Туманное летнее утро постепенно наполнялось весёлым птичьим гамом. Где – то был слышен рёв моторов машин, выезжающих из гаражей. После ночного сна небольшой городок снова оживал. Казалось, что сама жизнь невидимым белым крылом осеняла проснувшихся жителей, благословляя на добрые дела.
Этот рассказ можно послушать здесь
Тёплый солнечный луч, ласково коснувшись детской щеки, разбудил Наташу.
Девчушка, немного понежившись в кровати, встала, и босиком пошлёпала умываться. Подставляя ладошки под струйки воды, Наташа вдруг ощутила то, что взрослые называют счастьем. Ещё бы не быть счастливой, когда тебе уже целых шесть лет, и осенью ты пойдёшь в школу. Папа обещал вернуться к сентябрю и привезти красивый портфель и всё – всё, что нужно для первоклашки. Наташа отряхнула руки, и, встав на цыпочки, потянулась за полотенцем, на котором красовался синий петух, которого вышила бабушка Нюра, переехавшая жить в квартиру, где жила Наташа с родителями.
К ужасу девочки на пол шлёпнулось что – то большое и чёрное.
Через секунду Наташа уже бежала на улицу, крича так, что некоторые соседи, услышав её крик, выглянули в окна.
- Бабушка, бабушка! Там паук! Убей его!
Бабушка Нюра, сидевшая на лавочке со своей лучшей подругой, которая тоже переехала из далёкой Кубани, недовольно оглянулась на девочку. Подругу бабушки звали Зоя, но так как у неё имелся взрослый сын алкоголик по имени Кузьма, то кто- то из взрослых окрестил бабушку «Кузькина мать».
- Ну, цыц! Что там случилось? Бабушка Нюра строго посмотрела на внучку.
- Паук.
- Ну, и что? Ты вон уже, какая большая, а пауков боишься. Иди, поиграй немного, а я сейчас приду.
Наташа бабушку Нюру не то, что не любила, она иногда побаивалась её. Бабушка имела довольно крутой характер, и иногда вступала в спор с папой Наташи. Кто побеждал в споре, девочка не знала, так как её отправляли в такие моменты в свою комнату.
После спора отец обычно ходил хмурый, а один раз, не сдержавшись, назвал бабу Нюру ведьмой.
«И почему бабушка ведьма? Метлы же нет!» - рассуждала про себя девочка.
Наташа не могла припомнить того, чтобы бабушка Нюра бывала чем – то расстроена. Напротив, женщина всегда была собрана, как будто эмоции в ней вовсе отсутствовали. Но, сегодня Наташа заметила то, что бабушка впервые в жизни чем – то расстроена.
- Ну, что ты уши развесила? Ступай, позавтракай. Или поиграй с Леной и Димой в песочнице.
- Бабушка, а паука ты убьёшь?
Пожилые женщины, не обращая внимание на девочку, снова принялись обсуждать что –то важное. Проходя мимо бабушек, Наташа расслышала несколько странных, незнакомых фраз, а когда в разговоре несколько раз упомянули её маму, то девочка невольно прислушалась, но заметив это, бабушки перешли на шепот, и дальнейший разговор она уже не слышала.
Побродив по двору, Наташа всё же пошла домой, подумав, что паук, наверное, уже убежал и больше не напугает её. Вспомнив о том, что ночью её любимый папа уезжает, девочка загрустила, но она знала, что эта поездка очень важна, и папе просто необходимо уехать по рабочим делам.
Тот вечер, перед отъездом отца Наташа запомнила на всю жизнь.
Вопреки ожиданиям, мама не устроила праздничного прощального ужина, папа был молчалив, а бабушка совсем не хотела садиться за стол. Наташа сидела и ковыряла в тарелке давно остывшую котлету.
- Доча, а ты чего это не кушаешь? Папа озабоченно посмотрел на Наташу.
- Вот будешь мало есть котлет и не поднимешь портфель, который я тебе привезу!
- Подниму. Наташа уставилась в тарелку и отложив вилку, просто сидела и ждала позволения выйти из – за стола.
- Ну, что ты, Наташенька такая грустная? Ну – ка, расскажи мне, как день прошел? Что новенького было? Какие новости в нашем королевстве? – подмигнул Алексей дочери.
- Да так… Никаких. Саша и Ольга уезжают на море.
- Вот как? Здорово! Мы тоже, если хочешь, летом на море поедем.
- А ещё тётя Женя близнецов откуда – то скинула. Но, я их не знаю. А ты? Девочка посмотрела на папу, по реакции которого девочка поняла, что эта новость его обескуражила.
- Наташа, что за разговоры? Тебе о взрослых вещах ещё рано знать!
