– Ты мне обещала! – голос Марины Андреевны дрожал.
– Обещала, а теперь не могу, – Ирина была само спокойствие.
– Эгоистка… Как с Гошей посидеть, так «мамочка, любимая», а как на праздник приехать, так «обстоятельства». Вырастила, называется детей. Стакан воды…
– Да что ты заладила про этот стакан! – разозлилась Ирина и бросила трубку. Больше она не намерена была слушать причитания матери.
***
Марина Андреевна сидела в стареньком кресле и вытирала слезы. Они предательски катились из глаз, а нос все сильнее краснел и распухал. До главной ночи года оставалась всего неделя, а Марина умудрилась поругаться и с дочкой Ириной, и с сыном Михаилом. Она пригласила детей к себе отпраздновать Новый год, но те отказались.
– Мама, я уже взрослый мальчик, в следующем году сорокет! Сына скоро в армию заберут, а ты все на елочку к себе приглашаешь. Нет, мы с женой договорились встречать Новый год вдвоем, – насмешливо и очень твердо заявил Михаил.
– Мишенька, а как же я? Марина Андреевна никак не ожидала услышать такое и даже растерялась.
– Ну что – ты? У тебя нет своей жизни? Подруг, друзей, соседей? Мама, ну дай ты нам с Иркой хоть раз без тебя, со своими семьями отпраздновать!
– А я что же – не семья?! – возмущенно крикнула Марина, но в ответ ей были только гудки.
Вот так: растишь, воспитываешь, учишь добру – а они тебя потом и знать не хотят. Марина Андреевна последние пять лет очень остро чувствовала свое одиночество: овдовела в 54, всего за полгода до пенсии. И все их с мужем мечты о путешествиях рухнули в одночасье.
Марина Андреевна снова беззвучно заплакала, хотя ей хотелось выть от тоски.
– Ну что ты, подруга, – к ней подошла соседка, Тамара Петровна, и обняла за плечи. – И дверь нараспашку, и сама ревешь. Что случилось? Гошка, что ли, заболел?
– Нет, они все меня бросили, – Марина Андреевна дала волю слезам.
– Тю! Такая большая девочка – и так горько плачешь! – рассмеялась Тамара Петровна. – Давай-ка, вытирай слезы и пойдем готовиться к Новому году. Слышишь? Все уже вышли!
И действительно: во дворе собирались соседи. Мужчины сгребали лопатами снег, женщины спорили, какие шары вешать на елку: золотые, синие или красные. Еще несколько человек деловито разматывали гирлянды, чтобы украсить подъезд.
– Нет, не пойду. Я устала очень, – на самом деле Марине было неловко, что соседи увидят ее распухший нос.
– От чего ты устала? От споров с детьми? – хохотнула Тамара.
– А вот это – не твое дело! – резко ответила Марина Андреевна. – И вообще: иди-ка ты домой!
Тамара пожала плечами, аккуратно захлопнула дверь, и уже через несколько секунд ее звонкий голос доносился со двора. Тамара Николаевны что-то рассказывала, а соседи весело смеялись. Она всегда была душой компании.
Марина Андреевна достала из кладовки большую коробку и извлекла из нее несколько стареньких фотоальбомов.
Вот – она сама, маленькая девчонка с тонюсенькими косичками, огромными бантами и испуганными глазами. На другом снимке ее лучшая подруга Рая: она сразу после школы уехала поступать, а потом через несколько лет прислала фото. На обороте написала:
«Маринка, знаю ведь, потеряешь конверт с адресом. Так что пишу тебе прямо на фотографии: город Москва… » Дальше – улица, дом, квартира и даже номер телефона. Интересно, где Рая сейчас? Марина Андреевна машинально стала крутить диск древнего телефона.
– Алло! – ответил немолодой женский голос на том конце провода.
– Рая, это ты?
– Я, а это кто?
– Марина… Помнишь, в школе…
– Маринка! А я все отказывалась телефон снимать, надеялась, что ты позвонишь. Куда ты пропала?
Подруги больше часа разговаривали по «городскому» телефону. О детях, внуках, о том, что столько времени драгоценной дружбы упустили.
– Маринка, ты вот что: приезжай-ка ко мне в гости, Москву покажу! Да не ту, которую по телевизору, а настоящую!
– Приеду, Раечка, приеду…
А сама думала: как время летит! У Раи уже правнуки есть, она живет и радуется каждому дню, записалась на курсы по батику, начала плести на коклюшках, да еще и на коньки встала – в ее-то годы! Почему же у нее, Марины, все так серо и тускло? Вот если бы дети…
В дверь постучали.
