Что страшнее — инвалидом родиться или им стать, активно и полноценно прожив сколько-то лет? Возможно, разделение жизни на «до и после» травматичнее. Но стремление устоять, выбраться, насколько возможно, у потерявших здоровье может быть гораздо сильнее - им помогает память о "до." Да не оставит надежда всех, кто страдает и уязвим.
Я расскажу вам несколько непростых, можно сказать, трагических историй. Они схожи по теме, но ореолы у них разные. Герои, попав в тяжелейшие испытания, стараются найти силу, способную спасти, поддержать. Я не имею цели (права) эти истории сопоставлять и сравнивать. И рассказываю их лишь потому, что и сама — через сына, себя — кое-что испытала.
Читайте, пожалуйста, кому любопытно.
Сначала, целых 27 лет, Андрей жил в замечательном периоде «до». Он родился и вырос в дружной семье — с любящими родителями, со старшим братом Володей и ворчливой, но доброй бабушкой. Детский сад, школа, колледж, армия. Удачное трудоустройство в турагентство. Ему на всё хватало запала — на друзей, на спорт, на встречи с девушками.
Родители, имея такую возможность, подарили старшему сыну Володе двухкомнатную квартиру на свадьбу, а за ним и холостяку Андрею — пока однокомнатную. С радостью переехав, он стал вполне «упакованным» молодым человеком — с жильём, с самостоятельно приобретённым автомобилем, — что добавило бонусов к его симпатичной блондинистой внешности.
Судьба, решив, что пора, устроила двадцатипятилетнему Андрею встречу с настоящей любовью. Инна, хорошенькая, немного избалованная девушка, работала медсестрой. Современные нравы позволяли, и вскоре Инна перебралась к Андрею. После года «репетиции» будущей семейной жизни ребята надумали расписаться и даже назначили день для подачи заявления в ЗАГС.
Андрей был выходной, а Инна вернулась с ночного дежурства. Оставалось выпить кофе и, не забыв паспорта, отправиться в учреждение, соединяющее сердца. Вдруг Инна, взглянув на ноги Андрея, хихикнула: «Ты на нервной почве, что ли, вытанцовываешь: пятка-носик — топ, топ, топ?»
Андрей хмыкнул: «Сам не пойму. Уже неделю внутри ног толчки, беспокойство какое-то. Я просто молчал. А прошлой ночью почти не спал из-за непроизвольных движений ног. Да ладно! Пройдёт».
Инна нахмурилась: «Мне это не нравится, Андрюша. ЗАГС откладывается. Едем в мою больницу — у нас невролог опытный и хороший, в консультации не откажет».
Андрей признал разумность решения невесты, и они вызвали такси — Инна отказалась доверять непослушным ногам жениха. Впрочем, в больницу они входили с оптимистичным настроем. Эх, никогда не знаешь, чем ты на самом деле богат, пока у тебя это не отнимут. Сместившиеся шейные позвонки сдавили спинной мозг — вот что выявили у Андрея.
Некоторое время назад, имея астеническое телосложение, он решил к пляжному сезону стать Аполлоном через занятия бодибилдингом. Время поджимало, и Андрей поторопился с утяжелением штанги. Не удержав вес, парень уронил «железо» на шею и плечи. В глазах потемнело, а позвоночник будто сложился, пригнув к полу. Штангу с Андрея сняли, с колен подняли.
Домой, на своей машине, получилось доехать самостоятельно. К травматологу Андрей не пошёл, обойдясь мазями, обезболивающими и компрессом. Вроде отпустило. Бодибилдинг он бросил. И вот последствия травмы сказались. Врач выразил удивление, что достаточно долго Андрей жил, как ни в чём не бывало. Парня госпитализировали. А несколько дней спустя в операционную доставили на каталке - ноги его уже не держали.
Хирург остался результатом доволен: процесс сдавливания удалось остановить. Что впереди? Вытяжка позвоночника, физиопроцедуры, программа реабилитации. На самый актуальный вопрос для Андрея - сможет ли он, нормально ходить, , прозвучал осторожный ответ:
«Двигательные функции сохранены, ноги вы чувствуете. Но я не сказочный Айболит, а вы не зайчик, которому пришили ножки и он поскакал по дорожке. До туалета будете самостоятельно доходить, а это уже немало».