- Это бабушке Нюре говорила Кузькина мать. Ну… Соседская бабушка.
Наташа посмотрела на бабушку, которая, побледнев, не знала, что сказать.
- Анна Дмитриевна, можно ваша подруга не будет при Наташе распускать свои сплетни?
- Папочка, я что – то плохое сказала, да?
- Наташа, иди в свою комнату! – строго сказала мама.
Анна Дмитриевна, очевидно, чтобы избежать скандала, поспешила выйти из-за стола первой.
- Пап, а бабушка Юля говорила, что дядя Олег привёз тёте Жене подарочек из командировки, а потом она слегла в больницу.… И ещё она говорила, что и ты маме привезёшь подарочек. А что это будет?
Не найдясь, что ответить, Алексей строго сказал дочери о том, чтобы она больше никогда не подслушивала чужих разговоров.
- Дочка, иди в свою комнату, нам с папой нужно поговорить.
- Ну, мам… Папочка уезжает, и я его больше не увижу до школы.
- Я сказала, иди в свою комнату!
Видя, что спорить бесполезно, Наташа пошла в свою комнату, где сквозь тонкие стены слышала обрывки разговора о том, что надо что-то решать и о том, что бабушка Нюра сошла с ума. Мама через какое – то время почему – то начала плакать и говорить, что и папа и его брат дядя Олег непорядочные люди, и что дядя Олег виноват в том, что тётя Женя потеряла детей.
- Если бы твой братишка Олежа не наградил Женю, то ничего такого не случилось бы!
- А если бы твоя обожаемая сестренка вела себя нормально, то ничего такого – бы не случилось!
Наташа, услышав о награждении тёти Жени, подумала о том, что её папа никогда маму ничем не награждал, но больше ум девочки занимал тот фат, что у тёти Жени были какие – то близнецы, и она где – то их потеряла.
Через какое – то время Наташа поняла, что ссора между родителями окончена, и она вышла из своей комнаты для того, чтобы пожелать родителям спокойной ночи. Но, к своему ужасу, папы Наташа не обнаружила.
- Мам, а папе где? Девочка стояла и смотрела непонимающим взглядом на маму, в глазах у которой стояли слёзы.
- Ложись, дочка, а утром поговорим.
- Ну, мам…
- Папа уехал.
- Но, самолёт же ещё не скоро! Мам, а почему ты плачешь? И почему шкаф пустой? Где папины вещи? Наташа показала пальчиком на отрытый шкаф, где отец хранил все свои вещи.
- Ложись, давай. Завтра рано вставать.
- Спокойной ночи, мамочка! Наташа ласково обняла маму и пошла в свою комнату.
Как не старалась, уснуть в эту ночь Наташа не смогла. Где – то глубокой ночью до слуха девочки донесся плач мамы. Прислушавшись, Наташа разобрала несколько фраз, смысл которых Наташа не могла понять.
- Ну, что теперь, Лиза. Наташку будем как- то тянуть, дай Бог, всё наладится.
- Мам, ты так говоришь, как будто ничего не произошло! Мамин голос снова сорвался на плач, и Наташа размышляла над тем, стоит ли ей выйти и утешить маму. Но, подумав, что её будут ругать, девочка снова легла в кровать.
Утром, едва солнце встало из – за темной горы, мама Наташи встала, и начала спешно куда – то одеваться.
- Мамочка, ты куда? Наташа смотрела на то, как мама собирает какие – то документы в сумочку. Девочка заметила, что руки мамы дрожат, а в глазах снова стоят слёзы.
- Наташа, иди поспи ещё! Рано ты поднялась!
- Мам, ну ты куда? На работу?
- Наташенька, девочка моя, я должна на несколько дней уехать, а ты пока что поживёшь с бабушкой. Хорошо?
- Нет! Мама, я не хочу!
- Так надо! – отрезала Лиза, и, обняв дочь, сказала о том, что она очень сильно её любит, и чтобы Наташа слушалась бабушку.
Мама вернулась вечером. Наташа как раз пила чай с бабушкой, когда открылась дверь и вошла мама.
Подскочив от радости, Наташа стала обнимать маму, а бабушка недовольно посмотрев, так и не задала ни одного вопроса.
Наташа с радостью послушала сказку, которую мама рассказала ей, а потом, переполненная счастьем, заснула.
Прошло несколько месяцев, а отец так и не написал не единого письма, телефонных звонков так же не было. Наташа, сильно скучавшая по отцу, спросила у бабушки о том, почему папа не дает о себе знать.
- Не знаю. Спроси у мамы. Она у нас всё знает.
Пожав плечами, Наташа пошла в гостиную, где мама смотрела телевизор.
