Почти каждый день меня отправляли на рентген. Я всё гадала, что они пытаются там разглядеть. Туберкулему ведь вырезали... Одышка была сильной и не проходила.
27 ноября, после очередного рентгена, меня позвали в процедурную. Я успела подумать, что с меня снимут дренаж. Отчасти это было правдой. Зайдя в процедурную, я всё поняла. Там были все врачи с отделения, и из их разговора было понятно, что моё лёгкое не хочет самостоятельно дышать. После операции оно свернулось и отказывалось разворачиваться. Поэтому теперь его предстоит открыть искусственно.
Трубочку, идущую к банке аккуратно сняли и на её место подключили двойную трубочку... С аппаратом. Он был больше чем банка, весил примерно килограмм 5, и был умным. Умнее чем банка Бобра. Его надо было заряжать зарядником от розетки. Он умел сам откачивать экссудат и сливать его самостоятельно в специальную ёмкость. А также откачивал лишний воздух из грудной клетки, создавая этим вакуум и заставляя моё лёгкое растягиваться под этим воздействием. Это было невероятно больно. Он сам регулировал давление внутри меня, поддерживал его на одном заданном уровне, который настроил мой хирург. Когда только поставили аппарат, я не могла двигаться и сидела на кушетке, с трудом дыша. Мне настроили совсем небольшую мощность и уверяли что боль через несколько часов притупится, а через несколько дней пропадёт. Выдали сильное обезболивающее. На меня сыпались сочувствующие реплики.
- Настя, лучше сейчас перетерпеть...
- вот так часто бывает у милых стройных девчёнок… Это просто твоя физиологическая особенность - ты высокая и худая, а у таких людей такое встречается. Ещё и туберкулёз так сильно ослабил твои силы
- нельзя с не расправленным лёгким ходить. Это опасно.
- главное аппарат не разбей пожалуйста... Он у нас тут один...
Через минут 30 медсестра помогла дойти мне до палаты. Каждое движение отдавало болью. Я чувствовала натяжение лёгкого внутри себя.
Вечером меня и работу аппарата проверили. Всё в норме.
Двигалась и дышала я по прежнему с трудом, хоть и обезбол частично заглушал боль. Я была не в состоянии что-либо делать сама. За мной ухаживала медсестра из реанимации и моя соседка по палате. Мне нужна была помощь даже чтобы сесть или лечь, не говоря уже о том что в моменты когда я умудрялась встать на ноги сил поднять аппарат у меня уже не оставалось. Покушать мне приносили из столовой, ела я через силу и совсем немного. Посуду за мной убирали. К ночи состояние ухудшилось, и я просто провалилась в сон.
28 ноября
Проснулась, меня подняли. Сидя на кровати я попыталась выпрямиться (на сколько это было возможно в тот момент) и попробовать через боль вдохнуть как можно глубже. На удивление, у меня получилось. На ещё большее удивление - почти без боли. И почти до истерики меня довело чувство щекотки от расправляющегося лёгкого. Эта щекотка чувствовалась на верху, в самом месте операции (как мне в последствии объясняли, это швы на лёгком "щекочут" плевру, от этого возникает желание прокашляться). Но расправлялось оно не сильно, и почти сразу как бы "опадало" обратно. Зашёл хирург. Начал копаться в аппарате. Я заметила, что он поставил мощность сильнее. Пыталась отвести взгляд, но не успела.
-Так! Не смотри!!! Сюда только врачам можно смотреть!)
-хорошо...
Больно не было, но я почувствовала, что на мне как будто затянули корсет. В очередной раз ощутила, как мне пытаются беречь психику.
Меня позвали на рентген, медсестра помогла дойти мне до первого этажа. После снимка сказали что есть небольшие улучшения по сравнению со вчерашним.
Дни с аппаратом проходили в безвременье. Большую часть суток я спала. Ночью мне было хуже всего. 29 ноября из-за плохого состояния вечером даже пропустила приём вечерней дозы химиотерапии от туберкулёза. От сильного обезболивающего морально было ощущение что я схожу с ума. Мысли бесконечно и очень странно текли, их было не остановить. Часто подступала сильная тревога и одышка. Злилась на врачей по поводу того что они знали о том что скорее всего будет такая ситуация, но при этом ничего не сказали мне на комиссии перед операцией. Меня никто не предупредил и психологически я не была к такому готова.
30 ноября ко мне приехали родители и побили новый рекорд невероятных передачек. Мне привезли и надули гимнастический мяч (fitball). Задумка заключалась в следующем. Надо "раздышать" лёгкое. Значит, надо много двигаться. Если мне настолько плохо и тяжело иногда даже просто ложку в руки взять - значит нужно сесть на этот огромный мяч, и аккуратно пружинить, толкаясь ногами. Нагрузка есть (до одышки), а усилия минимальны. При этом я ни разу не упала и не устала.
К вечеру мне вновь становилось хуже, но в этот раз я из последних сил заползла на этот мяч и тихонько покачивалась, опираясь на стену палаты (аппарат просила ставить рядом, чтобы трубка соединяющая меня с ним не натягивалась). Как бы "укачивала" свою боль как младенца. И случилось что-то удивительное - впервые за всё время боль ушла сама! Ушла без следа, я даже сама себе сразу отменила обезболивающие и резко перестала их пить (не повторяйте! Никакие лекарства не отменяйте без врача! это может быть опасно! мне просто повезло и всё обошлось без побочек).
С того вечера я наконец начала обслуживать себя сама. Правда, очень медленно. На то, чтобы помыться, мог уйти весь день. Когда я проходила по коридору, на меня все смотрели как на живой киберпанк, потому как ни у кого больше не было такого аппарата.
2 декабря мне сделали рентген утром. А потом позвали снимать дренаж))) Я не могла в это поверить. Мне было и радостно и страшно одновременно.
Трубку просто вытягивают, а оставшееся от неё отверстие зашивают. Всё это время пациент в сознании. Лёжа на кушетке, рыдать я начала ещё до процедуры. До меня просто дотронулся хирург и тут же отпрыгнул. Потому что я его напугала тем что очень резко дёрнулась.
- Так мы далеко не уедем... Я тебя просто перчаткой задел...
- Я боюсь
- Я тоже боюсь! Но что поделать, ты же не можешь с этой бандурой постоянно ходить
Вытягивать трубку было не больно, а просто очень не приятно. Но когда начали шить... Незабываемые ощущения. Про то, что в месте операционного разреза притупляется чувствительность - это правда, но она не уходит полностью. Я не дёргалась, боясь что меня зашьют криво)))
- Всё, молодец! Настоящий мужик!
- *всхлип* я Настёна.
- Ну всякое бывает, теперь получается мужик Настёна. У всех свои недостатки)
Напоминаю, что все ситуации своего лечения я сначала переживаю, и только спустя время могу рассказать. Вспоминать детали вышеперечисленных событий сложно из-за отпечатка моих эмоций. Извините за долгое отсутствие. Огромное спасибо всем за вашу поддержку, она бесценна. Эта статья оказалась самой болезненной и тяжёлой для меня на канале.