Поздним вечером Андрей, высокий мужчина за сорок, шёл по запущенному двору старого дома. На крыльце его встретил младший брат Константин, угрюмо скрестив руки на груди. Ночь выдалась холодной, хотя на календаре уже был апрель. Ветер поднимал сухие листья, раскачивал покосившийся забор и словно насмехался над тем, что эти двое родных людей забыли о слове «семья».
– Что тебе нужно? – Константин с трудом сдерживал раздражение. – Зачем ты приехал так поздно?
– Я имею такое же право на этот дом, – ответил Андрей, стараясь говорить уверенно. – Думаешь, раз ты жил с отцом последние годы, то всё автоматически становится твоим?
Константин ухмыльнулся и сделал шаг вперёд, вынуждая брата отступить. Осколки старой вражды проросли между ними, как шипы из-под земли. В их взглядах читалась неприкрытая злость — стало ясно, что впереди их ждёт борьба за наследство.
В далёком детстве братья были неразлучны. Они гоняли мяч во дворе, ловили речных раков и тайком приносили домой бездомных животных, умоляя маму оставить пушистого котёнка или щенка. Но родители развелись, когда Андрей пошёл в пятый класс, а Константин был совсем ребёнком. В итоге Андрей уехал с матерью в соседнюю область, а Константин остался с отцом, проводя дни в этих стенах.
Сначала они переписывались, виделись на семейных праздниках, но со временем общение сошло на нет. Отец не особо стремился помирить сыновей, вникая лишь в бытовые проблемы младшего. Андрей же, постоянно занятый, не имел времени на поездки и разговоры по душам. Шли годы, в дом приходили лишь редкие вести: «Отец заболел…», «Отцу стало лучше…», «Отец продаёт машину…», «У отца обнаружили серьёзное заболевание…». И вот теперь, после похорон, на столе лежало завещание, в котором имена братьев значились как равноправных наследников.
– Он оставил тебе половину? – с горечью спрашивал Константин, когда все родственники разошлись после поминок. – А кто ухаживал за ним, пока ты сидел у себя в городе?
Андрей устало смотрел на брата:
– Он наш отец. И он сам решил, как распорядиться имуществом. Если он записал половину на меня, значит, такова была его воля.
С каждым днём обстановка в отцовском доме становилась всё напряжённее. Андрей остался здесь на неделю, чтобы, как он говорил, «разобраться с бумагами». Но на самом деле он старался присмотреться, не прячет ли младший брат ценные вещи и не планирует ли занизить стоимость недвижимости.
Константин вёл себя вызывающе: делал вид, что не замечает Андрея, запирал двери на ключ, когда уходил, и даже грозился поставить новую сигнализацию.
– Зачем вдруг сигнализация? – возмущался Андрей. – Думаешь, я ограблю собственный дом?
– Кто знает, – криво усмехался Константин. – Может, ты хочешь тайком вынести отцовские документы, продать дом без меня и присвоить всё себе.
Соседи, видя, что братья на ножах, старались держаться подальше от ссор. Лишь добрая старушка, живущая по соседству, иногда приносила овощи со своего участка и сокрушалась:
– Господи, ребятки, ваш отец был хорошим человеком. Неужели память о нём ничего не значит?
По вечерам Андрей и Константин избегали общения. Каждый сидел в своей комнате, словно в засаде. Но находились и те, кто «подливал масла в огонь». Двоюродный брат Дмитрий, прозванный в семье «юристом-недоучкой», приехал и начал объяснять, что если завещание составлено неправильно, то один из них может претендовать на бо́льшую часть.
– Суды будут тянуться долго, – предсказывал он. – Но если всё грамотно провернуть, можно отбить львиную долю.
Это лишь усиливало страх и недоверие. Андрей стал ещё подозрительнее смотреть на Константина, а Константин вообще перестал здороваться по утрам, ворча себе под нос.
Однажды поздно вечером, когда Андрей уже собирался ложиться спать, Константин ворвался в его комнату. Лицо младшего брата было хмурым, а в глазах горел огонь, словно он был готов схватиться за бейсбольную биту при первой же возможности.
– Послушай, – выпалил он, – давай сразу расставим всё по своим местам. Я не собираюсь продавать дом. Это мой дом, понятно?
Андрей прищурился:
– По документам он наш. Я тоже здесь вырос, у меня много воспоминаний. Или ты думаешь, что твоё детство дороже моего?
– Мои нервы, моё здоровье, – зло продолжал Константин. – Я ухаживал за отцом, возил его в больницу, помогал по хозяйству. А ты вообще где был, когда он умирал?
Андрей почувствовал неприятный холодок внутри. Он действительно не успел попрощаться с отцом, потому что в последние месяцы так и не смог выкроить время. Но оправдываться перед братом он не хотел.
– Не тебе меня судить, – произнёс он. – Отец решил завещать дом нам обоим. Значит, придётся договариваться.
