Дневник – особый жанр литературы. Не предназначающийся изначально для посторонних глаз, в них люди часто пишут самое сокровенное и интересное, что происходит у них в жизни или о чём они думают. Дневники писателей – вообще отдельная тема. Иногда их читать едва ли не интересней, чем литературные произведения. В дневниках литераторы пишут о своих планах, проектах будущих книг, наблюдениях о повседневной жизни, которая их окружает. Даже простая фиксация банальнейших событий уже представляет интерес, ведь мы можем представить, как же выглядела простая, не литературная, жизнь известных писателей. Поэтому хотелось бы рассмотреть нескольких авторов, чьи дневники представляют особый интерес по тем или иным причинам.
Дневники Льва Толстого. Как стать лучше
Дневник Толстой начал вести в 1847 году, когда будущему писателю было всего 18 лет. И большую часть своей жизни он делал в нём записи с регулярностью, будто это основная его работа. В своих дневниковых записях Толстой предстаёт таким же, как в своих литературных произведениях и философско-публицистических работах – великим мыслителем. Дневники Толстого весьма и весьма личные, поскольку писатель не предполагал, что они когда-нибудь будут опубликованы.
Из дневников Льва Николаевича мы можем узнать, каким он видел себя как в настоящее, по отношению к записям, время, так и каким он хотел себя сделать. Весь дневник – это разговор Толстого с одним из немногих собеседников, равных ему – с самим собой. К примеру, Лев Николаевич пишет о целях в своей жизни 6 сентября 1854 года: «Временная – при теперешних обстоятельствах – цель моей жизни – исправление характера, поправление дел и делание как литературной, так и служебной карьеры».
Дневники Толстого – честная исповедь перед собой. Признание своей греховности, осознание неправильного образа жизни. Толстой не скрываясь пишет о своих пороках (или о том, что он сам считал пороками). Запись от 4 июля того же года: «Главные мои недостатки. 1) Неосновательность (под этим я разумею: нерешительность, непостоянство и непоследовательность). 2) Неприятный тяжёлый характер, раздражительность, излишнее самолюбие, тщеславие. 3) Привычка к праздности».
Толстой честно пишет, что не всегда удаётся побороть свои пороки. А значит, стоит отделить существенное от несущественного. Запись, сделанная 14 июля 1855 года, гласит: «Может быть, я не переработаю свой характер, а сделаю только одну и важную глупость из желания переработать его. Есть ли нерешительность капитальный недостаток – такой, от которого нужно исправляться? <…> Есть недостатки абсолютные, как то: лень, ложь, раздражительность, эгоизм, которые всегда недостатки».
При этом есть какая-то константа в человеке, которая не меняется. Эта константа – человеческое «Я». Как пишет Толстой 22 сентября 1895 года: «Отчего «я» – «я», тот же «я», который был 60 лет и 30 лет и 2 часа тому назад, – потому, что я люблю это «я». Потому, что любовь связывает этих всех различных, растянувшихся во времени «я», в одно целое».
Вообще, значительная часть дневников Толстого – это самобичевание. Регулярно писатель пишет о том, что он сделал не так. Или, наоборот, что он не сделал, а должен был. Как он неправедно живёт и как стремится исправить это в себе. В своих дневниковых записях Толстой предстаёт умным, но постоянно сомневающимся человеком. Но главное – живым. Не бронзовой статуей, которую многие знают из уроков литературы, а серьёзным философом и мыслителем, чей пример может вдохновить, чьи мысли актуальны и по сей день. Закончить с разделом про Толстого хочется несколькими записями, демонстрирующими замечательно парадоксальное и шутливое мышление Льва Николаевича: «26 сентября 1853 года. Шлялся мимо девок. Глупо!!!». А также цитаты, которые могут оказаться довольно близкими очень многим: «19 сентября 1858 года. Решил, что надо любить и трудиться, и всё […] 20 сентября 1858 года. Устал. Не любил и не трудился».
Михаил Булгаков. Таинственные дневники
Один из самых загадочных писателей русской литературы. Загадочный, во многом благодаря своему Главному Роману. Но и в целом в жизни Михаила Афанасьевича было много таинственного. Такими предстают перед читателем и его дневники.
К сожалению, дневник Булгакова сохранился лишь в отрывочном виде. Да и вёл он его недолго – в начале 1920-х годов. Записи сделаны по-врачебному хладнокровно, без лишних эмоций. Конечно, свою роль сыграла как личность Булгакова, так и его профессия. Но, кроме этого, писатель был вынужден прибегать к самоцензуре, чтобы не написать лишнего. Впрочем, даже так дневник Булгакова даёт представление о жизни страны в середине 1920-х годов, в переломное для России время. Запись от 26 октября 1923 года: «Литература теперь трудное дело. Мне с моими взглядами, волей-неволей выливающимися в произведениях, трудно печататься и жить». Или запись от 23 декабря 1924 года: «Не нужно говорить о политике ни в коем случае».