В отличие от бабушки, мама не стала что – то придумывать, и честно сказала дочери о том, что они теперь будут жить втроём. У папы, по словам мамы, теперь новая семья. Нисколько не заботясь о том, что чувствует дочь в этот момент, Лиза рассказала о том, что теперь папа будет приезжать очень редко, если вообще будет, и что ей не стоит ждать от него никаких подарков.
- А как же портфель?
- Портфель я куплю сама, а форму бабушка Нюра купит.
Наташа, оглушенная свалившейся на неё новостью, заплакала так горько, будто хотела избавиться от всей той боли, которая тисками сжала её сердце.
На первое сентября Наташа шла с букетом потрепанных дождем гладиолусов и в форме, которую ей купила бабушка. За спиною у девочки был портфель, который мама купила, как она выразилась на последние гроши.
Начальная школа вызывала у Наташи если не ненависть, то откровенное нежелание посещать уроки. Научившаяся считать и писать ещё до школы, Наташа целый урок сидела, и, глядя в окно, смотрела на дорогу, мечтая увидеть то, как папа подъезжает на машине, выходит, идёт в класс.
Шли недели, месяцы, а папа так и не подъехал к школе. Не вошел, не сказал, что вернулся. Наташа так этого ждала!
Но, откуда ей было знать о том, что под Новый год, придя со школы она встретит там уже не иллюзорного, а самого настоящего, живого родного папу!
То, как она визжала от радости, как плакала, уткнувшись в грудь отцу, Наташа потом, став взрослой вспоминала очень часто. В памяти то и дело всплывал тот счастливый новый год, который Наташа провела со своими родителями. И снова было счастье и снова всё было по – прежнему.
Сменив работу, Алесей теперь мотался в командировки чаще, чем обычно, но всегда возвращался под родное крыло жены. Как – то вечером, Алексей объявил о том, что ему надоело работать «на дядю», и он хочет заниматься своим делом.
И Лиза, и Наташа, конечно же, поддержали папу и мужа. То, чем занимался теперь Алесей, вызывало небольшую зависть у соседей, особенно у «Кузькиной матери», которая не упускала возможности поддеть побольнее, напомнить о том, что предав один раз, Алексей предаст снова. Лиза, не желая слушать сплетни, сердито прерывала всякие разговоры о прошлой жизни. Весною не стало бабушки Нюры. Скоропостижная смерть матери надолго выбила Лизу из колеи, но поддержка мужа немного утешала, давала моральные силы.
Наташа в тот год как раз должна была перейти в пятый класс, и девочке впервые в жизни хотелось идти в школу, узнавать что-то новое.
- Пап, а если я заблужусь и пойду не в тот класс, меня будут ругать? Наташа смотрела на отца наивно, как маленький ребёнок.
- Что? А… Ругать, нет. Ну, если даже и отругают, то ты всегда можешь пожаловаться дяде Олегу, он мигом на место всех поставит!
- Дяде Олегу? Пап, а разве ты не пойдешь в школу, чтобы заступиться за меня? Неприятное чувство тревоги вновь завладело Наташей.
- Дочь, ты уже большая, и должна понять, что я не могу постоянно быть дома. Ты поняла меня?
Тон, с которым Алесей разговаривал с дочерью, больно резанул сознание Наташи.
- Хорошо. Я поняла. Впервые Наташа была так обижена на отца, что мысленно жалела, что он снова живёт с ними. В тот вечер произошло то, что окончательно перевернуло не только осознание Наташи, но и весь мирный уклад их семьи. Пришедшая с работы мама с порога, не стесняясь, напуганной криком дочери начала кричать о том, что вся больница смеется над ней, что ей всё известно и что та потаскуха, у которой пузо лезет на лоб, может забирать его себе.
На этот раз Наташу почему – то не отправили в свою комнату, её, как ей показалось, вообще перестали замечать. Алесей, не опровергнув ни одного обвинения в свой адрес, спокойно сказал, что если бы тогда, несколько лет назад Лиза не заявилась к нему ранним утром и не стала умолять вернуться, то он бы до сих пор бы жил счастливо. Алексей сказал, что он, до прихода Лизы был счастлив с той, которая не устраивает истерик, которая не дежурит целыми сутками в больнице, вынося утки из – под больных.
- Я не выношу утки. Если ты забыл, то я – медсестра!
- Мне, Лиза всё равно, если честно. Правда. Ты понимаешь?
Наташа, дрожа всем своим худеньким телом, развернулась и бегом побежала на улицу, подальше от того, что происходило в их семье. Вернувшись, домой лишь с появлением первых звёзд на небе, Наташа снова застала мать плачущей, а шкаф, впопыхах незакрытый был пуст, словно её детская душа, переполненная обидой. На этот раз Наташа, не задав не единого вопроса, прошла в свою комнату, где просидела до утра, пока надоедливый будильник не вернул её в реальность, оборвав невесёлые мысли.
