Вопреки мифу, рождественскую елку в Британию привез не принц Альберт, а другой представитель немецкой королевской семьи.
Обычно считается, что именно принц Альберт, супруг королевы Виктории, ввел рождественскую елку в Англии в 1840 году. Однако честь установления этой традиции в Соединенном Королевстве по праву принадлежит «доброй королеве Шарлотте», немецкой жене Георга III, которая установила первую известную английскую елку в Королевской ложе в Виндзоре в декабре 1800 года.
Легенда гласит, что соотечественник королевы Шарлотты, Мартин Лютер, религиозный реформатор, изобрел рождественскую елку. Однажды зимней ночью 1536 года, как гласит история, Лютер шел по сосновому лесу недалеко от своего дома в Виттенберге, когда он внезапно поднял глаза и увидел тысячи звезд, сверкающих, как драгоценные камни, среди ветвей деревьев. Это чудесное зрелище вдохновило его поставить в своем доме елку со свечами в то Рождество, чтобы напомнить своим детям о звездном небе, откуда пришел их Спаситель.
Определенно, к 1605 году украшенные рождественские елки появились в Южной Германии. В том году анонимный автор записал, как на Рождество жители Страсбурга «устанавливали елки в гостиных... и вешали на них розы, вырезанные из разноцветной бумаги, яблоки, вафли, золотую фольгу, сладости и т. д.».
В других частях Германии на Рождество вместо елей в дом заносили самшит или тис. А в герцогстве Мекленбург-Стрелиц, где выросла королева Шарлотта, был обычай украшать дом одной веткой тиса.
Поэт Сэмюэл Тейлор Кольридж (1772-1834) посетил Мекленбург-Стрелиц в декабре 1798 года и был весьма впечатлен церемонией возложения тисовых ветвей, свидетелем которой он там стал. Ниже приводится рассказ о ней в письме к жене от 23 апреля 1799 года:
«Вечером перед Рождеством дети зажигают свет в одной из гостиных, куда родители не должны заходить; на столе на небольшом расстоянии от стены прикрепляют большую тисовую ветку, на ветке закреплено множество маленьких свечей... и цветная бумага и т. д. висит и развевается на ветках. Под этой веткой дети раскладывают подарки, которые они предназначают своим родителям, все еще скрывая в карманах то, что они предназначают друг другу. Затем родители представляются, и каждый вручает свой маленький подарок; затем они достают оставшиеся по одному из своих карманов и дарят их с поцелуями и объятиями».
Когда юная Шарлотта покинула Мекленбург-Стрелиц в 1761 году и приехала в Англию, чтобы выйти замуж за короля Георга, она привезла с собой многие обычаи, которые она практиковала в детстве, включая установку тисовой ветви в доме на Рождество. Но при английском дворе королева превратила по сути частный ритуал тисовой ветви своей родины в более публичное празднование, которым могли наслаждаться ее семья, их друзья и все члены королевского двора.
Королева Шарлотта поместила свою тисовую ветвь не в какой-нибудь убогой маленькой гостиной, а в одной из самых больших комнат дворца Кью или Виндзорского замка. С помощью своих фрейлин она сама нарядила ветвь. И когда все восковые свечи были зажжены, весь двор собрался вокруг и пел рождественские гимны. Праздник закончился раздачей подарков из ветви, среди которых были такие предметы, как одежда, драгоценности, посуда, игрушки и сладости.
Эти королевские тисовые ветви произвели настоящий фурор среди знати, которая никогда не видела ничего подобного. Но это было ничто по сравнению с сенсацией, возникшей в 1800 году, когда при дворе появилась первая настоящая английская рождественская елка.
В тот год королева Шарлотта планировала устроить большую рождественскую вечеринку для детей всех знатных семей Виндзора. И, размышляя над особым подарком для детей, она внезапно решила, что вместо обычной ветки тиса она посадит в горшок целое тисовое дерево, украсит его безделушками и фруктами, нагрузит подарками и поставит посреди гостиной в Queen's Lodge. Такое дерево, по ее мнению, станет очаровательным зрелищем для малышей. Так оно и вышло. Когда дети пришли в дом вечером в Рождество и увидели это волшебное дерево, сверкающее мишурой и стеклом, они поверили, что перенеслись прямо в волшебную страну, и их счастью не было предела.