– Марина Андреевна, давайте знакомиться! – на площадке стоял мужчина. Судя по всему, ее ровесник, вот только глаза у него были живыми и веселыми.
– Давайте, – слегка опешила Марина.
– Я – Николай Петрович, живу этажом выше. Целую неделю уже, между прочим, – рассмеялся сосед.
– Так вот кто шумит все время! – пожурила мужчину Марина Андреевна.
– Ну да, нужно же все эти полочки прибить и картины повесить! – ничуть не смущаясь парировал Николай Петрович.
Потом сосед заговорщицки посмотрел на Марину Андреевну и полушепотом заявил:
– Между прочим, сейчас во дворе никого нет.
– Ну разумеется, время – одиннадцатый час!
– Давайте еще часик подождем, а потом начнем.
– Что – начнем?
– Как что – дедморозить! – хохотнул сосед.
«Надо же: старше меня, а ведет себя как мальчишка!» – подумала Марина Андреевна.
«Надо же: такая интересная женщина, а поставила на себе крест. Непорядок!» – подумал Николай Петрович.
Через час сосед тихонько постучал в дверь. На ступеньке стояла небольшая стремянка и коробка с мишурой и игрушками.
– Там наши соседки так и не решили, какие шары вешать на елку. Ну, а мы с ребятней еще неделю назад договорились.
– С какой ребятней? О чем договорились?
– Что нарядим елку игрушками, которые они сами сделают. Вон, смотрите, сколько принесли!
Марина Андреевна ахнула: такие же игрушки из бумаги когда-то и она делала на уроках труда, и потом детям помогала с поделками. Значит, и нынешнее поколение знает секрет бумажных елочных игрушек!
Николай Петрович забрался на стремянку. Марина Андреевна подавала игрушки и указывала, где их лучше повесть.
– У вас удивительный двор: возле каждого подъезда – своя елочка!
– Да, это мой покойный муж когда-то посадил, чтобы наряжать на Новый год, – грустно улыбнулась Марина. – Многие соседи утром своим детям там подарки оставляют.
– Вот как, – задумчиво ответил Николай. – Я тоже потерял супругу… и дочь три года назад. Думал, на этом жизнь моя и закончилась. Но у меня осталась внучка. Теперь я ее воспитываю. И еще есть сын, но его уже не надо воспитывать.
– Да разве же остается жизнь после того, как уходит любимый человек? – Марина Андреевна была уверена, что все самое лучшее уже в прошлом.
– Конечно, – уверенно ответил сосед. – Все самое интересное только-только начинается. Вот увидите: дальше будет только интереснее! Я это понял в самый первый Новый год, когда загадал, чтобы все стало как прежде.
– И что, стало?
– Нет, конечно. Просто я научился находить во всем что-то хорошее.
***
На следующее утро Марина Андреевна проснулась непозволительно поздно. Ей, всю жизнь проработавшей в школе, ни разу в голову не приходила мысль предаваться лени, словно Обломов. Уборка, готовка, за внуком присмотреть, взять пару новых учеников как репетитору, прочитать новую книгу – дел, вроде, много, но все как будто на месте топчется.
– Вы что, спите еще?! – Николай Петрович нарочито недоуменно посмотрел на соседку и велел. – Давайте скорее одевайтесь. Сегодня идем с вами на лыжах, а потом у будет небольшой подарок.
– С чего вы взяли, что я нуждаюсь в подарках или что хочу кататься на лыжах?
– В ваших глазах увидел. В них тоска. Значит, вам не хватает эндорфинчиков, дофамина и серотонина. Вот за ними мы и пойдем на лыжах.
– Но…
– Я знаю, что вы собираетесь сказать. Обойдемся без лыжных костюмов. Что есть походящее, то и надевайте. Хотя бы просто походим, договорились?
До парка с лыжной трассой на машине ехать всего минут 15. Высоченные сосны, тишина, солнышко. Марина Андреевна и позабыла уже, когда в последний раз вот так спокойно бродила по дорожкам и беседовала с интересным человеком.
– Марина Андреевна, а вы любите читать? Нынешнее поколение не очень-то и чтит книги!
– Да, обожаю! Мы с мужем часто брали две книги примерно одинакового объема, читали по очереди, а потом обсуждали, – засияла Марина, но потом нахмурила лоб. – Столько книг за последний год прочла, а обсудить-то и не с кем теперь.
– А вы со мной обсудите! Давайте начнем с классиков!
