Глава 16
Доктор ушёл, снимая на ходу шапочку, а Тамара опустилась на стул, коленки её дрожали и она уставилась в одну точку. Женщина не собиралась никуда уходить, пока ей не скажут что-то определённое, похожее на то, что она мечтала услышать
– Успокойтесь, с ним всё в порядке! Он будет жить!
Но все проходили мимо неё и никто ничего не говорил. Так она просидела до полудня и когда мимо неё прошёл уже знакомый хирург, то удивился
– А вы, милочка, почему ещё здесь? Езжайте домой, отдохните, примите душик, пообедайте и к вечеру заезжайте, скорее всего будет что-то интересное – и пошёл дальше.
А медсестре стало жалко этого Ангела-хранителя
– Идёмте, посмотрите на него через стекло и поедете домой, обещаете ?
И взрослая женщина, как ребёнок замотала головой, лишь бы дали ей то, чего она так хочет. Они поднялись в отделение интенсивной терапии и подходя к реанимации, Тамара взяла за руку медсестру
– Страшно – призналась она
– Понимаю.
Через стекло, которое её отделяло от Николаши, были видны мониторы, по экранам бежали извиваясь зелёные линии, и бесчисленное множество проводов, тянувшихся к ним от кровати, на которой лежал Николай. За мониторами следили две медсестры, в белых халатах и шапочках, а самого парня под многочисленными трубками и бинтами почти невозможно было рассмотреть. Цвет лица Николая её пугал: он был землистый, абсолютно безжизненный. Она не отрывала от него глаз.
- Всё Ангел-хранитель, вам пора.
– Хорошо, спасибо вам, я ещё вернусь
– Конечно, может быть, к этому времени будут уже хорошие новости.
– Николаша, мальчик мой, возвращайся, пожалуйста, мы так с тобой не договаривались.
Она смахнула слезу, понимая, что должна держаться
– Если нужны будут какие-то лекарства или ещё что-то для его выздоровления, мой номер телефона вы знаете.
– Пока у нас всё есть
– Ну, вдруг
– Я поняла.
Уже из машины Тамара Ильинична позвонила своему заместителю
– Сашенька, я сегодня не буду на работе, справитесь без меня?
– Всё в порядке, занимайтесь своими делами.
– Спасибо – только после этого она поехала домой.
А в это время к тому кафе, где произошло покушение, подъехали работники полиции и прокуратуры. Изъяли у директора запись с видео камер, поговорили с охранниками, осмотрели место преступления, которое не дало никакой дополнительной информации и уехали. Полиция поняла, что прокуратура берёт этот случай под свой личный контроль. У них и без того дел было выше крыши.
Запись просматривали очень внимательно, парень, с которым разговаривал Николай, лица своего не показывал, всё время поворачивался так, чтобы быть спиной к камерам. Но выстрел, видно его напугал и, потеряв осторожность, он буквально на пару секунд вылез из темноты
– Стоп! – буквально заорал Семён Ильич – Вот он голубчик, узнаёте
– Да, Арсений Дубровин.
– Точно. Упустили мы его, скорей всего, умчался к родителям в Штаты. Вы знаете что делать, если он еще в России.
Кабинет быстро опустел, а Семён закрыл лицо руками
– Жаль парня, если не выживет, очень жаль.
Он уже дважды звонил в больницу, но новостей никаких. А он плохо о нём подумал, первая мысль была, что сбежал, испугался наказания, а с ним такая беда приключилась. Не сидится тебе спокойно на нарах Виктор Хромов, ну что же сам напросился – подумал Хохлов и набрал нужный номер.
Весь интернет пестрел сообщениями об убийстве студента Бауманки, Жарова Николая. Соня всех этих разговоров не слышала, но всё время ждала звонка. Девушка знала, что парень защитился и он должен был ей об этом подробно рассказать, но звонка не было. Открыв двери квартиры, она услышала новости, подбежав к телевизору увидела своего Николая
– На него покушались – тихо сказала мать Сони
– Он жив?
– Да, операция закончилась, пули извлечены, но в сознание он не приходил.
– Какие прогнозы? – спросила Соня
– Трудно сказать, но организм молодой, должен справиться.
– Папа, сделай так, чтобы меня к нему пустили, я знаю, ты можешь. Я ему помогу вернуться, он услышит мой голос и придёт ко мне.
– Дочь, я не см.....
