Ларри Грэгг копает под блестящей поверхностью американского «города грехов», чтобы выяснить, как появился этот экстравагантный дом азартных игр и гламура.
В блокбастере 1974 года «Крестный отец 2» персонаж по имени Хайман Рот, созданный по образу криминального авторитета Мейера Лански, отдает дань уважения ушедшему другу,
... у него была идея – построить город на месте стоянки в пустыне для американских солдат по пути на Западное побережье. Этого парня звали Мо Грин – и город, который он придумал, был Лас-Вегас. Это был великий человек – человек дальновидности и смелости. И в этом городе нет даже мемориальной доски – или указателя – или статуи с его именем! ...
Зеленый — отсылка к соратнику Лански Бенджамину «Багси» Сигелу из печально известного преступного синдиката, базирующегося в Нью-Йорке и Бруклине, известного как Murder Incorporated. Спустя семнадцать лет после премьеры «Крестного отца II» Уоррен Битти снял отмеченный наградами фильм «Багси», в котором Сигел также изображен как визионер, ответственный за знаменитый Лас-Вегас-Стрип. В последних кадрах фильма зрителю показывают панорамный снимок светящегося Стрип ночью со словами:
К 1991 году шесть миллионов долларов, вложенных в мечту Багси о Лас-Вегасе, принесли доход в 100 миллиардов долларов.
Эти два фильма отражают то, что многие думают о городе, который сегодня привлекает почти 40 миллионов туристов в год. Миф о Сигеле заключается в том, что он основал Лас-Вегас-Стрип и создал современный казино-курорт, открыв в декабре 1946 года свое казино Flamingo, и что эти два проекта превратили малоизвестный город в пустыне во всемирно известный изысканный центр азартных игр и гламура. Однако, вопреки этому мнению, к тому времени, когда Сигел открыл Flamingo, Лас-Вегас уже был процветающим туристическим городом с двумя успешными казино-курортами на окраине города вдоль шоссе Лос-Анджелеса, известного как «Стрип».
Основанный в 1905 году железной дорогой Сан-Педро, Лос-Анджелес и Солт-Лейк-Рейлроуд в качестве разделительного пункта для железнодорожной линии, Лас-Вегас расположен в южной части Невады, штата, в котором преобладают горные хребты и пустыня. Примерно на полпути между Солт-Лейк-Сити, штат Юта, и Лос-Анджелесом, штат Калифорния, Лас-Вегас оказался хорошим местом для строительства ремонтных мастерских и размещения механиков, а также поездных бригад. Тем не менее, он рос медленно. В 1910 году там проживало всего 947 человек, а десятилетие спустя — чуть более 2300. Местные рудники не смогли обеспечить региону надежный доход, хотя резко возросший спрос на медь, серебро и вольфрам во время Первой мировой войны вызвал временный бум. Торговая палата, основанная в 1911 году, энергично продвигала сельскохозяйственные перспективы этого района из-за его многочисленных артезианских скважин, а также стремилась сделать Лас-Вегас центром туризма на живописном юго-западе Соединенных Штатов, но все это не имело большого успеха. Когда в 1922 году рабочие Лас-Вегаса присоединились к общенациональной забастовке на железной дороге, Union Pacific, которая годом ранее приобрела железную дорогу Сан-Педро, Лос-Анджелес и Солт-Лейк-Сити, наказала их, закрыв ремонтные мастерские. Потеря 300 рабочих мест опустошила небольшое сообщество. Пока администрация Кэлвина Кулиджа в конце 1928 года не решила построить плотину неподалеку на реке Колорадо, Лас-Вегас сталкивался с неопределенным будущим.
Федеральное правительство потратило 19 миллионов долларов на строительство плотины и близлежащего города Боулдер-Сити для размещения строительных бригад. К 1934 году на строительстве плотины Боулдер работало более 5000 рабочих, которые в общей сложности зарабатывали 750 000 долларов в месяц, и большую часть из них они тратили в Лас-Вегасе, который находился всего в тридцати милях. Несколько человек позже с теплотой вспоминали свои поездки в Лас-Вегас дважды в месяц за зарплатой. Бад Боделл говорил от имени многих рабочих-строителей, когда он описывал Лас-Вегас как долгожданное спасение от тягот работы над огромным проектом плотины: «Он был открыт всю ночь. Город был свободным и легким».
