Война — это мир,
Свобода— это рабство,
Незнание— сила”.
Эти знаменитые слова из романа Джорджа Оруэлла “1984”, пожалуй, слышали многие, включая даже тех, кто, по сути,незнаком с творчеством их автора. В этих лозунгах, безусловно, скрыт более глубокий смысл чем может показаться на первый взгляд и некоторые из поклонников писателя искренне полагают, что именно в них заключается главная идея его opus magnum. Однако это не так.
Роман «1984» — это чрезвычайно отталкивающая антиутопия, в самых мрачных и неприглядных тонах описывающая мир недалекого будущего (относительно момента создания произведения), в котором господствует абсолютный тоталитаризм. Вся жизнь человека, все его мысли и устремления подчинены воле Партии, обладающий безраздельной и ничем неограниченной властью, а человеческая свобода сведена до бесконечного минимума. Как становится ясно из текста самого романа, три, столь широко известных, лозунга, упомянутых выше, действительно являются принципами на, которых та самая всемогущая Партия и основывает свою власть. Но есть в тексте самого романа еще один принцип, в действительности куда более ясно и точно освещающий устройство этого мира, да и самого романа Джорджа Оруэлла в целом. Речь идет о так называемом принципе “двоемыслия", довольно красочно описанном самим автором устами главного героя:
“Знать и не знать, владеть полной правдой и говорить тщательно сфабрикованную ложь, придерживаться одновременно двух взаимоисключающих мнений, знать, что они противоречат одно другому, и верить в оба, обращать логику против логики, не признавать мораль и в то же время клясться этой самой моралью, верить, что демократия невозможна, и утверждать, что Партия защищает демократию, забывать все, что приказано забыть, а потом, при необходимости, вновь вспоминать об этом и, самое главное, применять такую диалектику и к самой диалектике”.
Вся прелесть и остроумие данного принципа на самом деле заключается вовсе не в нём самом, не в его очевидной нелепости и подлости, а в том, что в действительности во всём романе его главным образом использует не Партия и не Большой Брат - главный антагонист произведения по отношению к несчастным главным героям, а сам Джордж Оруэлл к своим наивным читателям.
Потому как без игнорирования здравого смысла, закрытия глаз на явные несостыковки во внутренней логике вселенной романа Оруэлла, поверить в реальность всего описываемого в его книге попросту невозможно. А поверить автору, судя по всему, читатель обязан, или же "1984" не антиутопия, не "великое предупреждение", как величают его многие восторженные поклонники?
При том, все эти несостыковки, требующие от читателя раз за разом самому к себе применять принцип двоемыслия, принимая на веру взаимоисключающие друг друга вещи, настолько бросаются в глаза в тексте самого же романа, что если отбросить принцип "самостопа", страха показаться запропагандированным болваном (разумеется, не той пропагандой которой следует) то не обратить внимание на них попросту невозможно. А после этого и начать задаваться неудобными вопросами. Но об этом чуть позже. Для начала, чтобы избежать голословности, следовало бы разобрать некоторые из этих противоречий с опорой на непосредственно текст романа.
1. Фантастика /Отсылки на СССР
Самое первое противоречие, которое можно выделить в романе “1984” отчасти объясняющее все остальные, кроется уже в его жанре и идейной направленности. По заявлениям самого Оруэлла его антиутопия является всего лишь политической сатирой, которая, по его словам,показывает, что тоталитаризм может возникнуть абсолютно в любой стране, в том числе и в его родной Великобритании, где и происходит действие романа. Многие же поклонники творчества, автора также утверждают, что “1984” - суть фантастика и искать в ней какую-либо политическую ангажированность не имеет никакого смысла.Вот только все эти замечания лишь пыль в глаза тем, кто готов в это поверить, как и в то, что “Скотный двор” - всего на всего сказка о жизни домашних животных. То, что “1984” не имеет ярко выраженной политической окраски если не ложь, то, как минимум, лукавство. В романе содержится такое количество отнюдь не прозрачных отсылок на СССР, вернее на тот его образ, которым изображался в западной прессе, что поверить в политическую нейтральность романа становится весьма сложно. Особенно, учитывая, год выхода романа - 1948 т.е. самое начало Холодной войны.
Среди подобных отсылок можно выделить следующие:
- Большой Брат - Иосиф Сталин, культ личности.
- Гольдштейн- Лев Троцкий.
