Ровно год назад, в католическое Рождество, в издательстве вышла книга богослова и медиевиста, доминиканца Павла Крупы.
«Иду неспешно» — сборник эссе, объединяющий в себе впечатления от путешествий, размышления об искусстве, интервью о духовной жизни, увлекательные рассказы об ученых и деятелях Средневековья и удивительных судьбах некоторых персонажей XX века.
Делимся фрагментом.
«Христос сказал: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф 11 : 29). С самых вифлеемских яслей в Нем видна эта кротость, но она не помешала Ему сплести бич, а это последнее вовсе не отменяет Его кротость.
Но если в тайне Воплощения кроется такой богатый смысл, почему мы не размышляем о нем во время Рождества, не слышим о нем в рождественских проповедях?
Потому что во время Рождества мы сами все хотим сделать Богу подарок. И ведем себя в точности как родители, говорящие: «Давай не будем ссориться — ради ребенка». И думают, будто оказывают ему большую услугу, не понимая, что ребенку нужна их любовь друг к другу, а не кратковременное перемирие. Так и с Богом. Смысл Рождества в том, что Он сделал нам подарок — воплотился, причем подарил нечто совершенно невероятное — Самого Себя. Нам пора наконец понять, что мы празднуем именно это, а не всеобщий мир, единение, семейный очаг или Звезду. Мне все труднее становится терпеть такое медийное Рождество. Улыбающееся семейство за столом, воспитанных детей — идиллию в стиле рекламы кока-колы? Да, потому что потом мы стараемся силой создать это в своих домах. Меня ужасно раздражает эта льющаяся повсюду через край доброжелательность и благость — наша, не Божественная. Очень уж мы в эти праздники сосредоточены на себе, на том, чтобы все было идеально, чтобы никто не портил нам нервы (ведь не всех членов своей семьи мы без ума любим). Именно поэтому Рождество может нас так разочаровать, что после него хочется уехать подальше — на курорт, в отпуск.
Для возвращения в психологическое равновесие?
Ну да. А если бы мы сосредоточились на доброте Божественной, то подумали бы: дорогой мой тесть/свекор, я знаю, что ты поганец, и, вероятно, ты обо мне такого же мнения, но Христос воплотился! Я каждому советую прочитать рассказ Карен Бликсен «Пир Бабетты». Фильм, поставленный по нему, тоже очень хорош. Мы видим там маленькую христианскую общину, которая живет вполне богобоязненно, но скрывает в себе очень много страдания, ревности, обиды — кто-то кого-то обманул и пр. Возможности сказать об этом друг другу у людей нет, потому что суровые правила протестантизма не дают им этого права. Загадочная французская повариха, поселившаяся у дочерей пастора, основавшего общину, устраивает великолепный пир. Словно по мановению волшебной палочки, на столе возникают прекрасные французские вина и перепела «в саркофаге». И во время пира вдруг происходит нечто невероятное — единение, как будто этих людей «отпускает». Удивительные диалоги ведутся за этим пиршественным столом. Например, один человек говорит другому: «А ведь ты меня надул тогда с древесиной, старый прохвост!» И тот, смеясь и плача, отвечает: «Да, дорогой мой брат, правда, надул!» Трудно себе представить подобную откровенность в сочельник за нашими столами. Но ведь только так мы можем действительно уловить семейный аспект Рождества: воплощенное Слово учит нас, что человечнее прощать и любить, чем ненавидеть.
Возможно, тайну Воплощения можно было бы постичь путем созерцания?
Да, потому что она есть предстояние перед тайной — также тайной Бога, ставшего человеком. А входим мы в тайну неспешно, это не имеет ничего общего с торопливым, нервным поиском решения. Я могу год или два сидеть, и это Воплощение ничего мне не скажет, а потом вдруг что-то откроется, что-то начнет доходить, покажутся новые перспективы. Ведь если Христос воплотился, значит, Он не боится тела; если не поглотил человеческую природу, значит, уважает ее; если Он уважает ее, значит, я свободен; а если я свободен, то мои поступки должны проистекать из свободы, а не из принуждения. В общем, тут точно есть над чем подумать».