Конечно, слова по поводу преодоления уныния могут звучать банально. Человек, столкнувшийся с унынием, должен обрести в себе человека. Монах Иоанн (Адливанкин) говорил, сколь важно осознанное ожидание Бога. Господь может изменить ситуацию и наше внутреннее состояние. Антуан де Сент-Экзюпери призывал верить, когда нет Веры и пытаться любить, когда нет любви.
Да, у меня тоже было уныние. Депрессия. Думал, что жизнь закончена и никогда не станет хорошо. Депрессия как раз в том и заключается, что кажется – так плохо будет всегда. Только потом, когда уже несколько раз выходил из этого, опытом познаешь, что это страшное состояние может закончиться. Но в сам момент уныния в это абсолютно невозможно поверить. Кажется, что это продлится вечно. Лишь опыт прошлого подсказывает – все происходящее ложь, в тебе говорят страсти.
Так, пристрастие к алкоголю призывает выпить. Страсть гнева провоцирует всех испепелить, потому что, якобы, люди плохие и они в ответе за то, что тебе плохо. Требуется опыт, навык, который позволяет понять, что все эти мысли не наши. Истина задает вектор движения. Нужно идти дальше. Ты делаешь шаг, другой – и постепенно жизнь берет своё. Ты встаешь из той лужи, в которой сидел. Встаешь на обе ноги. Взгляд устремляешь в небо. Тогда открываются новые горизонты. Прослеживается путь. Что-то начинает происходить: встречаются люди, появляются мысли…
Может быть, уныние и депрессия – кризис собственного «я», собственных подходов. Человек опирался всю жизнь на себя, что-то искал, что-то пробовал. Сейчас его придуманный мир треснул. Больно. Страшно. Но эта боль – крик рождающего в новую жизнь ребенка.
Готовил небольшую брошюрку для воинов. Духовник предложил включить информацию про Великорецкий крестный ход. Да, это не прямой ответ на вопрос, но послушать стоит. Мне, по крайней мере, некоторые моменты запомнились.
Врач-психотерапевт Вячеслав Боровских говорил, что эти 5 дней Крестного хода – это, в сжатом виде, вся жизнь человека. Крестный ход начинается с самоуверенности. Под ногами асфальт и кажется, что путь легок. Но вот ты уже идти не можешь, нет сил даже встать. Самоуверенность уходит. В эти тяжелые моменты чувствуешь и замечаешь как люди молятся. Кто-то читает Акафист. Кто-то поёт. Все они молятся непрестанно. Ты идешь вместе с ними. Начинаешь ощущать себя частью этой общности. Люди, бывшие до того чужими, становятся близкими. Ты и сам начинаешь молиться. Словно Сам Бог в тебе идёт. Ты стремишься к Нему.
Великорецкий крестный ход – это молитва в движении. Это время самопознания. То, что происходит во время Крестного хода – не то же, что происходит в процессе кросса. Рождение второго дыхания при кроссе – физиология. Здесь же происходит нечто иное, вовсе не второе дыхание спортсмена. Человека оставляет самоуверенность, он настраивается на молитву и начинает понимать, что идёт, несмотря на усталость, на отсутствие сна. Этот опыт преодоления себя и внешних трудностей люди выносят в свою жизнь. Тот, кто побывал там, хотят заново вернуться.
Схиархимандрит Гавриил (Бунге) в книге «Тоска, уныние, депрессия», ссылаясь на Евагрия Понтийского, говорит, что уныние рождается там (одна из веток, есть и другие причины), где человек к чему-то стремится, но встречается с препятствием и не может его преодолеть. Возникает некий паралич вплоть до бегства из самой жизни, вплоть до суицидальных мыслей. Находясь в этом удушье, человек не видит никакого исхода. Есть конструктивный выход. Он короткий. Но, к сожалению, не все его находят.
