Все части повести здесь
Три дороги, три судьбы. Повесть. Часть 32
– Да, есть такая! Будущий перспективный юрист или адвокат.
– Слушай, а как звать ее?
– Петелина София. А что?
– Да ничего. Помогла она мне тут очень хорошо, поблагодарить хочу. Слушай, а она у тебя... с кем в кабинете сидит?
– Со Стасом Жуком, ты его знаешь. Она его помощница.
– Все, я понял, ладно, спасибо! Бывай!
Они попрощались и Александр Валерьевич задумчиво набрал номер телефона.
– Салон цветов? Я хочу сделать заказ. Большая коробка шоколадных конфет и цветы доставкой...
Букет принесли Соне во второй половине дня. Она удивленно поинтересовалась у охраны:
– Вы уверены, что это мне?
Часть 32
Девушка отшатнулась от тумбочки, ноги подкосились, и она, так и держа украшения в руке и крепко сжимая их, уселась на диван.
– Сонь? – Роман вопросительно смотрел на нее – что с тобой? Тебе нехорошо?
Он быстро прошел на кухню, налил воды в стакан и принес ей.
– Прости, успокоительного тут нет.
– Да ничего – Соня быстрыми глотками выпила всю воду, а Роман продолжал смотреть на ее побледневшее личико.
Потом присел рядом.
– Тебя что так напугало, Соня?
Девушка убрала в пакет те украшения, что извлекла из шкафа, и оставила только одно – золотую цепочку с кулоном и розовым камнем. Она узнала бы это украшение из тысяч других, нет, из миллиона, потому ей и стало не по себе, когда она увидела его среди Вариных вещей.
– Это моя вещь – сказала она тихо – мне папа подарил в честь окончания школы, прямо перед выпускным. Варя, когда увидела это на мне, почему-то пришла в бешенство. Потом мне стало плохо на выпускном, а утром, проснувшись, я не обнаружила ни кулон, ни цепочку. Думала, потеряла, Борька ходил искал, но не нашел, а оно, оказывается, было у Вари все это время. Ром, а если она его нашла тогда, после того, как я потеряла, почему же она мне его не отдала, она ведь знала, что эта вещь мне дорога...
– Соня, Соня – Роман покачал головой – какой же ты еще ребенок! Варя не находила украшение после того, как ты его потеряла. Она просто... украла его у тебя. Вот, смотри – он показал девушке на застежку – она сорвала его и поменяла застежку, потому что та сломалась. Эта не родная... Послушай, Соня, расскажи мне, что ты помнишь на выпускном!
– Помню, что сначала были родители на банкете – заговорила Соня. Голос ее был грустным и обиженным – потом... родители ушли в кафе, а мы остались. Мы пили, хотя я не пью совсем, но мне предложили шампанское, и я потихоньку его пила... А мальчишки пили водку... Потом мы вроде бы пошли танцевать. Голова немного кружилась, но плохо не было. Я просто решила, что пить больше не буду. А тут Варя... Позвала меня и Иру выпить, втроем, ну, вроде как за нашу дружбу. Я отказывалась, но она меня уговорила... Мы выпили. Вкус шампанского показался мне странным, но я не обратила внимания, подумала, это вообще из-за выпитого перед этим. А потом, через какое-то время мне стало плохо, закружилась голова, начало тошнить, перед глазами все поплыло. Я пошла на улицу, Варя шла со мной и делала вид, что хочет мне помочь...
– Я знаю, Соня, что она тебя шантажировала фотографиями...
– Стас сказал? – Соня сдвинула к переносице густые брови.
– Это уже не так важно, Соня. Важно то, что теперь я знаю, почему ты хотела, чтобы мы расстались. Выходит, все мы стали марионетками в игре Вари... Она искусно манипулировала нами, как куклами, а мы этого не замечали.
– И за что она так с нами?
– Ни за что, Соня. Просто ей нужно было добиться желаемого. Она из тех людей, что по трупам пойдет ради этого. Возьми украшение. Эта вещь должна вернуться к своей законной владелице. И скажу тебе так – ты не должна была скрывать от меня этот шантаж.
