Жара стояла такая, что асфальт плавился. Мы с Антоном и Машкой решили забить на душный город и рвануть на заброшенную дачу Антоновой бабушки. Там вроде как чердак был интересный, с кучей старых барахла. Ну, вы понимаете, подростковая романтика развалин.
Залезли мы на этот чердак, а там пылища – хоть топор вешай. Свет пробивался сквозь щели в крыше, рисуя на пыльном полу полосы. Старые чемоданы, сломанная мебель, какие-то непонятные свертки, фотографии с пожелтевшими краями… Короче, нашли себе занятие.
Антон копался в ящике с инструментами, Машка рассматривала кружевную салфетку, а я наткнулся на старый граммофон. Без пластинок, конечно. Поставил его на шаткий столик, покрутил ручку. Тишина. Но почему-то мне казалось, что если бы пластинка была, заиграла бы какая-то очень грустная мелодия.
Вдруг Антон дернулся и уронил какой-то железный крюк. "Что такое?" - спросила Машка. "Показалось… Тень какая-то мелькнула у двери". Дверь была плотно закрыта, без каких-либо щелей. Мы посмеялись, списали на игру света.
Через пару минут я почувствовал легкий сквозняк. Странно, все окна закрыты, чердак как баня. Посмотрел на Машку – она поежилась. "Тоже чувствуешь?" - спросила шепотом. Я кивнул. Сквозняк прошел, но какое-то ощущение… неловкости повисло в воздухе.
Потом началось совсем странное. Машка держала в руках старую фотографию, улыбалась. На фото была какая-то девушка, очень похожая на Антонову бабушку в молодости. И вдруг фотография у нее в руках… покачнулась. Не выпала, а именно покачнулась, как будто ее кто-то легонько толкнул с обратной стороны. Машка отдернула руку, посмотрела на меня с круглыми глазами. "Ты видел?" - спросила. Я видел. И Антон, кажется, тоже.
Мы замерли. В тишине чердака слышно было только наше дыхание. И тут… где-то в углу, за кучей старых одеял, послышался тихий шепот. Неясный, как будто кто-то бормочет что-то под нос. Мы переглянулись в испуге. Шепот продолжался.
Антон взял в руки какой-то тяжелый молоток. Мы медленно, стараясь не шуметь, подошли к углу. Сердце колотилось как бешеное. Я уже пожалел, что мы вообще сюда залезли.
Антон резко отодвинул одеяла. Там… ничего не было. Только пыль и старая сломанная кукла с одним глазом. Шепот прекратился.
Мы стояли в тишине, пытаясь понять, что только что произошло. И тут я заметил. На пыльном полу, возле того места, где стоял граммофон, четко виднелись чьи-то следы. Маленькие, узкие следы, будто кто-то прошелся босиком. Следы вели от стены… к граммофону. А потом обрывались.
Мы молча смотрели на эти следы. На чердаке были только мы, самые обычные подростки. Но что это было? Игра воображения? Жара повлияла? Или… может быть, на этом чердаке действительно кто-то остался? Не в виде призрака, а просто… какое-то необъяснимое эхо прошлого.
Мы быстро собрались и вышли с чердака, стараясь не смотреть назад. С тех пор я стараюсь избегать старых, заброшенных мест. Слишком много там тишины, которая иногда… шепчет. И слишком много пыли, которая может хранить следы того, кого уже нет. Или, может быть, есть. Просто мы не умеем их видеть. Пока еще.