Конечно, утверждать, что у истории (или, по крайней мере, у политической истории) существуют строгие законы – дело сомнительное, зато можно говорить о закономерностях – этом неопределенном и более мягком родиче понятия закон. Античной Греции было не свойственно понятие экспансии, то есть внутри того универсума полисов (городских сообществ), которым являлась Греция классической эпохи, войны возникали и велись, но не ради того, чтобы присоединить какие-то территории. Это было как раз исключением, как например тогда, когда Спарта присоединила Мессению. Греческую культуры и все сферы жизни древних греков пронизывало понятие агон – по сути – состязательная борьба. Агон мог предстать как состязание певцов (рапсодов), как борьба в народном собрании, и, конечно же, как соревнование в рамках Олимпийских игр. Так и войны между отдельными городами-государствами (полисами) были, прежде всего, состязанием за честь и отвагу (встретились две армии небольшие в открытом поле – одни другим «наваляли» - значит: у них больше чести, а к каким-то территориальные присоединения все это не вело). Это легко можно увидеть и в войне, ставшей центрообразующим мифом греческой истории – Троянской войне, которая велась, как известно, за честь (все же остальное – прилагалось лишь).
Агон, это замечательно, но государствам (пусть и маленьким – полисам) свойственно развиваться. Успехи греков в борьбе с Персией привели к значительному усилению Афин, которые стали стремиться к дальнейшему усилению своих позиций – созданию своеобразной (с греческим колоритом) империи, которая нашла свое воплощение в Афинском морском союзе; его же развитие шло параллельно с развитием союза Пелопоннесского, выраставшего вокруг Спарты. Состязательность, свойственная грекам, переросла в эдакую античную гонку союзов – когда оба гегемона стремились подмять под себя как можно больше полисов (в качестве союзников); а опыт Европы начала XX века четко говорит нам (вот она – закономерность), что создание разветвленных союзов – путь к большим неприятностям.
Давайте скажем прямо, подобная трактовка и ассоциации-аналогии, изложенные сверху, являются попыткой взглянуть на греческую историю лишь под определенным углом, без притязанья на абсолютную и всеохватную истину (которая, на мой взгляд, вообще не достижима).
Греки разыграли драму заката своего классического периода в ходе Пелопоннесской войны (431-404 гг. до н.э.). Победу в ней одержала Спарта над Афинами (которые вели войну так, что можно только головой покачать – как можно поставить «производство» стратегических и тактических глупостей на столь впечатляющий конвейер). В конечном счете, война эта привела к резкому и взаимному ослаблению всех основных задействованных в ней сил, что в будущем открыло путь Македонии, которая решила (в лице сначала Филиппа II, а затем Александра), что экспансия территориальная, чтобы там не думали греки – вещь хорошая, и почему бы – не попробовать.
Но, у Большой Пелопоннесской войны был своей малый пролог, так и известный в истории, как Малая Пелопоннесская война. Данное событие иллюстрирующее, что глупость всегда найдет возможность показаться – даже над водами любимого греками рационализма – имело место с 460 по 445 гг. до н.э. Конечно, война в Греции – пусть будет она малая или большая (даже если относительно друг друга, а не свары за честь среди коровок на лугу с тремя покалеченными), резко отличалась от конфликтов новейшего времени типа мировых войн. По сути, эта война представляла собой серию столкновений локального характера.
Противостояли в ней друг другу уже названные «лица», Афины и Спарта, с сопутствующими им союзниками. Но что же о корнях конфликта? Разберемся. Греко-Персидские войны привели не только к тому, что угроза эдакого восточного ига была оттеснена от Греции надолго, и даже были освобождены греческие города Малой Азии, но и к значительнейшему усилению Афин. Спарта не могла так сильно, как Афины вовлекаться в обще-греческое дело борьбы с Персией. Дело было в том, что Спарта парой веков раньше, как раз, нарушила неписанный закон о территориальных приращениях за счет других греков – Спарта покорила Мессению, и низвела ее жителей до положения рабов – илотов. И потому, Спарта всегда жила в страхе их восстания, которое было совсем не иллюзорной перспективой. Илоты восставали неоднократно, и Спарта вынуждена была придерживать большие силы дома. В этих условиях роль двигателя борьбы с Персией взяли на себя Афины, особо укрепившие свою морскую мощь, что сказалось в впечатляющей победе над персами при Саламине. Затем, по совету Фемистокла, афиняне выстроили Длинные стены, которые обезопасили Афины и афинский порт Пирей от возможных атак с суши. Это вызвало резкое неприятие со стороны Спарты, но не срывать же стены из-за чьего-то недовольство?
Прологом к Малой Пелопонесской войне стало землетрясение в Спарте в 465 г. о котором я уже рассказывал, за ним – последовало восстание илотов – Третья Мессенская война. Спарта, оказавшаяся в тяжелом положении, обратилась к союзникам, и в том числе к Афинам, в деле необходимости подавления восстания. Афиняне прислали воинский контингент, но со значительным опозданием, относительно других союзников. Спартанцы сумели оттеснить восставших от города, после чего те укрылись на горе Итома. А вот афинян спартанцы, ввиду их опоздания, заподозрили вообще в сочувствие к восставшим, после чего гордо отказались от помощи и отослали прибывшие афинские войска обратно.
В Афинах, конечно же по многообразным внутренним соображениям, решили на фоне таких событий развернуть бурную, гиперактивную деятельность – резко сменив вектор внешней политики. Афины заключили союз с городом Аргос, который традиционно враждовал со Спартой, что уже намекало, так же был заключен союз с Фессалией. Но главным дипломатическим ударом Афин по Спарте стал выход города Мегары из Пелопоннесского союза, с последующим их вступлением в Афинский морской союз. Эта рокировка в рамках двух конкурирующих союзов была важна, и закрывала для Спарта и Коринфа (двух главных городов Пелопоннесского союза) путь в Среднюю Грецию.
Чуть позже начались и активные боевые действия. Афинский флот (самый сильный в Греции) разбил флот пелопоннессцев и Эгины, а затем город Эгины был осажден афинянами.
Именно в этот же период и были возведены знамение Длинные стены в Афинах в 461 – 456 гг, сразу после того, как в Афинах знаменитый в будущем Перикл возглавил демократическую партию. Вообще, нужно сказать, что в начале Малой Пелопоннесской войны Перикл находился на вторых ролях, но в ходе самой войны его сила и авторитет многократно выросли, и к концу войны (445 гг.) Перикл уже всецело определял политику Афин.
В этой статье мы рассматриваем своего рода пролог к прологу, начало противостояния двух главных греческих сил, в рамках Малой Пелопоннесской войны. Ее основной ареной стала Средняя Греция, в которую так рвались пелопоннессцы, и откуда они могли бы представлять угрозу Аттике – области, в которой, собственно, были расположены Афины. Спартанцы и их союзники переправились в Среднюю Грецию в 457 гг. до н.э. и афиняне выступили (так же – с союзниками) им на встречу. Первое масштабное столкновение между армиями произошло в битве при Танагре, с описания которой мы и начнем следующую статью.
И помним: в прологе скрыто все, что вырастет в будущем: и семена побед, и семена катастрофы.