– Вот уж ничего подобного! Я вам сегодня вечером дам книгу, смешную такую, про котиков и никчемни. Так смеялась, пока читала!
– Договорились!
Два часа Марина Андреевна и Николай Петрович бродили по тропинкам, вдыхали кристально-чистый воздух, настоянных за холодном запахе хвои и приправленный нежным декабрьским ультрафиолетом. Вечером этого дня Марина впервые заснула быстро и со спокойной улыбкой. Видимо, эндорфинчики не только лыжами, но и просто ходьбой можно заполучить!
– Просыпайтесь скорее, уж солнце поднялось!
Николай Петрович с утра позвонил и заявил, что пора собираться и выходить во двор, чтобы обсудить что-то важное.
– Марина, неужели ты к нам вышла! – Тамара Петровна не могла поверить собственным глазам: Марина Андреевна ни разу после того, как овдовела, не участвовала в подготовке дворового нового года
– Вот, сосед уговорил, – слегка смутилась Марина.
– Вот и прекрасно! Давайте скорее придумаем сценарий праздника и назначим роли, – тут же взяла инициативу в свои руки Тамара.
– Предлагаю праздник разделить на несколько блоков, для каждого – разное время.
Марина Андреевна с невероятной скоростью стала выдавать одну идею за другой, и соседи тут же подхватывали ее инициативы.
Вечером того же дня Николай Петрович снова заглянул в гости. В одной руке у него было блюдо с пирожками, а в другой – коробка.
– Вот, с внучкой сегодня пекли. Хочу угостить вас, – улыбнулся мужчина.
– А там что? – Марина Андреевна кивнула на коробку.
– А вы откройте….
В коробке оказалась старенькая музыкальна шкатулка, какие были популярны во времена молодости Марины. Заводишь ключиком, внутри крутится балерина, играет музыка. Покойный муж подарил ей такую – ох, и дефицитом же они были! Марина Андреевна каждый раз завороженно смотрела на нехитрую игрушку и словно погружалась в сказочный мир. Впрочем, почему «словно»? шкатулку она заводила именно для вдохновения.
– Знаете, Николай Петрович, а ведь я в молодости писала чудесные сказки. Несколько штук даже в газете напечатали.
– Почему же вы не стали писательницей?
– Сын родился, потом дочь. Еще я в школе работала, там только и успевала, что уроки готовить и тетради проверять. Не до сказок было.
– Об этом вас шкатулка напомнила?
– Да, у меня была такая же, но во время переезда потерялась. У моей шкатулки была особенность: на одной ножке пуанта отвалилась, и муж ее приклеивал. Под пяточкой он клей специально сделал в форме сердца.
Николай Петрович рассматривал балерину из шкатулки, и на его лице все явственней вырисовывалось недоумение.
– Вот такое сердечко?
– Да…
Марина Андреевна была удивлена не меньше, глядя на то самое сердечко.
– Удивительно. Вы отыскали мою шкатулку!
– Действительно, какие-то чудеса!
Перед сном Марина долго ворочалась и вспоминала самые счастливые дни своей семьи. Вот только связаны все они были с ее покойным мужем. Дети его обожали. Еще бы! Он был главным инициатором всех шалостей, сюрпризов, веселья в их семье. И дети со всеми своими радостями и бедами всегда бежали сначала к отцу. Сама же Марина Андреевна постоянно пропадала в школе или дома тетради проверяла. С этими грустными мыслями она и заснула.
***
– Нам обязательно надо потренироваться!
– Да о чем ты, Тамара, говоришь! Какие-такие «тренировочные блины»?
– Да самые обычные! Давай напечем блинчиком и заодно придумаем, как тебе с детьми помириться!
Пока тесто с шипением превращалось на сковородке с очередной румяный блин, Тамара предложила Марине написать письма детям. Так проще помириться, признать ошибки. И сыну, и дочке Марина Андреевна рассказала, как радовалась каждому дню, проведенному с ними и их отцом, как теперь потеряла вкус к праздникам.
– Тамара, понимаешь, мы же раньше всегда готовили сценки, подарки, пекли пироги и блины и ходили к детям в приют, дарили им радость праздника. А сейчас?
– А что сейчас? – Тамара вылила очередной половник теста на сковороду.
– Сейчас все стало серым и унылым. Я не чувствую вкуса к праздникам, потому что сама никого не делаю счастливым.
– Ты молодец, что понимаешь это.
– А в этом году у меня словно крылья выросли! Столько нового произошло за последние дни!
