Как известно, Крымская война началась, как очередная русско-турецкая из-за совокупности причин:
- Вековые стремления русских царей заполучить проливы Босфор и Дарданеллы – чтобы выйти в Средиземное море, омывающее берега Европы и Африки
- Такие же вековые стремления всё тех же русских царей стать реальными покровителями и защитниками православных народов на Балканах
- Заставить турок отказаться от притязаний на Кавказ.
Вполне себе стандартный набор русско-турецких войн. Конечно, у каждой войны с турками были свои нюансы: спор за влияние в Польше, агрессивная дипломатия Франции, утопические идеи Просвещения – об этом нужно писать отдельные посты. В этом же тексте мы расскажем об одном нюансе Крымской войны.
В том, что к очередной войне русских с турками присоединились Франция, Англия и Сардинское королевство – было неожиданностью для многих. В первую очередь для правившего тогда Россией императора Николая 1. Но, думается мне, что и Франция с Англией тоже не ожидали, что будут воевать в одном союзе (вековые враги!) против России.
Обычно считается, что Францию к участию в этой войне подтолкнули, с одной стороны, желание взять реванш у русских за 1812 год. С другой стороны, спор о «святых местах» в Иерусалиме: накануне Пасхи турки решали сложный вопрос – кому будут принадлежать ключи от церкви Рождества Христова в Вифлееме? Католикам или православным?
И жажда реванша и спор о «святых местах» наложились на амбиции Наполеона III – императора Франции, племянника Наполеона Бонапарта. Такие родственные связи в известной степени обязывали Наполеона III восстановить величие Франции на международной арене. Иначе зря французы сначала выбрали его своим президентом в 1848 году, затем одобрили его переворот 1851, в результате которого французский президент стал практически монархом, а год спустя одобрили и его коронацию. Так Франция стала Второй Империей, а Луи Наполеон – Наполеоном III.
Наполеон III, пытаясь повторить правление своего великого дяди, пошёл на сближение с католической Церковью. Поэтому Наполеону III так важно было, чтоб именно католикам турки передали те заветные ключи перед Пасхой.
Но этот текст мы посвятим не спору о «святых местах». Есть другой спор, который считается одним из тех, что подтолкнул Францию к войне с русскими. Это спор о титулах.
Наверняка, вы встречали историю о том, как высокомерный и недальновидный Николай I в своём обращении к Наполеону III назвал его «другом», а не «братом». Тем самым желая показать, что Наполеон III не ровня законным монаршим династиям. А не менее гордый и жутко амбициозный Наполеон III настолько обиделся, что отправил французов штурмовать Севастополь.
Но всё было гораздо сложнее.
Когда в 1783 году в войне за независимость американские колонисты победили Англию, а затем в 1789 г. избрали себе президента, у европейских монархов встал вопрос: как обращаться к президенту? С одной стороны, президент – тоже глава государства. С другой – власть президент получил от народа через выборы, а не по наследству и освещением Церкви, то есть – от Бога. Тогда было решено обращаться к американскому лидеру не «брат», а «друг».
Когда Наполеон III стал президентом Франции, то Австрия предложила Пруссии и России называть его, как и американского, «другом». Что любопытно, именно Николай I был против. Он считал, что, поскольку в жилах Наполеона III течёт кровь первого императора Франции, то его стоит называть «братом». Забавно, но подобных взглядов придерживался и отец Николая I – Павел I. Император Павел тоже разглядел, хоть и не сразу, в Наполеоне I настоящего монарха. Но это отдельная история.
В итоге, три монарха договорились, всё же, о «друге». Но когда в 1851 году Наполеон III совершил переворот и стал президентом с поистине монаршими полномочиями, Австрия и Пруссия уклонились поздравлять с этим Наполеона III. А русский царь поздравил, назвав Наполеона своим «другом». Но поздравление запоздало – к тому моменту Наполеон III уже стал императором.
Вот такие тонкости этикета и дипломатические неурядицы породили историю о двух самодовольных императорах, которые из-за своей гордыни были готовы даже ввязаться в войну.