- Ангсоц- Социализм, официальная идеология СССР. (Интересно, кстати, почему, если роман Оруэлла, по его словам, не направлен против социализма и не имеет политической окраски, автор не назвал идеологию Партии в “1984” блаблаизм или как-нибудь ещё в этом роде?)
- Новояз - Советские аббревиатуры, реформы русского языка.
- Плановая экономика - централизованная экономика в СССР.
- Трёхлетки - Пятилетние планы развития экономики в СССР.
- Репрессии - Внутрипартийная борьба в СССР в 30-х и в 50-х годах.
- Дефицит - Дефицит товаров широкого потребления в СССР.
- Милитаризация - Гонка вооружений, в которой Советский Союз принимал активное участие.
- Плакаты, демонстрации, объединения- Общественная жизнь в СССР.
Конечно,надо понимать, что все эти отсылки являются полуправдой и соответствуют скорее стереотипам и мифам о Советском Союзе, господствующим в представлении более или менее образованного западного обывателя того времени. Вдобавок смешанным с характерными чертами Третьего Рейха, а также плохо сочетающимся друг с другом личными фантазиями автора, о которых далее и пойдёт речь.
2. Голод / Толстые персонажи
В романе, по словам автора, граждане государства Океания страдают от голода и периодической нехватки продовольствия т.к. Партия нисколько не заботиться о благополучии народа.
Упоминания об этом можно встретить в следующих отрывках:
Идеал, выдвинутый Партией, — нечто колоссальное, грозное и сияющее — мир стали и бетона, мир чудовищных машин и ужасающего оружия, страна солдат и фанатиков, марширующих в идеальном порядке [...]. А реальность — умирающие грязные города, в которых полуголодные люди в дырявых ботинках ходят по улицам, живут в ветхих домах, построенных в девятнадцатом веке.
Если бы машинное производство использовалось именно для достижения этих целей, голод, изнурительная работа, грязь, неграмотность и болезни можно было бы изжить за несколько поколений.
...Министерство Мира занимается войной, Министерство Правды — ложью, Министерство Любви — пытками, а Министерство Изобилия — голодом.
И ещё в ряде других мест. Получается, что непрекращающейся голод так или иначе является объективной реальностью жизни в Океании. Однако при этом каким-то непонятным образом Уинстона - главного героя произведения, постоянно окружают толстые люди.
Например:
Напротив Уинстона расположился человек с выпирающими верхними зубами и совершенно без подбородка, удивительно похожий на большого безвредного грызуна. Его толстые, крапчатые щеки были такими пухлыми, что нетрудно было поверить, будто во рту у него спрятаны целые запасы пиши.
Парсонс, как и Уинстон, служил в Министерстве Правды. Это был полный, но весьма подвижный человек редкой глупости и какого-то дебильного энтузиазма.
Рузерфорд был очень некрасив — копна немытых седых волос, мешковатое, изборожденное морщинами лицо, толстые, негроидные губы. Наверное, когда-то он обладал недюжинной физической силой, а теперь все его тело обвисло, согнулось, разрушалось со всех сторон.
И в темных парадных, и в узких аллеях, выходящих на улицу с обеих сторон, было полно людей. Цветущие девушки с грубо накрашенными губами, парни, льнущие к ним, переваливающиеся с ноги на ногу толстые бабы (наглядный пример того, какими станут эти девушки лет через десять)...
Это, кстати, также далеко не все отрывки, которые можно было привести в пример в данном случае. Так что же из этого получается? В стране царит голод, а повсюду разгуливают толстяки отнюдь не являющиеся членами Внутренней партии или какой-либо другой привилегированной социальной группы. Логичное и самое простое объяснение здесь может быть только одно. Автор намеренно описывает жирных людей, чтобы подсознательно вызвать у читателя ощущение некрасивости, гадливости,неприязни по отношению к ним и всему, что с ними связано. Впрочем, подобный риторический приём, воздействия на эмоции с целью убедить кого-либо в чём-либо встречается в литературе и публицистике довольно часто. Так что Джордж Оруэлл не изобрёл здесь ничего нового. Такой приём, если что, называется Пропаганда.
Но Самостоп! Самостоп! Если продолжить рассуждать в этом направлении, существует риск совершить мыслепреступление, придя к совершенно не к тем выводам, которые подготовило для вас Министерство Правды в лице господина Оруэлла.