Министр внутренних дел Рэймонд Уилбур, отвергая сообщество как место для размещения рабочих по строительству плотины Боулдер, был не столь благосклонен в своей характеристике Лас-Вегаса, который он считал «шумным приграничным городом». Большая часть прессы страны согласилась с этим, и на то были веские причины. Местные сотрудники правоохранительных органов не проявили особого интереса к обеспечению соблюдения национального эксперимента «по запрету производства и распространения алкогольных напитков». Их халатность отражала отношение большинства граждан штата, которые провели референдум по подаче петиции в Конгресс об отмене поправки к конституции 1919 года, устанавливающей сухой закон. В этой атмосфере несколько нелегальных баров в Лас-Вегасе, снабжаемых десятками бутлегеров, работали открыто. Их единственной заботой были случайные рейды федеральных агентов. Например, в мае 1931 года в Лас-Вегас прибыло почти шестьдесят агентов, арестовав десятки людей. Если верить журналистам, отмена сухого закона в 1933 году привела к еще большим излишествам. Два года спустя один репортер утверждал, что «каждый второй или третий мужчина», которого он встречал на улице, «выпивал на три порции больше нормы».
В 1928 году, когда проект плотины Боулдер выглядел определенным, многие владельцы готовились к тому, что, как они надеялись, станет существенным бизнесом от строительных рабочих, переоборудовав здания в центре города в карточные клубы и получив лицензии на игры с низкими ставками, такие как покер, которые разрешались законодательством Невады. В 1930 году застройщик Томас Кэрролл говорил от имени большинства бизнес-сообщества, когда он разместил полностраничные объявления в местных газетах, призывая избирателей выбирать в законодательный орган людей, которые поддержали бы «широко открытые азартные игры», которые, как он утверждал, превратят Неваду в «игровую площадку Соединенных Штатов». Несколько лидеров общины беспокоились об имидже города, если он станет игорным центром, но большинство осознавали преимущества открытых азартных игр, поскольку они, как и остальная часть страны, боролись с Великой депрессией. Действительно, как только эта мера была одобрена в 1931 году, владельцы отелей, кафе, баров и аптек, а также игорных клубов поспешили получить лицензии на настольные игры и игровые автоматы. В апреле 1931 года городские комиссары выдали лицензии на шестьдесят шесть игровых автоматов.
Приезжие журналисты были поражены легким принятием азартных игр среди жителей Лас-Вегаса и туристов. Вустер Тейлор, корреспондент газеты Hearst, обнаружил «дюжину игорных клубов... заполненных днем и ночью мужчинами и женщинами», жадно играющими в различные азартные игры. Игорные операции быстро расширялись. Всего за десятилетие было установлено более 500 игровых автоматов. Количество лицензированных настольных игр также быстро увеличивалось. Большая часть действий происходила в пяти клубах: Apache Casino, Northern Club, Las Vegas Club, Frontier Club и Boulder Club. Каждый из них предлагал игрокам около тридцати игровых автоматов, стол для игры в крэпс, три колеса рулетки, два стола для покера, два стола для игры в двадцать одно, колесо фортуны и кено, игру, похожую на бинго.
Хотя лидеры общины часто указывали на то, что в их городе имеется значительное количество мест поклонения и множество общественных и братских организаций, а граждане сосредоточены на мирских делах, таких как обеспечение хорошими школами и улучшение инфраструктуры города, это не принесло особой пользы. Журналисты предпочитали сообщать об излишествах жизни в Лас-Вегасе. Брюс Бливен из The New Republic пришел к выводу: «Насколько можно судить по поверхностному наблюдению, единственными занятиями в Лас-Вегасе, штат Невада, являются пьянство, азартные игры и проституция».
