Я чуть не убежала от своего жениха. С Никитой у нас все давно шло к свадьбе. Мы встречались чуть больше года, но он заговорил о браке буквально через пару месяцев после начала наших отношений.
Я тянула время с ответом, считая, что вступать в брак так быстро — неразумно. Да, я любила его, мечтала о свадьбе и радовалась мысли о том, что буду носить его фамилию. Но слишком много вокруг историй, когда поспешные браки заканчивались разводами. Я решила дать нам время узнать друг друга лучше, привыкнуть к совместной жизни.
Спустя год я убедилась: Никита — моя половинка. Мы понимали друг друга с полуслова, а быт с ним складывался на удивление легко. Но я заметила одну важную деталь: наших родителей мы почти не узнали.
Моя мама, Татьяна Ивановна, к Никите относилась сдержанно. Она считала, что он слишком легкомысленный и несерьезный. Меня же в нем привлекала эта легкость. Никита умел находить баланс между работой и отдыхом, помогал мне расслабиться и радоваться жизни.
Мама, напротив, была человеком строгим, привыкшим к дисциплине. Для нее важнее всего было откладывать «на черный день» и готовиться к любым неожиданностям. Вот и когда началась подготовка к свадьбе, она принялась бурно возмущаться затратами: «Зачем тратить такие деньги на один день? Лучше купить что-то нужное!»
Самое неожиданное произошло на семейной встрече, где мы познакомили родителей. Мы с Никитой пригласили всех в кафе, чтобы объявить о помолвке и назначить дату свадьбы через два месяца. За одним столом собрались мои родители — мама с отчимом — и родители Никиты: его мама, Ольга Петровна, и отчим.
Отец Никиты и мой отчим держались скромно, стараясь не вмешиваться в разговор. А вот наши мамы сразу начали обсуждать свадьбу с неподдельным рвением. И, казалось, обе были против нашей идеи.
– Ты, Никита, точно уверен? Анна у нас девушка своенравная, не испугаешься? – язвительно спросила моя мама.
– А Аня вообще готова к замужеству? – подхватила Ольга Петровна. – Сомневаюсь, что она знает, как веник в руках держать!
Я сгорала от стыда. Но самое удивительное произошло позже: эти две совершенно разные женщины нашли общий язык. В конце вечера они уже обсуждали, как лучше «упростить» свадьбу, чтобы сэкономить.
Несмотря на все протесты мам, мы с Никитой продолжили подготовку. Однако через несколько дней случилось первое столкновение с будущей свекровью.
Ольга Петровна неожиданно пришла к нам домой. Без предупреждения, просто появилась на пороге.
– Аня, неужели ты не слышала, что до свадьбы нельзя жить вместе? Это в наше время считалось позором, – заявила она, оглядывая меня с головы до ног.
Я растерялась. Никита, вошедший в комнату, не слышал этих слов. В его присутствии мама мгновенно изменила тон: начала говорить тоненьким голоском, жаловаться на жизнь и нахваливать сына.
Когда мы уселись за стол, она вдруг заявила:
– Сынок, у нас беда: стиральная машина сломалась, а плита совсем еле работает. Как я без пирогов-то? Может, вы с Анной поможете? У вас ведь деньги на свадьбу отложены.
Меня потрясла наглость этой просьбы. Мы копили на наш день целый год, а теперь должны купить технику свекрови? Никита, как обычно, был добрым, решил помочь, хотя я начала сомневаться в искренности ее намерений.
Это было только начало. Через неделю она снова появилась у нас, сообщив, что в квартире слабые трубы и их срочно нужно заменить. Еще через неделю сломался холодильник, потом понадобились новые шторы и тумбочка.
Однажды Никита, глядя на счета, задумался:
– Мам, а Слава (ее муж) разве не работает?
Ответ Ольги Петровны ошарашил нас обоих:
– Ну вы же молодые, дети, вам легче. А свадьба – это роскошь.
Никита впервые всерьез разозлился.
– Мам, это наша свадьба. Ты не можешь диктовать нам, что делать.
Она обиженно фыркнула, но отступила.
Кульминацией стал вечер, когда обе наши мамы пришли к нам обсуждать список гостей. Мы с Никитой планировали пригласить около ста человек — по 50 с каждой стороны. Но Ольга Петровна настояла, что со стороны жениха должно быть больше.
– У нас большая семья, я не могу никого не позвать, – заявила она.
