Алина устало прислонилась к раме окна, наблюдая за редкими прохожими. Снаружи моросил дождь, смывая остатки осенних красок, а внутри районной больницы царило тягостное спокойствие ночного дежурства. Её смена подходила к концу, но за окном уже разгоралось утро.
— Алина Сергеевна, снова не спите?— подошла коллега Галя, пожилая медсестра с внимательным взглядом.
— Как тут уснёшь, Галина Васильевна? Сегодня день был сумасшедший. То ребёнка отравившегося привезли, то мужчину с переломом бедра.
Галя сочувственно покачала головой:
— Всё-таки вам надо отдыхать. Силы не бесконечны.
Алина не ответила, только глубоко вздохнула. Мечты о другой жизни, о месте, где её уважали бы, всё чаще появлялись в её голове. Но день за днём она оставалась в больнице, работала за троих, без благодарностей и признания.
В этот момент дверь ординаторской распахнулась, и санитар вкатил каталку с новым пациентом. Мужчина, лет тридцати, с лицом, источающим смесь боли и удивительной выдержки, держался за левую ногу.
— Попали в ДТП,— пояснил санитар. — Сломал ногу, но вид у него, как будто завтра на курорт собрался.
Мужчина поднял глаза на Алину и попытался улыбнуться.
— Простите за беспокойство, но, похоже, моя нога решила устроить мне выходной.
Она привычно начала осматривать его, стараясь не замечать уверенности в его тоне.
— Вас зовут?— коротко спросила она.
— Роман. Роман Селиванов.
Алина кивнула, продолжая осмотр. Мужчина был не просто уверен — он явно привык к вниманию. В его манере говорить, в сдержанной ухмылке, во взгляде читалось: он знает, что производит впечатление.
— Нога — классический перелом. Будем накладывать гипс. Завтра отправим вас на рентген.
— Значит, завтра у меня уже будет причина попросить у вас дополнительное внимание?— спросил он, и Алина почувствовала, как её раздражение сменяется лёгкой улыбкой.
— Если только вы оплатите её лично, господин Селиванов. Здесь бесплатных дополнительных услуг не предоставляют.
— Справедливо,— ответил он, но его взгляд оставался прикован к её лицу.
Следующие дни прошли как в тумане. Роман оказался не только привлекательным, но и галантным пациентом. Он шутил с медсёстрами, очаровывал санитаров, но всегда искал глазами Алину. Алина пыталась держать дистанцию, но что-то в его обаянии было опасно притягательным.
Когда пришло время выписки, он, стоя у выхода с костылями, произнёс:
— Вы знаете, Алина Сергеевна, я не собираюсь вас просто так отпускать. Завтра в семь вечера. Ужин.
Его уверенность застала её врасплох, но отказать она почему-то не смогла.
На следующий вечер она нервничала, как школьница перед первым свиданием. Роман приехал за ней на чёрной машине с кожаным салоном и безупречно отполированными дверями. Ужин прошёл в дорогом ресторане с видом на центр города. Роман был внимателен, остроумен и явно очарован её искренностью.
— Я должен предупредить вас, — сказал он, держа её за руку, когда они сидели за чашкой кофе. — Моё окружение — это люди с амбициями и сложным характером. Особенно моя мать. Но вы… вы совсем другая. Настоящая.
Её сердце дрогнуло. Она долго искала искренности и тепла. Но эти слова пробудили тревогу: что именно он имел в виду?
Она ещё не знала, что за этими словами скрываются планы Ириной Петровны, его матери. Она мечтала видеть рядом с сыном другую невесту — богатую, известную, с семейными связями. А из-за появления Алины интриги и семейные тайны Селивановых начнут всплывать наружу.
Роман с Елизаветой был как шторм, быстрый и разрушительный. Они знали друг друга с детства, их родители дружили, а семьи часто устраивали совместные обеды. Но Елизавета, избалованная дочь влиятельного банкира, всегда хотела большего. Она привыкла получать всё, чего желала, и когда Роман начал интересоваться ею как женщиной, она приняла это как должное. Их роман закончился, когда Роман устал от её капризов и постоянных требований. Но для Елизаветы это было не концом, а временной паузой.
Теперь, узнав об Алине, Елизавета поняла: её план возвращения к Роману должен быть решительным. Она позвонила Ирине Петровне, матери Романа, зная, что та никогда не примет простую медсестру в семью.
— Ирина Петровна, здравствуйте! — голос Елизаветы был мягким, но решительным. — Мне кажется, мы можем быть полезны друг другу. Я знаю, что Роман увлечён этой… девушкой. Но разве она подходит для вашей семьи?
Ирина Петровна промолчала. Елизавета продолжила:
— Я готова помочь вам с финансовыми вложениями в ваш новый проект. Мы можем рассмотреть инвестиции в размере… ну, скажем, двадцати миллионов. Но при одном условии: Роман должен понять, что его будущее с Алисой — это ошибка.
