Стояли на фланге, чтобы враг не прорвался. Казачья сотня и полсотни штыков. Пластун сообщил об нависшей угрозе. Он видел отряд басурманских врагов. На сходе решили: нам нельзя отступать. Как бы враг был силён, но мы победим С нашей Верой и духом своим. А в сторонке стоял удалой есаул. И он вспомнил кровавый тот бой, Где пали друзья с кем он в детстве дружил, С кем он бою учился и время в степях проводил. И ему поручили повести казаков В бой суровый, где одна лишь надежда была На острую шашку и молитвы свои, На добрую славу дедов и отцов. Вот был отдан приказ и шашки блеснули Наточенной сталью под солнцем родным. И кони погнали, унося их в те дали, Откуда возможно не вернёшься живым. А стяг казачий с ликом Христа Развернулся по ветру, им путь указал. И заманенный в вентерь вражий отряд Был разбит и бесславно бежал. Есаул же вернулся, ранений не мало. С наградой за храбрость, с крестом на груди. А что будет дальше: любовь иль победы, Как Бог даст, всё ждёт его впереди.
Стояли на фланге, чтобы враг не прорвался.
Казачья сотня и полсотни штыков.
Пластун сообщил об нависшей угрозе.
Он видел отряд басурманских врагов.
На сходе решили: нам нельзя отступать.
Как бы враг был силён, но мы победим
С нашей Верой и духом своим.
А в сторонке стоял удалой есаул.
И он вспомнил кровавый тот бой,
Где пали друзья с кем он в детстве дружил,
С кем он бою учился и время в степях проводил.
И ему поручили повести казаков
В бой суровый, где одна лишь надежда была
На острую шашку и молитвы свои,
На добрую славу дедов и отцов.
Вот был отдан приказ и шашки блеснули
Наточенной сталью под солнцем родным.
И кони погнали, унося их в те дали,
Откуда возможно не вернёшься живым.