Новый год, Рождество, Пасху и другие любимые в семье праздники в тот год в семье Скворцовых не отмечали. Наташа, повзрослевшая за короткое время, понимала, что теперь их с мамой ждут большие перемены. То, что весною у Наташи должен будет родиться брат, никак не радовало девочку. И если раньше это событие было бы счастливой минутой, то сейчас это было чем – то таким несвоевременным, можно сказать ненужным.
Пятый класс Наташа закончила круглой отличницей. В день, когда девочку перед всем классом поздравляли с успехами в школе, её мама, пройдя семь кругов Ада, произвела на свет маленького, беззащитного Матвея.
Скворцов! Дима! Ну, где ты там ходишь? Кто по - твоему будет помогать накрывать на стол? Уже скоро девочки придут, а у нас ничего не готово! Резкий, требовательный голос классной руководительницы всё же заставил паренька встать со своего места. Светловолосый, голубоглазый, Дима был похож на Ангела. Но, внешность и характер – далеко не одно и тоже. Вступив в переходный возраст, мальчик всё чаще вступал в споры с учителями, чем вызывал недовольство своей матери, которой классный руководитель жаловался на такое поведение подростка.
- Дима, вот скажи, чего тебе не хватает? – в очередной раз отчитывала Людмила своего сына.
- Причём тут хватает или не хватает? – недовольно пробурчал подросток.
- Тогда что происходит? Почему ты так себя ведёшь? Или ты думаешь, если я воспитываю тебя одна, то из меня можно пить кровь, да?
- Я не пью кровь, а вспомни, кто выгнал отца? Разве не ты?
Людмила, не ожидавшего такого ответа, недовольно посмотрела на сына.
- Во – первых, я не выгнала его. Я просто сказала ему, что с его заболеванием опасно отказываться от лечения. Что это чревато.
- Чем? Мам, рак кожи не заразен. Ты просто начала его брезговать. Ты думаешь, что я не понимаю ничего? Кто говорил, что бы он спал в отдельной комнате? Кто не давал ему приближаться к нашему дому сразу после того, как подтвердился диагноз?
- Ну, приближаться к нашему дому у него нет особых прав, сынок. То, что мы прожили с ним какое то время ещё ни о чем не говорит.
- А то, что ты запретила ему видеться со мной, это нормально, мама? Он даже не может помочь, поддержать меня, когда это так нужно!
- Ну, почему же… Он регулярно присылает нам с тобою небольшую сумму денег. Конечно, он мог бы присылать и больше, но уж что есть.
- Мам, да дело разве в деньгах? Разве тебе его не жалко? Папка может быть, сейчас где-то замерзает, может он голодный… Тебя это не волнует? У него никого нет.
- Ну, я бы так не сказала, сын. У него где – то есть дочка и бывшая жена. Что ж они его такие любящие не примут обратно? Тем более, что он сам виноват.
- В чём? В том, что выпивал раз в неделю, как все нормальные мужики, что проводил время с друзьями иногда? Мама, ты себя сама слышишь?
- Ну, выпивал он далеко не раз в неделю, а его посиделки в грязном и вонючем гараже мне надоели.
- Мам, ну, хорошо… Ты понимаешь, что папа очень болен, и в самый трудный час ты просто его выгнала, сменив замки?
- Так… Дима, если ты так хочешь, то можешь идти к своему отцу, можешь даже с его семьей общаться, мне всё равно. Только вот ко мне больше ты не придешь. В этот дом для тебя все дороги закрыты.
- Мам, какая же ты всё таки…
- Ну, кто я? Давай, скажи! Людмила подошла вплотную к сыну, но тот, избегая обострения конфликта, махнув рукой, ушел в свою комнату.
«Неблагодарный эгоист!» - Людмила еле сдержалась от того, чтобы снова не разжечь конфликт и не произнести эту фразу вслух. Но, понимая, что взаимные упрёки лишь обострят отношения с сыном, женщина устало опустилась в мягкое кресло, и закрыв глаза предалась воспоминаниям о прошлом.
Да, что не говори, встреча с Алексеем для расчётливой женщины была как нельзя кстати. Нет, она, конечно, что – то чувствовала к этому добродушному и весёлому мужчине, но это была не любовь. Позже, когда Алексей, потеряв голову, начал клясться Людмиле в вечной любви, она подумала о том, что готова принять эту любовь. Ну, а почему бы и нет? Ну, подумаешь, женат… И что? Дочка, подрастающая в семье, тоже не проблема. Алексей был симпатичен, умён, кроме того, мужчина, занявшись небольшим бизнесом, умел зарабатывать неплохие деньги.
Щедрость, с которой деньги сыпались к ногам Людмилы, сначала удивляла, а потом женщина научилась принимать подарки и деньги как само собой разумеющееся и ей стало скучно и захотелось большего: новых ощущений и эмоций. Людмила через какое – то время впервые изменила Алексею. Он, узнав об этом, устроил скандал и вернулся к своей жене. Да, в той связи кроме головокружительных утех взять было нечего, поэтому Людмила её оборвала, понимая, что незапланированная беременность от случайного мужчины может разрушить всё, что у неё есть в настоящее время и убедив Алексея в том, что не может без него жить, уговорила его вернутся к ней . Алексей, который всю свою жизнь мечтал о сыне, новость о беременности Людмилы воспринял на ура и навсегда вернулся к Людмиле. В тот же вечер заговорив о свадьбе, мужчина чётко дал понять, что не хочет того, чтобы его сын рос без отца. Но, Людмила, используя всё своё красноречие, убедила мужчину в том, что штамп в паспорте – ерунда, формальность. Причина, по которой Людмила не спешила вступать в брак была банальна – женщина не хотела связывать себя узами брака с нелюбимым мужчиной. Зачем выходить замуж, когда Алексей и так никуда не денется? Деньги, признание отцовства – всё есть. Что ещё надо? Правильно – ничего! Ну а Людмила войдя во вкус разгульной жизни даже не пыталась сохранять верность , думая только о том, что ей доставляло удовольствие.
Сначала ни Алексей, ни Людмила не придавали значению тому, что сразу несколько родинок на теле мужчины «тронулись в рост», а позже слились в одно большое черное пятно.
Имея довольно смутные представления о том, что это может быть, Алексей не пошел в больницу. Но, случай решил всё за него. Простудившись в дальнем рейсе, мужчина прибыл домой с таким сильным кашлем, что тринадцатилетний сын, далеко уже не маленький, вздрагивал от кашля Алексея.
То, что было потом, Алексей будет вспоминать бессонными ночами, лёжа на казенных простынях.
Придя в больницу, сдав анализы, пройдя рентген лёгких, мужчина был неожиданно отправлен на дополнительное обследование в краевой онкологический диспансер.
Известие о том, что у Алексея подозревают онкологию, вызвало у Людмилы настоящий шок.
- То есть, ты хочешь сказать, что эти недоделанные эскулапы подписали тебе смертный приговор?
- Люда, во – первых, с чего это ты взяла что я умру?
- Ну, не знаю, я не слышала, чтобы рак на поздних стадиях лечился, а судя по тому, как сильно ты кашляешь, у тебя всё запущенно.
- Спасибо, дорогая! Поддержала! Алексей с силой сжал воротник футболки, которую укладывал в дорожную сумку.
- Ладно, ты не обижайся. Я же наоборот, говорю, что они не про то подумали. У тебя бронхит и точка. Понял?
Алексей смотрел на любимую женщину, и не знал, что ответить.
О том, что такое меланома Алексей не знал ровно до того, пока пожилой профессор, начистоту не рассказал мужчине о том, что это такое. Слова онколога, специализирующегося на меланомах, про метастазы, прорастающие в лёгкие, Алексей слушал с таким трепетом, будто боялся пропустить хоть слово. Сознание отказывалось верить в то, что ему рассказывал лучший краевой онколог пульмонолог.
Осмысливая сказанное, Алексей понял, что, не смотря на метастазы, у него есть шансы на то, что бы выжить. И он будет жить! Он обязан жить!
- Лёша, ты сам себя слышишь, а? Ты хоть понимаешь, что у нас с тобою ребёнок, а ты хочешь лечь на какое – то облучение?
- Люда, причём тут ребёнок и моё лечение? Ты понимаешь, что это мой единственный шанс выжить?!
Ты можешь говорить что угодно, но я знаю одно – зараженные радиацией люди опасны для окружающих. Вот, взять тех же японцев. У них даже термин специальный есть.
- Что ты собираешь, Люда? Причём тут японцы?
- Притом, что те люди, которые подверглись заражению радиацией в результате бомбардировки на многие года стали считаться неприкосновенными. Лучевая болезнь – не шутка. Облученный человек может гнить заживо, у него развиваются инфекции…
- Люда, ты сейчас это серьезно? Ты, правда не видишь разницы между атомной бомбой и аппаратом для лучевой терапии?
Пораженный невежеством Людмилы, Алексей хотел было ещё что – то добавить, но Людмила, перебив его, поставила жирную точку в этом нелепом споре.