3. Тотальная слежка /Криминал
Как уже стало ясно общественным строем в Океании является доведённый до предела тоталитаризм. Одним из признаков тоталитаризма является тотальный (отсюда и название) контроль государства над жизнью своих граждан и постоянное наблюдение за ними. Автор “1984” очень нарочито подчёркивает эту сторону жизни в государстве Океания. В какой-то степени глаз, камера видеонаблюдения даже стали символами антиутопии, которые чаще всего и изображаются художниками обложках книги.
В качестве подтверждения из текста можно привести следующие его фрагменты:
БОЛЬШОЙ БРАТ СЛЕДИТ ЗА ТОБОЙ
(Куда ж без этого?)
Более того, пока Уинстон оставался в поле зрения монитора, его можно было не только слышать, но и видеть. Конечно, никогда нельзя знать наверняка, наблюдают за тобой сейчас или нет... Вполне возможно, что они наблюдают за всеми и всегда.
За каждым гражданином, во всяком случае за каждым, кто заслуживает наблюдения, можно следить отныне двадцать четыре часа в сутки и весь день, лишив его доступа к другим каналам связи, кормить официальной пропагандой. Так впервые появилась возможность не только полностью подчинить человека воле государства, но и навязать единство мнений по всем вопросам.
То есть в Океании существует тотальная слежка, государство обладает неограниченной властью, но при этом, на ровне со всем этим, в той же Океании процветает криминал, проституция и всевозможные маргинальные элементы. Об этом вполне ясно говорит сам автор:
Конечно, в Лондоне было много уголовных преступлений. Существовал целый подпольный мир воров, бандитов, проституток, торговцев наркотиками и разных жуликов.
Арестованных приводили и уводили. Здесь были продавцы наркотиков, воры, бандиты, спекулянты с черного рынка, алкоголики и проститутки.
Как так? Как это вообще работает, хотя бы теоретически? Ни одному государству, даже самому безжалостному за всю историю попросту не выгодно делить свою власть с ОПГ, мафией, терпеть экономические убытки из-за воровства, наркотической и алкогольной зависимости трудящегося населения. В СССР, к примеру, всё это было сведено к минимуму, даже в Фашисткой Италии после прихода к власти Муссолини,под руководством перфекта Чезаре Мори разгорелась настоящая война с сицилийской мафией, приведшая в конечном итоге к её полному разгрому.
Объяснение же почему в Океании параллельно существует и то и другое, может быть, только одно. Если признать, что преступности нет, или она сведена до минимума, то тогда это следует признать за бесспорное достижение Ангсоца и положительную сторону этой идеологии, а если напротив допустить, что контроль Океании над своими гражданами не полый, то тогда это государство не является тоталитарным, следовательно, и таким уж ужасающим. Поэтому, Джордж Оруэлл и сохраняет, вопреки логике, в своем мире оба этих взаимоисключающих явления, чтобы у читателя ни при каких обстоятельствах, ни в коем случае не возникла хотя бытень симпатии ко всему, что автор считает неправильным.
4. Стремление партии к власти /Безразличие к пролам
Любой читающий “1984” рано или поздно ненароком задаётся вопросом: каковы же конечные цели зловещей Партии? На что, в конце концов, ей сгодилась такая абсолютная и ничем не ограниченная власть?
Так вот, ответ автора на этот вопрос звучит следующим образом: ради самой власти. В тексте романа об этом говорится фактически прямо.
О’Брайен потянул рычаг назад и продолжал: — Я сам отвечу на вопрос. Дело в том, что Партия стремится к власти исключительно в своих интересах. Нас не интересует благо других. Нас интересует только власть. Ни богатство, ни роскошь, ни долголетие, ни счастье — ничто, только власть, власть в чистом виде.
Нельзя не заметить, что подобная мотивация антагониста или группы антагонистов подошла бы скорее злодею супергеройских комиксов, но уж никак не “величайшей антиутопии всех времён и народов”.
На самом деле, в реальности даже самые жестокие тоталитарные режимы и диктатуры всегда ставили перед собой некую конечную цель своего существования, привлекательную для большинства населения и потому и являющуюся опорой власти этих режимов. Это могло быть, к примеру, построение коммунизма, превосходство на планете арийской расы, возрождение Римской Империи и т.п. В любом случае власть как таковая всегда являлась инструментом,т.е. средством, а не самоцелью.
