Продолжаем читать всяческую поэзию. С сегодняшнего поста будем долбавлять в микс и представителей советского самиздата. И первым познакомимся (кто не знает) с Генрихом Сапгиром.
Сапгир известен широким массам как детский поэт и сценарист мультфильмов. Но это была его официальная занятость, а вот в самиздате он был известен как неудержимый экспериментатор. Эксперимент состоял в следующем: бралась чуть ли не вся предудыщая традиция (в том числе модернистская) - и натягивалась на советскую действительность.
Звучит как союз совы и глобуса: писать о барачной жизни гекзаметром, сонетом, или используя наработки авангарда 20 века. Но это и выстрелило: контрастность приёма и темы, смысловые сдвиги, театральность, артистичность голосов в стихах Сапгира заново увязывали между собой миф и современность. В итоге получался калейдоскоп с бараками и псалмами, незлой и слегка пронизанный верой в что-то светлое.
Для того, чтобы полностью объять спектр тем/приёмов/циклов Сапгира, издательству "Новое литературное обозрение" потребовалось 4 тома по 1000 страниц. Поэтому я даже не буду пытаться выбрать что-то "показательное" и запощу два его текста из книги "Сонеты на рубашках":
ТЕЛО
"Здесь только оболочка. Слезы вытри," –сказал отец Димитрий.
Продуто солнцем – всё в огромных дырах
И время водопадом – сквозь меня
Но стыну гипсом видимость храня
В метро в такси на улицах в квартирах
Меня легко представить как коня:
Храп трепет плоть. Но вообще я сыро:
Вспотевший вкус черствеющего сыра
В рогоже скользких мускулов возня
Чудовищный костюм – мильоны клеток
Дворец из тканей радужных расцветок
Пожалуй скиньте если надоест
Я многим тесно... А иным просторно...
Но вчуже видеть просто смехотворно
Как это решето спит! любит! ест!
ДУХ
Звезда ребенок бык сердечко птичье –
Все вздыблено и все летит – люблю –
И налету из хаоса леплю
Огонь цветок – все – новые обличья
Мое существованье фантастично
Разматываясь космос шевелю
И самого себя хочу настичь я
Стремясь из бесконечности к нулю
Есть! пойман!.. Нет! Еще ты дремлешь в стебле
Но как я одинок на самом деле
Ведь это я всё я – жасмин и моль и солнца свет
В башке поэта шалого от пьянства
Ни времени не знаю ни пространства
И изнутри трясу его сонет