В основном, конечно, Булгаков пишет о том, что волновало его больше всего: отсутствие денег, мрачные мысли о том, что ждёт в будущем. Записи Булгакова показывают, каким человеком он был. Иногда он пишет лаконично, чётко и ясно, а иногда – как пациент отделения нервных болезней. Великолепное владение языком и специфическое мышление писателя делают его дневники чтением, доставляющим удовольствие такое, будто это художественная литература. Даже описание московской погоды заставляет читать, не отрываясь: «4 января 1925 года. Всё идёт верхним концом и мордой в грязь. Вся Москва растеклась в оттепельной грязи». Или вот такая запись: «24 декабря 1924 года. Порхают лёгкие слушки, и два конца из них я уже поймал. Вот сволочь!» Вот и приходится думать, что же скрывается за этой таинственной записью – то ли это спутанное сознание морфиниста, то ли было какое-то происшествие, о котором Булгаков решил подробно не писать. А если второе, то что же это было?
Для любителей мистики в дневниках Булгакова также найдётся, что почитать. Запись, сделанная в ночь со 2 на 3 января 1925 года: «Забавный случай: у меня не было денег на трамвай, а поэтому я решил из “Гудка” [журнал, в котором печатался Булгаков] пойти пешком. Пошёл по набережной Москвы-реки. Полулуние в тумане. Почему-то середина Москвы-реки не замёрзла, а на прибрежном снеге и льду сидят вороны. В Замоскворечье огни. Проходя мимо Кремля, поравнявшись с угловой башней, я глянул вверх, приостановился, стал смотреть на Кремль и только подумал “доколе, Господи” – как серая фигура с портфелем вынырнула сзади меня и оглядела. Потом прицепилась. Пропустил её вперёд, и около четверти часа мы шли, сцепившись. Он плевал с парапета, и я. Удалось уйти у постамента Александру».
Эта запись читается почти как короткий рассказ – есть начало, развитие, кульминация. И опять-таки, трудно понять, что это: то ли галлюцинация, вызванная морфином, то ли эмоциональный и нервный Булгаков так воспринял простого прохожего.
Дневники Булгакова – прекрасный пример того, что писатель может быть и в личной жизни писателем. Дневниковые записи Михаила Афанасьевича, в отличие от дневников Толстого, читаются как литературное произведение. Из них мы можем узнать как самого Булгакова в повседневной жизни, так и ту обстановку, которая его окружала.
Юрий Нагибин. Между карьерой и жизнью
Пример двоемыслия. Пример того, как можно разрываться между тем, чего тебе хочется, и тем, что ты вынужден делать. Такими предстают перед читателями дневники советского писателя Юрия Нагибина. Возможно, это имя сейчас не очень известно, но в своё время это была значительная фигура в советской литературе. А его дневники – повод для анализа профессиональным психиатром. Собственно, «Дневник» – это самое личное произведение писателя.
Нагибин неоднократно награждался престижными советскими премиями и был весьма чтим советской номенклатурой. В душе же писателя происходил разлад. После публикации «Дневника» про Нагибина часто говорили, что он «Хороший писатель и дурной человек». Это явное преувеличение.
На страницах своего произведения писатель предстаёт мизантропом. Он честно пишет о том, как прогибался под советскую идеологию, чтобы занять определённое положение в обществе. Критик Виктор Топоров как-то сказал, что «Дневник» Нагибина – это «плач над собой и по себе». В целом это действительно так. Нагибин сокрушается над тем, каким он был человеком. Вот характерная запись: «11 ноября 1948 года. Настанет ли такой момент, когда, сев за эту тетрадь, я смогу написать, что избавился от душевной помойки, в какую я сейчас погружён?» И далее: «30 июля 1949 года. С большим опозданием отвечаю на собственным вопрос: помойка осталась».
Нагибин честно говорит о том, как он жил: пьянствовал, заводил многочисленные романы, изменял жёнам и т.д. Мизантропия писателя – от осознания своей конъюнктурности. Он ненавидел других, но и себя оценивал, мягко говоря, невысоко. Естественно, «Дневник» был опубликован только после развала СССР. Там содержится немало оскорбительных высказываний о товарищах по литературному цеху. Вот пример: «16 июля 1975 года. Успех Михалкова, Симонова, даже такой мелочи, как Юлиан Семенов, понятен, закономерен и ободряющ для окружающих. Таланта почти не нужно, но нужна решимость на любую пакость, причастность “святому делу сыска”, неоглядный подхалимаж и беспощадность в достижении поставленных целей».
Дневники Нагибина – это приговор всей официальной советской литературщине. Он обличает их лицемерие, ханжество, подлый характер. Характерная картина – сцена похорон Андрея Платонова. Когда один из некогда травивших его коллег бросает землю в могилу, Нагибин думает: «Последний комок грязи, брошенный в Платонова». Но и себя Нагибин не жалеет. Он прекрасно осознаёт, что продал свой талант ради положения в обществе. И это его убивает. Вся книга – о том душевном расколе, с которым писатель жил долгие годы. И если бы нужно было одним словом описать содержание книги, этим словом было бы «одиночество».