– Я прошу тебя, ты так много помогаешь больницам, а просишь такую малость.
– А учёба?
– Какая учёба, каникулы. Я давно всё сдала.
Мужчина посмотрел на жену, она пожав плечами, дала ему возможность самому принять решение.
– В какой он клинике?
– Сказали в первой городской
Он нашёл номер телефона главного врача. Трубку долго не брали, потом немного недовольный голос ответил
– Слушаю
– Глеб Михайлович, Романов беспокоит
– Здравствуй, дорогой Ярослав Аркадьевич. Редко ты нам звонишь, всё больше мы тебя тревожим.
– Пришла пора отдавать долг
– Слушаю, сделаю всё, что смогу.
– К вам в клинику вчера привезли молодого парня, выпускника Бауманки, в него стреляли
– Да, есть такой Жаров Николай, - ответил он, заглянув в свои записи
– Всё верно, это молодой человек моей дочери, она с ума сходит, пусти её к нему, может парень быстрее придёт в чувства
– И всё?
– Да.
– Пусть приезжает, я её дождусь и провожу в реанимацию
– Спасибо, Глеб, теперь я твой должник.
– Никогда ты не будешь ни чьим должником, мы тебе все очень благодарны.
– Спасибо, друг. Она зайдёт к тебе.
Соня бросилась к отцу на шею – Папочка, спасибо. Я тебя обожаю
– Я тебя тоже. Возьми с собой кофе и пару бутербродов.
Настя сделай ей кофе покрепче.
– Сделаю – сказала супруга и пошла на кухню.
– Как он? – спросила Соня у главврача
– Он без сознания, положение по-прежнему критическое, вся надежда на то, что он молодой и сильный. Три пуля это не шутка. Ну, вы готовы?
– Да, я готова провести около него ночь и буду рада, если моё присутствие поможет ему вернуться к нам.
Им пришлось идти в другой корпус, административный стоял отдельно. Пока шли, Соня не переставала размышлять, что будет, если спасти Николая не удастся. Ей невыносимо даже было думать об этом, но реальность происходящего заставляла учитывать всё, в том числе и это. Как она будет жить, сможет ли? Перебирая в голове различные возможности, одна из которых была мрачнее другой.
Глеб Михайлович подошёл к медсестрам, что-то сказал, указывая на Соню и показал ей жестом зайти.
– Спасибо – успела сказать ему девушка.
– Как он? – нетерпеливо спросила она у медсестёр – Какие-нибудь изменения есть?
– Он держится молодцом, старается, карабкается, помогите ему.
– Для этого я здесь – тихо сказала Соня.
Сестре очень хотелось успокоить девушку, придать ей сил в её благородном желании вернуть этого парня к жизни.
– Я могу взять его за руку
– Да, только осторожно, там системы.
А Тамара Ильинична, вернувшись из дома, снова заняла свой пост у дверей отделения интенсивной терапии. Она хотела знать первой, если Николаша придёт в себя. Сонечка долго смотрела на безжизненное лицо своего любимого, осторожно взяла его холодную руку и начала говорить. Медсёстры переглядывались и удивлялись, девочка говорила и говорила, а прислушавшись, они поняли, что она признаётся ему в любви.
– Я люблю тебя, Ник и ты не имеешь права меня так бросать. Ты должен мне ответить, любишь ли ты меня? Ты меня слышишь? Она не обращала внимание на то, что он молчит, а продолжала говорить.
И только в пять утра, она подвинула стул и легла рядом на его подушку. Заснула сразу. Медсёстры смотрели на эту милую картину и заметили, что парень смотрит в потолок
– Люсь, да он пришёл в себя!
– Ааа! И правда!
Он почувствовал её рядом
– Сонечка – позвал он её.
Девушка тут же проснулась – Ник, здравствуй – и она его поцеловала.
Если бы не трубочки, он расплылся в улыбке, которая очаровывала всю женскую половину человечества.
– Ник, я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю – сказал он почти шёпотом
– Ты ведь женишься на мне, когда поправишься?
Медсестрам понравилось что она сказала «когда», а не «если», они все старались гнать от себя плохие мысли.
– Ты мне очень нужен, Ник.
При этих словах у персонала навернулись на глаза слёзы
– Я так виноват перед тобой – она прикоснулась рукой к его губам
– Отдыхай, я буду рядом – и он провалился в сон.