- Хорошо, Лёша, я тебя услышала. Если тебе неважно здоровье собственного сына, то хотя бы обо мне подумай. Пойми, я не имею ни малейшего желания провести несколько месяцев, ухаживая за смертельно больным человеком. Понимаешь, дорогой, я не смогу увидеть то, как ты отмучившись, закроешь глаза. Я просто не переживу этого. А Дима… Как перенесёт твою смерть сын?
- Люда, все эти годы я жил с тобою, не подозревая о том, какое ты чудовище!
В глазах сильного некогда мужчины сверкнули слёзы.
- Ладно, Лёша, называй и считай меня так, как тебе угодно, но я сказала свою точку зрения. Тем более, что за эти годы ты не приобрел законного права на то, чтобы находится здесь. Пусть это жестоко, но скажи мне, разве я не права? Разве я обязана ухаживать за посторонним человеком? Мы всего лишь сожители, ты разве забыл? Да, у нас есть ребёнок, и ты обязан ему помогать, а вот я… Я не знаю, чем я тебе обязана.
- Димку я не обижу. До того времени, как он окончит школу, я буду присылать ему достаточную сумму денег. Позже, если я поправлюсь, будет видно, что да как.
- Хорошо, что ты понимаешь, что ты нужен ребёнку.
- Мои деньги, ты хотела сказать.
- Да что ты всё о деньгах и о деньгах! Помню, ты не очень то рвался помочь мне когда я была беременна. Ты, помнится…
- Не надо трогать мою семью! Из – за тебя я потерял двоих детей. Я по твоей милости лишился уважения сына и любви дочери. Да что там говорить, о сыне я не знаю ничего. Он родился…
- Я помню. Он родился практически в один день с нашим Димой. Хороший ты человек, Лёша… Обрюхатить двоих зараз! И я всё это время терпела твои уходы и приходы. Прощала тебе все твои измены.
- Люда, скажи, чего ты от меня хочешь? Попросить прощения у тебя? Ну, хорошо, я прошу прощения. А теперь извини, мне нужно собрать сумку в больницу.
- Лёша, я не хочу врать. Я больше не смогу с тобой жить. И дело не в том, что ты болен опасным заболеванием. Дело в том…
- Хватит! Алексей, не в силах больше спорить, швырнул несколько вещей в сумку, и направился к выходу.
- Нет, переночевать, конечно, можешь. Что ж я, зверь, какой – то…
- Благодарю, не надо.
Алексей, выйдя во мрак ночи, с трудом понимал то, куда ему теперь идти, что делать. Да, в больницу ехать нужно. Но, принесет ли лечение хоть какой-то результат? Если нет? Что потом? Умирать в окружении чужих людей? Ну, что ж Лёха, решай!
Найдя в кармане зажигалку, Алексей несколько раз щелкнул ею, а потом с силой забросил небольшой предмет в кусты.
Онкологический диспансер, куда прибыл Алексей, встретил мужчину тусклым сине – зелёным светом ламп и незнакомым, удушливым запахом лекарств, очевидно, тех, с которыми человек в повседневной жизни не сталкивается.
Сдав все положенные анализы, Алексей усилием воли заставил себя поверить в то, что вот сейчас он получит результаты, а потом счастливый долго и тщательно будет перечитывать строку о том, что онкологии у него нет.
- Ну, что, доктор, нет?
- К сожалению, у меня плохие новости. Нет.
Алексей смотрел на немолодого доктора и не мог понять смысл сказанных им слов.
- Чего нет?
- Ну, как чего? Мест в моём отделении. Поэтому, в качестве временной меры вы будете лежать в другом отделении. А освободится койка, то вас переведут ко мне. У меня, без ложной скромности, результаты лечебной деятельности довольно неплохие.
- То есть, вы хотите сказать, что диагноз подтвердился?
- Ну, милый мой, вы же не вчера родились, и должны понимать, что ваш диагноз – ожидаемо подтвердился.
Дни, которые проводил Алексей в стенах больницы перешли в месяцы. Самочувствие, не смотря на то, что препараты вводились, а лучевая терапия не пропускалась, стремительно ухудшалось.
Каждый месяц, согласно договоренности с Людмилой, Алесей перечислял на её счёт определенную сумму. Но, пришел тот момент, когда все накопленные деньги закончились, и, не послав в очередной раз своеобразные алименты, Алексей получил несколько сообщений, где Людмила, не сдерживаясь в выражениях, желала смерти жадному и никчемному существу, коим был в её глазах Алексей.
Постаревшую от переживаний Лизу, в последнее время жизнь, как будто решила немного побаловать. Окончившая с золотой медалью школу Наташа поступила в медицинский институт, где отучившись три года, была готова дневать и ночевать в его стенах.