При всем том, что надо проявить банальное терпение, сама депрессия лозунгом «потерпи» не исцеляется. Но. Чтобы человек мог реализовать дальнейшие стратегии – нужно сначала банально потерпеть. К этому терпению нужно прибавить обращение к Богу. Там, где оно есть – там пробивается стена самозамкнутости, стена отчуждения от всего мира, за которой оказывается человек унывающий.
Человек может обрести самого себя в даре другому. То есть, когда человек оказывается в состоянии удушья, паралича воли, нежелания жить, оказывается замурованным в модель собственных депрессивных мыслей, из которых он не видит выхода, – пробить эту стену может дар любви к Другому. Ты обращаешься к Другому. Впускаешь в свою жизнь его опыт. Видишь в нем иную личность. Проникаешься его историей и выходишь из паттерна собственных мыслей.
Преподобный Нил Синайский говорил в поучениях, представленных в первом томе «Добротолюбия», что печаль – последствие страсти. Печаль нам указывает на факт поступка по страсти. Как считает святитель Иоанн Златоуст, Господь так устроил, чтобы мы могли определять, где перешагнули черту.
По идее печаль должна выполнять конструктивную функцию, но фиксируясь на ней, мы делаем из нее идола. Мы, буквально, упиваемся печалью – и тогда печаль становится страстью, самостоятельным процессом.
Господь дал нам движения души, которые соответствовали замыслу творения человека и промысла о нём. Отрываясь от первоначального замысла, вследствие того, что наш ум находится в неведении, движения эти становятся страстями. Вместо того чтобы после совершения неверного шага (печаль нам об этом сигнализирует) исправить его и пойти дальше, мы фиксируемся на самой печали.
Победа над унынием видится в воспитании добродетелей. Когда человек воспитывает добродетели как некую способность души (отсутствие гнева, способность к воздержанию и так далее), душа не разрывается. Человек испытывает радость на ровном месте. Эта радость с ним остается при любых обстоятельствах. Она побеждает печаль.
Чтобы жить без печали и уныния – надо жить по возможности без греха, без страстей. Если осудил, объелся, обиделся – душа не может быть мирной.
К тому же, на наше состояние влияют неисправленные ошибки прошлого. Да, бывает, что ситуацию уже не исправить, но можно исправить тот навык, на основании которого человек вошел в ситуацию в прошлом. Допустим, человек что-то делал ради тщеславия. Теперь случилась катастрофа. Он мучается. Можно начать исправлять само тщеславие. Печаль же, выполнив свою функцию, отступит.
Чтобы печаль и уныние не одолевали, по мнению духовных авторов, необходимо заниматься рукоделием. Рукоделие – аскетический термин. В частности, один святой говорил, что с монахом, занятым рукоделием, борется один демон – монах тогда удобно побеждает его. С тем же, кто находится в праздности, борется множество демонов, он не может им всем противостоять и они одолевают его.
Как можно понять термин «рукоделие» применительно к мирянам? Духовник говорил, что нужно быть все время занятым. Суть не в том, чтобы бегать как белка в колесе, нет. Но чтобы жить осмысленно, не тратить время попусту. Есть нужда отдохнуть – отдохни. Есть необходимость что-то посмотреть (если вещь эта согласуется с христианским мировоззрением), можно посмотреть. Лишь бы не было бесцельного переключения каналов и просмотра роликов. Самые убийственные мысли приходят именно в тот момент, когда человек просто лежит и смотрит в потолок.
Уныние тем и отличается, по мнению схиархимандрита Гавриила (Бунге), что прочие страсти оставляют человеку некую долю активности. Человек прогневался, объелся, но может в этом покаяться, примириться, вернуться на свой путь. В состоянии же уныния человек парализован. Он не может ничего. Аномальные мысли без всякого препятствия вползают в голову.
Тот, кто в хорошем смысле слова занят (не только готовит, моет и убирает – хотя и это важно), тот, кто познал необходимость труда, может избежать, уйти от уныния. Кстати, когда Достоевский оказался на каторге, то понимал, что без работы сойдет с ума. Ум того, кто занят, связан делом.