– Она хотела показать эти фото твоему отцу. Представляю его реакцию...
– Сонь, если бы ты мне все рассказала, я бы смог это предотвратить. Но я тебя понимаю – маленькая напуганная девочка, неопытная в жизни, стыдливая и скромная...
– Теперь все это уже не важно...
– Более того, я больше, чем уверен, что Варя не просто так позвала вас пить шампанское. У нее все было продумано на тот момент. Предполагалось навредить тебе таким способом – чтобы стало плохо – и выставить в неприглядном свете передо мной, а если потребуется, и перед моими родителями. Похоже, ее очень сильно взбесило то, что я оказывал знаки внимания тебе, а не ей. Ведь она не привыкла быть на вторых ролях и к отказам не привыкла...
– Ром, а что такого можно добавить в алкоголь, чтобы вызвать такую реакцию?
– Ты не представляешь, сколько таких средств сейчас. Но почему, Соня, вы скорую не вызвали? Ведь было и так понятно, что это ненормальная реакция! Между прочим, это могло быть небезопасным для тебя.
– Мне было стыдно, Ромка. Представляешь, мы бы с Борькой вызвали скорую, а назавтра весь поселок кипел бы новостью о том, что медалистка напилась на выпускном и валялась в собственных рвотных массах!
– Соня, мне кажется, ты вот сильно загоняешься на этот счет! Здоровье дороже, чем какие-то там нелепые слухи. Ладно – он взял из рук Сони цепочку и повертел ее в руках, пробормотав – где-то я ее уже видел. Интересное плетение.
Соня встала.
– Ты хочешь сразу ехать к Марине Павловне?
– Да, поеду, отдам ей вещи, все объясню, чтобы уже решить наконец этот вопрос.
– Возьми меня с собой – внезапно попросила Соня – хочу с ней поговорить. Да и потом, она там одна и ты будешь один, не дай бог, ей плохо станет от таких новостей. Ром, надо было раньше ей сказать...
– Я дозвониться до нее не мог все эти дни... Телефон она сменила, что ли...
Поселок. Дом Марины Павловны.
Когда Соня и Роман вошли в дом Марины Павловны, они поразились тому, какая атмосфера царила в некогда уютном чистеньком домике. Во-первых, было необычайно холодно, плотные портьеры на всех окнах были задернуты, в светлом некогда доме царил полумрак, даже не то, что полумрак, а самая настоящая темнота. О идеальной раньше чистоте не было и речи – мелкий мусор на полу, пыль, какие-то вещи то тут, то там... Роман огляделся с недоумением и позвал:
– Марина Павловна, вы дома?!
Та вышла из комнаты, и Соня сразу обратила внимание на ее жалкий внешний вид – красные заплаканные глаза, седые пряди в волосах, тяжелую складку возле губ и затрапезный, застиранный халат. Девушка сразу поняла, в чем дело, вернее, в ком, и еще по дороге рассказала Роману о том, что Марина Павловна и отец Иры расстались.
– А, Ромка! – сказала женщина, проведя руками по щекам и увидела Соню – Соня, здравствуй!
– Здравствуйте! – тихо поздоровалась девушка и тут же поняла, что позабыла все, о чем хотела поговорить с Мариной Павловной, все, что хотела ей сказать.
Глядя на нее, она почувствовала укол жалости и подумала про себя – стоит ли добивать несчастную женщину новостями о том, что ее дочь – воровка и интриганка.
– Марина Павловна – начал Роман – я тут вот... Варины вещи вам привез. Свадьбу мне пришлось отменить.
От неожиданности та опустилась на стул.
– Но почему, Ромочка? Что случилось?
Роман не стал скрывать, что произошло между ним и Варей – рассказал все честно, но без подробностей, конечно. Все это время женщина сидела, закрыв рот рукой, но болезненное выражение ее заплывших слезами глаз говорило о том, что если бы она не сдерживала себя, то сейчас бы завыла страшным волчьим воем... Не верилось ей, что ее девочка, которую она растила в неге, любви и ласке, приучала к тому, что муж должен быть один и на всю жизнь – только тогда женщина счастлива – могла поступить так с парнем, который любил ее.
