Выдающийся богослов начала ХХ века, талантливый и жизнерадостный человек - архиепископ Верейский Иларион (Троицкий) (1886-1929), многое сделал для Церкви в эпоху гонений. Самое главное его учение о Церкви: вне её нет спасения, вне Церкви нет таинств.
Всесторонне образованный и поживший за границей, он был инспектором Московской Духовной академии, профессором по Священному Писанию Нового Завета, отличным проповедником. На соборе 1917 года он вдохновенно выступил в защиту патриаршества. Начиная с 1919 года начинается история гонений и исповедничества архимандрита Илариона.
В тяжёлом 19120 году он был возведён в сан епископа Верейского, викария Московской епархии. После архангельской ссылки Святейший Патриарх Тихон приблизил его к себе и вместе с архиепископом Серафимом (Александровым) сделал своим ближайшим советником и единомышленником. В деле борьбы с обновленчеством архиепископ Иларион настоящий столп веры.
С 1923 года - он узник Соловецкого лагеря особого назначения. Архиепископа Илариона уважали и воры, и начальство, и священство, и светские профессора.
В середине лета 1925 года с Соловков архиепископа Илариона отправили в Ярославскую тюрьму. Здесь обстановка была иная, чем на Соловках. В тюрьме он пользовался особыми льготами, ему дозволили получать книги духовного содержания. Весной 1926 года архиепископ Иларион был снова возвращен на Соловки.
В смутное время, когда после обновленческого раскола проникли разногласия и в среду ссыльных архиереев на Соловках, архиепископ Иларион явился настоящим миротворцем среди них. Он сумел на основе Православия объединить их между собой. Архиепископ Иларион был в числе епископов, выработавших в 1926 году церковную декларацию, определяющую положение Православной Церкви в новых исторических условиях. Архиепископ Иларион сумел собрать до пятнадцати епископов в келии архимандрита Феофана, где все единодушно постановили сохранять верность Православной Церкви, возглавляемой митрополитом Сергием.
Ну а мы сейчас обратимся к его богословской работе "Воплощение и смирение", где святитель Иларион размышляет над рождественской службой и говорит о том, что ей нет равных в православном богослужении.
"...Во всем круге церковно-богослужебных книг нельзя указать более обильной догматическим содержанием службы, чем именно служба рождественская. Здесь в кратких, но сильных выражениях заключена основная идея христианства – обновление тленного естества человеческого воплощением Сына Божия.
Вот, например, бесподобный ирмос канона на повечерии в день предпразднства, неведомый, к сожалению, храмам приходским:
«Не дивися ныне, о Мати, видящи яко Младенца, Егоже из чрева прежде денницы роди Отец: возставити бо и сопрославити человеческое падшее естество приидох явственно, верою и любовию Тя величающее» .
Как в этих кратких словах, так и во всей рождественской службе раскрывается именно указанная основная идея христианства, из которой должно выходить все христианское богословие. В нашем школьном схоластическом богословии этой великой идее воплощения для восстановления падшего человеческого естества не отведено подобающего ей места, но в богословии величайших отцов и учителей Церкви эта именно идея лежала в основе всего".
Далее святитель размышляет о современном состоянии обезбоженной науки и философии и задаётся вопросом:
"Почему же такое отношение к воплощению Сына Божия? Думается, что корни этого отношения глубоко заложены в нравственном самосознании современного человека. Это самосознание прежде всего гордо. А что значит веровать в воплощение? Это значит прежде всего исповедать, что раньше естество человеческое было добро зело. Таким вышло из рук Творца. Человеческая свобода принесла грех, расстройство в естество, началась «междоусобная брань в человеческом естестве», как пишет один святой отец. Злоупотреблением своей свободы человек так развратил свое естество, что ему остается воскликнуть: окаянен я, бедный я человек! Не могу сам себя спасти. Нужно нам новое творение, нужно влитие новых благодатных сил. Это именно должно сказать все человечество, чтобы веровать в воплотившегося Сына Божия. Такое смиренное сознание, такое смиренное исповедание своей немощи, своей вины пред делом руки Божией – в духе ли оно современного человека? Но ведь современное сознание пропитано идеей эволюции, идеей прогресса, то есть той самой идеей, которая как раз может питать гордость человеческую. Христианство требует смиренного сознания. Был совершенный Адам, мой прародитель, а я, человечество, внесло лишь грех и тление. К смирению зовет Церковь, когда называет предком нашим Адама. Но эволюция? Но происхождение от обезьяны? Как ни скромно оценивать себя, но все же нельзя не подумать с некоторой гордостью: все же я не обезьяна, все же во мне прогресс реализовался. Так, эволюция, называя нашим предком обезьяну, питает человеческую гордость. Если равнять себя с обезьяной, можно гордиться прогрессом, но если подумать о безгрешном Адаме, внешний прогресс потеряет цену. Прогресс внешний, но и утончение греха в одно и то же время. Если человечество поступательно идет вперед, то мы можем надеяться на себя. Мы сами себя создаем. А Церковь как раз говорит обратное. «Мы не могли бы сделаться нетленными и бессмертными, если бы Нетленный и Бессмертный не стал прежде тем, что и мы». Веровать в воплощение это значит исповедовать, что без Бога все человечество – ничто.
Церковь через века несет идеал обожения. Этот идеал очень высок, но он многого требует от человека, он немыслим без воплощения, он заставляет человека прежде всего смириться. Человечество отрекается от этого высокого идеала и ему не нужно воплощение Сына Божия. Бесконечно приниженный идеал жизни позволяет человеку говорить о прогрессе, дает возможность гордиться своими успехами. Эти именно два ряда идей составляют два миросозерцания: церковное и нецерковное. Церковное – происхождение от совершенного Адама, падение, необходимость воплощения – смирение. Нецерковное – происхождение от обезьяны, прогресс, ненужность и отрицание воплощения – гордость. Признание воплощения неразрывно связано со смирением. Гордость борется с воплощением, как с ненужным.
Участвуя в торжественном церковном праздновании Христова Рождества, мы должны воскликнуть:
Смирись, гордый человек, и веруй в воплощение Единородного Сына Божия!"
И только осознав эту истину, мы обращаемся к традиции празднования Рождества на Руси и во всём мире. Об этом Борис Пастернак:
...И три звездочета
Спешили на зов небывалых огней.
За ними везли на верблюдах дары.
И ослики в сбруе, один малорослей
Другого, шажками спускались с горы.
И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали все пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры,
Все будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все елки на свете, все сны детворы.
Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры…"
Сам святитель Иларион скончался 28 декабря 1929 года, чуть не дожив до Рождества, которое он встречал уже в небесных обителях.
С праздником Рождества Христова!