Лидеры сообщества усердно работали над изменением этого образа, особенно по мере приближения к завершению строительства плотины Боулдер. Через Торговую палату была запущена энергичная кампания по продвижению туризма, чтобы заменить уменьшающиеся фонды заработной платы строителей, от которых город стал так зависим. Были распространены тысячи рекламных брошюр, размещены объявления в юго-западных штатах, установлены стенды в железнодорожных, авиа- и автобусных кассах по всей стране. Город также организовал многочисленные спортивные мероприятия, такие как регаты на озере Мид, созданном плотиной Боулдер; скачки; и ежегодный фестиваль «Дикого Запада» и родео под названием Helldorado.
Местные СМИ полностью поддерживали развитие города как туристического центра. Сотрудники Las Vegas Evening Review-Journal отправляли только благоприятные истории через новостные службы. Las Vegas Age уделяла большое внимание усилиям Торговой палаты и продвигала город как спортивный центр и город для проведения конференций. Радио KENO, основанное в 1940 году, быстро распространило «славу Лас-Вегаса» среди слушателей в Аризоне, Юте, Калифорнии и Неваде. Туристы, которые слушали станцию по радио в своих автомобилях, сообщали, что их интерес к Лас-Вегасу был «возбужден» передачами станции.
Промоутеры Лас-Вегаса пытались продать свое сообщество как ворота ко многим «живописным чудесам» этого района. Помимо плотины Боулдер, они отметили Гранд-Каньон и каньоны Зайон и Брайс. Радио KENO постоянно использовало слоган «Лас-Вегас, центр живописного юго-запада» в своих объявлениях, чтобы напомнить слушателям об этих достопримечательностях.
После того, как в 1931 году штат принял закон, разрешающий разводы после шестинедельного проживания (самый короткий срок среди всех штатов), тысячи людей переехали в Неваду, чтобы получить вид на жительство. Хотя Рино, расположенный на севере Невады, привлекал больше всего разведенных, судебные издержки и расходы на проживание, которые в среднем составляли более 1000 долларов за развод, стали важным источником дохода для Лас-Вегаса. К 1940 году такие общенациональные журналы, как Look, сравнивали Вегас с Рино, указывая, что в первом было «более широкое разнообразие грубых игр» и «более дружелюбная атмосфера», чем во втором.
Брачный бизнес был еще лучше. Поскольку в Неваде не требовалось ни периода ожидания, ни медицинских справок, Лас-Вегас креативно продвигал простые способы заключения брака. Наличие бюро выдачи лицензий на железнодорожном вокзале, круглосуточная работа офиса клерка округа и размещение рекламных щитов вдоль шоссе, направляющих пары в здание окружного суда, — все это обеспечивало легкий доступ. Авиакомпании в соседних штатах даже обещали пассажирам, что они смогут пожениться в течение часа после прибытия в аэропорт. В совокупности эти усилия позволили Лас-Вегасу почти вчетверо увеличить количество браков между 1939 и 1941 годами до более чем 21 000 в год. Этот «высокоскоростной автостоп с большим количеством зрелищ», по словам журнала Colliers, действительно «приносил деньги».
Понимая американское очарование мифологией, связанной со Старым Западом, промоутеры Лас-Вегаса потратили большую часть времени на создание образа своего сообщества как места отдыха «Последний рубеж». Благодаря романам Зейна Грея, вестернам и бульварным журналам американцы ассоциировали ковбоев, этих отважных, независимых героев на лошадях, с западными штатами и ожидали увидеть их, когда отдыхали в таких местах, как Лас-Вегас. Торговая палата напомнила жителям о необходимости надевать западную одежду, объяснив в 1939 году:
Посетители, которых мы рекламируем как ВСЕ ЕЩЕ ПРИГРАНИЧНЫЙ ГОРОД, разочаровываются, когда приезжают и не находят ковбоев, старателей и общей атмосферы Дикого Запада.
Владельцы отелей, такие как Боб Рассел, управлявший отелем Apache, считали, что им жизненно важно играть роль радушного владельца-ковбоя. Приезжий журналист описал Рассела как «реинкарнацию» Буффало Билла Коди с его «густыми, стрижеными, кукурузного цвета волосами; развевающимися, закрученными усами; и коротко подстриженной бородкой». Другие владельцы отелей также носили десятигаллонные шляпы, ковбойские сапоги и ковбойские рубашки.
Поскольку число туристов росло в течение 1930-х годов, городские власти искали застройщиков, которые построили бы роскошный курортный отель, который бы особенно понравился состоятельной клиентуре, например, тем, кто отдыхал в Палм-Спрингс, Калифорния. Они считали это необходимым для того, чтобы город стал по-настоящему значимым туристическим направлением. Наконец, в конце 1930-х годов Том Халл, управлявший несколькими отелями El Rancho в Калифорнии, был убежден построить один в Лас-Вегасе. Возведенный на «Стрипе» и открытый в 1941 году, El Rancho Vegas был роскошнее всего, что город видел раньше. Тем не менее Халл спроектировал отель, чтобы соответствовать теме вестерна, продвигаемой городом в течение нескольких лет. В рекламных материалах Халла были ковбои, лассо и «буфеты Buckaroo». В отеле были бунгало в стиле испанской миссии, столовая, оформленная в виде загона для скота, и коновязи спереди. Брошюры обещали гостям, что El Rancho Vegas — это курорт, где «Старый Запад снова оживает».
И отель, и город получили большой толчок после выхода фильма под названием «Ночи Лас-Вегаса» в 1941 году. Романтическая комедия, фильм, частично снятый в Лас-Вегасе, изображала сообщество как место, где можно насладиться азартными играми, встретиться с ковбоями и даже развлечься стильным оркестром «биг-бэнд», таким как оркестр Томми Дорси, который выступал в фильме. Фрэнк Синатра пел в фильме, в своем дебютном фильме. В конце начальных титров режиссер включил подпись:
Лас-Вегас
— последний рубеж Дикого Запада.
Где ты делаешь то, что хочешь,
от рассвета до заката.
После этого возможно всё!
Вскоре после выхода Las Vegas Nights и открытия El Rancho Vegas архитектор Уильям Мур и его дядя RE Griffith, управлявший сетью кинотеатров, остановились в El Rancho Vegas во время поездки по стране. Они решили построить еще более роскошный отель и казино на Стрипе, но при этом не отступали бы от успешной западной темы сообщества. Используя слоган «Старый Запад в современном великолепии», двое мужчин построили комплекс, который предоставлял гостям элегантный опыт ранчо чуваков с его каминами из песчаника, деревянными потолками, бревенчатой лестницей, барными стульями с седлами, трофейной комнатой с головами буйволов, произведениями искусства навахо, впечатляющим баром из красного дерева и меню с «Ужином отряда». Помимо бассейна и солнечной террасы, номеров с кондиционерами, теннисных кортов и конюшни, отель обещал шоу на полу «с участием звезд сцены, экрана и радио» без платы за вход. Привлекательность 'Расслабления и Роскошного Комфорта' была непреодолимой. Оба отеля часто были переполнены.
El Rancho Vegas и Hotel Last Frontier привлекли внимание журналистов, которые устремились в город в пустыне, чтобы посетить роскошные курортные отели, которые они окрестили «шикарными», «крутыми и элегантными». Такие обозреватели индустрии развлечений, как Эрскин Джонсон, в 1946 году сообщали, что в Лас-Вегасе так много кинозвезд, что, казалось, Голливуд «за одну ночь переместился на 300 миль»: «Здесь было больше кинозвезд, чем кустов кактусов».
Замечательный бизнес вдоль «Стрипа» также привлек внимание гангстера Бена Сигела. Родившийся в 1906 году в Бруклине, Нью-Йорк, Сигел был вовлечен в деятельность банды в возрасте четырнадцати лет. Он и Мейер Лански основали банду Bug and Meyer Mob, и в 1920-х годах они оба активно занимались бутлегерством вдоль восточного побережья. После окончания сухого закона в декабре 1933 года Сигел переехал в Калифорнию, где он оказался вовлеченным в ряд незаконных, но прибыльных предприятий, включая букмекерство, игорные суда у побережья Калифорнии и торговлю наркотиками из Мексики в Соединенные Штаты. Красивый мужчина с некоторыми актерскими амбициями, Сигел стал частью голливудской сцены, в которую входила кинозвезда Джордж Рафт, ставший его давним другом. В 1941 году штат Невада легализовал ставки на скачки с использованием проводной службы, которая включала передачу результатов скачек по телеграфу. Вскоре после этого Сигел отправился в Лас-Вегас, чтобы представлять интересы Trans-America Wire Service. В течение пяти лет он контролировал телеграфную службу в игорном центре. В партнерстве с несколькими другими людьми из организованной преступности он также начал скупать игорные клубы в центре города, включая Las Vegas Club и El Cortez.