Константин засмеялся, но смех был невесёлым:
– Договор? Какой договор? – И вдруг процедил сквозь зубы: – Ты не получишь ни гроша! Я сделаю всё, чтобы выжить тебя из этого дома!
Андрей вскочил, шагнув вплотную к брату:
– Да ты не понимаешь, о чём говоришь! Думаешь, мне только деньги нужны? Может, я тоже хотел бы остаться здесь, хотя бы на выходные приезжать, приводить семью – у меня дети растут…
– Твои дети?! – Константин отмахнулся с презрением. – Сначала бы явился к отцу при жизни, а потом уж вспоминал о детях!
Слово за слово, и разгорелась самая громкая ссора. Зло глядя друг на друга, братья перешли на крик. Андрей обзывал Константина неблагодарным, а тот называл старшего брата самовлюблённым чужаком, приехавшим поживиться. Крики разносились по всему дому, вылетали в тёмный двор, словно выпущенные из лука стрелы.
В какой-то момент Константин подскочил к старой отцовской книжной полке. Сверху стояла потрёпанная деревянная шкатулка — фамильная реликвия, в которой когда-то хранились письма, фотографии и старые часы деда. Не успел Андрей отдёрнуть брата, как Константин схватил шкатулку и встряхнул:
– Тут твои деньги, да?! Разве что бумажки и пыль. Хочешь забрать их — на!
Он рванул крышку, и содержимое высыпалось на пол. Фотографии, пожелтевшие конверты и письма разлетелись, как сухие листья, а на одной из фотографий Андрей увидел отца с ним на руках — он был совсем маленьким.
Тишина, наступившая после этого поступка, была оглушительной. Глядя на фотографии, оба брата словно очнулись от ярости. Андрей наклонился, чтобы поднять снимок, на котором отец улыбается, держа на руках маленького сына. А Константин заметил, что среди разбросанных листков лежит отцовское письмо с запечатанной маркой.
– «Дорогие мои мальчики…» – прочитал он себе под нос, развернув немного надорванный лист. Отец писал о том, как скучал по Андрею, сожалел, что они редко виделись. Также там были слова о том, что он гордится Константином, который взял на себя заботу о больном родителе.
– «Надеюсь, что, когда меня не станет, вы вспомните, как были дружны. Я завещаю вам дом и всё, что имею, — поровну. Пусть это станет напоминанием о том, что вы — семья…»
На мгновение показалось, что сама атмосфера в комнате изменилась. Слова отца ударили братьев по совести. Андрей поднял глаза на Константина:
– Думаешь, он ожидал такой вражды?
Константин покачал головой, его подбородок дрогнул:
– Нет… Конечно, нет.
Их гневные возгласы сменились неловким молчанием. Никто не произнёс слов «извини» или «прости», но было ясно, что они оба чувствуют себя ужасно из-за случившегося.
Утром Константин предложил Андрею пройтись по дому и посмотреть, что можно оставить в памяти об отце, а что — продать, чтобы поделить деньги. Младший брат проговорился, что у него нет возможности выкупить всю долю, однако он готов пойти на компромисс.
– Может, со временем я смогу выплатить тебе твою часть, — тихо сказал он, словно боясь снова нарваться на скандал. — А ты приезжай в гости, привози детей. Мне не жалко, правда…
Андрей ответил не сразу:
– Ладно, — сказал он наконец. — Давай попробуем всё обсудить без лишних криков.
Через неделю братья подписали у юриста предварительное соглашение: дом остаётся Константину, но в течение года он выплачивает Андрею определённую сумму. Андрей, в свою очередь, может в любое время приехать и пожить в комнатах на втором этаже — когда-то там была его детская.
Официальное оформление ещё предстояло, но уже было понятно, что главная битва позади. Пусть между ними по-прежнему сохранялась настороженность, а раны от недавних обид ещё не зажили, но сами братья чувствовали, что они хотя бы попытались выполнить волю отца.
На прощание Андрей подошёл к старому комоду в коридоре. Там лежали аккуратно сложенные письма и фотографии, которые они собирались потом отреставрировать и переложить в чистую папку. Он посмотрел на пожелтевшие снимки, на улыбающегося отца с двумя сыновьями. Андрей тихо вздохнул и повернулся к Константину:
– Я рад, что мы не разругались навсегда. Может, когда пройдёт время, мы будем общаться чаще.
Константин кивнул, скрестив руки на груди, но было видно, как на мгновение смягчились его глаза:
– Да. Наверное, так и будет.
Братья не бросились друг другу в объятия, как в дешёвых мелодрамах. Просто сдержанно пожали друг другу руки и распрощались до следующего приезда. Во дворе, продуваемом ветром, внезапно стих шорох листьев. Казалось, что даже сам старый дом на мгновение почувствовал облегчение, ведь внутри его стен снова зазвучали не только угрозы, но и едва слышные слова надежды.
ПРИСОЕДИНЯЙСЯ НА НАШ ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ.
Понравился вам рассказ? Тогда поставьте лайк и подпишитесь на наш канал, чтобы не пропустить новые интересные истории из жизни.