По слову архим. Иоанна (Крестьянкина) стремление выполнить задачу, к которой мы призваны, поглощает мысленную брань (смятение, войну). Когда есть распорядок дня, режим, – уныние не так одолевает. Те, у кого режима нет, унывают сильно. Их ум находится в свободном плавании. Отсутствует у них и навык поста, а это значит, что у человека нет привычки себя удерживать в определенных рамках. Ум свободно перетекает от одной ужасной мысли к другой.
Распорядок позволяет поставить заслоны такому плаванию: в одно время вставать, в одно время ложиться и т.п.
Святитель Феофан Затворник говорил в пользу режима и о установленном молитвенном правиле. Ум заранее готовится к нему, зная, что скоро настанет время совершения молитвы. Это также помогает.
Конечно, это не все, что нужно для преодоления уныния (необходимо всецелое обогащение человека), но это хотя бы то, с чего можно начать. По крайней мере, это поможет человеку не вращаться умом в тяжелых мыслях, не усугублять своего положения бесконечным раздумьем об одном и том же. Если человек находится в кольце ложных мыслей, то размышления не приносят успокоения. Скорее наоборот, каждый новый виток усиливает упадническое настроение. Размышление идет на пользу, только если приносит обогащение. Очевидно, надо выходить из ступора. Режим дня не позволяет проваливаться в уныние. Конечно, он не позволяет и во многом подняться. Если у человека не будет духовной вертикали, если не будет пути следования высшим смыслам – он не поднимется.
Можно еще раз обратиться к аналогии с Великорецким крестным ходом. Когда человек в нём участвует, то знает, что цель его – село Великорецкое впереди. Внутренне же человек направлен ко Христу, в нём присутствует жажда очищения. Каждый день пройденного крестного хода несёт открытие в себе чего-то нового, неизведанного. Тот, кто дошел до конечной точки, считается скорее не достигшим, а постигшим. Состояние это какое-то время сохраняется. Конечно, в земной суете оно утрачивается. Но люди хотя бы помнят, что оно возможно. В этом состоянии человек находит в себе ответы на вопросы, на которые раньше ответа было не найти.
Говорить на тему уныния можно много. Но краткое слово на то и краткое, что когда-то должно быть закончено. Состояние уныния, как писал схиархим. Гавриил – это такое состояние, когда человек не способен созерцать Логосы. Уму человека, неотягощенного страстями (в частности, унынием), эти Логосы, то есть те духовные первоосновы, на которых развивается мироздание, доступны. Ему вдруг становится понятно, что и почему в его жизни происходило. Вообще многое становится очевидным.
Однако стоит человеку выйти из состояния внутреннего мира, состояния приобщенности Божественной благодати, он это знание теряет, утрачивает и способность созерцать Логосы. Утративший в страстном состоянии эту способность, он все же помнит, что когда-то созерцал их. То, что он успел узреть, понять, – эти смыслы могут остаться с ним на всю жизнь
Из-за суеты земной ум наш входит в состояние омрачения и мы утрачиваем то знание, что имели раньше. Казалось бы, вот только мы что-то для себя поняли, успокоились – и вдруг, словно из небытия, восстает тьма вопросов. Ответы мы на них не найдем, так как рождены они (вопросы) из неправильного духовного состояния. Но как только поймем, из-за чего потеряли внутреннее равновесие, смиримся, – тогда и вопросы отпадут сами собой.
Это может быть трудно понять, не имея подобного опыта. Такой опыт человек может получить, например, через чтение Псалтири. Читая Псалтирь (кафизму или «Чин 12 псалмов») душа вдруг откликается на какое-то слово (ведь псалмы написаны Святым Духом через царя Давида) и аномальное состояние мгновенно сходит с души. Человеку даже бывает сложно понять причину уныния, ведь то восприятие реальности, что толкало его в мрачные мысли, сходит, – и реальность уже воспринимается иначе.