Но дело тут даже не столько в этом. Допустим, во вселенной Джорджа Оруэлла, это не так и члены Партии настолько жаждут власти ради неё самой, что именно этим и определяется всё внутреннее устройство Океании. Однако,тогда как можно объяснить, полное безразличие Партии к пролам (пролетариям), за к которыми, судя по тексту романа, отсутствует тотальная слежка и контроль со стороны государства, но которые при этом составляют 85% (!) населения Океании?
Еще ниже — бессловесная масса, которую мы обычно называем «пролы». Они составляют, наверное, не менее восьмидесяти пяти процентов населения страны.
...никого не интересует, каких мнений придерживаются или не придерживаются народные массы. Им можно вообще предоставить интеллектуальную свободу, поскольку у них интеллекта нет. Но члену Партии непростительно малейшее отклонение от общепринятых взглядов даже по самым незначительным вопросам.
Получается, что Партия стремится к абсолютной власти, но при этом имеет эту самую власть только над 15% всего населения? Чем это вообще можно объяснить? Знаменитой фразой: “Они не взбунтуются пока не станут сознательным, а сознательными не станут пока не взбунтуются”? Это бред. Для того, чтобы бунтовать не нужна сознательность или интеллект. Те же самые массы могут бунтовать и на почве голода, и на почве каких-либо религиозных волнений, и даже, как показывает история, из-за неудачных спортивных состязаний, как это было, например, во время мятежа Ника в Константинополе в 532 году н.э. При этом промышленный и военный шпионаж, подстрекательство, саботаж, диверсионную деятельность со стороны вражеских государств внутри народных масс никто не отменял. В реальности даже самые демократические и либеральные страны придают этому весьма серьёзное значение и пресекают любую возможность возникновения чего-либо подобного в своей стране. Так почему тем более в Океании всего этого нет при том, что она якобы является тоталитарным государством - решительно непонятно.
5. Антисекс/ Изготовление порнографии, проституция, многодетность
Ещё одной поистине загадочной и противоречивой чертой устройства общества Океании является довольно специфическое отношение государства к половой жизни своих граждан. Не ясно по какой причине, но складывается впечатление, будто для Джорджа Оруэлла это имеет какое-то особое значение, а намеренное подавление государством полового инстинкта человека по нему является чуть ли одной из атрибутивных черт тоталитарного режима. Этот момент он,что характерно, отдельно оговаривает в своём последнем интервью, посвящённому “1984” и размышлениям о судьбе тоталитаризма.
Понять по какой причине в голове писателя засело столь странное убеждение нет никакой возможности. В реальности даже в таком поистине тоталитарном государстве, как Третий Рейх половой инстинкт не то, что не подавлялся, но и активно поощрялся по той причине, что в нацисткой идеологии, имеющей, по сути, социал-дарвиниское происхождение, сексуальность и биологическое размножение представителей “высшей расы” играло весьма существенную роль. В СССР же на протяжении всего его существования в обществе действительно царили довольно-таки пуританские нравы, но ни о каком целенаправленном подавлении человеческой сексуальности речи не шло. Просто в публичной сфере на этом предпочитали не акцентировать внимания и обходить эту часть повседневной жизни стороной.
У Оруэлла же читатель видит следующее:
Тайной, но подлинной целью Партии было уничтожить всякое наслаждение от близости мужчины и женщины. И в браке, и вне его врагом номер один была даже не любовь, а страсть...
Кстати, интересно было бы узнать, а, если подобная политика Партии, тайная, то откуда о ней знает главный герой? А если всё же официальная, то почему так и не достигла успеха при столь огромных рычагах давления на общество?
...Были даже организации наподобие Молодежной Антисексуальной Лиги, которые проповедовали полное воздержание для обоих полов. Согласно их теориям, детей следовало получать путем искусственного оплодотворения (искплод на новоязе) и воспитывать в государственных интернатах.
Полноценный половой акт — бунт. Желание — преступное мышление.
Непонятным остаётся также как это сочетается с целенаправленным производством Министерством Правды и распространением им в массах различной порнографии.
Было даже специальное отделение — порносек на новоязе, — изготавливающее низкопробную порнографическую продукцию, которую рассылали в запечатанных конвертах.
Выпускались пустые газетенки, в которых практически ничего не было, кроме спорта, хроники преступлений и астрологии, сенсационные пятицентовые детективы, грязные кинофильмы на сексуальные темы и сентиментальные песенки.