Ирина Петровна задумалась. Она не испытывала к Алине никакой симпатии и давно мечтала видеть рядом с сыном женщину, соответствующую их статусу. Но вмешательство в жизнь сына всегда грозило осложнениями.
Тем временем Алина, ничего не подозревая, готовилась к свадьбе. Роман был ласков и заботлив, обещал скромную церемонию, но планы резко изменились, когда Ирина Петровна узнала о возможной беременности Алины.
— Свадьба будет в нашем особняке, — объявила Ирина Петровна за ужином. — Мы пригласим наших партнёров, родственников, и это должно быть событие года. Простая церемония — это недопустимо.
Алина замерла с вилкой в руках:
— Но мы же решили, что свадьба будет скромной, только для близких.
— Близкие — это не только ваши друзья, — отрезала Ирина Петровна. — У нас есть обязательства перед обществом.
Роман положил руку на плечо Алины:
— Мама, хватит. Мы сами решим, как организовать свадьбу.
— Ты слишком мягок, Роман. Эта девочка должна понимать, что теперь она часть нашей семьи, и обязана учитывать наши традиции.
Алина почувствовала, как её сердце сжимается от обиды. Она посмотрела на Романа, ожидая поддержки, но его лицо выражало лишь усталость.
Позже, в их квартире, Алина заговорила:
— Я не хочу этой роскоши. Я не привыкла жить на показ. Разве наша любовь — это не главное?
Роман обнял её:
— Конечно, главное. Но, пожалуйста, потерпи. Это всего один день, а потом мы будем жить так, как захотим.
Алина кивнула, но её тревога усиливалась. Она чувствовала, что за фасадом заботы скрываются тайны и интриги. Ирина Петровна явно что-то задумала, а Елизавета не оставит попыток вернуть Романа. Это была лишь верхушка айсберга, и Алина понимала, что впереди её ждёт борьба — за своё счастье и за право быть собой в этом мире лжи и притворства.
В больнице, где работала Алина, её начальник, Артём Геннадьевич, давно проявлял к ней интерес. Этот мужчина лет сорока с ухоженной бородкой и нагловатой улыбкой был известен своими манерами обходительного ловеласа. Однажды вечером, когда в больнице почти никого не осталось, он заговорил с Алиной:
— Алина Сергеевна, вы такая талантливая, целеустремлённая… Я давно думаю: зачем вы тратите себя на эту рутину? — Он сделал паузу, внимательно изучая её лицо. — У меня есть хорошие связи в одной частной клинике. Думаю, там вас оценят по достоинству.
Алина насторожилась:
— Спасибо за предложение, Артём Геннадьевич, но я пока не планировала менять место работы.
Он приблизился, чуть понизив голос:
— А может, стоит пересмотреть планы? В этой клинике, уверяю вас, зарплаты в разы выше. И… — он улыбнулся, — я всегда готов помочь.
— Нет, спасибо, — резко ответила Алина. — Меня устраивает моя работа.
Артём чуть прищурился, но ничего не сказал. Однако его гордость была задетой. Через несколько дней он нашёл способ выйти на связь с Ириной Петровной. С помощью компромата — старой переписки Алины с бывшим коллегой, где были фривольные намёки, он надеялся заработать.
— Ирина Петровна, ваша будущая невестка… — начал он по телефону. — Возможно, вы захотите кое-что узнать. Но, конечно, это конфиденциально.
Ирина Петровна была возмущена, узнав о романтических переписках Алины. Она сразу сделала вывод: Алина не так чиста и невинна, как кажется. Это дало ей новый инструмент давления.
Тем временем в дом Селивановых приехал Андрей — дальний родственник, которого мало кто знал. Высокий, с тёмными глазами и лёгкой улыбкой, он выглядел загадочным и уверенным. Михаил Владимирович напрягся при его появлении. Андрей был его внебрачным сыном, и этот визит грозил обернуться катастрофой для репутации семьи.
Андрей, осматривая дом, задержал взгляд на Алине:
— Так это вы — будущая жена Романа? Теперь понятно, почему он так торопится жениться, — сказал он с улыбкой, от которой Алине стало не по себе.
Вечером, когда гости разошлись, Андрей подошёл к Алине в пустынной гостиной:
— Вы знаете, что в этом доме каждый что-то скрывает? — сказал он. — А я считаю, что правду надо выносить наружу.
— О чём вы говорите? — настороженно спросила Алина.
— Например, о том, что ваш будущий свёкор далеко не так идеален, как кажется. Или о том, что я могу рассказать вам кое-что очень интересное… но только если вы меня попросите, — Андрей наклонился ближе, его голос звучал почти интимно.