В рамках цикла бесед «Обращение к полноте» были проведены беседы:
4.1. Состояние «мама, меня никто не любит»
4.2. Состояние «в системе» или «волшебная лампа Аладдина»
В них говорилось о том, как человек попадает в кольцо ложных мыслей. Заблудиться в трех соснах – не метафора. Две-три мысли вращаются в уме человека – и он не может из этого состояния выйти.
Мысль же конструктивная всегда имеет продолжение. Например. Я водитель. Я зарабатываю деньги тем, что вожу людей. У меня сломалась машина. Конструктивная мысль: иду в мастерскую и чиню машину. Мысль в состоянии уныния: у меня нет денег. Человек не может вырваться и увидеть выхода.
Есть сказка про молодильные яблоки. Чтобы главному герою отдали Василису Прекрасную необходимо молодильное яблоко. За молодильное яблоко просили Меч-кладенец. А за Меч-кладенец Василису Прекрасную. Возможно, последовательность была иная. Важно в этой аналогии другое – замкнутый круг. Иван-царевич разорвал круг, не без помощников. В итоге и молодильное яблоко при нем, и меч, и Василиса.
Понятно, смысл не в точном изложении мультфильма, а в общей идее – что человек прорывает кольцо ложных мыслей.
Помогает обращение ко Христу, как к живому Богу. Наш ум бывает, кажется, утомлен настолько, что уже не способен на это обращение.
Помогает Псалтирь. Да, может и отвлекаемся, когда читаем. Не понимаем текст. Считаем пустой трату времени. Мысли бушуют в голове. Но в результате – наступает полный штиль, нам становится всё понятно, обретается некий выход.
Депрессия является следствием отрыва человека от глубинных основ личности.
Эта мысль приводится в самом начале текста «Преодолеть отчуждение (в том числе, – и о депрессии). Часть 1»
Раскрывается мысль так: человек в глубине своей природы несет Образ и его задача – стремиться к Первообразу. Образ Божий должен стать Подобием.
Что такое Образ Божий? Если не входить в вопрос детально – он выражается в творческих способностях, самосознании. Но эти способности могут послужить не во благо. Например, человек может стать на путь криминала и использовать свои способности к творчеству для планирования убийств и афер. Образ в нем есть, а подобие не достигнуто.
Подобие выражается в добродетелях. Как сказано в Евангелии, «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48).
По мысли духовных авторов, человек – существо сотворенное, которое должно стать Богом. Но Богом не в прямом смысле слова. Когда человек стремится с любовью к Богу к реализации Заповедей, то освящается Божественной благодатью. Тот, кто уклоняется от этого пути, зачастую испытывает чувство глубокой неудовлетворенности, несмотря на материальный достаток.
Некоторые люди выбирают одностороннее развитие (профессиональное совершенствование или достижение материального прибытка), полагая, что в конце пути их ждет счастье. Но счастья они не достигают, потому что вся полнота личности в этот процесс не включена. И депрессия – свидетельство этой неполноты.
Человек несет внутри себя ощущение, что он не просто так вошел в этот мир. Это присуще всем. Некоторые реализуют это знание (жизнь дана не просто так) правильно. Но у других оно извращается в идею собственной исключительности, соединяется с ложным представлением о миссии. Эта идея ложной миссии заменяет стремление к обретению цельности.
В Православии есть идея призвания. Соответственно, если есть призвание, то возникает вопрос – кто и для чего призвал? Вне контекста Бога трудно говорить об этом. Мы, как писал апостол Петр, призваны стать причастниками Божественного естества.
Призвание – не призыв к достижению отдельной цели. Скорее, призвание – это то, что объединяет все вместе: и земную жизнь, и устремленность к вечности. Человек избирает определенный образ жизни, вырабатывает систему понятий, которые позволяют ему в рамках земной жизни не забывать о вечности.