Доктор Джон Уоткинс, один из биографов королевы Шарлотты, присутствовавший на вечеринке, дает нам яркое описание этого пленительного дерева, «с ветвей которого свисали связки сладостей, миндаля и изюма в бумагах, фруктов и игрушек, очень со вкусом разложенных; все это освещалось маленькими восковыми свечами». Он добавляет, что «после того, как компания обошла вокруг и полюбовалась деревом, каждый ребенок получил часть сладостей, которые оно несло, вместе с игрушкой, и затем все вернулись домой весьма довольные».
Рождественские елки теперь стали последним писком моды в кругах английского высшего класса, где они были центром внимания на бесчисленных детских посиделках. Как и в Германии, для этой цели можно было выкорчевать любое подходящее вечнозеленое дерево: тисы, самшиты, сосны или пихты. Но они неизменно были освещены свечами, украшены безделушками и окружены грудами подарков. Деревья, размещенные на столешницах, обычно также имели либо Ноев ковчег, либо модель фермы и многочисленные ярко раскрашенные деревянные животные, размещенные среди подарков под ветвями, чтобы добавить дополнительную привлекательность сцене. Из семейных архивов мы узнаем, например, что в декабре 1802 года Джордж, 2-й лорд Кеньон, покупал «свечи для елки», которые он поставил в своей гостиной в доме № 35 на Линкольнс-Инн-Филдс, Лондон. Что в 1804 году Фредерик, пятый граф Бристоль, устроил «рождественскую елку» для своих детей в Айкворт-Лодж, Саффолк. И что в 1807 году Уильям Кавендиш-Бентинк, герцог Портлендский, тогдашний премьер-министр, установил рождественскую елку в аббатстве Уэлбек, Ноттингемшир, «для молодежной вечеринки».
К моменту смерти королевы Шарлотты в 1818 году традиция рождественской елки прочно укоренилась в обществе и продолжала процветать в течение 1820-х и 30-х годов. Самое полное описание этих ранних английских рождественских деревьев можно найти в дневнике Чарльза Гревилла, остроумного, образованного клерка Тайного совета, который в 1829 году провел рождественские каникулы в Паншэнгере, Хартфордшир, где жили Питер, 5-й граф Каупер, и его жена леди Эмили.
В доме Гревилля гостили принцесса Доротея фон Ливен, жена немецкого посла, лорд Джон Рассел, Фредерик Лэмб, г-н де Ларошфуко и г-н де Монрон, все они были блестящими собеседниками. Однако Гревилль не упоминает ни одного из bons mots , которые он, должно быть, слышал за каждой едой, или о домашних играх и верховой езде, катании на коньках и стрельбе, которые всегда происходили в Паншэнгере на Рождество. Нет. Единственное, что действительно его впечатлило, это изысканные маленькие ели, которые принцесса Ливен поставила на Рождество, чтобы развлечь младших детей Кауперов Уильяма, Чарльза и Фрэнсис. «Три дерева в больших горшках», — рассказывает он нам, «стояли на длинном столе, покрытом розовым полотном; каждое дерево освещалось тремя круглыми ярусами цветных восковых свечей — синими, зелеными, красными и белыми. «Перед каждым деревом было выставлено множество игрушек, перчаток, носовых платков, рабочих ящиков, книг и различных других предметов — подарков, сделанных владельцу дерева. Это было очень красиво».
Когда в декабре 1840 года принц Альберт импортировал несколько елей из своего родного Кобурга, они не были новинкой для аристократии. Но только после того, как периодические издания, такие как Illustrated London News, Cassell's Magazine и The Graphic, начали изображать и подробно описывать королевские рождественские елки каждый год с 1845 года до конца 1850-х годов, обычай устанавливать такие елки в собственных домах прижился среди масс в Англии.
Однако к 1860 году в стране едва ли была хоть одна состоятельная семья, которая не щеголяла бы рождественской елкой в гостиной или зале. И все декабрьские вечеринки, проводимые для детей из бедных семей в это время, были главным развлечением, украшенным подарками. Ель теперь была общепринятой праздничной елкой par excellence , но ветви этих елей больше не обрезались на искусственные ярусы или слои, как в Германии, а оставались нетронутыми, со свечами и украшениями, расположенными на них в случайном порядке, как в наши дни.
Независимо от типа или способа украшения, рождественские елки всегда радовали как детей, так и взрослых. Но, возможно, ни одно дерево не доставляло большего удовольствия, чем первое великолепное рождественское дерево, столь заботливо установленное королевой Шарлоттой для развлечения младенцев Виндзора.