В 1994 году семья Андреевых приобрела старый дом с участком. Несмотря на свой возраст, сооружение требовало лишь косметического ремонта и обновления коммуникаций – стены, двери, окна были выполнены на совесть и даже спустя десятилетия находились в отличном состоянии. Отец семейства слышал от будущих соседей, что в этом доме жила обычная семья. После потери ребёнка они решили продать дом и уехать в другое место, чтобы начать всё с начала.
Мужчина не придал этой информации большого значения. После того, как сделка была проведена, выяснилось, что на чердаке дома хранится множество вещей. Большинство из них – сломанные или уже вышедшие из строя предметы быта, старая посуда, неработающая техника, одежда, потрёпанная временем и ноской. Среди всего этого в глаза бросилась выцветшая тетрадь. Отец раскрыл её и увидел записи, написанные каллиграфическим, ровным и красивым почерком. После прочтения содержания его словно бросило в холодный пот.
«Меня зовут Лена. Сегодня 7 октября 1985 года. Мне 11 лет, и я помню, что со мной происходило более 40 лет назад. Мои друзья, родители и учителя в школе не верят моим рассказам. Я говорила с ними много раз. Пыталась убедить, что это правда.
Но с сегодняшнего дня я поняла – лучше буду всё это записывать сюда. Может быть, когда-нибудь наступит время, и люди поймут то, о чём я пыталась рассказать». Далее тетрадь была поделена на дни с датами, и, судя по всему, её обладательница делала записи примерно раз в месяц или по мере желания. Следующая была датирована 13 ноября того же года:
«Сегодня день рождения у моей лучшей подруги Ирки. Точнее, бывшей лучшей подруги. Мы часто гуляли, вместе ходили на кружок по вышиванию и оставались после уроков на дополнительные занятия. Ирка казалась мне тем человеком, который может меня понять, поэтому я ей всё рассказала.
Поначалу она даже заинтересовалась и с удовольствием слушала. Мне кажется, что она кому-то передала мою историю и после даже боялась меня, старалась держаться вдали. Я думала, это временно, и подготовила ей подарок на день рождения, но Ирка даже не вспомнила обо мне».
Дальше в тетради красовалась новогодняя дата – 31 декабря 1985 года.
«Отец очень не любил, когда я рассказывала ему об этом. В праздник мы собрались всей семьёй, нарядили большую красивую ёлку и, общаясь, ожидали наступления нового года. К нам приехали родственники и мой двоюродный брат Тима. Мы с ним разговорились, и папа услышал, что именно я ему говорила.
Он сильно разозлился и устроил скандал. При всех родственниках отец отлупил меня и сказал, что если я не перестану придумывать, то будет только хуже. Но я же не выдумывала! Мне было не больно, но очень обидно. Никто не заступился за меня. Может, в новом году будет иначе?»
3 января 1986 года.
«Я заболела – горло сильно дерёт. У меня уже было такое. Точнее, не со мной, но в моих воспоминаниях. Хотя, порой, мне кажется, что это была я. Отчётливо помню корабль с матросами. К нам приближается эскадрилья немецких самолётов.
По-моему, я не являлась матросом, нас перевозили куда-то и готовили к высадке. Затем раздались взрывы, крики, дым, я очутилась в леденящей воде. Когда всё закончилось, мне удалось ухватиться за доски и доплыть до берега. Тогда-то я и заболела очень сильно, лежала в госпитале. Но никто не верит».
18 января 1986 года.
«Эту дату я запомнила хорошо. Будучи солдатом, мне удалось сначала подстрелить нескольких немцев, а затем вступить в рукопашный бой. В 1943 году мы прорвали блокаду Ленинграда в этот день. Совсем рядом что-то взорвалось, возможно, артиллерийский снаряд. Дальше не помню, что тогда случилось. Пришла в себя только через два дня. Первым делом проверила – руки и ноги целы. А дальше узнала новости о прорыве блокады Ленинграда. Это была самая радостная весть в те дни».
Всего в дневнике имелось около 30 записей. Последние из них указывали на то, что Лену водили к врачам, отговаривали её от веры в собственные воспоминания. При этом они были связаны и с послевоенными событиями. Девочка утверждала, что работала в авиаконструкторском бюро, но каком именно – не помнила. В общем, отказ верить ребёнку вылился в развитие у неё асоциального синдрома и отчуждения от людей.
Отец семьи Андреевых заинтересовался этими записями. Сам он являлся психотерапевтом и стал искать сведения о подобных, как тогда он посчитал, расстройствах личности. Было ли это патологией, или Лена действительно являлась девочкой, которая проживает не первую жизнь – вопрос дискуссионный. Мог ли этот случай быть одним из множеств случаев реинкарнации? Думаю, вполне мог. Потому что нет абсолютно никакого смысла ребёнку придумывать подобное и страдать от своих фантазий.