Андрей не поверил, подумав: «Перестраховывается эскулап. Паралича нет, а восстановление — дело наживное. Мой штат активистов меня не оставит, да и сам все усилия приложу!»
Действительно, родные его повсюду возили, в поисках метода излечения, не жалея ни сил, ни средств. Верная Инна рядом была. Приятели часто забегали проведать. Брат приобрёл импортную инвалидную коляску — компактную, ходкую, приложив к ней уверенность: «Это временно, больше для нашего удобства, братишка, чтобы тебя на процедуры катать. Потом отдадим, какому-нибудь обречённому инвалиду».
Для прогулок Андрея сносили с четвёртого этажа на руках, усаживали в коляску, щадяще называемую «транспортным средством». При нём всегда находился сопровождающий, понуждавший не только ехать, но и ходить. В глазах встречных плескалась жалость к молодому симпатичному инвалиду, наверное, с ДЦП или после инсульта, а он им отвечал равнодушной «улыбкой Гуимплена».
Период активной надежды длился три года. Ухудшений не наблюдалось, как и подвижек. Андрею по-прежнему не хватало сил спуститься с четвёртого этажа. Подняться — тем более. И если он целый день передвигался по квартире в коляске, никто не возмущался: «Андрюшка, хорош лениться! Ноги в руки и — каждый час, двести шагов!»
Вслух ещё не звучало, но понималось всё больше — время «до» для него навсегда закончилось, и остаётся лишь принять «после» — сегодняшнюю реальность. Ну ходит парень маленько, и слава богу. Штат активистов поредел. Отпали приятели. Инна в свободные вечера убегала к подруге, оставив Андрея лежать на «фанерном матрасе» и смотреть дурацкие шоу по телевизору.
Пришёл день, когда она спросила, как бы он поступил, если б такая беда случилось с ней, а не с ним. Подчеркнула: «Мы ведь не муж и жена, и детей у нас нет». Андрей честно ответил: «Не знаю. Наверное, такое решают по факту. Если хочешь уйти - ты свободна». Вскоре Инна Андрея покинула. Ей было немногим за двадцать, и очень хотелось солнца, ветра, счастья, а не затхлой комнаты с инвалидом.
На мой взгляд, Андрей поступил по-мужски. Инну не осуждаю. Уж лучше расстаться на берегу, чем сбежать из семейной лодки.
Пожить - погоревать в одинокой квартире Андрей не успел. К нему «на постоянку» перебралась бодрая бабушка. Родители и брат навещали по очереди: приносили продукты, «выгуливали» Андрея, помогали с мытьём, хотя затруднение состояло только во вхождении в ванну и в обратном процессе. Незаметно из «инвалида с перспективой» Андрей превратился в смирившегося.
По опыту работы сиделкой я знаю, что самое трудное не поменять памперс, не кормление подопечного с ложки, а относиться к нему как к равному, полноценному человеку. Ведь как кажется: лежит он себе — чистенький, сытый, и что ещё нужно? Разве что по руке ласково потрепать: «Ну как ты? Держись!» Это заблуждение многих. Как поступала я, когда сиделкой была — пропущу.
А вот родные Андрея, не замечая, стали к нему относиться именно как ... к инвалиду. Не впуская в свои дела, они ни о чём серьёзном не рассуждали при нём. Не вызывали на диспут, не просили совета, хотя бы по пустяковому поводу. Им казалось правильным не тревожить его своей суетой, не пробивать на эмоции, тем более что невролог прописал микстуру успокоительного и снотворного действия.
Говорили в третьем лице: «Надо Андрея отвезти в парикмахерскую». «Вот, на всякий случай, ночные памперсы для Андрюши купили и две рубашки фланелевых. Расцветка не ахти, но ведь не для офиса». И ничего, что он находился здесь же. Молчаливый, поникший, остро ощущающий себя неполноценным. При этом, не сомневайтесь, Андрея любили и в тягость он никому не был.