Алина отвернулась:
— Мне это не интересно. И, пожалуйста, держитесь подальше.
Андрей рассмеялся:
— Вы сильная, это хорошо. Но мы ещё поговорим, Алина.
Вечер перед свадьбой выдался неспокойным. Особняк Селивановых наполнялся шумом и суетой. Гости, прибывающие накануне, обмениваясь шепотками, обсуждали предстоящую церемонию. Ирина Петровна лично следила за каждым украшением, каждым бокалом шампанского. Она хотела, чтобы всё было идеально.
Елизавета появилась неожиданно. Она вошла в зал с королевским достоинством, неся в руках коробку с дорогим подарком. Её белокурые волосы были идеально уложены, а платье, явно от кутюр, подчеркивало её фигуру.
— Это подарок для молодожёнов, — с улыбкой сказала она, вручая коробку Ирине Петровне. — Надеюсь, он им понравится.
Ирина Петровна посмотрела на Елизавету с теплотой, которая в её глазах никогда не появлялась при взгляде на Алину.
— Вы так добры, Лиза, — проговорила она. — Я уверена, что Роман будет рад видеть вас.
Алина наблюдала эту сцену издалека. Она почувствовала, как внутри нарастает неприятное чувство.
Позже, когда гости разошлись по комнатам, в коридоре особняка произошла неожиданная встреча. Андрей, дальний родственник, остановил Алину.
— Вы понимаете, что вас здесь не хотят? — произнёс он, не скрывая своей улыбки. — Если вы уедете со мной, я раскрою тайны этой семьи. Они дорого заплатят за то, чтобы сохранить лицо.
— Мне не интересны ваши игры, — ответила Алина, пытаясь уйти.
Но Андрей преградил ей путь:
— Зря вы так. Этот мир не для вас. Они вас уничтожат.
Алина молча отступила, чувствуя, что ситуация становится всё более запутанной.
На следующий день свадебный приём был в самом разгаре. Гости поднимали тосты, смеялись, обменивались взглядами, полными скрытого смысла. Роман вёл себя отстранённо. Елизавета не отходила от него, шепча что-то на ухо. Ирина Петровна, не скрывая раздражения, велела Алине:
— Принесите чай гостям.
Этот момент стал переломным для Алины. Она поняла, что её считают здесь никем.
С собранной решимостью она подошла к столу, подняла поднос с дорогим фарфором и, глядя прямо на Ирину Петровну, сказала:
— Вы не дворяне, а я не служанка.
Затем с размаху швырнула поднос на роскошный ковёр. Бокалы разбились, фарфор разлетелся на куски, гости замерли в шоке.
Ирина Петровна вскрикнула, Елизавета побледнела, а Роман растерянно смотрел на Алину.
Михаил Владимирович встал, его голос прорезал тишину:
— Молчать! Вы все забыли, что такое порядочность. Она — моя невестка, и вы будете относиться к ней с уважением!
Гости перешёптывались. Елизавета вышла из зала, хлопнув дверью. Андрей исчез так же неожиданно, как появился. Артём Геннадьевич, испугавшись разоблачения, поспешил скрыться.
Роман подошёл к Алине. В его глазах было что-то новое — уважение и, наконец, понимание.
— Ты права, — тихо сказал он. — Нам не нужен этот фарс.
Несколько дней спустя они покинули особняк и поселились в уютной квартире, вдали от интриг и лжи. Ирина Петровна вынуждена была смириться, а Михаил Владимирович передал им ключи от квартиры в знак примирения.
Беременность Алины подтвердилась. Теперь они ждали начала новой главы своей жизни, где не будет места фальши.
В зале повисла напряжённая тишина, словно воздух стал густым и неподвижным. Ирина Петровна застыла, её губы подрагивали от сдерживаемой ярости. Гости украдкой переглядывались, не зная, что делать. Лишь Михаил Владимирович, уверенно глядя на всех, продолжил:
— Слишком долго вы забывали, что значит честность. Алина здесь не случайно, и я рад, что мой сын выбрал именно её.
Его слова прозвучали как выстрел. Властная фигура главы семьи, всегда державшегося в тени, внезапно обрела силу. Ирина Петровна попыталась что-то возразить, но Михаил поднял руку, заставив её замолчать.
— Ты сама знаешь, — добавил он, глядя на жену с таким выражением, от которого её глаза опустились, — что наша семья держится на хрупком балансе. Сегодня я не позволю его нарушить. Если вы хотите скандала, продолжайте. Но помните, последствия этого коснутся всех.
Елизавета, до этого стоявшая с высоко поднятой головой, вдруг покраснела. Её взгляд метался между Романом и Михаилом Владимировичем. Она сделала шаг вперёд, словно собиралась сказать что-то, но передумала и резко повернулась, уходя из зала. За ней поспешили несколько её друзей, что только усилило неловкость момента.
