Одним из лучших откровений декабря для меня стал поход в кино на философский хоррор «Еретик». Прекрасное медитативное кино для просмотра в одного, задающее отличный тон разговору по душам со своими внутренними демонами. На фильм обрушилось немало критики и и в целом он не слишком высоко оценен, на мой сугубо личный взгляд, необоснованно. Поделюсь парой моментов, которые запустили в голове волну поиска новых инсайтов, вдохновлённых сие небанальным произведением искусства.
В центре сюжета — достаточно хлёсткая интеллектуальная (но многим может показаться, что не достаточно) схватка трех разумов: две молодые мармонки (одна поустойчивее и осознанней, вторая только на пути к критическому мышлению и познанию себя), продвигающие религию и искренне верящие в возможность обернуть в свою веру мистера Рида, интеллигентного англичанина (Хью Грант), который мастерски совмещает в себе всё лучшее из образов киношных маньяков прошлого, обволакивает неотразимой харизмой и ароматом вкуснейшего черничного пирога.
Когда девушки, путешествуя по захолустному американскому городку, приезжают в особняк мистера Рида, как раз тот самый черничный пирог (которого на самом деле нет — такой вот печеный «кот Шрёдингера») становится триггером, немного затуманивающим критичность мышления девушек. Вера не позволяет им находиться в одном помещении с мужчиной, если в нем не присутствует его супруга, потому учуяв запах пекущегося пирога, они верят, что его женщина точно есть на кухне, Риду можно доверять и спокойно принять его гостеприимство. Вот такая простая ловушка, которая впоследствии окажется ароматической свечой (ее киноделы фильма успешно используют в продаже мерча).
Расстановка сил такова: мистер Рид стал для меня символическим образом любых представителей власть имущих — политиков, лидеров мнений и т.д., так или иначе имеющих ресурс влияния на умы и поведение общества. Сам особняк главного героя — его дом символически повторяется в идеальной мини-копии: расставляя маленькие фигурки людей в модели дома на столе, Рид контролирует ход исполнения своего дьявольского сценария. Образ дома в фильме, на мой взгляд, является воплощением разума — место, где, как кружева, в идеальную сеть выстраивается система наших знаний, ценностей, верований и убеждений. Две девушки идеально иллюстрируют картину внутреннего диалога любого человека: одна часть, более интеллектуальная и разумная, старается подвергнуть поступающую информацию критике и рассмотреть ее под разными ракурсами. Вторая, менее совершенная с точки зрения осознанности и внутренней силы, более подвержена эмоциям, желаниям, открыта новому и с большей легкостью готова принимать на веру то, что предлагает ей мир.
Первая часть фильма очень методично развивает накал страстей: аккуратные и светские диалоги ни о чем в лучших традициях постмодерна — обсудив виды фастфуда, герои переходят к серьёзным теологическим и философским дебатам. Сама манера, в которой герой Гранта ведёт свой диалог, достаточно абсурдная, но в то же время отлично затягивающая зрителя в изощренную игру: Грант манипулирует фактами, заставляя зрителя и героинь-мармонок усомниться буквально во всём, что было узнато и принято на веру до этого. В качестве аргументов выступают рассказы о плагиате в музыке на примере песни Ланы Дель Рей, история женщины, придумавшей игру «Монополия», но так и не ставшей известной, ибо ее идею украл мужчина и прославился через 30 лет, взгляд на саму систему передачи культурных ценностей, когда мы смотрим на каждую религию как некое цикличное повторение языческих преданий, древних мифов и сказок, в каждом из которых цитируются одни и те же образы и архетипы коллективного бессознательного. Религия сравнивается с капитализмом, а настольные игры выступают в качестве примера механики, которая одинаково хорошо работает и в мире теологии, и в политике.
Что дальше? Второй акт открывает хоррор, который откровенно не дотягивает до каких-либо границ пугающего. Хоррор-часть в этом фильме весьма не приметная — если хотите пощекотать себе нервишки, этот фильм выбирать не стоит. Но что во втором акте узрела для себя я: прекрасный символический процесс осознания наивной и детской незрелой психикой истинной сути бытия. Мы видим, как с глаз девушек постепенно спадает пелена доверия и слабости, как просыпается внутренняя сила, желание найти ответы, отстоять свои границы и обрести внутреннюю почву и опору не в словах и убеждениях, которые кто-то и когда-то тебе пытался навязать. К финалу фильма героини приходят к простой и понятной истине: все ответы на самом деле давно есть внутри тебя.
С этой точки зрения фильм стал для меня хорошим откровением, ведь действительно истинную суть вещей и опору стоит искать не в проявлениях внешнего — это сугубо персональная работа со своим мировосприятием и выстраиванием прочной системы ценностей, основанных не на вере, а внутренней убежденности. Каждый находит к ним собственный путь, и мне фильм так откликнулся только потому, что не даёт готовых ответов на главный вопрос жизни каждого человека, но отлично провоцирует в голове цепочку рассуждений о том, каков этот ответ именно для тебя.
В этом смысле ещё одним хорошим примером философского кино стал для меня «Рассекая волны» Ларса Фон Триера — посмотрела его буквально через неделю после «Еретика» и зациклила тему веры, знаний и общественного давления нормами и правилами. Отличное европейское кино 1996 года, длинное, медитативное, прекрасно показывающее, куда может завести человека слепая вера и навязанные ценности, не подкрепленные внутренними убеждениями и осознанной мотивацией.
Главная героиня живёт в небольшом городке, в общине, вся жизнь которой вертится вокруг религии. Выходит замуж за мужчину, которого любит до потери пульса, сознания и иже с ними. Буквально через месяц после аварии на работе он становится инвалидом и придумывает любопытный способ избавить супругу от тягот жизни с теперь ни на что неспособным супругом: найти любовника и в красках рассказывать ему о своих похождениях. Вот такой вот вуайеризм. Героиня идёт на это, поглощенная искренней верой в то, что муж и мужчина в принципе — человек, ради которого следует идти на все, о чем бы он ни просил, если это хоть как-то может помочь ему, спасти или просто облегчить существование. На фоне этих событий героиня развращает свою жизнь, теряет всякие ориентиры и чувство собственной идентичности, приводя себя к гибели.
Что имеем в итоге? Лучшая вера — в себя и свои собственные силы. Лучшая опора — проверенные знания, осознанные потребности и действия, подкрепленные мотивацией истинных и принятых ценностей. Никто и никогда не решит за нас, во что и чему верить — этот выбор приходится делать каждый день, порой основываясь на почти полном отсутствии информации, ошибочных доводах и ситуации полнейшей неопределённости. Но внутренняя опора должна быть крепка: только она способна направить в нужном направлении в бурю и шторм, даже если туда, куда нужно прийти, приходится ползти — или лежать в этом направлении.