– А где же она сейчас? – спросила тихо.
– На море – честно сказал Роман – она там... с мужчиной познакомилась.
– Но почему же... она не позвонила мне сама?
– Этого я не знаю – Ромка опустил голову.
Возникла неловкая пауза – Марина Павловна тихо плакала, а Соня и Ромка не знали, что ей сказать, как утешить.
– Ром – попросила Соня – оставь нас, пожалуйста. Мне поговорить надо с Мариной Павловной.
Ромка кивнул и вышел, простившись с женщиной. Соня же присела на стул около нее и осторожно обняла за плечи.
– Марина Павловна... Марина Павловна... Вы не плачьте, прошу вас... Скажите, мы можем поговорить?
– Да, Сонечка, конечно – ответила та.
Соня вздохнула.
– Вы, наверное, знаете, что мы вместе с Ирой живем теперь у моей тети. Ира проходит курс реабилитации и ведет очень активную жизнь. Но... она переживает за своего отца, потому что любит его... И совсем не осуждает... Вы меня понимаете? Я знаю, что мы не имеем права вмешиваться в вашу жизнь, но поймите и Иру тоже, пожалуйста. Она... в неведении относительно отца и очень переживает, а ей для выздоровления важны положительные эмоции. Я... верю, что она встанет на ноги, Марина Павловна... Все мы верим, что так и будет. Только... ей не дают покоя мысли о отце, и она не понимает, что произошло между вами, почему... вы расстались...
– Я понимаю, что ты хочешь сказать, Соня. Но боюсь, если я озвучу истинные причины нашего расставания, Ире точно не будет от этого лучше.
– Поверьте, если она узнает об этом сейчас, то она сможет это преодолеть, а я ей помогу. Иначе она постоянно будет жить с мыслями о том, почему человек, близкий ей, которого она любит, несчастен...
Марина Павловна словно собиралась с духом. Она насухо вытерла заплаканные глаза, махнула рукой:
– Чего уж теперь. И я ведь в этом тоже виновата, Соня. Слепа была, глуха, а ведь сама, вот этими руками, вырастила дочь, слепую и глухую душевно...
– Но при чем тут Варя?
И Марина Павловна поведала Соне все, что знала, перво-наперво рассказав о словах самой Вари, в тот день, когда та увидела тут Семена Макаровича.
– Я не хотела скрывать от него. Эта ноша была слишком тяжела для меня... Он ушел, и конечно, больше не вернется никогда, и я даже рада. Ему нельзя быть рядом с такой, как я и рядом с такой, как Варя. Она еще ему зло причинит или снова Ире. Так что... я даже где-то рада, что мы расстались.
– А Дина Сергеевна знает обо всем этом? – спросила Соня. Она еще не понимала, как воспринять эту информацию внутри себя. Жгло сердце огнем несправедливости – как тот, кто управляет жизнью людей, мог допустить, чтобы подобное произошло, и ни в чем неповинная Ира пострадала от рук Варьки, которая затеяла недоброе?
– Я не могу тебе сказать, знает она или нет. Если Семен ей рассказал, тогда знает, конечно... Долго моей дочери придется за все платить, Соня. Только вот... вряд ли она это понимает.
Соня поняла, что после этого разговора никогда, никогда у нее не повернется язык рассказать бедной женщине о том, при каких обстоятельствах она сама пострадала от действий ее дочери, и о том, что та похитила у нее украшение. А ведь изначально, движимая злостью и жаждой справедливости, она решила поехать с Романом, чтобы вывалить все это на Марину Павловну.
Некоторое время они сидели друг напротив друга молча, две женщины – молоденькая и чуть старшего возраста – и в головах у обоих вертелся один и тот же вопрос к одному и тому же человеку: «За что?».