Однако, видя большой успех El Rancho Vegas и Hotel Last Frontier, где он часто останавливался во время своих визитов, Сигел захотел получить часть прибыльного бизнеса вдоль Стрипа. В 1943 году он предпринял несколько попыток купить El Rancho, но его владелец Томми Халл объяснил местной прессе: «Вы можете сказать за меня, что жители Лас-Вегаса были слишком добры ко мне, чтобы я мог отплатить им таким образом».
Халл отражал то, что большинство жителей Лас-Вегаса думали о Сигеле, что он был частью «Синдиката», часто называемого прессой Murder Incorporated. Они не ошибались. Сигела арестовывали за преступления, начиная от незаконных азартных игр и ношения скрытого оружия до изнасилований и убийств, но, что примечательно, он провел мало времени в тюрьме. Тем не менее, калифорнийские газеты, которые некоторое время называли его «человеком в городе» и «звездой ночной жизни Голливуда», все чаще стали описывать его как ведущую фигуру в организованной преступности. К 1946 году Сигел привлек внимание Федерального бюро расследований. Они накопили отчеты, указывающие на то, что, помимо «игорных интересов» в Лас-Вегасе, Сигал, вероятно, был прикрытием для «интересов восточного хулигана» в их попытках получить монополию на прибыльную телеграфную службу в Калифорнии и Лас-Вегасе. Они также отметили сообщения о том, что Сигел убил тридцать человек и стал «курильщиком опиума для удовольствия».
Осознавая свою растущую известность, Сигел пытался стать частью общества, посещая заседания Торговой палаты, играя в карты с местными жителями и посещая массажный салон в центре города с известным местным журналистом. По мере того, как он налаживал отношения с некоторыми из ведущих граждан города, Сигел сделал свой ход на Стрипе. Разочарованный Томми Халлом, он взял на себя проект по строительству отеля, начатый голливудским обозревателем Билли Уилкерсоном. Уилкерсон основал несколько успешных роскошных ночных клубов, таких как Café Trocadero, Ciro's и La Rue вдоль Голливудской Сансет-Стрип, теперь он хотел воспроизвести этот гламур на Лас-Вегас-Стрип. Когда у Уилкерсона закончилось финансирование, Сигел с партнерами по организованной преступности, включая Мейера Лански, воспользовались возможностью завершить отель Flamingo, взяв на себя большую часть финансирования проекта.
Сигел отказался от темы вестерна, успешно эксплуатируемой El Rancho Vegas и Hotel Last Frontier, в пользу более утонченной элегантности с плюшевыми коврами, элегантно обставленными гостевыми комнатами и экзотическими пустынными растениями. Однако по сути он следовал модели казино-курортов, разработанной Халлом, Муром и Гриффитом. Как показал Дэвид Шварц, ведущий историк Лас-Вегаса, первые два отеля-казино вдоль шоссе Лос-Анджелеса «задали примерный образец для казино-курортов на Стрипе до эпохи высотных зданий, с центральным строением, в котором размещались казино, рестораны и театр, окруженные крыльями мотелей».
В первые недели после открытия 26 декабря 1946 года Flamingo терял деньги. Более того, он даже закрылся на некоторое время. В конечном итоге он стал успешным, но Сигел не дожил до того, чтобы насладиться им. Неизвестный убийца застрелил его 20 июня 1947 года, когда он сидел на диване в доме своей возлюбленной Вирджинии Хилл в Беверли-Хиллз. Большинство современников пришли к выводу, что стрелок убил Сигела по приказу Синдиката, которому он был по уши в долгах из-за перерасхода средств на завершение Flamingo. Его кровавая смерть увековечила его. Однако Сигел был не более чем оппортунистическим головорезом, который стремился повторить успех первопроходцев-предпринимателей Лас-Вегас-Стрип.