- Наташка, ты ненормальная, что ли? Вот скажи, нафиг тебе нужны все эти больные люди? Матвей каждый раз брезгливо морщился, как только сестра заводила рассказ о том, что у них было на практике, в какие больницы они ходили, о каких методах лечения им рассказывали.
- Не говори о своей сестре так! – Лиза строго, но с любовью посмотрела на сына.
- Мам, ну, это ж ужас. Резать всяких бомжей, а потом рассматривать их в микроскоп!
- Никто никого не режет! Наташа, перебив брата, уселась поудобнее, и готовясь рассказать очередную медицинскую историю, начала:
- Вот ты сидишь за своим компьютером и скажи, вот какую пользу приносишь?
- Да ну тебя! Ты же у нас профессор будущий, куда мне до тебя!
- Я не об этом. Медицина – та самая область, которая лечит не только тело, но и душу. Вот, взять хотя бы следующую практику. Мы с ребятами едем в качестве волонтёров в онкологический диспансер. Наша задача поддержать тех, кого очень скоро переведут в хоспис. Переводят по разным причинам: у кого – то нет родных, у кого – то есть родные, но ухаживать дома они не могут или не хотят.
- А так бывает?
- Бывает.
- А помнишь, как ты в десятом классе так прочитала отрывок из Евгения Онегина, что у всего зала текли слезы от смеха?
- Помню.
- Ты своим больным его почитай. Рассмеши.
- Матвей, вот ты дурак или нет?
- Ну а что, там как раз про твоих больных.
Молодой человек, уворачиваясь от кулаков старшей сестры, смеясь побежал на кухню.
- Мам, вот скажи, ну, почему он так шутит?
- Не обращай внимания. Между прочим, «Евгений Онегин» - одно из любимых произведений твоего отца. Помню, он мне любил читать письмо Онегина к Татьяне. А потом тебя научил, и ты с выражением читала самое начало, а воспитатели падали со стульев со смеху.
- А вообще, мам, если разобраться, то это же не смешно.
- Что не смешно?
- Ну, выражение «когда же чёрт возьмёт тебя». А они все не понимали, и смеялись.
- Да ты дочка философ у меня!
Лиза крепко обняла дочь.
А ещё твой отец любил мне читать стихи «Жди меня, и я вернусь».
- Да? Мам, а почему ты это сейчас вспомнила?
- Не знаю. Просто вспомнилось и всё.
- Мам, а что бы ты сказала, если бы он вошел в дверь?
- Не знаю. Время многое расставило на свои места. Обиды за то, что он бросил нас, у меня больше нет. А у тебя?
- Я не знаю. С одной стороны, люди должны друг – друга прощать, а с другой… Мам, давай не будем о нём, ладно?
- Как скажешь, дорогая.
Наташа, не смотря на то, что предстояло много непростой работы, собиралась в дорогу с каким – то светлым чувством. Девушке почему – то казалось, что именно от этой поездки зависит чья – то жизнь, судьба. Наташа прислушивалась к своей интуиции, но никак не могла понять, что её ждёт. В итоге, решив, что это всё игра её воображения, девушка, откинув всякие странные мысли, села в рейсовый автобус, который помчал волонтёров медиков к месту своего назначения.
Когда человек так увлечен своим делом, что буквально не может без него, то он готов посвятить ему всего себя. Наташа Скворцова, выбрав служение медицине, с готовностью приняла то, что ей не раз придётся успокаивать тяжелобольных, находящихся в полузабытье, не страшило девушку и то, что ей однажды придётся читать сказку в палате умирающего ребёнка. Но, то, что через несколько лет она, по нелепой случайности войдет в палату к умирающему отцу, девушка не могла и подумать.
Закончив изучать карточки больных, с которыми ей предстояло встретиться, Наташа никак не могла поверить, что в тринадцатой палате лежит тот самый родной, но такой чужой человек…
«Этого не может быть!» - Наташа тяжело вздохнув, вошла в палату и замерев на месте, смотрела на похудевшего отца.
Не смотря на то, что Алексей чувствовал себя отвратительно, появление Наташи произвело на него такое впечатление, что мужчина, не смотря на слабость, быстро сел в постели, и натянув одеяло до подбородка просто сидел и смотрел на родную дочь.
- Привет, пап. Можно присесть?
- Наташа? Но, как? Мужчина, с трудом сфокусировав зрение, прочёл надпись на бейджике Наташи.
- Ты тоже стала медиком как мать? Что ты тут делаешь?
- Ты не рад меня видеть?
Алексей не успев ничего ответить, почувствовал как к горлу подкатывает ком. Алексей обнял дочь, и слёзы полившиеся из его глаз несколько минут смывали тот позор, то гадкое чувство, которое он испытывал, вспоминая как обошелся со своей семьей.