Примерно так наш герой прожил года четыре, а может и больше, поскольку для него точный срок значения не имел. От празднования своего дня рождения он давно отказался, а «полезные подарки» принимал равнодушно. Очередная днюха могла стать для него особенной, если б не бабушка. В тот день мрачный Андрей с пустой головой колесил по квадрату квартиры. В дверь настоятельно позвонили.
Пожилая женщина пошла открывать, сердясь, что отвлекли от лепки пельменей. Андрей, услышав возбуждённые голоса и своё имя, понял: о нём приятели вспомнили. А почему бы и нет? Он не обидчивый - примет. Бабушка пусть кулинарит, а они в комнате посидят. Андрею безумно захотелось вспомнить вкус пива, выкурить сигарету, послушать перчённые анекдоты, перетереть какую-нибудь ерунду с парнями.
Встав с коляски, нога за ногу, заковылял к коридору, пожалев, что стал ленив и редко себя нагружает ходьбой. Не поспел. Бабушка, дородная женщина, уже захлопнула дверь и не позволив внуку к ней подойти.
«Сами под хмельком и, поди, винишко в кармане. Нарасскажут всякого, растревожат, а тебе нельзя! Надумал попраздновать — только моргни, стол живо накроем. А от этих шалопаев один вред. Разбежались, и слава богу. Я где-то год назад твою бывшую у подъезда поймала и войти не дала. Видите ли, проведать тебя хотела она! По-дружески. Тоже мне подруга нашлась!» — развыступалась пожилая «надзирательница».
«Что?! Ты выгнала Инну? Но по какому праву... Я что, в тюрьме?!» — возмутился, чуть не плача, Андрей.
«Прав у меня нет. Одна обязанность — оберегать тебя от всякого стресса и неудобства. Так мне твоя мать наказала. Мы ж тебе добра желаем, Андрюша. Давай-ка я тебе микстурки накапаю в ложечку, подремлешь чуток. А там и обед подоспеет», — успокоившись, проворковала бабка, подталкивая внука к комнате. А он вдруг замер напротив коридорного зеркала.
Из него глядел согбенный бесполый инвалид в длинных шерстяных носках, в вязаной бабушкиной кофте на пуговицах. Спасибо хоть платок не надели, оберегая от холода — в начале октября батареи теплом не радовали. Насмешливая, унизительная забота. И так будет всегда. И даже хуже, если этот бедолага из зеркала не сбежит.
Но «бежать» означает быстро-быстро двигаться, стремительно покидая одну точку и приближаясь к другой, а он еле ноги волочит. Вот разве в окно выйти?
В этот жуткий для себя день — день своего первого вздоха и крика когда-то — Андрей добился, чтобы никто из близких к нему не пришёл с поздравлением. Брату Володе на субботу встречу назначил, с особенным требованием:
«Ты только приди, как брат к брату, а не как здоровый — к больному. Пару бутылок пива купи, чехоньку. Нажарим картохи, посидим. А бабушку отправим к чёртовой... пардон, к нашей матери с ночевой. . Сделай, брат, как прошу, а то мне невмоготу».
И вот бабульку выпроводили, картошку нажарили, пиво открыли. Володя с напряжением вникал в монолог брата и, когда тот замолчал, выдохнул:
«Ну мы тебя и загнали, Андрюха! Прости дураков. И знаешь, я твоё сумасшествие во всём поддержу. Не получится жить одному — переиграем, вернёшься в город. Там разберёмся. Ну, а вдруг ты прав и самостоятельность окажется твоей силой?!»
... Сначала я только слышала от соседей, что в посёлке появился молодой инвалид, в основном передвигающийся на коляске. Живёт он в небольшой квартирке-студии — одно из предложений от застройщиков. Сам себя обслуживает и даже огородничает на своих двух сотках земли. Имя его Андрей. Уж лет шесть, как разменял четвёртый десяток, но выглядит гораздо моложе — худощавый, синеглазый симпатяга-блондин. И вот — инвалид.
Знаете, любого жаль, но когда человек с ограниченными возможностями — «молодой, красивый, одинокий», — прямо сердечный озноб. Надо сказать, что мы с мужем проживаем в «квадрате» таунхаусов, а вот квартирные варианты, в двухэтажных домах, расположены в другой, дальней части посёлка. Поэтому лично я Андрея увидела только два года спустя — «в полях».
