На крючке
Михаил Андреевич, элегантный до кончиков пальцев, шагнул из дома ровно в 7:30, оставляя за собой шлейф дорогого одеколона и недопитую чашку крепкого кофе. Город медленно просыпался, но его день уже мчался на полной скорости: телефон звенел без остановки, словно жизнь не могла начаться без его команд. Клиенты, партнёры, коллеги — все тянули его в разные стороны, а он чувствовал себя дирижёром в оркестре, который давно играет чужую музыку.
Движение машин, редкие прохожие, привычные кварталы. Всё шло своим чередом, пока не зазвонил телефон. Номер был скрыт. Михаил нахмурился, но всё же ответил, прижимая трубку к уху.
— Да?
Пауза на том конце длилась чуть дольше, чем могла бы. А потом раздался голос — хриплый, будто он шёл из самого сердца тёмного переулка:
— Мы знаем, что вы сделали десять лет назад.
Михаил замер, пальцы сильнее сжали руль.
— Простите, вы, наверное, ошиблись, — произнёс он с деланным спокойствием, хотя сердце уже начало набирать обороты. Голос его звучал ровно, но внутри он уже чувствовал, как напряжение нарастает, будто канат, который вот-вот порвётся.
— Это не ошибка, Михаил Андреевич, — голос на том конце стал резким, почти насмешливым, как будто его обладатель получал удовольствие от происходящего. — Мы прекрасно знаем, как вы “сыграли с доказательствами” в деле “Родионов против Платонова”. Может, вам напомнить, как всё было? Или вы предпочитаете, чтобы об этом узнали другие?
Воздух в машине вдруг стал тяжёлым, как будто его вытянули. Это было так давно, что он уже почти убедил себя, что этого не было вовсе. Простая ошибка молодости? Нет, это было осознанно. Тогда он был молод, амбициозен и готов перешагнуть через любую черту ради успеха. “Мелкая подделка,” — так он называл это, когда думал об этом редкими ночами. Но вот теперь, спустя годы, прошлое протянуло к нему руку. И это было вовсе не рукопожатие.
— Кто вы? — Михаил с трудом выдавил из себя, почувствовав, как сухость обожгла горло.
— Скоро узнаете, — насмешливо ответил голос. — Но пока помните: вы на крючке. Мы с вами свяжемся.
Звонок оборвался, оставив в машине гудящую тишину.
Весь день Михаил прожил, как во сне. Клиенты что-то говорили, коллеги давали советы, судья задавал вопросы. Всё это доходило до него, как через толстую стену. Мысль о звонке не отпускала. “На крючке”. Эти слова словно въелись в сознание, отравляя каждую минуту.
Вечером, вернувшись домой, он первым делом направился в кабинет. Достав из сейфа старую папку, Михаил стал перебирать бумаги, связанные с делом Родионова. Его взгляд остановился на фотографиях, свидетельских показаниях, подписях. Тогда это казалось мелочью — всего пара строк, которые он изменил, и правосудие пошло в нужную сторону.
“Это было десять лет назад,” — убеждал он себя. “Кто вообще станет это вспоминать?”
Но мысль о том, что кто-то знает, грызла его изнутри.
На следующий день звонок повторился.
— Вы молчите, значит, понимаете, в каком вы положении, — сказал тот же голос. — Всё, что мы хотим, — это небольшая услуга.
— Какая услуга? — Михаил сжал телефон так, что пальцы побелели.
— Суд по делу “Новиков против Жарова”. Помогите Жарову. Сделайте так, чтобы Новиков проиграл. У нас есть документы, которые доказывают вашу причастность к делу Родионова. Хотите, чтобы их увидела ваша жена? Коллеги?
Михаил почувствовал, как мир рушится. Он молчал.
— Мы не шутим, Михаил Андреевич. У вас есть два дня. Мы дадим вам инструкции.
И снова гудки.
Дело “Новиков против Жарова” было сложным. Михаил знал, что правда на стороне Новикова, но теперь ему предстояло найти способ проиграть это дело. Он всю ночь провёл над бумагами, но мысли были не о законах, а о том, кто за этим стоит.
На следующее утро он пошёл к своему старому другу, следователю Виталию, с которым работал ещё в начале карьеры. Тот выслушал его рассказ и долго молчал, играя с ручкой.
— Ты понимаешь, что это шантаж, и на этом не остановится? — наконец сказал он.
— Что ты предлагаешь? — Михаил с надеждой посмотрел на друга.
— Найти их первыми. Но сначала нужно убедиться, что они действительно что-то знают. Может, это просто блеф.
На суде Михаил нервничал так, как не нервничал никогда. Слова давались с трудом, он то и дело оглядывался по сторонам, ища незнакомые лица в зале. На последнем заседании, когда он должен был выступить, в телефоне раздался сигнал — сообщение.
“Время пошло. Делай, как велено.”
Но он уже принял решение.
Михаил взял документы, которые подготовил Новиков, и передал их судье.
— Честность — это выбор, — прошептал он себе под нос.
После суда он вышел на улицу, где его уже ждал Виталий.
— Ну? — спросил Михаил.
— Мы вычислили их. Они пытались продать информацию о тебе конкурентам. Одного уже задержали, другой сбежал. Но они больше не вернутся, — Виталий похлопал друга по плечу.
Михаил впервые за долгое время выдохнул. Теперь его жизнь никогда не будет прежней, но он понял одно: правда всегда важнее.