Зима прошла свой экватор, а снега практически нет. На карьерах лёд стоит, правда вдоль берега уже выступает вода. Как будто конец марта, а не середина января. Выходить на лёд можно, но лучше не рисковать, рыбаков тоже не видно.
Бобры занимаются браконьерством. Спрашивается: зачем валят деревья в глубоком карьере? Всё равно плотину тут не построишь, и глубоко и течение отсутствует напрочь.
Ночью прошёл дождь, а потом сразу приморозило. И капли не успели упасть, замерзли на иглах сосны.
Снега в сосновом лесу так мало, что про лыжи можно забыть, шишки и иголки собирать нечего не затрудняет.
Серёжки ольховые тоже расчитывают на раннею весну.
На старом русле Клязьмы тоже лёд, но испытывать на прочность у нас желание не возникло.
Застывшая капелька осталась на почке, словно предупреждая её, что рано ещё раскрываться, ещё только половина зимы прошло.
В дупле старого дуба кто то сделал маленькую лёжку, но при нашем появлении никого там не оказалось.
Дорога внезапно приняла вид аллеи, до этого петляя и перескакивая канавы как заправский квадроциклист.
Зимой обычный репейник, за неимением цветов, украшает лесные заросли.
Солнце постепенно скрывается за горизонтом. До Клязьмы осталось совсем немного идти.
После осенних ураганов в лесу немало поваленных деревьев. Бобры уже здесь никак не влияют.
Почки на вербе уже тоже готовы распуститься. Такая "европейская"зима сбивает с толку все природные процессы.
Наконец в половине четвертого вышли на берег Клязьмы. Река замерзла не полностью, полыньи прорезают лёд во многих местах. Соответственно желание прогуляться по ней не было совсем.
Солнце склоняется к горизонту, и приходиться долго не задерживаясь двигаться домой.
Кусты лещины, как новогодние ёлки украшены гирляндами.
Отсутствие снега позволяет гулять по лесу не используя лыжи, но всё таки хочется зимой и на лыжах прокатится. Прогноз погоды обещает ещё снегопады и морозы. Будем ждать, может быть всё ещё впереди.