Соня на этот вопрос ответить могла, причем этих ответов было несколько, но самый, наверное, точный был: «За нашу глупость и доверчивость», а вот Марина Павловна, всю жизнь отдавшая на алтарь дочери, ответ на этот вопрос так и не находила.
Обратно в город ехали молча – каждый думал о своем. Ромка, чтобы отвлечься, ломал голову над тем, где он мог видеть цепочку с оригинальным плетением, как у Сони, а также задавался вопросом, зачем он вообще ломает над этим голову. Ну, видел и видел, у него девчонок знакомых много – может, в офисе у кого, или из их компании у девушек. Только вот казалось ему, что это было связано с какими-то странными обстоятельствами... Но с какими?
Соня же думала о том, как теперь поговорить с Ирой обо всем, что она узнала от Марины Павловны. А в том, что разговор этот должен состояться, она не сомневалась – во-первых, Ира действительно переживает за отца, а во-вторых, она просто имеет право знать, что же на самом деле случилось в тот день, когда она упала с качелей. Ира сильная, она выдержит все – Соня это точно знала.
– Ты не плачешь? – Роман заглянул ей в лицо, на секунду оторвав взгляд от дороги – может быть, надо было к твоим заехать?
– Да нет... Я даже на выходных не планировала.
Когда он подвез ее до дома, то спросил:
– Сонь... Мы с тобой... Это невозможно, да?
Она подумала немного, потом сказала спокойно, глядя ему прямо в глаза:
– Конечно, невозможно, Рома. Между нами теперь пропасть просто гигантских размеров.
– Это из-за Вари?
– Не только. Прости, я пойду. Мне пора.
Квартира Ольги Никитичны. Соня и Ира.
Тетя Оля смотрела телевизор в своей комнате, бурно обсуждая происходящее на экране сама с собой. Соня заглянула сначала к ней.
– Тетя, я вернулась!
– Хорошо, детка! Что-то ты припозднилась! Ну да ладно, ты молодая, можно и нужно и по свиданиям ходить.
– Нет, я по делам ездила.
– Там ужин на кухне!
– Спасибо, тетя Оля, у меня что-то аппетита нет.
Его действительно не было после такого трудного дня. Решив не откладывать, Соня пошла в комнату Иры. Подруга сидела за столом, и, высунув язык, старательно что-то печатала в ноутбуке. Она поступила в институт на факультет психологии и теперь готовилась к первой сессии, чтобы потом, по возвращению из санатория, осталось не так много заданий.
Увидев Соню, улыбнулась и сказала:
– Что-то ты поздно сегодня? – но улыбка слетела с ее лица, когда она посмотрела в уставшее лицо подруги – а что случилось?
Соня молча достала из кармашка костюма украшение и положила перед Ирой.
– Ого! Нашлось! Даже не верится! Или ты новое купила, точно такое же?
– Нашлось – сказала Соня – в вещах Вари.
– Что? В вещах Вари? А... как это вообще возможно?
Не скрывая разговор с Ромкой в том числе, Соня поведала Ирине о том, как она обнаружила свое украшение.
– Ну, это уже совсем за гранью – Ира покачала головой – Варька уже до воровства опустилась. Бедная Марина Павловна! А между прочим – чего ты удивляешься? Я тебе расскажу, почему ее так взбесило украшение на твоей шее!
И Ира рассказала Соне все, о чем она говорила с Варей на выпускном. Соня ничуть не удивилась – после прошедшего дня ее вообще трудно было чем-либо удивить.
– Это еще цветочки – она кивнула на кулон – я тут выяснила, почему Марина Павловна рассталась с твоим отцом, вот это действительно жесть.
– И почему?
Соня присела перед подругой на корточки и внимательно посмотрела ей в глаза.
– Ир... Я только тебя прошу... Держи себя в руках.
– Сонь, ты что, спятила, что ли? Да со мной все в порядке будет!