– А у нас, значит, маленькая? Что я скажу своим родственникам? – возразила моя мама.
Слово за слово, они начали кричать. Никита не выдержал:
– Все, хватит! – он поднялся из-за стола. – Это наша свадьба, и мы сами решим, как она пройдет.
После ухода родителей он неожиданно встал на одно колено.
– Аня, выходи за меня еще раз. Давай все упростим. Уедем, поженимся вдвоем, а праздник пусть устраивают мамы.
Я рассмеялась, но потом согласилась.
Через месяц мы устроили выездную регистрацию в горах. Это был тихий, красивый день, принадлежащий только нам. Мамы же организовали банкет в ресторане, и хотя там снова было много споров, нас это уже не касалось.
Теперь мы живем счастливо и с улыбкой вспоминаем весь этот свадебный переполох.
После свадьбы наши отношения с родителями, конечно, претерпели изменения. С одной стороны, Никита стал тверже в общении с мамой, понимая, что слишком часто позволял ей вмешиваться в нашу жизнь. С другой стороны, моя мама, Татьяна Ивановна, увидела, что я действительно счастлива, и немного отступила, перестав критиковать Никиту по мелочам.
Однако Ольга Петровна не собиралась так просто сдаваться. Через пару недель после нашего возвращения из медового месяца она снова пришла к нам домой.
– Ребята, как вы? Как ваше семейное гнездышко? – спросила она с непринужденностью, будто ничего странного в ее визитах нет.
– Все хорошо, мама, – спокойно ответил Никита, но я заметила, как он напрягся.
Мы предложили ей чай, но я уже ожидала очередной «новости». И не ошиблась.
– У меня к вам небольшая просьба. Понимаете, наш дачный домик совсем разваливается, а так хочется сделать его уютным. Вы ведь знаете, как мне нравится летом выращивать клубнику. Может, вы поможете?
На этот раз Никита даже не дал ей договорить:
– Мам, мы недавно поженились. У нас свои планы, мы сами только начинаем строить семью. Давай договоримся: если это не экстренная ситуация, мы не будем обсуждать финансовые вопросы.
Ольга Петровна изобразила обиду:
– Ну, конечно, я понимаю… Вы теперь взрослые, сами решаете.
После ее ухода Никита сказал мне:
– Всё, с этим пора заканчивать. Мне нужно быть тверже.
И он действительно начал ограничивать её вмешательства. Мы редко виделись с ней, а когда встречались, он старался сразу ставить рамки: «Мам, не нужно это обсуждать», «Мам, давай о чем-то более приятном». Постепенно её попытки манипуляций стали сходить на нет.
Через несколько месяцев наступила зима. Мы праздновали Новый год в узком кругу: я, Никита и мои родители. Татьяна Ивановна и Ольга Петровна после свадьбы хоть и не стали подругами, но отношения между ними стали ровнее. Теперь они больше общались по телефону, обсуждая дела в семье, не трогая нас.
– Никит, а ты ведь совсем не такой, каким я тебя сначала представляла, – сказала моя мама однажды за ужином. – Ты хороший парень.
Это было почти признание в любви с её стороны, и Никита рассмеялся:
– Ну, теперь я могу спать спокойно.
В нашей жизни наступил спокойный и счастливый период. Мы строили планы, путешествовали, мечтали о будущем. Наши мамы больше не пытались диктовать, как нам жить. Конечно, они всё ещё любили давать советы, но делали это тактично.
Когда через пару лет у нас появился первый ребенок, к нам снова пришло множество предложений и комментариев от обеих мам.
– Ольга Петровна, не слишком ли жарко в детской? – говорила моя мама.
– Татьяна Ивановна, ну вы же понимаете, что ребенка нельзя слишком баловать, – парировала Ольга Петровна.
Но теперь мы уже умели не воспринимать их замечания близко к сердцу.
– Мы с Никитой всё решим сами, – уверенно говорила я.
Теперь, вспоминая нашу свадьбу, мы часто смеёмся. Да, это был нелегкий этап, но он научил нас многому. Мы стали ближе друг к другу, научились отстаивать свои границы и делать так, как лучше для нас двоих.
А наши мамы? Они, кажется, наконец-то поняли, что главная их задача – не вмешиваться, а поддерживать. И пусть их советы иногда всё же звучат, теперь это уже не звучит как указы.
Каждый раз, видя их улыбки, мы благодарны за то, что наш путь к счастью стал уроком для всех нас.