Джордж Оруэлл. Ужасный XX век
Разбавить русскоязычных писателей хотелось бы дневниками англичанина Джорджа Оруэлла. Это потрясающая вещь, в которой зафиксирован XX век со всеми его трагедиями и проблемами, пропущенный через призму восприятия выдающегося писателя.
Оруэлл вёл свой дневник почти так же, как и писал. Строго придерживался графика, часто использовал печатную машинку вместо того, чтобы писать от руки. Записывал всё, что казалось ему ценным. А ценным ему казалось многое. У Оруэлла два типа дневников – домашний, в котором содержатся заметки о повседневности, и тот, в котором писатель рассказывает о том, что видел в своей стране и во всём мире. Даже погода вызывает у Оруэлла интерес и заслуживает место в дневнике. К сожалению, самая интересная часть дневников – которую Оруэлл вёл во время Гражданской войны в Испании – оказалось утраченной. Она была конфискована республиканцами в Барселоне, поскольку они в то время, поддерживаемые Советским Союзом, вели, кроме Франко, также борьбу с антисталинской организацией POUM, членом которой и был Оруэлл. А ведь из этих дневниковых записей можно было бы узнать много интересного, что запятнало бы светлый образ испанских коммунистов.
Вот характерная цитата из домашнего дневника Оруэлла: «12 сентября 1939 года. Сегодня утром увидел стаю летящих птиц и практически уверен, что это были вальдшнепы. Судя по всему, сбиваются в группы для дальнего перелета. Примерно в 8:30 надо мной пролетело с дюжину птиц, по длинным клювам и общим очертаниям в первый момент показалось, что это кроншнепы, которых тут никогда не видели. Но были маловаты для кроншнепов и летели чуть быстрее. Отдалившись немного, характерным образом вильнули в сторону и вниз, и я понял, что это вальдшнепы. Слегка всё же смущает не то, что дюжина собралась вместе, а то, что так рано. Других я видел в октябре, это было у моря в Суффолке».
На первый взгляд – скучно. Но какая атмосфера создаётся благодаря простому описанию полёта птиц! Однако наиболее интересны, конечно, заметки Оруэлла о политике. К примеру, он так пишет о выступлении сэра Освальда Мосли, британского фашиста: «16 марта 1936 года. Вчера вечером слушал речь Мосли. […] Мосли говорил полтора часа и, к моему огорчению, кажется, увлёк большинство слушателей. Поначалу ему шикали, но в конце громко аплодировали. Несколько человек, попытавшихся вставить слово, были выброшены с совершенно ненужной жестокостью. […] Речь его – обычная трескучая белиберда: беспошлинная торговля внутри Империи, долой евреев и иностранцев, повышение зарплаты, сокращение рабочего дня и т. д., и т. д.».
При этом и левых Оруэлл критикует довольно активно: «Коммунистический митинг на Маркет-плейс разочаровал. Беда всех коммунистических ораторов в том, что говорят они не доходчиво, а чудовищно длинными фразами, со всякими „несмотря“, „безотносительно“, „даже принимая во внимание“ и т. д. Предполагаю, что им дают заранее приготовленные речи и они выучивают их наизусть».
А вот важная мысль о человеческом лицемерии, активно проявляющемся после присоединения к определённому политическому течению: «Когда я с кем-нибудь разговариваю или читаю тексты кого-то, у кого есть хоть какие-то личные пристрастия, я вижу, что интеллектуальная честность и взвешенное суждение попросту исчезли с лица земли. Мысль любого – „прокурорская“, каждый только приводит свои доводы, умышленно подавляя мнение оппонента и, более того, с полной нечувствительностью к любым страданиям, кроме собственного и своих друзей. Индийский националист тонет в жалости к себе и ненависти к Британии и совершенно равнодушен к несчастьям Китая; английский пацифист доводит себя до исступления, говоря о концлагерях на острове Мэн, и забывает о таковых в Германии и т. д., и т. д. Это замечаешь применительно к людям, с которыми не согласен, таким как фашисты или пацифисты, но на самом деле все одинаковы, по крайней мере все, у кого есть определённое мнение».
Дневники Оруэлла – прекрасная иллюстрация мира середины XX века, расколотого идеологиями. И если читать записи великого писателя, то можно прийти к выводу – мир за последние 100 лет изменился крайне мало.
Итог
Писательские дневники – великолепное чтение, которое позволяет узнать писателей лучше. Они оказываются вполне живыми людьми. У них свои тревоги, сомнения, пороки, недостатки. У них есть определённый взгляд на жизнь. Но также у них есть великолепная наблюдательность, благодаря которой мир в их дневниках предстаёт даже более живым, чем в их произведениях. В общем, эти дневники стоят того, чтобы их читать.
Мы рады, что статья оказалась для вас интересной! Больше интересных фактов из мира литературы вы можете найти в нашем телеграм-канале "Книгоед".