В качестве аналогии – нерв, который проходит через все органы. Правильная работа этого нерва (если сказать примитивно) обеспечивает здоровье всех органов без исключения. Если же полнота личности не включена в процесс возрастания, то человек развивается односторонне и сталкивается с чувством глубочайшего неудовлетворения.
О внутреннем человеке нам говорит Священное Писание: «Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом» (1 Пет. 3:3-4). Когда развивается тело, накапливаются материальные блага, но внутренний человек находится в «зачаточном» состоянии, – человека перестают радовать даже телесные достижения.
Еще раз о Великорецком крестном ходе. Доктор Вячеслав Боровских говорил, что в самой идее Крестного хода читается рождение внутреннего человека. Один повар рассказал, как раньше жил без Веры. Он работал и зарабатывал деньги, но эти же самые средства он проедал в других ресторанах. Когда он стал двигаться к Вере – захотел успевать и помолиться, и потрудиться. Это внутреннее усилие успеть земное, не потеряв из вида небесное, и дает возрастание внутреннего человека.
Тайну собственной личности человек может познать до конца, только обратившись к Первообразу. Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорил, что человек является отблеском Божества (выражаю мысль своими словами).
Преподобный Иустин (Попович) в книге «Философские пропасти» писал от лица человека: «Ты устремился за тайной человека и наткнулся на ужасные пропасти, о которые вдребезги разбивается твой ум. Ты словно вступил в области, где господствует скрежет зубов. Так будет до тех пор, пока ты не раскроешь херувимскую суть человеческого существа». Автор ведет читателя через самые страшные вопросы, от которых человек пытается убежать. Это вопросы смерти, смысла, конечности существования и безграничности тайн.
Древние говорили, что человек обречен на познание. С одной стороны, у него есть познавательная способность, с другой – он не может познать всего.
Человек осознает свою малость. Есть ощущение ничтожности, которое убивает. Но оно уходит, как только человек встречается со Христом. Тогда человек через исполнение Заповедей Божиих соединяется с бесконечностью Христовой. Тогда он ощущает не дурную бесконечность. Что это значит? Понимание сколько мы малы и сколь бесконечны вокруг тайны.
Но теперь, с обретением Бога, бесконечность для него имеет знак плюс. Он входит в вечность со Христом. Если его и окружают тайны, то в Боге он может найти на них ответ. Он может познать проблему жизни и смерти, добра и зла. Через исполнение Евангельских заповедей, преодолевая в себе все смертное, тленное, человек соединяется со Христом и уже в своей душе начинает ощущать радость бессмертия.
Прокомментирую прп. Иустина. Он пишет, что человек переживает бессмертие со всей очевидностью. Как это? Мы бываем убеждены, что человек перед нами, если видим его и разговариваем с ним. Так же человек и внутри себя начинает ощущать то, что он бессмертен.
На фоне этого чувства, на фоне переживания бесконечности Христовой, неудачи и упущения воспринимаются, конечно, иначе. То, что раньше казалось катастрофой, теперь видится по-другому. Да, случилась, к примеру, онкология, но она привела человека к познанию высшего смысла жизни…
Старец Фаддей Витовницкий тоже страдал от депрессии. Он рассказывал, как выходил из нее: то, что воспринималось раньше, как трагедия, оказалось великой благодатью Божией. Его слова приведены в документальном фильме «Каковы мысли твои, такова и жизнь твоя». Есть прекрасная книга о нём «Мир и радость в Духе Святом».
Архиепископ Нафанаил (Львов) в статье «О страдании» говорит, что мелкие мещанские расчёты, бытовое восприятие благополучия земного отвращают человека от Бога. Чтобы спасти душу для вечности, Господь попускает то, что ведет к разочарованию в чисто земных устремлениях, целях и идеалах. Человек понимает, что все земное до конца его не насыщает и тогда он обращается к подлинному. В этом подлинном он обретает смысл земной жизни.
Счастье – это соучастие с Богом. Когда оно понимается и реализуется именно в этом ключе – тогда и земная жизнь становится счастливой.