Алексей, с трудом сдерживаясь, чтобы не заплакать снова, еле слышно спросил:
- Лиза как? Замужем?
Наташа покачала головой.
- Чем вообще занимается по – жизни?
- Пап, ты отдыхай. Молчи. А я тебе всё сама расскажу. Мама работает. По вечерам она любит смотреть телевизор или читать. Вот недавно Симонова читала…
- Жди меня…
- И я вернусь…
- Только очень жди…
Правда?
- Да.
- Ты думаешь, что она…
- Пап, я не знаю, что мама к тебе чувствует, но ненависти точно нет.
- Матвей как?
- Нормально. Учится на автомеханика. Денег нет, чтобы в институт поступать. Я в кредит училась. Мама тянула, как могла.
- Прости. Правда. Можешь не верить, но я всё это время думал о вас. Я помнил каждую минуту…
- Но, не звонил, не писал.
- Так получилось. Заболел, потом жизнь с Людмилой пошла прахом. Димка, которого я считал своим, по её же собственному признанию, оказался не моим ребенком. После того, как я не смог больше им помогать, она открыла мне всю правду.
- Ну, что ж, бывает.
- Наташа, скажи честно, ты смотрела мою карточку…
- Пап, ты хочешь правду?
- Да.
Наташа ненадолго задумалась, а потом продолжила:
- Лечение, не помогавшее вначале, сейчас дало неплохие результаты. Слабость и плохое самочувствие – не больше, чем побочки от химии.
- Но, почему меня готовят к отправке в хоспис?
- Пап, пойми, что это место не только для тех, кому осталось жить совсем мало. В хосписе могут жить не один год, потом, когда человек выздоравливает, и не нуждается в терапии, его определяют в дом инвалидов, где он живёт. Так поступают со всеми, у кого нет родных, кому некуда идти.
Алексей, опустив взгляд, спросил:
- Оформление документов займет много времени?
- Пап, для того, чтобы приезжать домой в перерывах между курсами химии никаких документов не требуется оформлять. Точнее, нужно подписать бумагу, что ты уезжаешь под свою ответственность. И всё.
- Куда домой? Я не про это…
- А я про это.
Алексей крепко сжал руку дочери и спросил:
- А как же Матвей, как Лиза? Забрать меня отсюда только твоё решение. Они что скажут?
- Папа, давай не будем пока что об этом?
Нелёгкий разговор с матерью и братом Наташа взяла на себя.
С первой минуты она поняла, что мама готова простить, что она давно не сердится, и готова встретиться с мужем. Разговаривать с братом было сложнее.
- Поговорила с родными?
- Пап, это и твои родные, зачем ты так?
- Что сказал Матвей?
- Пап, всё нормально. Он, конечно не подарок, но тебя любил всю жизнь.
Дорога домой показалась Алексею настолько длинной, что когда он вошел в свою квартиру, то не поверил в то, что это не сон.
В ту ночь семья Сворцовых, распадавшаяся много раз, воссоединилась, и теперь уже навсегда.
Матвей, понимая, что перед ним тот, кто обидел мать, кто оставил его с сестрой, конечно, не сразу пошел на контакт. Но, теперь, когда у Алексея было время всё исправить, мужчина старался участвовать в его жизни, делясь своим мнением и советами, помогая сыну постепенно привыкнуть к нему и понять , что он действительно дорог для него
Подумав, Алексей принял решение продать свою автомастерскую, а все вырученные деньги вложить в обучение сына.
- Пап, я не знаю… Дело твоё конечно, но продавать мастерскую я бы не стал.
Наташа и Лиза, понимая, что этот разговор поможет мужчинам наладить контакт, вышли на кухню, чтобы не мешать.
Прислушиваясь к совету сына, Алексей не продал автомастерскую, а нанял несколько человек из числа своих знакомых, которые помогли Матвею стать настоящим мастером своего дела, сумели привить ему любовь к тому, чем он начал заниматься.
Алексей, попросив у Лизы прощения, снова стал полноценным хозяином и мужем. Женщина всю жизнь, любившая своего мужа, простила его.
Прошло некоторое время, здоровье Алексея улучшилось, и он с радостью наблюдал за тем, как его сын умело продолжает дело начатое им самим. Советы отца, правильные решения, принятые Матвеем, вскоре привели к тому, что из автомастерской выросла небольшая сеть СТО.
Наташа, размышляя над тем, что было бы, если бы она, не вошла к палату к отцу, поняла, что всё сделала правильно.
То же самое думала про себя и Лиза. Ведь примирив отца с семьёй, она буквально спасла его от смерти. Ведь болезнь отступает именно тогда, когда человек чувствует, как его любят и заботятся о нем, что он нужен…