Допустим, всё это можно с натяжкой объяснить предназначенностью порнографии для потребления пролами (хотя всё ещё непонятно почему Партия при всей своей тоталитарности пускает 85% населения в свободный дрейф. См. пункт 4.), но как тогда объяснить существование на улицах городов Океании проституции, услугами которой пользуются в том числе и члены партии. Например, главный герой:
Эта женщина из подвальной кухни была его первой женщиной за два года или даже больше. Естественно, иметь дело с проститутками не разрешалось, но это было одно из тех правил, которые время от времени решались нарушать.
В данном вопросе можно было сослаться на следующий тезис со стороны автора:
Партия негласно поощряла проституцию, дабы дать выход инстинктам, которые не удавалось до конца подавить.
Вот только он противоречит другому утверждению, происходящему из уст героини произведения и якобы раскрывающему весь истинный смысл антисексуальной политики Партии:
Гораздо важнее другое — половое воздержание порождает истерию, и это очень хорошо, потому что истерию можно трансформировать в милитаристский угар, в культ вождя.
Также не ясно как антисексуальная политика Партии Океании сочетается и с многодетностью, которая при том довольно часто-таки встречается именно среди партийцев, не говоря уже о пролах. Например, в одном месте романа, когда главный герой оказывается арестован, в камере какой-то политзаключенный (а пролов, как уже ясно, за политические преступления не сажают) говорит следующее:
У меня жена и трое детей. Старшему нет и шести. Заберите их, если хотите, и перережьте им глотки у меня на глазах...
Затем соседи Уинстона - Парсоны, которые таже являются членам партии.
-Это дети, — сказала миссис Парсонс, взглянув на дверь со смутным предчувствием опасности. — Они не гуляли сегодня, и конечно… — У нее была привычка обрывать фразы на середине.
В другом же месте, читатель видит следующее:
Стало нормой, что люди старше тридцати боялись собственных детей.
Следовательно, если эти дети политически подкованы, значит это не дети пролов, а значит для человека старше тридцати, находящегося под полным контролем Партии, является нормой иметь детей. Однако, как мы знаем, при этом Партия стремится к полному подавление полового инстинкта.
Из всего этого остаётся лишь один логический выход: видимо Джордж Оруэлл считает следствием естественного развития тоталитаризма, примером которого является "1984", переход человечества к размножению почкованием. Иначе, не прибегая к принципу "двоемыслия" объяснить это нельзя.
6. Искусственное затягивание войны / Цель Партии - завоевание мира
Ни мало вопросов вызывают и описанные Джорджем Оруэллом принципы ведения Партией внешней политики государства. В частности знаменитый лозунг "Война – это мир". Как мы узнаём из текста романа подлинный смысл этого лозунга следующий:
Таким образом, сегодняшняя война, если судить по меркам предыдущих войн, просто жульничество…Но хотя война ирреальна, она не бессмысленна. Она поглощает излишки производства и поддерживает ту особую атмосферу духа, в которой и нуждается иерархическое общество…само слово «война» сегодня заводит в тупик. Правильней было бы сказать, что, став постоянной, война перестала быть войной… Подлинно постоянный мир был бы тем же, что и постоянная война. Это и есть глубинный смысл партийного лозунга: «Война — это мир»
Иными словами, автор хочет сказать, что война Океании с соседними государствами есть, по сути, фикция. Она намеренно никогда не прекращается Партией т.к. состояние войны якобы несёт ей массу выгод. В частности аккумулирование в массах страха и ненависти перед гипотетическим противником, «выпуск пара» теми же массами, а также уничтожение излишков произведённой продукции, дабы продолжать держать население в полной нищете.
Что ж подобная промывка мозгов выглядит довольно коварно и зловеще. Вот только вся эта афера очень плохо сочетается с официальной целью внешней политики Партии прямо озвученной в тексте романа намного раньше всех этих откровений на счёт принципа "Война – это мир". Дословно она звучит так:
У Партии две цели: завоевание всего мира и полное уничтожение независимого мышления.
Забавно, что конкретно это противоречие осознал даже сам автор и попытался его разрешить, свалив всё на принцип двоемыслия. Якобы Партия действительно ведёт себя не логично, но её граждане должны смериться с этим и признать данный дуализм. Однако, говоря откровенно, это больше похоже на тонкую ширму, прикрывающую логическую дыру, а принцип двоемыслия надо применять не гражданам Океании, а читателям "1984" ко всему роману, который всерьёз воспринять без этого попросту невозможно.
