовывала весенние и осенние соревнования каждый год с 1917 по 1922, хотя количество участников варьировалось. Однако с приходом новой власти спорт стал делом государственной важности, и вскоре Советское правительство взяло организацию футбола под свой контроль.
Вообще же, футбол, да и спорт в целом, рассматривался партией как отличное средство подготовки будущих защитников страны. Но были и другие мнения. Так, Пролеткульт выступал за отмену спорта вообще, поскольку по их мнению, такие виды как футбол, бокс, тяжелая атлетика и др. несли в себе лишь дополнительные нагрузки, которые были противопоказаны для здоровья рабочих. К тому же, их не устраивала соревновательная сущность спорта. К счастью, здравый смысл возобладал, к тому же, власть отметила популярность этого буржуазного вида спорта, изобретенного в недружественной Англии. В постановлении ЦК РКП (б) от 13.07.1925 "О задачах партии в области физической культуры" спорт уже рассматривался не только как способ физического воспитания и оздоровления, но и как один из методов воспитания масс.
А что же массы? Они любили футбол, и стадионы ломились от желающих увидеть очередные баталии местных команд. В последующую пятилетку этот вид спорта упрочился в качестве самого популярного, но партийные лидеры ни в коем случае не соглашались с тем, что футбол может быть профессиональным, это же перечило основным постулатам коммунизма. Посему, игроки могли тренироваться только в свободное от работы время, а профессии “футболист” не существовало. За “Динамо” играли сотрудники внутренних дел, за “Локомотив” - железнодорожники, за ЦДКА - военнослужащие, а команда “Торпедо” состояла из рабочих завода имени Сталина (после 1956 года — завода имени Лихачева, ЗИЛа). Судьба другого популярнейшего футбольного клуба страны — «Спартака» — самым тесным образом связана с братьями Старостиными.
Спартак
В 1942 году основатель «Спартака» Николай Старостин был арестован (предположительно, по инициативе Лаврентия Берии, покровительствовавшего «Динамо»). Ему инкриминировали валютные спекуляции, хищение имущества, антисоветскую агитацию и даже измену родине. Кроме того, ему вменяли пропаганду буржуазных спортивных нравов. Сохранились материалы допроса Николая Петровича, где он признавался, в каких “злодеяниях” он сознался:
«Традиции буржуазного спорта, которые я переносил в советский спорт, следующие:
1) профессионализм в спорте;
2) резкое материальное улучшение мастеров спорта;
3) всемерное поднятие значения рекордсменства и чемпионства;
4) устройство международных спортивных встреч с целью голого рекордсменства;
5) свободный переход спортсменов из одного общества в другое, т. е. т. н. „перекупка и переманивание“. Разъясняю, что все эти мероприятия были чужды советскому спорту и естественно приводили к уменьшению роли массового физкультурного обслуживания трудящихся».
За три года до этого со “Спартаком” случился скандал в полуфинале Кубка СССР. В матче за выход в финал москвичи сразились с тбилисским “Динамо” и выиграли 1:0. В матче за трофей, который состоялся 12 сентября 1939 года, под проливным дождём красно-белые оказались сильнее ленинградского «Сталинца» и завоевали трофей во второй раз подряд.
Николай Старостин вспоминает:
«И вдруг ко мне в кабинет вбегает администратор „Спартака“ Семен Кабаков и с порога произносит:
— Николай Петрович, я только что был на „Динамо“, неожиданно встретил там тбилисцев. Они говорят, что приехали переигрывать с нами полуфинал.
Я спрашиваю:
— Ты в своем уме? Как это переигрывать полуфинал, когда уже финал разыгран? Вот кубок стоит, полюбуйся».
Но то, что изначально выглядело как шутка, было безумной реальностью. Оказывается, тбилисцы опротестовали результат полуфинала, потому что единственный гол, по их мнению, не стоило засчитывать, потому что вратарь “Динамо” Шота Шавгулидзе успел вынести мяч с линии ворот. Считается, что решение о переигровке полуфинала принимал лично Лаврентий Берия, он же присутствовал на ней. “Спартак” вновь огорчил наркома СССР, победив 3:2. Свидетели матча вспоминали, что после очередного гола “красно-белых” Лаврентий Павлович в ярости отшвырнул от себя стул, встал и ушёл, не дожидаясь конца матча.
… а в 1942-м году Старостиным припомнили всё — от “антисоветской агитации” до “бронирования от армии лиц, подлежащих призыву”. Быть может, невероятная популярность братьев уберегла их от более суровых приговоров. В итоге, Николай Старостин получил 10 лет лишения свободы, а позже - пожизненную ссылку в Казахстан. Впрочем, уже через два года обвинения были сняты, и Николай Петрович был выпущен на свободу с пометкой “-16”, это значит, ему запрещалось жить в 16-ти городах СССР. Всё изменилось со смертью Сталина. Лаврентий Палыч Берия быстро потерял доверие, и вскоре был сам расстрелян, гонения на Старостиных прекратились, и они надолго стали видными деятелями советского, а позже и российского футбола.
ЦСКА
Если вы думаете, что доставалось только “Спартаку”, то очень ошибаетесь. Военнослужащие, которые всегда были опорой власти, тоже хлебнули горя из-за партийной дурости. Сначала в 1937-м году команду ЦДСА прямо по ходу сезона вопреки спортивному и здравому смыслу вернули из дивизиона “Б” (аналог ФНЛ) в элиту. Дескать, как это так, чтобы представители Рабоче-Крестьянской Красной Армии прозябали во второй лиге. Непорядок. Но 15 лет спустя им это горько аукнется. В 1952-м году сборная СССР готовилась к своему первому в истории большому турниру - Олимпийским Играм в Хельсинки. Ударить в грязь лицом было нельзя, потому что советские футболисты отстаивали честь страны, партии и лично Иосифа Виссарионовича. Ради подготовки к важному старту даже сдвинули розыгрыш чемпионата СССР. Сборная страны усиленно готовилась к Играм на юге, играя товарняки под разными названиями. То это была сборная Москвы, то команда ЦДСА. Так партийные и футбольные деятели хотели запутать потенциальных скаутов и шпионов, чтобы те не догадались, каким же будет состав СССР в Хельсинки. Сборная же страны состояла в основном из “армейцев”, поэтому, кстати, они и пропустили первую часть Чемпионата СССР 1952-го года.
К матчам первого для советских футболистов олимпийского турнира сборную СССР готовил Борис Аркадьев, возглавлявший в ту пору ещё и ЦДСА. Естественно, костяк команды он составил из хорошо знакомых ему игроков «армейского» клуба. Они целиком наполнили линию обороны сборной: вратарь Владимир Никаноров, защитники Виктор Чистохвалов, Анатолий Башашкин и Юрий Нырков. Также были полузащитники «армейцев» Алексей Водягин и Александр Петров, нападающие Валентин Николаев и Всеволод Бобров. Накануне ЦДСА стал чемпионом СССР, так что такой подход к формированию состава был вполне логичен.
На Играх матчи футбольного турнира проводились по олимпийской системе, то есть, проигравшая команда тут же выбывала. В первом поединке советские футболиста оказались сильнее Болгарии 2:1. Причем, “советы” склонили чашу весов в свою пользу только в дополнительное время, пропустив первыми на 95-й минуте.
То был предварительный раунд, а начиная с первого в случае ничьи назначалась переигровка. Соперник выпал - хуже не придумаешь, сборная Югославии. В те годы отношения между странами, вернее, между Сталиным и Тито были крайне скверными, поэтому обыграть ненавистных балканцев было делом чести, и вся партийная верхушка недвусмысленно дала об этом знать Борису Аркадьеву. Но всё сразу пошло не по плану. После первого тайма СССР “горели” красным пламенем - 0:3. На первой же минуте второй половины югославы забили четвертый, а к 59-й минуте счёт был 5:1 в пользу балканцев. Что случилось в последней 15-минутке - одному Богу известно. Александр Петров, Василий Трофимов и дважды Всеволод Бобров (ага, тот самый легендарный хоккеист и футболист!) отличились, и счёт стал 5:5! По всей видимости, слишком много сил и эмоций отдали игроки ради этого “камбэка”, и переигровка, которая случилась через день, была “слита” 1:3.
Полузащитник сборной СССР Юрий Нырков вспоминал:
«Подъезжая к Москве, мы напряглись, не знали, куда с вокзала повезут и как скоро увидим мы своих родных. А когда поняли, что нас никто не встречает, обрадовались и быстро разъехались по домам»
Рано радовались. ЦДСА вернулся в чемпионат СССР только 5 августа, и даже успел провести три игры - все выиграли. 1:0 были повержены динамовцы столичные, 3:2 - тбилисские, 4:2 были биты “Крылья Советов”. Далее случилась казнь. Ближайший соратник Сталина, член Политбюро ЦК КПСС Григорий Маленков, спустя пару месяцев после возвращения сборной из Хельсинки, вызвал к себе тогдашнего и.о. председателя Всесоюзного комитета по физкультуре и спорту Николая Романова.
“Какие меры будем принимать за позорное выступление футболистов на Олимпиаде в отношении ЦДСА?”
От такого вопроса у спортивного чиновника похолодело внутри:
«Мы ещё подумаем. Да и в сборной, товарищ Маленков, выступали не только игроки ЦДСА».
“А как вы посмотрите, товарищ Романов, если Комитет по физкультуре за проигрыш на Олимпиаде распустит команду ЦДСА? Если же вы отказываетесь сами решать этот вопрос, то он всё равно будет решён, но уже без вас».
Почему же за свою команду не заступились Вооруженные Силы СССР, ведь это была их ведомственная команда? Ответ прост: тогдашний министр Советского Союза маршал Александр Василевский был в принципе противником создания при армии штатных команд для участия в чемпионатах СССР. Он предпочитал развивать массовый спорт в частях, поэтому вслед за ЦДСА были расформированы и команды Московского военного округа, и Военно-морских сил, и Военно-воздушных сил.
Главного же тренера сборной СССР, который совмещал свою должность с коучем несчастной ЦДСА, Бориса Аркадьева, лишили звания Заслуженного мастера спорта СССР, затравили настолько, что однажды специалист сказал родным, что устал от жизни. К счастью, Борис Андреевич справился, пережил и тяжелые времена, и людей, его уничтожавших, и даже успел еще раз поработать с олимпийской сборной страны.
Товарищ Сталин
6 июля 1936 года в Москве на Красной площади прошел грандиозный физкультурный парад, участие в котором приняли более 75 тысяч человек. На параде перед партийным и правительственным руководством во главе с «лучшим другом физкультурников» товарищем Сталиным прошли колонны советских спортсменов — мужчин и женщин. Бодрые строители коммунизма сменяли друг друга, демонстрируя достижения советского спорта: вращалось огромное колесо с гимнастками, возвышались многоярусные живые пирамиды, силачи поднимали и подбрасывали гири, фехтовальщицы демонстрировали свое мастерство, гимнасты показывали пластику и ловкость, боксеры пронесли на плечах 28 рингов, где прямо во время парада шли бои, на грузовиках были установлены катки, на которых катались фигуристы. Отдельной колонной, с транспарантом «Спасибо товарищу Сталину за возвращенную жизнь», прошли бывшие заключенные, осознавшие свою вину, из трудовой коммуны имени наркома НКВД Генриха Ягоды.
Было решено порадовать Кобу и выставочным матчем, в котором основной состав “Спартака” сыграл с дублёрами. Ради такого дела пошили огромный ковёр, 120 метров длиной. Но сотрудники НКВД, курировавшие подготовку к важному событию и дотошно подходившие к каждой детали, буквально за сутки до игры подумывали отменить “товарняк”, потому что им показалось, что футболисты могут попросту убиться на тонком ковре, постеленном поверх брусчатки. И всё это на глазах у вождя. Едва не потерявший сознание от ужаса Николай Старостин подозвал футболиста дубля Сидорова и велел тому упасть. Сидоров с размаху грохнулся на задницу и тут же подскочил, словно ванька-встанька.
— Вот видите, совсем не больно! — бодро отрапортовал мужественный спортсмен.
Энкавэдэшники остались довольны, а место соприкосновения несчастного Сидорова с покрытием, как потом рассказывал Андрей Старостин, на следующий день превратилось в сплошной синяк. Зато матч был спасен.
Сценарий игры был строго расписан буквально по секундам, не допускалось никаких вольностей. Вот что пишет об этой игре ее очевидец, первый редактор еженедельника «Футбол», Мартын Мержанов:
— Это был удивительный матч, в котором не толкались, не устраивали «коробочек», не ставили подножек… Когда правый крайний, скажем, красных брал мяч и шел вдоль боковой линии, то игрок в белой футболке только сопровождал его, не рискуя толкнуть или отобрать мяч. Он знал, что правый крайний пройдет с мячом до углового флага, оттуда навесит в район штрафной площади, а набежавший центрфорвард, которому тоже никто не помешает, головой забьет мяч.
Сталину футбольный спектакль настолько пришелся по душе, что он приказал продолжить поединок после финального свистка. Тут уже игрокам пришлось импровизировать, и, судя по тому, что диктатор остался довольным, они свою миссию выполнили хорошо.
- Хорошо играли, - резюмировал Сталин.
Тем самым игра номер один была спасена, ведь ещё недавно её клеймили как буржуазную забаву, заниматься которой было недостойно для порядочного советского гражданина, строителя коммунизма и почитателя идей, Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. Уже к началу 1940-х футбол стал любим всеми слоями граждан СССР, и уже никто не вспоминал, что эту заразу занесло нам с ненавистного Запада.
История советского футбола неразрывно связана с политикой. Партийное руководство стремилось подчинить себе эту популярнейшую игру, используя ее в своих целях. С одной стороны, это приводило к определенным успехам, развитию инфраструктуры и появлению талантливых игроков. С другой – сковывало инициативу, порождало интриги и скандалы, лишало футбол подлинной спортивной страсти. Тем не менее, народная любовь к футболу оказалась сильнее любых идеологических установок. Миллионы болельщиков искренне переживали за свои команды, невзирая на партийные директивы и вмешательство "сверху". Именно эта народная любовь и сделала советский футбол феноменом, оставив нам богатое наследие, полное как триумфов, так и противоречий.
А как вы считаете, в советском футболе было больше положительных или негативных моментов? Пишите ваши мнения в комментариях, ставьте “лайк” этой статье и подписывайтесь на наш канал!