– Да, Маринка, я заметила: ты словно помолодела!
– Хочу написать детям, как сильно я их люблю, как хочу, чтобы они были свастливы…
Когда письма детям были написаны, Тамара позвала своих внуков, вручила конверты и строго-настрого велела как можно скорее доставить их Ирине и Михаилу. Уже на следующий день курьер доставил письмо от Ирины.
«Мамочка, здравствуй. Мы с Мишей получили твои письма. Ты права: когда папа был жив, все было по-другому. Нам его очень не хватает. И нам с братом тяжело возвращаться в дом, где все сделано его руками, но его самого нет. Это больно. Я до сих пор не могу пережить утрату. И больше всего боюсь, что однажды мы с Мишкой останемся совсем одни…
В этом году у нас обоих все сложилось так, что не получается к тебе приехать. Очень, очень-очень много работы. Но мы обещаем, что обязательно 1 или 2 января заедем!»
***
Все следующие дни прошли в приятных хлопотах. Соседи договаривались о новогоднем дворовом меню. Благо, погоду обещали хорошую. Марина Андреевна впервые за несколько лет поставила дома живую елку и теперь наряжала ее. Сначала ветки елки украсила гирлянда.
– Николай Петрович, спасибо, что помогаете! Эту гирлянду мой муж делал. Представляете – сам! – улыбалась Марина.
– Невероятно! Думаю, мы бы с вашим супругом подружились: я уважаю людей, которые все умеют!
– Уверена, вы бы ему понравились: он тоже уважал людей позитивных и интересных!
Весь день 31 декабря соседи поздравляли друг друга с наступающим, а незадолго до боя курантов вышли во двор.
– Команда пиротехников готова? – громко спросила Тамара: как всегда, она была главной заводилой праздника.
– Готова!
– Команда Деда Мороза готова?
– Готова!
– Гости готовы?
– Готовы!
И тут раздался бой курантов. А потом прямо во дворе многоэтажки началась новогодняя дискотека. Удивительно, как могут объединиться соседи, решившие отметить Новый Год вместе!
– Разрешите пригласить?
– Разрешаю!
Глаза Марины Андреевны сияли вовсе не от шампанского или огней гирлянд. Она искренне была счастлива. И если бы кто-нибудь сказал ей, что она собиралась встречать Новый год в одиночестве, расковыривая сердечную рану и выискиваю новые и новые поводы для расстройства, женщина не поверила бы! Сейчас ей казалось, что новая жизнь вот-вот захлестнет ее волной радости.
Неожиданно во двор заехало такси.
– Бабушка! – из задней двери буквально вывалился внук Гоша и со всех ног побежал к Марине Андреевне.
– Гошенька, ты один что ли?!
– Нет, мы все вместе приехали!
– Мамочка, прости нас! Я не хотела к тебе ехать, потому что боялась новых скандалов. Каждый раз заставляла себя. И мы каждый раз ссорились. Мне казалось, что ты надеешься: я сделаю тебя счастливой. А я понимала, что не справляюсь с этим, не могу оправдать ожидания, поэтому я – плохая дочь, – Ирина виновато смотрела на мать.
– И я, – признался Михаил. – Мы видели, что тебе трудно, грустно, не знали, как это изменить. Поэтому и стали избегать всех совместных праздников.
– Дети, а ведь вы были правы! Я считала, что только вы можете сделать праздник ярким, а меня счастливой. Но это не так. Вы не обязаны были развлекать меня. В конце концов, у вас свои жизни. И я должна это уважать.
– Конечно, мамочка, ты права! – голос Ирины был нежен, не то, что в последнее время.
– Счастье – в сердце каждого из нас, – улыбнулась Марина Андреевна. – Кстати, знакомьтесь, это – мой сосед, Николай. Послезавтра мы летим в Москву к моей подруге Рае. И вы, кстати, тоже летите.
– Мама, с удовольствием! – первым пришел в себя Михаил.
– Раечка обещала показать нам настоящую Москву. Так что готовьтесь: ходить придется много!
Тот Новый год стал переломным в отношениях семьи. Марина Андреевна, наконец, поняла, что дети – это очень важный, но короткий этап ее жизни. А еще – что в жизни нужно успеть побывать везде, поддерживать связь с друзьями и быть открытой этому миру и людям. Только так можно поддерживать огонь счастья в своей душе.
***
— Да ладно тебе, тётя! — Кирилл панибратски хлопнул её по плечу. — Ты всегда такая гостеприимная была. И потом, мы же родня! Читать далее...