7. Запрет на ядерное оружие / Разработки биооружия
Ещё одна небольшая логическая несостыковка вселенной «1984» также связана с вопросом ведения войны тремя существующими сверхдержавами, в число которых входит и Океания. Так, например, автор объясняет тот факт, что в 1984 году война ведётся без применения атомного оружия следующим образом:
…дальнейшие атомные бомбардировки приведут к уничтожению всякого организованного общества, а следовательно, и их власти. С тех пор атомные бомбы больше не сбрасывают, хотя никакого формального соглашения об этом не было и нет.
Однако в другом месте романа автор, описывая состояние науки Океании, пишет следующее:
В просторных лабораториях Министерства Мира… день и ночь трудятся коллективы исследователей. Некоторые из них просто планируют будущие войны; другие изобретают все более мощные ракеты, взрывчатые вещества, все более крепкую броню; третьи ищут новые смертельные газы, сверх растворимые яды, которые можно производить в таких количествах, чтобы уничтожить растительность целых континентов, или такие разновидности вирусов, с которыми нельзя бороться;
То есть ядерное оружие намеренно не применяется из-за его разрушительности, но в то же самое время учёные Партии изобретают не менее, а то и более разрушительные виды оружия массового поражения, способные уничтожать жизнь на целых континентах? По-видимому автор хотел произвести на читателя ужасающее впечатление, но видимо как-то запутался в собственных страшилках.
8. Невозможность ассимилировать завоеванное население / Массовая пропаганда
Наконец, ещё одной подозрительной нелогичностью внешнеполитической обстановки в мире «1984» является та, озвученная в тексте дополнительная причина, по которой Партия Ангсоца якобы никак не решается захватить военным путём территории соседних сверхдержав.
Если Океания присоединит районы, которые когда-то назывались Францией и Германией, то придется либо истребить население этих районов, что достаточно трудно, либо ассимилировать около ста миллионов людей, которые находятся примерно на том же уровне технического развития, что и жители Океании. Перед всеми сверхдержавами одна и та же проблема.
То есть при абсолютной власти Партии над умами людей в Океании, неимоверной развитости различных видов пропаганды, существовании Полиции Мысли и даже новояза, который, по словам одного из героев, призван ликвидировать культурную аполитичность языка и сузить мышление его носителей, Партия не способна идеологически обработать население захваченных территорий таким образом, чтобы пресечь их нелояльность и идеологическую инаковость?
Это вдвойне непонятно, тем более, что автор прямо сообщает о том, что политические режимы во всех трёх сверхдержавах представляют собой, по сути, одно и тоже.
Гражданину Океании не разрешается знать принципы двух других философий, он научен питать к ним отвращение, как к варварскому надругательству над моралью и здравым смыслом. На самом деле все три идеологии мало отличаются друг от друга, а социальные системы, возведенные на их базе, не отличаются вовсе.
Так в чём тогда проблема? Почему политическая ассимиляция вражеского населения вообще представляет собой трудность для Ангсоца?
А что насчёт безразличия к пролам? Почему нельзя истребить только вражескую политическую элиту, раз пролетарии такие безмозглые и пассивные? Или пролетариат в других странах чем-то отличается от пролов в Океании? Об этом ничего не сказано, а учитывая, что все три режима похожи один на другой, всё как раз таки наоборот.
Словом, этот момент во вселенной 1984 выглядит также натянуто и не слишком уж правдоподобно, как и многие другие детали лора романа.
Таким образом, подводя итог можно сказать, что "1984" отнюдь не то, чем он хочет казаться. В действительности, это никакое не предупреждение. Это карикатура. Страшилка для западных простачков-обывателей. Причём такая, которая, не стесняясь своего плохо прикрытого лукавства, использует те же откровенные методы пропаганды, которыми пытается запугивать своих читателей. "1984" - это оружие. Оружие в информационном и идеологическом противостоянии середины XX века, имеющее заказ и вполне конкретную направленность против Советской России, её союзников и тогдашней идеологии. Но оружие обоюдоострое, которое легко ранит своего же кривящего душой создателя, если обернуть его вспять, попросту применив к содержанию романа немного критического мышления, что и было продемонстрировано.