На момент привидения приговора в исполнение герою этого видео было всего 15 лет. Для сравнения – по нынешнему законодательству парень всего лишь попал бы в исправительную колонию для несовершеннолетних, где его хорошо бы кормили и с ним занималась бы куча всяких воспитателей.
После 3 лет такой отсидки он попал бы на 6 лет и 10 месяцев на взросляк (а, если бы сотрудничал со следствием и хорошо себя вел в ИК, то на 3,5 года). То есть этот парень успел бы оказаться на воле ближе к своему 21-летию. Полный сил для того, чтобы совершить еще пару раз нечто подобное (еще 2 отсидки помещаются).
Но в СССР был порядок! Чтобы нейтрализовать опасность под названием «Нейланд» вмешалось правительство и…
Биография до начала серьезных преступлений
1949 год. 28 числа первого месяца. Один из спальных районов Ленинграда. Именно в этот день в рабочей семье выходцев из Латвии родился мальчуган Аркаша. Самая обычная ячейка общества.
Мать вкалывала больничной санитаркой. До рождения именно Аркадия выходила замуж несколько раз. Первый супруг сложил голову еще в Финскую. Второй – погиб в Великую Отечественную. Третий, слесарь с которым женщина познакомилась сразу после войны, и стал папашей основного действующего лица. Заметим к месту, что от первых двух у Аркадия были два старших брата. И это помимо уже родной сестры. Увы, его родной отец (тот самый слесарь пивзавода, оставшийся неизвестным) на момент появления Аркадия уже не сожительствовал с его родительницей. Эту семью можно было назвать не просто неполной, но даже неблагополучной.
Потому что отчим воспитывал мальчика тумаками (как, впрочем, и свою «половинку»). А матушке некогда было осуждать и свои собственные синяки, и гематомы Аркаши. Времени хватало работать, следить за детьми, готовить еду, убираться, стирать. Оставшееся только на сон… Два парнишки, что подавали надежды и лапочка-Любочка не были биты. И слава Богу! Мало того, юный ленинградец тут (где «семеро по лавкам») еще и недоедал. Поэтому, дабы наесться вдоволь, приходилось убегать из дома. И так постоянно было в детсадовском возрасте (в 4 года почувствовал тягу к грабежам, успешно отобрав у соседского карапуза-ровесника фонарик).
Такое положение дел осталось и в возрасте школьном. Он был, как говорится, предоставлен сам себе. В итоге уже с первого класса оказался на учете в детской комнате милиции. Пришлось красть все, что «плохо лежит». Со временем он понял, что так можно делать не только с едой и фонариками. К примеру, после начальных классов начал похищать вообще любые вещи. Одноклассники его за это любили поколотить (конечно, лишь с тех пор, когда поняли, кто вор)…
Психологический портрет Аркадия Нейланда
Педагоги школы, в которой он учился, проголосовавшие за исключение 12-летнего, так описывают его «личность»:
«Не проявляет интереса ни к одному школьному предмету. Является объектом нескончаемых жалоб учащихся и их родителей – у одноклассников и учителей каждый день пропадают вещи. С первых классов это были просто конфеты и прочие сладости…». После исключения нашего «героя» поместили в интернат для таких же «трудных».
Работники уже этого учреждения рисуют Нейланда еще более ярко:
«Зассал все матрасы в блоках, тащит вообще все, что увидит. Не дожидается даже, когда люди уйдут – когда отворачиваются». Пропахший мочой патологический клептоман вызывал ужас даже у «трудных». Разумеется, его шпыняли все, кто мог. Недаром же он в один прекрасный день (прекрасный для обитателей этого места) попросту сбежал из «экстрим-приюта».
В Москву!
Сделанные тамошними блюстителя порядка его протокольные фото говорят нам о крайней угрюмости молодого человека. Любой, как модно ныне выражаться, профайлер сразу определил бы, что перед ним лицо маньяка – физиономия человека, не знающего смысла слова «гуманность».
Да и от кого бы сей тип успел о нем узнать?
Первые серьезные нарушения закона
Москва – город более серьезный. Соответственно, и приезжают сюда для совершения уже чего-то более «стратегического». Для важнейшей в жизни хирургической операции. Для занятия более важной должности или зарабатывания намного большего количества денег. Пацан из Ленинграда, уже получивший мировоззренческую установку, что «все люди говно», хитро проник сюда тоже с «достойной» целью. Красть что-нибудь такое, что дороже стоит. Но был схвачен милицией и доставлен на малую родину. Учиться не хочет. Ворует. Сажать в тюрьму рано. Что делать?
Выгнать на какую-нибудь грязную работу, на которой не держатся остальные: с паршивой овцы хоть шерсти клок. В 13 лет ему уже разрешили трудиться. Он стал подсобным рабочим на Ленпищмаше. Там были такие острые запахи (особенно от дохлых крыс), что «аромат» мочи от Аркашиных штанов никто особо и не замечал. Наконец-то наедался вдоволь – уже на вполне законных основаниях. Те, кто с ним работали, вспоминали даже, что исчезла у него его худоба.
Воровать у местных (именно разнорабочих) было опасно. С первой же попытки получил такого «леща», что понял – свои клептоманские позывы лучше удовлетворять вне рабочего времени… Была еще улица, в конце концов. Всякие базары, киоски и прочие прилавки. Воровство, начиная с московского периода и времени возвращения, стало более серьезным. К тому же преступник-малолетка разнообразил его эпизодами, характеризующимися уже иными статьями УК.
Как-то, почувствовав слишком сильную упругость в брюках, начал приставать к красивым девушкам. А в другой раз избил кастетом по лицу нескольких прохожих, вступившихся за одну из девиц. Да и сами кражи у неисправимого беспощадного гангстера ближе к началу его 14-летнего возраста стали носить более сложный характер. Пару раз он проникал в квартиры. Все заканчивалось пребыванием в отделениях милиции – до суда ни одно из заведенных на него дел так и не дошло. На работе о нем (так же как и везде) составили отрицательную характеристику «вороват и периодически прогуливает работу». Однако при этом его все ж терпели больше года. Как же так!
Настал, наконец, тот самый счастливый для Советского Союза 1963 год, когда по сравнительной международной статистике, его граждане оказались самыми здоровыми, самыми читающими, самыми спортивными и самыми благополучными в плане потребления. Всплеск молодежной преступности начался лишь в последних месяцах этого года, так что не успел испортить статуса!
Портили статистику лишь немногочисленные (до конца 1963 года) личности типа Нейланда. А сытая, здоровая, физкультурная и самая читающая страна (пребывавшая в виду всего сказанного на особо гуманном подъеме) все им прощала. Прощала до тех пор, пока они не зазнались и не сделали попытки превратить родное Отечество в криминальный ад. Самым заметным «всадником Апокалипсиса» в конце 1963-64 годах стал именно главный герой данного материала. Как?
Однажды прокуратура Ждановского района Ленинграда, рассмотрев все дела по юному гражданину Нейланду, решила возбудить против Аркадия довольно серьезное уголовное дело. Кражи в двух киосках Союзпечати, в раздевалках общественных бань, в некоей парикмахерской и в доме быта имели результатом рекордное количество заявлений от пострадавших. На правоохранителей надавило высшее руководство их структуры. Но, рассказав обо всех нюансах своего трудного детства (сопряженного с побоями отчима, крайним недоеданием, травлей из-за ночного недержания, нехваткой самого необходимого и необъективным отношением наставников) жулик и «кастетный» хулиган все-таки выбил слезу у следователей. Они не стали отмечать в том «серьезном» деле половину эпизодов (мол, все остальное украл кто-то еще)!
Результатом стало то, что юноше, пообещавшему «перевоспитаться» (врать он умел «пламенно») зачли за наказание пребывание в камере СИЗО во время расследования. А потом, пригрозив пальчиком, вернули мастерам-наставникам на рабочее место. Такая была тогда процедура – работающие несовершеннолетние пребывали на поруках. Мастерица от шока чуть не потеряла слишком широко открывшиеся глаза. Гуманизм на ее голову! Вот теперь уж 14-летний упырь окончательно убедился, что страна, в которой ему повезло расти – настолько «сладкая», что в ней можно творить что угодно.
Лишь бы тебе при этом не было 18 лет, а еще лучше – даже 16-ти. Короче, по дальнейшим признаниям рецидивиста, именно описанный случай убедил его в своей безнаказанности. Это сложившаяся личность имеет ограничитель в поступках – совесть или хотя бы осознание неизбежности наказания. У особи, переполненной пока лишь гормонами, ограничителем может стать лишь переживание самого наказания. Это только так работает.
Типичное опьянение безнаказанностью
1964-й год был отмечен тем, что рассматриваемый персонаж решил пуститься во все тяжкие. Мол, все равно из-за его возраста судебная машина его пожалеет и простит. Он не понимал, что таких, как он именно к этому моменту в государстве накопилось очень много. Главный милиционер рапортовал Хрущеву, что державу только что накрыла криминальная катастрофа. Не понимал, что уже запущен механизм поиска решений (пусть даже трудных) для того, чтобы остановить лавину беззакония.
Вместе с корешем (а по совместительству подельником) Виталькой Кубаревым он совершил еще пять мелких краж. К слову, у обоих отморозков как-то родилась заветная мечта – поехать отдыхать на юг. На море.
В общем, шпана наметила «на малине» завалиться на курорт под названием Сухуми. Но для покупки билетов и снятия частной пристройки в самом Сухуми требовалось еще найти уйму финансовых средств.
Крупное дельце в доме №3
Нужно было пойти на дело покрупнее. Недоделки, поразмышляв, бросились на хату, расположенную в доме №3 по Сестрорецкой улице (сегодня это Приморский район, ближайшая окрестность метро Черная Речка). Дом остался тем же – белокирпичная «сталинка» – квадратный периметр, образующий почти полностью замкнутый внутренний двор. Жильцов строения подростки знали очень хорошо – сами были родом с Приморского района и шныряли тут везде, где только можно. 24 января 1964 года дружки занялись обходом всех расположенных тут квартир – представлялись собирателями металлолома. В те дни юные сборщики вторсырья были явлением вполне объяснимым. Ни у кого не вызывали не то что подозрения, но и раздражения. Жители были доверчивыми еще и из-за особой ленинградской атмосферы – «интеллигентской».
Наконец, объект предстоящего дела был определен. Жилье, дверь в которое им открыла миловидная женщина Лариса Купреева, отличалось по тем временам особым шиком. Дружелюбно улыбнувшись, она еще и засветила золотой зуб. Что она могла заподозрить? Два обычных с виду школьника расспрашивают о железном хламе. Классика… Видимо, хлам был – потому что Купреева запустила гостей. Проникнув в прихожую, Нейланд в первую очередь заприметил на тумбочке в зале заграничный цветной телевизор. До самого начала 60-х для простых людей даже черно-белый телеприемник был редкостью.
Тут их взору открылся цветной! «Богачи» – однозначно заключил в уме этот отброс общества. Пошарив взглядом по проемам во все «отсеки» квартиры, он понял, что здесь только дамочка и ее двухлетний сынишка. Хорошо…
«Вечно ты безобразничаешь, пока отец на работе» – сделала мамаша замечание малышу Юрочке. Теперь у обоих было контрольное подтверждение того, что кроме этих двоих никого нет. А время на данный момент такое, что до возвращения главы семейства с работы еще долго.
Но планов убивать кого-либо у очень молодых мафиози не было. Те запомнили номер квартиры.
Информация им так и не пригодилась. Дальше по лестнице они обнаружили вообще пустое жилье. Вскрыв дверь (один успешно постоял на шухере), вынесли оттуда все, что посчитали ценным. По традиции воров завернули все в пододеяльники и простыни. Парочку с огромным узлом из постельного белья зафиксировал взглядом дворник и тут же сообщил «куда надо»…
Преступников задержали меньше, чем через час. Аркаша проявил удивительную сноровку, сбежав из здания прокуратуры, после того, как одного из его сотрудников сильно отвлек отмороженный на всю голову подельник. Сотрудник открытого нараспашку надзорного органа не нашел ничего лучше, как вывести Аркашу в коридор в момент допроса Виталия (тот превратил процедуру в громкое шоу). Аркаша просто тихонечко вышел из здания и был таков.
Нейланд уже в последний момент понял, что искать его будут по месту прописки и в сотый, наверное, раз не пошел домой. Тем более, никогда он не чувствовал здесь себя любимым. Он залег в подъезде дома, находящегося в соседнем квартале, отогреваясь на одной из его батарей.
Внезапно в голове и возник самый коварный в жизни план. Забежав домой, тайно вынес… топор!
То самое двойное убийство
27 января в 10.00 (когда глава семейства, проживающего по адресу Сестрорецкая, 3, кв. 7) должен был быть на работе, завтрашний именинник решил заранее сделать себе подарок. Как бы возместить то, что у них с Виталей 3 дня назад конфисковали правоохранители. Он был под дверью и нажимал на звонок, зная кто именно ему откроет дверь. Это молодая мать Лариса Купреева. Ссущийся по ночам снова представился сборщиком металлолома (тогда хозяйка так ничего для них не нашла). Зная, что уж отказала ему один раз, она (после того как открыла дверь) тут же ее захлопнула. Мол, какого черта он опять тут!
Кстати, она уже от соседей или опрашивающих всех милиционеров слышала, что этот тип – один из тех, кто вынес хату в ее родном подъезде? Такого в сценарии, проработанном в голове у недоросля, не было. Аркаша стоял, поглядывая на свой топор, в замешательстве. Но на площадке так никого не появилось. Выгодно пользуясь такой тишиной, Нейланд не стал терять времени, прислонив ухо к двери своей будущей жертвы – пока можно было удостовериться в том, нет ли за ней еще кого-нибудь, кроме беззащитной барышни с золотым зубом и ее малютки-сына. Нет – никого. Только женский голос и детский лепет. А еще прошло уже достаточно времени для того, чтобы хозяйка расценила новый звонок в ее дверь как визит уже кого-то другого. Без глазка-то не определить! «Попытка не пытка» – видимо, подумал ухарь, которому завтра исполнится 15.
Снова позвонил, но только на этот раз не стал ждать, когда дверь в очередной раз захлопнется. Но дверь уже не открывалась! Это вполне логично после совмещения в уме женщины факта ограбления квартиры и его недавнего появления пред ее очами. Она вначале спросила «Кто?». Но хитрец был готов и к такому развитию событий, изменив голос, и, назвавшись уже почтальоном…
Сработало! На этот раз интуиция изменила молодой даме. Может, ждала телеграммы, стратегического извещения (например, о посылке) или заказного письма? А, может, просто забыла о не в меру настойчивом школьнике. В любом случае именно один из этих мотивов неуемного женского любопытства и явился той роковой ошибкой, из-за которой она и сын лишились жизни. Ведь на этот раз полулатыш-полурусский сразу же просунул в дверь ногу, чтобы через секунду продуманным за последние несколько минут движением проскользнуть в проем.
Таким же отточенным в мыслях взмахом вытащил из-за пазухи хозяйственный топор и такими же продуманными фрикциями правой конечности начал долбить этим инструментом руки и плечи жертвы (ведь руками она прикрывалась, да еще и пыталась вытолкнуть агрессора). А потом (когда ту удалось оттеснить) негодяй прошел в комнату и на полную мощность включил радиоприемник. Дело в том, что за весь промежуток от захода в квартиру до включения «Спидолы» прошло не более 7 секунд – гражданка Купреева не получила возможности вскрикнуть. А ребенок вообще был в другом месте. Получается, криков не было – только какая-то глухая возня, а потом сразу заиграла музыка. Время для классического спасения (нагнетания соседских подозрений с помощью крика «Убивают!») было безнадежно потеряно. Но у Ларисы еще была возможность ситуативного спасения – момент прохода кровавого гостя к радиоприемнику можно было использовать для выскальзывания из квартиры и стучания хотя бы в ближайшие соседские двери.
Молодая мать не успела сообразить про этот шанс… А, скорее, сообразила. Но материнский инстинкт оказался сильнее. В квартире оставался Юрочка, а она не была уверена, что после ее криков и стуков в двери агрессор сразу убежит. Следствием стало то, что, уже серьезно истекая кровью, она постаралась из последних сил преградить ему путь к ребенку. У ней получилось сдержать его натиск лишь на несколько секунд – толкнув женщину на кресло, преступник, наконец, оказался выше ее головы и нанес по ней несколько ударов. В следующую секунду начал грабеж. Но еще через несколько секунд Купреева очнулась и теперь уже точно из последних сил набросилась на Аркашу. Уже чуть не вырвала топор у испугавшегося «зомби» малолетки.
Преступник, вовремя сгруппировавшись, все-таки не дал вырвать у себя из рук топор, столкнул хозяйку на то же кресло и нанес несколько ударов по ее голове с особой силой. А еще нанес целых 6 ударов по голове уже минуту как хныкавшего Юрочки (мало ли что – вдруг он тоже восстанет из мертвых). Напомню, все описанное (начиная со звонка в дверь) заняло не больше 1,5 – 2 минут.
Все также «на автомате» Нейланд захлопнул дверь, отмылся от крови и мигом застирал свою одежду всеми имеющимися средствами. И только после того, как вывесил шмотки сушиться, впервые расслабился, начав рассматривать, что же отсюда вынести. Мало того, он еще спокойно сделал себе яичницу на кухне и бутерброд из батона с вареньем, наконец-то позавтракав.