— Алина, — голос Романа прозвучал неожиданно мягко, он шагнул к ней, но остановился, увидев, как она смотрит на него. — Мне жаль…
— Жаль? — Алина подняла подбородок. — Ты стоял молча, когда меня унижали. Ты позволил своей матери, своим друзьям и этой… Елизавете обращаться со мной как с прислугой. Мне не нужно твоё сожаление.
Роман хотел что-то ответить, но не нашёл слов. Алина обернулась к Михаилу Владимировичу.
— Спасибо, что поддержали меня. Но мне не нужна эта семья. Я слишком долго терпела.
Она развернулась и уверенной походкой покинула зал. Её шаги гулко отдавались по мраморным плитам, пока дверь за ней не закрылась с лёгким щелчком.
Позже, уже дома, Алина сидела на кровати, пытаясь осмыслить всё произошедшее. В голове звучали слова Михаила Владимировича, взгляд Романа стоял перед глазами. Её мысли прервал стук в дверь. На пороге стоял Роман, но на этот раз его лицо выражало не растерянность, а решимость.
— Я сказал родителям, что ухожу из особняка, — произнёс он. — Мы будем жить там, где захочешь ты. И пусть весь этот пафос остаётся в прошлом. Но я не хочу терять тебя.
Алина долго смотрела на него, её сердце разрывалось между гневом и любовью. Она не сказала ни слова, просто прошла мимо него, оставив дверь открытой. Роман медленно вошёл, не решаясь её окликнуть. Но в глубине души он знал: её молчание — это знак того, что всё ещё не потеряно.
Несколько дней, наполненных хлопотами, прошли, словно один миг. Роман и Алина уезжали из особняка, забирая с собой немного вещей, но много воспоминаний. Михаил Владимирович настоял на том, чтобы помочь молодожёнам начать новую жизнь. Он передал им ключи от небольшой, но уютной квартиры в центре города.
— Это не подарок, — сказал он, пожимая руку Романа, — это инвестиция в вашу семью. Будьте счастливы, сынок. И ты, Алина.
Ирина Петровна не скрывала своего недовольства, но возражать не осмелилась. Её гордость и обида от случившегося не оставили ей места для маневра. Алина, впервые за всё это время, почувствовала лёгкость и свободу.
Квартира была маленькой, но светлой. Балкон выходил на оживлённую улицу, откуда доносился шум машин и голоса прохожих. Здесь не было ни тяжёлых бархатных портьер, ни позолоты, ни роскоши — только простор, уют и ощущение начала чего-то нового.
— Как думаешь, она нас прокляла? — с улыбкой спросила Алина, раскладывая книги на полке.
— Кто? — Роман посмотрел на неё, приподняв бровь.
— Твоя мать, конечно. Елизавета, наверное, уже пишет сценарий мести, — Алина хихикнула, хотя в её голосе слышалась лёгкая тревога.
— Пусть пишут, — Роман подошёл к ней и обнял за талию. — Теперь у нас есть своя жизнь. И никто больше не вмешается в неё.
В ту ночь Алина впервые за долгое время спала спокойно. Без тяжести осуждения, без навязчивых мыслей о том, достаточно ли она хороша для этой семьи. А утром их ждала новость, которая стала лучиком света среди недавних бурь.
— Ты беременна, — сказал доктор с тёплой улыбкой.
Алина, сидя в кабинете врача, не могла поверить своим ушам. Её руки задрожали, когда она посмотрела на Романа. Он широко улыбнулся, словно ребёнок, которому подарили долгожданную игрушку.
— Мы будем родителями, — произнёс он, и его голос дрогнул.
Скоро в их квартире появились новые хлопоты. Вместе они выбирали обои для детской комнаты, спорили о цвете штор, смеялись над тем, как Роман пытался собрать кроватку, перепутав все детали. Их жизнь была далека от идеальной, но она стала настоящей, искренней.
Однажды вечером, когда город уже укутался в мягкий свет уличных фонарей, Алина и Роман сидели на балконе, смотря на огни мегаполиса.
— Ты когда-нибудь думала, что всё будет вот так? — спросил Роман, обнимая её за плечи.
— Никогда, — тихо ответила Алина. — Но, знаешь, я счастлива. Даже если завтра нам придётся снова что-то отстаивать, даже если впереди ещё будут трудности, я не боюсь. У нас есть мы. И этого достаточно.
Роман поцеловал её в висок. Внизу шумели машины, люди спешили домой, а в их мире наступал покой. Покой, который они выстрадали, вырвали у прошлого, наполненного интригами и ложью.
И пусть их жизнь теперь не была обрамлена роскошью, зато она была наполнена любовью. Настоящей, без масок и компромиссов.
Другие истории: