В Средневековье было распространённой практикой рассказывать о вампирах, оборотнях, русалках, драконах, грифонах, кентаврах, гарпиях и так далее. Обычно подобные истории рассказывали рыцари, воины, охотники. Иногда свои повествования они подтверждали добытыми трофеями – хвостами, лапами, головами, зачастую, обычных животных. Для убедительности эти части тел гримировались, изменялся их внешний вид, порой даже создавались экземпляры из нескольких животных.
Обладающие храбростью, отличной боевой подготовкой и харизмой рыцари могли слагать о своих подвигах целые легенды. Я допускаю, что все упомянутые выше существа когда-то жили на земле и, возможно, даже в Средневековье кто-то охотился на них. Но, вероятно, многие и привирали. Ведь никто не запрещал вечером под хорошую выпивку в таверне делиться своими историями. Однако не все обладали силой и способностями, позволяющими сражаться в бою с чудовищами. Некоторые монахи, аббаты, миссионеры, конечно же, не боролись с ними, но своими легендами тоже охотно делились.
Ярким примером этого являлся католический миссионер 15 века Грегор Санторо. Странствуя по Европе и Азии, он рассказывал одну страшную историю, в которой якобы являлся главным героем. Крестьяне, сподвижники и люди, относящиеся к другой религии, слушали его, ужасались и восторгались одновременно. Редко когда кто-то осмеливался возразить Грегору – настолько убедительно звучали его слова. Не берусь утверждать, могло такое произойти или нет на самом деле – оставляю это на ваш суд.
Начинал своё повествование Санторо с того, что утверждал, будто в 12 лет оказался посреди трансильванских лесов (Эрдей) совсем один. Вместе с отцом, тоже миссионером, он прибыл на эти земли. Но разбойники напали на них и убили отца, а Грегор сбежал и укрылся в трещине в скале. Ему повезло – бандиты не нашли подростка. Расщелина оказалась глубокой пещерой, и парень углубился в неё. В какой-то момент его глаза привыкли к кромешной темноте, и он стал разбирать очертания окружающей действительности.
В свои 12 лет мальчик уже являлся сильно верующим, так как впитал в себя отцовские наставления и получил католическое воспитание. Грегор был убеждён, что только благодаря Богу смог выжить в той истории. Как оказалось, нападение разбойников было не самым страшным и плохим событием, произошедшим в трансильванских землях. Углубляясь в пещеру, Санторо даже не подозревал, что там его встретят мужчины и женщины. Это стало неожиданностью для него, но они показались учтивыми и не представляющими опасности.
Хоть и общались незнакомцы на неизвестном языке, мальчик практически всё понимал благодаря жестам. Первое, что сделали жители пещеры, одарили его водой и небольшим количеством зёрен и семян. С виду люди были похожи на крестьян или даже монахов – некоторые одеты в балахоны, остальные – в простые одежды.
Грегора повели в ещё более труднодоступные глубины. Пещера превратилась в настоящий дворец. Благодаря освещению от множества факелов он рассмотрел колонны, террасы, улицы, постройки, выточенные в скалах, занимающие сразу несколько этажей.
Здесь располагался настоящий город. Санторо уже давно не понимал, как ему выбраться на поверхность, толпа вела его куда-то через улицы и казалось, что этот поход какой-то бесконечный. Сооружения остались позади, а перед людьми открылся просторный вид. На небе располагались грозовые тучи, не похожие на те, которые обычно собираются перед дождём. Грегор ощущал, как нечто сильно давит на него. Посреди этого «неба» что-то загорелось ярким леденящим огнём, а чуть позже из него ударил луч в землю где-то вдали от толпы.
Затем всё повторилось несколько раз. Все, находившиеся в подземелье, взвыли и стали биться в конвульсиях. Мальчик стоял и с ужасом следил за происходящим. В какой-то момент очередной удар молнии или луча леденящего огня пробил землю, и из образовавшегося разлома стали вылезать десятки, а потом сотни и тысячи щупалец.
Они подползали к корчащимся подземным жителям и обвивались вокруг них. Грегор был убеждён, что видел, как эти отвратительные существа забирались людям в рты и под кожу. При этом страдающие изображали благодатную улыбку, хотя их тела явно указывали на нестерпимые муки.
Внезапно всё погасло и стихло. Санторо не знал, что ему делать. Бежать? Но куда? Он совершенно не запомнил дорогу, которая была столь длинной и запутанной, что без проводника не обойтись. Кроме этого, парню показалось странным, что его не затронуло ни одно щупальце. Может быть, Бог с ним и защищает от хаоса, творящегося повсюду? Пока он размышлял, новый заряд света ударил с неба в зияющую пропасть, и из неё стало выбираться нечто огромное.
Грегор оказался наедине с неведомым колоссальным существом. Оно было похоже на гигантское морское чудовище с сотнями щупалец и глаз. Ему явно не нравился юный гость. Несмотря на всю свою помпезность и массивность, конечности, протянутые в сторону Санторо, словно ударялись о невидимый барьер. Сын миссионера крикнул: «Со мной Господь!» Благодаря этому, по словам Грегора, ему удалось выбраться наружу.
Он выбрал путь веры и хотел, чтобы каждый живой человек, встретившийся ему, встал на сторону этого пути. Санторо стал миссионером, как и его отец. Ему удавалось благодаря этой истории (вымышленной или нет – неизвестно) вдохновить сотни и тысячи европейцев и азиатов стать приверженцами католической церкви. Ведь, по его словам, только оказавшись по одну сторону в битве со злом, можно заточить его в недрах земли и не дать выбраться в этот мир.