Миловидная маска сползла с её лица, и откуда-то из самой глубины пробилось её истинное нутро.
Она ещё делала над собой усилие, но чудовище, прятавшееся так долго, уже обнаружило себя.
- Это ты убила Марину?
О, ужас! Она разве что не зашипела.
Фёдор понял, что случилось что-то ужасное, но что именно?
Начало здесь👇
Мои ноги приросли к полу, мы стояли друг напротив друга как заклятые враги. От других обвинений в адрес мамы меня останавливала любовь к ней, от пустых оправданий её останавливали неопровержимые факты.
Ветер завыл с новой силой, голая ветка дерева под натиском стихии заскребла тёмное окно, и, казалось, даже пятна света, исходившие от настенных бра, стали тусклее. Гостиная наполнилась тягостным молчанием. Я судорожно подбирала слова, в надежде найти ужасным поступкам мамы хоть какое- то оправдание. Всё было тщетно!
- Она мне была должна! – не выдержав напряжения, завопила мать.
- За что? – мои слова повисли в воздухе.
- Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – на моё счастье между нами встал Фёдор. Я видела как мама плотно сжала губы, как её зрачки расширились, как почернели и без того карие глаза.
-Федя, моя мама - убийца! – произнесённые вслух обвинения ужаснули меня ещё больше, - Ты же хотела и меня отправить??? Ты - чудовище!
В это мгновение в дерево под окном ударила молния, раздался оглушительный треск, стёкла задрожали, и свет погас, погружая нас в бездну ночи.
Даже в кромешной темноте я чувствовала сгусток чёрной энергии, исходившей от неё.
Фёдор, загребая руками темноту, пытался ухватить мать, но она смогла легко обвести его и побежала к выходу. Звук её шагов стремительно удалялся, я услышала хлопок входной двери, и воцарилась тишина.
-Оставайся здесь, - крикнул лейтенант и бросился в погоню.
-Я с тобой!
И снова тот же хлопок двери, я заметалась. Спотыкаясь о стулья, наткнулась на круглый стол, фарфоровая ваза со звонким хрустом упала мне под ноги, и в ту же секунду острые осколки вонзились мне в ступню, остужая мой пыл.
-Федя, Федя! - позвала я на помощь, но лейтенант был уже далеко.
Я облизала пересохшие губы и ощутила на них соль. Это слёзы катились из глаз, а я даже не замечала их. Это были слёзы от ужасного осознания, что столько лет я любила женщину, которая методично с холодным расчётом шла к своей цели - убить меня.
Снова ударила молния, озаряя ярким светом гостиную. Я сидела на полу возле разбитой вазы, лужа воды едва не касалась моих ног, в которую тонкой струйкой стекала кровь из пореза на ступне. Смятые безжизненные бутоны роз валялись повсюду, в одно мгновение превратившись из прекрасных цветов в обычный мусор.
Неожиданно моргнул свет в бра, потух и снова появился.
- Хоть бы не погас, - взмолилась я и, как будто услышав меня, он стал ярче и уже не мигал.
Я встала. Острая боль пронзила ступню.
- Наверное, осколок застрял, - подумала я и осмотрелась. Брошенные на спинках стульев салфетки отлично подходили. Я доковыляла до стула, и хлопковая салфетка оказалась в моих руках. Скрючившись на полу, осторожно вытащила осколок, потом туго перетянула ступню белоснежной тканью.
-Что теперь? –в голове была ужасная каша, но может быть оно и к лучшему, потому что теперь я могла не думать о матери.
- Позвонить! –вскрикнула я и набрала номер Фёдора.
Он ответил мгновенно.
- Что-то случилось? – его взволнованный голос буквально ворвался мне в ухо.
-Нет. Что ещё хуже может случиться?
Фёдор хотел сказать, что, но осёкся.
-Ты догнал мою мать?
-Нет. Как сквозь землю провалилась. Всё равно далеко она не уйдёт, ночью, без машины.
-А вдруг у неё есть машина, только мы об этом не знаем?
-Я не подумал, - на ходу он отдавал кому-то приказы, и я слышала в трубке, как его голос напряжён, и как собран, - Тань, закройся на замок и никого не пускай. Если что я на связи. И…. ,- решил он добавить, - И.. береги себя, ты мне очень нужна!!!
Уже раздавались короткие гудки, а я всё ещё не выключала трубку. Его слова, как бальзам подействовали на меня. Я была не одна, я была ему нужна, а маме???
Чтобы не сойти ума от гнетущей тишины, потому что гроза закончилась так же внезапно, как и началась, я включила телевизор и, свернувшись калачиком на малюсеньком диванчике, закрыла глаза. Моя психика, пережив настоящий шок, сжалилась надо мной и медленно, но верно погружала меня в сон.
Я не видела, как в темноте женская фигура вынырнула из - под тяжёлой портьеры, я не видела, как осторожно ступая, моя мать приблизилась ко мне с подушкой в руках, я не почувствовала, как она склонилась надо мной, я не успела пикнуть, как плотная гобеленовая ткань, набитая синтепоном, накрыла меня, и мать, тяжело дыша, придавила меня всем телом.