Когда же она до конца выслушала подругу, то склонила голову в ладони рук и посидела так немного. Соня сочувственно гладила ее по мягким, густым волосам, думая, что подруга плачет. Но та вдруг подняла голову, и Соня увидела, что Ира улыбается.
– Сонь, вы все такие интересные – что ты, что папа, что Марина Павловна! Поймите – я пошла на качели сама, она меня туда насильно не тащила!
– Ира, она подстрекала тебя!
– Да, но у меня своя голова на плечах, и я просто могла не поддаваться на провокацию!
– Тогда эта тварь придумала бы что-то другое, пойми! И сделала бы все для того, чтобы ты осталась в поселке! Ее было не остановить! И как итог – ты в инвалидном кресле! Но почему, почему такое допускается? Почему вселенная не видит тех, кто творит зло и не остановит их?
– Соня – Ира мягко взяла ее за руки – а давай посмотрим на это с другой точки зрения. Если, как ты говоришь, Варька могла вынашивать и другие планы, значит, вот таким образом – Ира постучала по подлокотнику коляски – та самая вселенная спасла меня от чего-то более страшного...
Офис юридического агентства.
– Филипп Акимович?! Привет, дорогой!
– О, Александр! Сколько лет, сколько зим! Рассказывай, рассказывай, какие новости?! Говорят, ты с блеском выиграл дело в Москве?
– Так оно и есть! А как твой бизнес? Процветает?
– Ну, у нас запросы более скромные – дальше нашего города пока не двигаемся, но нам и тут работы хватает!
Мужчины немного поговорили о делах и общих знакомых, а потом Александр Валерьевич спросил друга:
– Слушай, Филипп, у тебя в агентстве девушка работает, вроде помощником юриста, что ли... Студентка... Такая, знаешь, маленькая, стройная, волосы такие...короткие...
– Да, есть такая! Будущий перспективный юрист или адвокат.
– Слушай, а как звать ее?
– Петелина София. А что?
– Да ничего. Помогла она мне тут очень хорошо, поблагодарить хочу. Слушай, а она у тебя... с кем в кабинете сидит?
– Со Стасом Жуком, ты его знаешь. Она его помощница.
– Все, я понял, ладно, спасибо! Бывай!
Они попрощались и Александр Валерьевич задумчиво набрал номер телефона.
– Салон цветов? Я хочу сделать заказ. Большая коробка шоколадных конфет и цветы доставкой...
Букет принесли Соне во второй половине дня. Она удивленно поинтересовалась у охраны:
– Вы уверены, что это мне?
– Вам, конечно! Кому же еще?
Мужчина ушел, а Соня недовольно покачала головой – от Ромки, что ли... Или от Стаса... Но открыв маленькую карточку, затерявшуюся в гуще обворожительно красивых цветов, она удивленно подняла брови. Вот уж не думала... И конфеты недешевые. Может, стоит вернуть этот букет тому, кто его отправил? Только вот куда? Но вероятно, потом стоит позвонить ему и хотя бы поблагодарить... Девушка поставила цветы в воду и отправилась к Филиппу Акимовичу – ей нужно было отнести ему на подпись кое-какие документы.
Ромка знал, что Стас сейчас мотается по судам. Он хотел пригласить Соню на чашку кофе, а потому направился в ее кабинет. Постучав и не услышав ответа, он приоткрыл дверцу и заглянул внутрь. Сони в кабинете не было, зато на столе стоял букет цветов, который сразу бросался в глаза. Яркий, красивый, упакованный в дорогую бумагу, а рядом – большая коробка конфет, тоже дорогих. Недовольно хмыкнув, Ромка подошел к столу и вынул из букета торчащую карточку. «За неоценимую по своим масштабам услугу, самой справедливой и честной девушке Софье Петелиной от Третьякова Александра Валерьевича».
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.
Все текстовые (и не только), материалы, являются собственностью владельца канала «Муза на Парнасе. Интересные истории». Копирование и распространение материалов, а также любое их использование без разрешения автора запрещено. Также запрещено и коммерческое использование данных материалов. Авторские права на все произведения подтверждены платформой проза.ру.