Так у нас называют место выгула собак. Однажды я привела туда свою ватагу в двенадцать лап, и увидела Андрея. Оставив коляску, он "пас" щенка — по виду «двоюродного родственника овчарки». Будущий охранник, потявкивая, бегал вокруг хозяина и вскоре был вовлечён в игру моими Элькой и Персиком. Вреднюга Тембурлан (Тёмка) в сторонке оберегал свой статус лидера.
Хозяин представил сначала пса: "Он - ФОка. Брат подобрал на свалке и привёз мне. Сгодится в напарники!" Дальше улыбнулся лукаво:
«А я Андрей, или вы уже знаете имя «молодого симпатичного инвалида»? Например, от супружников-кошатников Валеры и Юли с вашей улицы? Я бываю у них — сдружились. И вас видел. А вы от Юльки мою историю знаете, да?»
Я засмеялась. Сразу стало легко, несмотря на разницу очень во многом. Под гомон собак, мы немного поговорили. Наш посёлок для Андрея отыскал старший брат Володя. Не особо близко до города, но не глухомань, и уже всё есть для нормальной, даже безвыездной жизни. Городскую квартиру Андрея застройщик принял в зачёт, не требуя дополнительных денег.
Брат пригласил бригаду и новое жильё подогнали под особенного жильца. Отец предложил помощь. Втроём оклеили стены, завезли мебель. Мамка с бабкой в это время пили корвалол. Позитив к Андрею вернулся не сразу. Он не знал, как будет справляться. Но как-то, проснувшись посреди ночи, вышел на крыльцо с пандусом - у него выход отдельный от всех, и уставился в небо.
А там - звездопад! Только успевай желания загадывать.
«Я сначала, как дурак, давай выздоровление загадывать, чтобы Инна вернулась ко мне. И тут до меня дошло, что хотеть нужно возможного, а не утопий! Скажем, принять себя, каким стал, новые условия и всё это, ну, если не полюбить, то хотя бы начать считать своей жизнью, а не её окончанием. Потом ещё случались срывы — душевные и физические, но я уже не был инвалидом в бабкиной кофте!» — говорил Андрей ликующим тоном.
Когда прощались, он сказал: «Спасибо за то, что в ваших глазах я не увидел жалости к убогому».
Я пояснила: «Мне жаль, что с вами случилось такое, но убогим я вас не считаю. Не теперь».
Он уехал на своём «транспорте» с Фокой на коленках. Я ещё погуляла со своей ватагой и с мыслями. С детства и до сих пор среди моих знакомых много людей с ДЦП. Я всегда старалась быть «активной знакомой» и слёз о каждом пролила немало. Одно знакомство тянуло за собой другое — так образовался круг. Кто-то из него навсегда убыл, кто-то сломался. Но находились и вот такие, как Андрей, — понявшие, что важна не ситуация, какой бы ужасной она ни была, а подход к ней.
Андрей сумел сменить направление периода «после», перестав убиваться о времени «до». Его силой стала самостоятельность. Он живёт с псом Фокой, а родные стали гостями. Уже год, как Андрей работает кассиром в нашем небольшом супермаркете. У него «особый» график. Он никогда — ни физически, ни морально — не чувствует себя здоровым. У него случается тремор рук, судороги туловища.
Но теперь Андрей принял, что такое бывает. Полегчает, пройдёт и всё будет опять хорошо. Даже если это "хорошо," не дальняя поездка в весёлой компании, а прогулка "в поля" с Фокой. У Андрея есть надёжный тыл из родных, но он не забыл то своё жалкое отражение в зеркале и сближение с ним дозирует. А ещё считает, что выражение "до и после" придумано для усиления трагизма.
На самом деле, жизнь, сама по себе, никуда не девается - сияет солнце, синеет небо, спешат по своим делам люди. Важна ерунда - не потерять себя.
Далее я предложу вам историю "Её сила - в прощении."
Благодарю за прочтение. Пишите. Голосуйте. Подписывайтесь. Лина