Из «сокровищ», на которые он так надеялся, он кроме того самого телевизора обнаружил лишь 57 рублей и фотоаппарат «Зоркий». После этого ему тут же пришла извращенная идея – обмыть труп хозяйки от крови и раздеть тело. Нижняя его часть была не повреждена – он сфотографировал ее, решив, что потом продаст снимки под видом дорогостоящих порнографических…
Затем забрал содержимое холодильника, поджег все и скрылся.
В Сухуми.
Бегство в выбранный курорт, арест и следствие
Арестовали его лишь 30 числа.
Повезли под конвоем из Сухуми в Ленинград, где и совершено преступление.
На момент расследования был помещен в Кресты.
Рассказал на допросах все как есть. Отпечатки были его. Да и видели, получается, его не один раз. Сотрудничал со следствием. Надеялся смягчения тюремного срока.
Пришлось наплевать на пункты тогдашнего уголовного кодекса
На момент совершения преступления Нейланду было всего 14 лет. По законам СССР он считался несовершеннолетним. Отбывать наказание он начал бы в 15 лет. В общем, должен был получить 15 лет тюремного срока, 4 из которых провел бы в исправительной колонии для несовершеннолетних. Никакими УДО тогда с маньяками не заигрывали. Так что родители не дождались бы его раньше его 30-го дня рождения.
Получается, и правда, советский суд – самый гуманный суд в мире. Суд – да. Но такого нельзя было сказать о Президиуме Верховного Совета СССР. А у него из 4 самых важных повесток тогда была именно борьба с убийцами-малолетками, знавшими, что больше 15 лет они не получат (уничтожь они хоть целый город!). Причем, до 18 лет им грозит не более, чем «учебно-воспитательный санаторий». Власти, посовещавшись, решили поставить точку на этой безнаказанности. И этой точкой стало то самое 1-е исключение из правил.
Выбора у членов Президиума не было – именно это злодейство стало самым резонансным из-за своей особой циничности. Повторяем, что, решив сотрудничать со следствием, преступник рассказал все как на духу. И все то, что было на духу, просочилось в новости ТВ, на радио и в газеты. Последуй тогда страна за своим уголовным кодексом, то доказала бы основной массе развязных несовершеннолетних воров, разбойников и душегубов (а к 1964-му году с ними уже попросту не знали что делать), что можно продолжать делать страшные вещи.
15 лет дадут – ну и что! Наоборот, из зоны выйдем авторитетами – нас всех бояться будут.
Короче, решили люди, стоящие во главе советской разновидности парламента, расстрелять Аркадия.
Центральный аппарат МВД знал о катастрофичном всплеске молодежной преступности именно в конце 1963-го – начале 1964-го года (единственным «райским» годом в плане криминала у нас был 1963-й). Министерство давило на верховный орган правительства, а уже он своим решением давил на сам суд. Мало ли там кто что обещал убийце. Нужна показательная казнь. Ритуал, отпугивающий остальную нечисть. Максимальная огласка приговора. Это логично.
Приговор, казнь и реакция общества
То самое спасительное Постановление Верховного Совета вышло 17 февраля 1964 года. Это был знак Верховному Суду СССР. Со словами «в виду особой жестокости…» служитель Фемиды зачитал для присутствующих сами преступные эпизоды и решение судебной коллегии.
Это смертная казнь! Все происходило в Ленинграде, Северной Столице страны, которая ныне – Санкт-Петербург. Расстреляли злодея-маньяка на территории этого же мегаполиса. 11. 08. 1964.
Дело Нейланда привлекло внимание общества и стало причиной для обвинений в игнорировании СССР международных правовых норм. Обвинял наш суд, конечно, не простой советский народ (настрадавшийся от неуправляемых малолеток), а именно иностранцы и те «гомо советикус», кто связывал себя с «мировой цивилизацией». Им не понравилось, что закон впервые применил свою обратную силу (поправку, введенную уже после совершения преступного деяния). Да еще в отношении подростка, который, мол, не понимает еще, что такое хорошо, а что такое плохо. Видимо, эти гуманисты (что в СССР, что за рубежом) не сталкивались с этими «непонимающими» в подворотнях. Проживали исключительно в приличных кварталах. О криминальной обстановке в СССР эти советские интеллигенты и акулы зарубежной юридической мысли даже не заикнулись.